Авилины игры

— А что если просто не спать Ночью? Ведь Авила, если верить вашим словам, переносит нас во сне. Так можно ли избежать этой участи? — абсолютно спокойно спросил Олег — уж очень любознательным он был. Но Максим его полностью поддерживал, Олег поступал правильно, выжимая информацию по максимуму.

— Без понятия. Возможно она тогда усыпит тебя, убьет, либо всё получится, но мой тебе совет — не иди против правил, Олег.

Тот усмехнулся, и Максим понял, что кто-кто, а Олег ещё как будет идти против правил. «Надо бы с ним подружиться. Заручиться его поддержкой. Он явно сильный союзник», — Максим прищурился, приглядываясь к Олегу. Да, в их с Ксюшей компашку он впишется на «ура».

— А можно тоже вопрос задать? — спросил Максим, подражая ложным спокойствием Олегу.

— Конечно, вперёд.

— Почему на вас шуба? Когда вы пошли в комнату, где я проснулся, вы тоже были в шубе, но когда я засыпал лесу, было довольно тепло для такой одежды.

— Ох, чуть не забыл некоторых деталей рассказать. Например, что погода тут тоже может быть очень... Изменчивой. Но сейчас тут довольно-таки тепло, думаю, шубу можно снять, тем более, что с неё снег уже водопадом течёт, — Пал Палыч стащил с себя шубу, отряхнул её и тут же похудел на вид килограмм так на десять. — Короче говоря, пока ты спал, похолодало тут маленько... Градусов так на двадцать пять. И так может быть хоть каждую минуту. Законы географии, физики, математики, химии, биологии — забудьте. Они тут не действуют.

— Пал Палыч, вот вы говорили, что количество людей всего было около двадцати, но... — Ксюшин голос дрожал, но она пока держалась. — Нас сейчас только шестнадцать. А до этого гибли люди и не единицами, а десятками! Так как такое возможно?

— Дорогая моя, ты меня сейчас так спросила, словно это я определяю количество людей, что попадут сюда. Чего не знаю, того не знаю. Помню лишь то, что рекордное количество людей, которых удалось мне спасти — было шесть. Шесть. А те говорили, что их было примерно семнадцать.

— Нет, нет, я не верю! — воскликнула одна девочка лет десяти с длинными густыми каштановыми волосами. — Что... Что за ерунда! Ведьмы, игры... Это байка! Легенда! Вы что, все с ума тут посходили?!

— Оль, да успокойся! — Олег впервые улыбнулся, нежно взяв за руку кричащую девочку, видимо, ту самую Олю.

— Да как успокоится?! Мы черт знамо где, рядом какой-то сумасшедший рассказывает байки!

— В каждой легенде есть доля правды. Ну и сама подумай, как мы тут оказались?

— Нас украли!

— Кто?

— Ну уж точно не новеи!

— Ну, допустим, люди. А корни? А листья? А электричество?

— А ты чего ему веришь? Тем более, он мало приводил доказательств!

— Считаю его заключения и позицию логичной. Они многое объясняют, и пазл складывается, — Олег пожал плечами.

— Оль, а давай ты сама все проверишь? Вот сейчас через пару часиков ляжешь спать, заснёшь, а если проснёшься здесь, то тогда будешь меня подозревать во всём, а если проснёшься в новом месте, то... То придётся по моим инструкциям выживать. Что ж зазря ссориться да воду мутить, — Пал Палыч протянул свою толстую ладонь навстречу Оле, желая ее успокоить, но она подобно напуганному дикому зверю отпрыгнула от нее, как от огня.

— Да по каким инструкциям?! — Ольга завопила настолько громко, что Максим содрогнулся всем телом. — Бейтесь, гордо подняв нос, а потом сдохнете последним?! Что это за инструкции?!

— Значит свои придумайте, в конце концов. Что ж вы во всех смертных грехах меня вините?..

— А можно ещё один вопрос? — Максим решил немного приостановить дискуссию, пока она не переросла в нечто большее.

— Да спрашивай уже, Господи, чего уж уточнять каждый раз!

— Сколько лет назад вы здесь оказались? И как нашли этот дом?

— Ох, ну и вопросы у тебя. Все извилины приходится напрягать, — Пал Палыч почесал затылок. — Ну, учитывая, что через меня прошли уже два поколения таких как вы, а ваша группа третья, то, думаю, триста с хвостиком лет, я не считал, да и нет смысла считать: тут время идёт совершенно иначе, намного медленнее, чем на Земле. Это истинный секрет моей молодости, — Пал Палыч довольно улыбнулся, а Максим вдруг подумал, что совсем не мог назвать его молодым. — А для чего спрашивал?

— Да вот хотел узнать тайну вашей молодости... Узнал. А зачем вы начали детей выживших искать? Как вообще первого нашли?

— Как я понял, этот лес — первый уровень во всей игре, так как тут всегда находил новичков, рассказывающих одну и ту же историю: мы проснулись в лесу и бла-бла-бла. Сначала у меня не было такой мысли, я угробил девяносто лет своей жизни на изучение внешней среды. И теперь делюсь своими знаниями с вами. Потом, когда ещё считал дни, посчитал, что в тот день должна была «приехать» новая группа детей. Поразмышлял и... Не смог пройти мимо чужой беды. Вот и стал бедных выживших подбирать, правда, ловил небольшой отрезок времени, когда корни на них не нападали. Боязно было в самую гущу бойни лезть, если честно.

— А откуда взялся этот дом? Непохоже, что вы его сами построили, — Олег вопросительно поднял одну бровь. Видимо, они с Максимом были единственными, кто мог что-то спрашивать и разговаривать в принципе. Но у Максима не была секрета, как он сохранял спокойствие — он просто решил пока не верить до утра всему, что говорит Пал Палыч, но при этом выжать побольше информацию. Завтрашнее утро все расставит по местам. А Олег... Секрет спокойного поведения Олега Максим не смог раскрыть.

— Я его нашёл. Тогда внутри меня было лишь отчаянье, я не знал, куда податься. И тут передо мной вырастает это убежище. Тогда мне было плевать, ловушка это или нет, я просто вошёл в этот дом и лёг спать — настолько устал от бродяжничества и питания грибами да ягодами. Проснулся живым, здоровым, удивился своей удаче и решил, что терять уже нечего, принялся осматривать дом. Разобрал кое-какие вещи, снова уснул, а проснулся в том же месте. Так я понял, что либо это место — новая ошибка Авилы, либо я сошёл с ума. Потом спас первых детей и решил их тоже здесь скрыть. Но на следующее Утро они пропали. Так я понял, что Авила, скорее всего, просто сочла меня уже мёртвым и перестала распространять на меня правила. Либо я не знаю, — Пал Палыч сложил руки в крест. — Да и вообще понятие «правила» тут растяжимое. Само устройство дыры не до конца мною изучено, как и правила игр и сами игры. И Авилу я не видел ни разу в жизни. С одной стороны я, может, и знаю больше вашего, но с другой нахожусь в равных по сравнению с вами условиях. Стоит мне раскрыть свое существование, как вместе со мной погибнут и все знания. Истинная причина, по которой я начал подбирать выживших — передача информации. Да, мне не верили. Да, меня обвиняли во лжи. Да, дети плакали. Но как бы не восприняли всю ситуацию, ее не изменить. Хотите верьте, хотите нет.

Из хитрого лиса Пал Палыч в глазах Максима превратился в маленького беззащитного котенка, который находил меж двух огней и которого почему-то было сильно жаль. Максим хотел ему верить, но верить в Авилу не хотелось, это казалось глупым. «Ну ничего, подождем утра. И будем молиться, чтоб проснулись мы все дома — не в этом доме, а у себя дома», — Максим оглядел всю группу из двадцати одного человека. На лицах самых маленьких детей больше не было счастья, играть им по таким правилам совсем не хотелось. Алмазные слезы текли из их маленьких глаз-бусинок, ниточкой оставляя след. Они, видимо, верили Пал Палычу безоговорочно.

— Тогда с чего решили, что это её проделки? — Олег спросил это с лёгкой ноткой издёвки, ставя под сомнение слова Пал Палыча.

— Ась?

— Вы сказали, что не видели Авилу, но при этом утверждаете, что именно она похитила нас всех. С чего такая уверенность? Уж если существуют новеи, то, думаю, и другой нежити не избежать. Так где гарантия, что это именно она?

— О, она моим друзьям оставляла много подсказок, уж поверьте. И вам оставит.

— А можно вопрос? — Пал Палычу было несложно догадаться, кто это спросил.

— Максим, давай договоримся: без лишних официальностей. Спрашивай в лоб, без вступления. И ещё раз всём напомню, что ко мне можно на «ты».

— Вас зовут Павел Павлович полностью, так? Три сотни лет назад такие имена, конечно, были, но сокращение — Пал Палыч, вряд ли. Так откуда оно? — Максим все пытался подловить Павла Павловича на обмане, пытался найти крошки ложи в каждом его слове, придираясь к каждым мелочам. Не могло же всё сказанное Пал Палычем быть правдой! Максим не верил в это. Не хотел.

— Ну так я что, немой, что ли? И глухой? Я же с детками общаюсь, а через них новые словечки узнаю. Каждый век столько слов! А помню, был один мальчишка, которого все Палом звали. Я и спросил, что за имя такое чудное. А он ответил, что это лишь сокращенная, версия имени, а полностью его зовут, как и меня — Павлом. Вот совпадение-то! И мальчишка мне тот очень приглянулся, жаль, что покинул меня, — Пал Палыч шумно и горестно вздохнул. — Я уж стараюсь ни к кому не привязываться — больно отпускать. Возможно, Авила знает обо мне, и таково моё наказание за непослушание — вечное одиночество и вечное прощание. Единственное, что могу для вас сделать, это пожелать удачи, детки. Боритесь... Ну всё, сейчас снова заплачу! — Пал Палыч шмыгнул носом и достал из кармана цветастый платок, высморкался. Всё дети, как по команде, хором зарыдали — и не тихо, как ранее, а не стыдясь, во весь голос. К ним присоединялись некоторые взрослые, не скрывая своих эмоций. Комната, казавшаяся ранее наполненной счастье и уютом, запуталась в хрустальные слезы, холодную грусть и жуткое осознание безысходности. Даже Ксюша не выдержала — заплакала, шепча:

— Да не может быть, не может быть...

— Конечно, не может быть! Это всё бред, Ксюш, вот увидишь! — мягко взяв Ксению за плечо, Максим принялся гладить её, успокаивать.

— А если правда? Если мы завтра проснёмся где-то далеко-далеко отсюда?

Максим даже думать о таком не хотел. Как и обо всём плохом. Может, поэтому он не рыдал, как другие?

— Ну вот завтра и посмотрим! Что зазря тратить слезы. Будут ещё поводы всплакнуть, хотя я искренне хочу верить и надеяться, что это всё — бред, наваждение, ошибка.

— Поаккуратнее с надеждой — она как наркотик. И не обманывай себя, сам прекрасно понимаешь, что мы в плену у Авилы — слишком много доказательств в её сторону, — Максим не заметил, как к ним подошёл Олег, всё так же спокойный, не паникующий и не плачущий.

— Они неоднозначны. Такое могла не только какая-то новея из сказок провернуть, — мягко возразил Максим, намекая на людей. Олег усмехнулся.

— Ага, конечно, — сколько язвительности было в его словах! — Ладно, не будем торопить события. Ты не думай, что я навязываю своё общение, просто ты показался мне одним из самых нормальных. Задавал дельные вопросы, не паниковал. Только в начале лоханулся, но с кем не бывает.

— Я сам хотел с тобой поговорить. Хорошо, что наше знакомство вышло удачным... Олег? Тебя так звать? — Максим уже почти забыл о Ксюше, стоявшей рядом и слегка недоумевающей и растерянной.

— Да, думаю, это и так понятно, Максим, — последнее слово было произнесено с отдельным акцентом. — Ладненько, пойду я свою успокаивать, — Олег кивнул на Олю. — Мы с ней друзья с самого детства, несмотря на разницу в возрасте. Нехорошо её одну бросать.