Безумие

Глава 5. Начало дружбы

Катя закрыла историю пациента и серьезно посмотрела на Нину.

— Я не верю ни единому слову в этих бумажках. Если бы все было так просто, то его бы не искали.

Нина взяла историю и снова пробежалась глазами. Ни слова об убийстве, только пара случаев агрессии и даже без драк.

— Это не настоящая история болезни — девушка подняла голову и посмотрела Кате в глаза — Я могу рассказать тебе то, что мне утром сказала старшая, но поклянись, что никто об этом не узнает.

Катя смотрела на Нину в недоумении.

— Выкладывай.

Девушка пересказала утренний разговор с начальством коллеге, не забыв упомянуть свое увольнение.

— Знаешь, после такого, я сама уволюсь. Ну к черту этих уродов! Они переделывают истории болезни, заставляют уволиться только из-за того, что этот псих решил, что вас что-то связывает, бред сумасшедшего — Катя рассмеялась — Неудивительно, мы же работаем в психушке.

— Я думаю, что нам все-таки нужно найти его настоящую историю, чтобы до конца во всем разобраться.

— Скорее всего она на компьютере у одного из этих псевдоврачей. Или ее вообще нет и все, что тебе сказал наш заведующий, находится у него в голове.

— Ты права, но попробовать поискать стоит. Как думаешь, он кому-нибудь рассказал?

— М-м, думаю, что нет. Если Юру поместил сюда его отец, то скорее всего, заплатил за место и за благоразумное молчание нашего дорогого начальника. Вспомни, его привезли к нам, когда отделение было переполнено, любого другого пациента мы бы не взяли.

— Возможно, ты и права. Да и у нас не получилось бы посмотреть информацию на компьютере, здесь пароль. — Нина вздохнула и развернулась, чтобы уйти, но её окликнула Катя:

— Ты куда? Если здесь стоит пароль, это не значит, что мы не прочтем информацию.

— В каком смысле?

— В прямом, я знаю пароль от его компа. — Катя самодовольно улыбнулась и быстро ввела на компьютере нужную комбинацию.

Пролистав все документы, она бросила мышку на стол и подошла к окну.

— У него всё чисто, никаких файлов о Винницком.

— Кать, поехали домой, завтра подумаем над этим вопросом.

— Ты права, поехали.

Девушки закрыли за собой дверь и вышли на улицу. На дворе стоял март, но все еще было холодно. Проходя мимо епархии, Нина обратила внимание на мужчину, просящего милостыню. Раньше она его не замечала. Девушка решила подойти к нему, но Катя взяла её за руку и потащила за собой к воротам.

— Я думаю, что мы теперь подруги — девушка широко улыбнулась Нине — А еще детективы, будем расследовать коррупцию и обман среди врачей в психушке.

— Знаешь, у меня никогда особо не было подруг, можно сказать, что ты первая — Нина опустила голову и замедлила шаг.

— Почему у тебя не было подруг?

— Это долгая история, как-нибудь расскажу.

— А ты скажи вкратце.

— Ну, меня не принимали, родители работали всегда на двух-трех работах, а денег не хватало и денег на новую одежду не было, поэтому обычно я ходила в обносках, которые нам отдавали родственники. В старших классах все стало только хуже, меня стали обзывать и травить, никто не хотел дружить с замарашкой. Именно поэтому я ушла со школы и пошла в колледж, а не в институт, как и всегда мечтала. Да и у родителей не было бы денег оплачивать мою учебу — Нина смахнула слезы, выступившие на глазах. Ей всегда было больно вспоминать школьное время — Мои родители стараются, как могут, но работы почти нет, поэтому я после учебы сразу пошла на работу и теперь помогаю им. У меня есть младшая сестра, которая учится в школе, и я не хочу, чтобы она терпела тоже, что и я когда-то.

— Прости меня, я не хотела тебя расстроить или обидеть. Я понимаю, как тебе тяжело было. Меня воспитывала одна мама, отец бросил её, когда она узнала, что беременна мной. Ей было семнадцать, родители выгнали из дома. Она тоже работала на двух работах всю жизнь, но в моей школе другие дети относились ко мне также, как и к остальным. В вашей школе растут маленькие сволочи, которые признают только власть и деньги.

Неожиданно для себя Нина расплакалась, и Катя обняла её, но слезы подступали и к ее глазам. Успокоившись, девушки продолжили путь, а за всем этим наблюдал просящий милостыню парень. Его голубые глаза были устремлены на девушек, когда они стали уходить, бездомный тихо отошел в темный угол и снял с себя капюшон, открыв миловидное лицо и светлые волосы. Огонек печали, вспыхнувший было в глаза, погас и на смену ему пришел огонь злости, безумия и жажды мести.