Сила, с которой нужно считаться

Глава 14

Если я в чём-то сомневаюсь, то возвращаюсь к началу.

Альбус Дамблдор.

* * *

— Эванеско!

— Аресто моментум! Идиотка, что ты делаешь?!

У Драко волосы встали дыбом, когда Грейнджер рванула к Панси и накрыла ее своим телом. Поставила себя между мечом и Паркинсон. Амортизирующие чары должны были просто замедлить падение, но не отменить его, однако меч замер, зависнув над Гермионой. Драко тоже замер, боясь вдохнуть.

— Эванеско! — снова выкрикнула Грейнджер, целясь в меч почти в упор.

— Прекрати, ненормальная! Это гоблинская работа, на нее не действует бытовая магия.

— Но на атакующую здесь блок.

— Ты собралась атаковать меч? Просто замри, Мерлина ради, замри и не геройствуй раз в жизни! Я тебя сейчас вытащу.

— Он не падает.

— Пока не падает.

— Он падал на Панси, но не падает на меня. Соображаешь? Если я сдвинусь с места, меч проткнет ее. Амортизирующие не помогут, его нужно уничтожить или разорвать чары, связывающие Паркинсон с мечом. Что это может быть? Думай!

— Прости, я плохо соображаю, когда над тобой висит кусок металла, способный пробить шкуру дракона.

— Не только надо мной!

Гермиона пробно шевельнулась, меч остался недвижим.

— Пожалуйста! Пожалуйста, включи наконец опцию самосохранения, — попросил Драко полушепотом.

— Опция самосохранения не поможет спасти твою бывшую невесту.

Малфой хотел возразить, что лично для него сейчас ее жизнь важнее, но речевой аппарат отказался облекать это в слова. Он не имел права на этот выбор, а Гермиона Грейнджер перестала бы быть собой, выбрав себя.

— Грейнджер, не нужно! Черт! — он махнул рукой, понимая, что не переупрямит безбашенную. — Хотя бы не двигайся!

Стабильное положение меча вселяло надежду, но нельзя было расслабляться.

— Раз уж запрещаешь мне шевелиться, попробуй сам снять заклинания с Паркинсон, — деловито распорядилась Гермиона, пытаясь уловить признаки жизни в теле под собой. Лежать на выпирающем животе было некомфортно, она старалась сгруппироваться так, чтобы не давить. Грейнджер мало интересовалась вопросами репродукции и понятия не имела, может ли ее вес причинить вред нерожденному ребенку. — По моим ощущениям, она не просто связана, на ней Петрификус. И, похоже, Силенцио, ведь мы до сих пор не услышали ее ангельский голосок.

— Не уверен, что можно применять Финиту, пока меч висит над тобой.

— Драко, эй! Ты собираешься провести здесь остаток жизни? Решайся!

— Погоди. Помолчи минуту, я думаю.

Думает… Гермиона изо всех сил старалась отогнать любые мысли и не смотреть туда, где трансфигурированная из капель крови стена отрезала от мира реального мир загробный, забрав последнюю жертву. Занять себя действиями, избежать анализа, отсрочить принятие того, что открылось. Если начать… Если начать, можно прямо здесь превратиться в подвывающую банши, разбиться вдребезги — нет, в слякоть. Потому что… потому что так просто не должно быть. Это ошибка, ложный вывод. Не мог человек, которого она знала большую часть своей жизни…

— Грейнджер, потом будешь убиваться. Финита не срабатывает. Я сейчас попробую разобраться в хитросплетении того, что наворотил… — он резко замолчал и хмыкнул без юмора, — ну ты ведь действительно сама знаешь, кто это наворотил. На всякий случай подстрахуй меня.

Он склонился над Паркинсон, нашептывая магические формулы. Между ней и Панси завибрировал воздух, боковым зрением Гермиона улавливала свечение, интенсивность и цвет которого менялись.

«Сама знаешь, кто это наворотил...» Знает. Но это неправда! Массовое убийство… Не просто убийство — жестокое, изощренное преступление. Кем бы при жизни ни были эти люди, они не заслуживали такого конца. А он... он не имел права играть в бога. В палача. К тому же среди жертв были те, кто пострадал просто ради привлечения внимания. Привлечения внимания конкретных специалистов. Их с Малфоем. Вызов интеллекту, продуманный квест от того, кто знает, как работает мышление каждого из них. От того, кто побывал в их головах. От того, кто, невзирая на двухстороннее сопротивление, раз за разом собирал их в команду. Чтобы привести в эту точку и лишить выбора. Чертово пророчество! Бред! Как мог человек, чью жизнь предрешило пророчество… Нужно лишиться рассудка, чтобы пойти на такое. Здоровый разум определенно не способен сгенерировать такой план, но неужели больному под силу создать что-то настолько ювелирно выверенное? Имеет ли все это значение, если виновный… остался за завесой? Больно. Что бы он ни сделал, все равно больно. Как жить дальше с осознанием, что проглядела страшное, много лет потешаясь над подозрительностью, близкой к паранойе, что была слишком беспечна и доверчива и не смогла остановить вовремя? Что, вероятно, спровоцировала на этот план своей нездоровой зависимостью от… Зря она все это взялась обдумывать сейчас. Они еще не выпутались из расставленных для них сетей. Кто знает, кого еще вплел в них… тот, кого Гермиона совершенно точно не хотела называть.

— Хм…

Кстати, о нездоровой зависимости…

— Грейнджер, не понимаю, как твой… наш… друг скрывал свою гениальность под личиной обычного, ладно, не обычного — очень одаренного и тренированного, но ограниченного силовика, но здесь… меч заколдован… я не уверен, в сознании ли Панс, лучше объясню потом. Все заклинания, которые лежат на жене моего отца, привязаны к ее магическому ядру, это почти как встроить их в ДНК. Такое можно провернуть, только имея информацию о каком-то семейном проклятии или даре. Откуда ему могло быть известно подобное?

Слова прозвучали обвинением.

— Не знаю! — выкрикнула она истерично. — Я не знаю! Не знала. Я многого о нем не знала!

— Тшш, — Малфой схватил ее за руку и покосился на меч, тот вел себя подозрительно смирно, — я не тебя спрашиваю. В воздух. Мы разберемся с этим, но позже. Есть дела неотложные. Это не всё, что я выяснил. Часть плетения — портальные чары, но, если я попробую объяснить тебе механизм преодоления пространства, меня убьет Обет. Все, что могу сказать: где-то здесь находится портал. Черт знает, куда он перебросит нас на этот раз. Нужно найти его и нейтрализовать.

— Арка смерти?

— Нет, никто не может быть сильным настолько, чтобы превратить арку смерти в портал. Панси должно было утащить вместе с мечом, чтобы мы не смогли спасти ее.

— Почему с мечом? Возможно, он и есть...

Все произошло за доли секунды: она потянулась вперед, чтобы лучше рассмотреть нити заклинаний, не удержавшись, скатилась с неудобного тела Панси, и машинально ухватилась за Малфоя, меч устремился к Паркинсон, Драко с ловкостью ловца поймал его за лезвие под гардой раньше, чем Грейнджер успела выкрикнуть «...портал! Не смей за него хвататься!».

Наверное, такой длинной и витиеватой тирады в исполнении Малфоя Гермиона еще не слышала. Восхищаться словарным запасом и обращением со словами мешало то, что сама она еще не привела в порядок дыхание после рывка сквозь пространство. Рядом рвало Панси, с которой спали и веревки, и оцепенение.

— Сделай что-нибудь. Я не смогу держать его вечно! — вскрик вернул ей ясность мышления. Гермиона оценила обстановку. Малфой окровавленной рукой удерживал вырывающийся меч, помогая себе всем туловищем. Она снова попыталась стать преградой между мечом и Паркинсон, но тот продолжал вести себя как живой организм под Империусом с поставленной задачей — проткнуть цель.

— Он заколдован на сеппуку.

— Что? — информация была лишней. Должно быть, Драко пытался простимулировать ее мозговую деятельность, указав на серьезность ситуации, но вызвал секундный ступор. За эту секунду меч вырвался на свободу.

— В сторону! — заорала она и, совершенно на отдавая себе отчета в своих действиях, трансфигурировала гоблинское оружие в небольшой, но очень тяжелый металлический куб.

Звуки рвоты за спиной сменились подвываниями. Гермиона мысленно закатила глаза, но пообещала себе разобраться с этим позже.

— Это, дракл тебя побери, гениально, Грейнджер! Ты гениальна! — в голосе Малфоя удивление в равных долях смешалось с восхищением.

— Что за тон? — обиделась она.

— Нет. Просто… Сам-то я не смог разглядеть такого элегантного и простого решения. Углубился в высшую магию, думал исключительно о том, как разорвать связь между предметом и волшебником, а ты...

— Созданный гоблинами предмет я не уничтожу, но изменить его форму, свойства и остальные физические характеристики — запросто могу. Наверное, сотворенная тобой из крови стена вдохновила, — обосновала Гермиона свое спонтанное решение, завороженно глядя, как Малфой любимым «Вулнера Санентур» залечивает рассеченные почти до кости пальцы и ладонь, будто те не причиняют ему ни малейшего дискомфорта. Нужно было предложить свою помощь, но почему-то на это не было сил, словно какой-то специфический дементор высосал их. Вместо этого она недоверчиво переспросила: — Всё?

— Если бы. Решение отличное, но временное. Оставить так было бы с нашей стороны идиотизмом.

— Ничего нового в рамках этой истории, — прошептала Грейнджер.

— Не раскисай.

Она помотала головой.

— Трансфигурация добротная, но волшебство не вечно. Пока мы не уничтожим связи, меч должен оставаться в этой форме и… Попробую соорудить прочный… назовем это саркофаг, — Малфой огляделся в поисках основы. — Твою налево, кажется, я знаю, где мы.

Если судить по интерьеру, они находились в магловской квартире. Грейнджер это успокаивало, несмотря на то, что место могло быть иллюзией.

— Паркинсон, заткнись! — Гермиона вздрогнула от неожиданно злобного выкрика Драко. До этого момента она не связывала раздражающий вой на одной ноте с Панси, просто приняла, что нервозности атмосфере придавал еще и противный звук. — Грейнджер, очень осторожно левитируй меч, то есть куб — сюда.

Укладывать гоблинскую работу в обычную магловскую картонную коробку было странно, хоть Гермиона и понимала, что количество чар на коробке не посрамило бы «Гринготтс».

— Ревелио, — произнес он, после того как запечатал меч.

С десяток сплетенных нитей устремились к Панси.

— Мы не распутаем это без информации об основе, — Грейнджер не пыталась скрыть ужас.

Малфой рывком поднялся на ноги. Выражение его лица из умеренно заинтересованного и обеспокоенного в считаные секунды превратилось в маску безразличия. В сторону забившейся в угол Паркинсон он двинулся уже медленно, словно подбирающийся к жертве хищник.

— Ныть будешь на плече отца, если выживешь, — с точки зрения Гермионы, он выбрал неверную стратегию для прекращения истерики напуганной до полусмерти беременной женщины, но Панси послушно замолчала, подавившись всхлипом. — Соберись и отвечай на вопросы.

Грейнджер знала, как звучит разъяренный Малфой, как звучит Малфой озадаченный, растерянный и разбитый, глумящийся, Малфой, пытающийся скрыть все эмоции, но сейчас он ничего не скрывал, их в его голосе просто не было. Ни единой.

Пока экс-Паркинсон брала себя в руки, Гермиона встала и подошла к окну. Вид на Сити подействовал успокаивающе. Навскидку они находились этаже на десятом. Она обернулась и двинулась через комнату, чтобы обследовать другие помещения.