Маленький дракон

Дарья Карабашева
Маленький дракон

Однажды, давным-давно, когда солнце еще всходило над горой Хоо, жил в одной деревне мальчик. Звали его Ято. Деревня была ни мала, ни велика, так, средняя деревенька, каких в той стране было большое множество. Родители Ято каждый день выходили в море и возвращались вечером с уловом: серебристые карпы, серые и оранжевые крабы. А если повезет, то и большого тунца привозили. Тунец — это к радости, много монет за него можно было выручить. Ято места в лодочке не доставалось, слишком мала она была. Да и правду сказать, не очень-то Ято рвался в море. Как-то спокойнее ему было на берегу.

Однажды, прогуливаясь по берегу в ожидании возвращения родителей, встретил он старичка. Нельзя сказать, чтобы эта встреча была необычна или удивительна. Ято часто слышал истории о путниках. То монахи из храма в храм идут, то господа обет дают пройти пешком страну от края до края. А то и ками, маленькие и большие боги, погулять выходят. Оно и верно, скучно столетиями на одном месте сидеть, иногда так и хочется посмотреть, что там, за горизонтом. Ято тоже бы хотел хоть глазком заглянуть. Только вот некогда ему было. Уйдет он и кто тогда родителям помогать станет? Жители в деревеньке дружные, но ведь и у каждого своих забот полно. Нет, никак нельзя было Ято уходить. Но подумать-то можно? От мыслей в голове вряд ли худо сделается, верно же?

Старичок, хоть и был похож на путника, отчего-то к деревне шел со стороны моря, а не с большой дороги. Хотя, может, Ято просто не заметил его, из хижины выходя.

— Что вы тут делаете дедушка? У нас дом для путников совсем в другой стороне. Может, проводить вас?

— Может, и проводить, — кивнул старичок, на Ято глядя, — да только потерял я кое-что, вот и ищу. А никак не могу найти.

— Что же это такое вы потеряли? Давайте помогу.

Ято не трудно помочь, он тут каждый день ходит, все потайные места знает.

— Камешек я ищу, мальчик. Да только не совсем обычный он. Не серый, а прозрачный, как вода из родника. И такой же холодный. Сколь бы солнце не светило на него, он всегда холодным остается. Обронил я его, видать, а без него мне дальше в путь никак нельзя.

Чудеса какие! Никогда Ято про такие камни не слыхал. Да чтоб солнце камень нагреть не смогло — не может такого быть. Но за поиски принялся. Трижды прошли они туда и обратно по всему берегу от деревеньки до темного леса, но ничего похожего не увидели. Опечалился старичок. И не говорит ничего, но Ято же понимает. Вот и солнце уже к морю склонилось, пора Ято родителей встречать. Махнул, наконец, рукой старичок.

— Пойдем-ка. Видимо, не судьба мне сегодня его отыскать. Завтра снова попробую.

Проводил Ято старичка до постоялого двора и к пристани помчался, небось мать с отцом заждались.

А вечером после ужина собрались все жители истории послушать, что путники сказывают. Редко у них гости бывают, все же далеко стоит деревенька от главных дорог. Поэтому любой гость за радость. Вот и на это раз не обманул старичок. Сказки рассказывал про старое, да новости про нынешнее. Как соседи поживают, о чем монахи молятся, каково в столице людям живется. Старичок-то везде побывал, много видел, много слышал. А что не слышал, а приукрасил, так когда это хорошая история без такого обходится.

И вот уже спать все разошлись, а Ято никак глаз сомкнуть не сможет. Не идет из головы камень загадочный. Не выдержал Ято, выскользнул из хижины потихоньку и снова к берегу пошел, где днем камень искали. Не то, чтобы он найти хотел, а вот же, неспокойно ему было. И только дошел до места, где лунная дорожка к берегу совсем близко пристала, как глядь — лежит камень, светится как сама луна. И как это они проглядели, ведь столько раз туда и сюда прошли! Обрадовался Ято, схватил камень, а он и не холодный вовсе, а теплый. Неужели не тот? Чуть не заплакал Ято от разочарования, уже представил, как обрадуется старичок. Но все же решил камень этот ему показать. Вдруг да сойдет на замену. Красивый же тоже.

А камень и вправду красивый. Как Ято его в руки взял, светиться перестал, но мнится, что в глубине нет-нет да и сверкнет искорка-другая. Себе бы оставить. Любоваться время от времени. И руки он греет, как птичка. Это же Ято его нашел, он совсем не тот, что старичок потерял. У него другой был. А этот…

Ято и сам не заметил, как до дому дошел. Луна за облако спряталась и потемнело вокруг. Спит, наверное, старичок. Да и кто ж ночью ходит. Завтра. Завтра заглянет Ято в гостевой дом, завтра камень покажет. А сейчас очень уж спать хочется.

А на завтра вышло, что опоздал Ято. Ушел старичок, еще до рассвета, не стал дожидаться, когда солнце из-за Хоо выглянет.

Сперва-то Ято обрадовался. Значит, камень можно себе оставить. Но потом все беспокойнее и беспокойнее стало. Словно смотрит кто на него и головой качает, мол, ай-яй-яй, нехорошо ты поступил, Ято, нехорошо. Но ведь не украл же он камень, нашел! Сам нашел. И даже отдать хотел. Разве виноват Ято, что не успел? Только тот, кто смотрит, все равно не соглашается.

Измучился Ято. Не выдержал, пошел к отцу с матерью, рассказал им. Охнула мать, рукава к губам прижала, а в глазах слезы. Помолчал отец, вздохнул тяжело, спросил, — И что ты делать думаешь, сын?

— Как что? Догнать надо старичка, да камень вернуть. Небось ценный очень, он говорил, что никак без него не может. Я быстро бегаю, догоню рано или поздно. Дорога-то у нас тут одна, свернуть некуда.

Кивнул отец, рубаху крепкую да плащ свой выдал. Мать лепешек в дорогу собрала. А камень Ято в мешочек засунул, да на шею, спрятал под одеждой. И не мешается, и не видно его никому.

Долго ли шел Ято, коротко ли, да только не догнал старичка ни в первый день, ни во второй. И на третий день тоже никого не встретил. А дорога уже вверх забираться стала, на Хоо. Никогда еще Ято так далеко не был. Лес вокруг меняться стал. Деревья вытянулись, мхом покрылись, ветвями вверху переплелись, небо закрыли. Сумрачно стало в лесу. Камни тоже в зеленые шубы завернулись, мерзнут, наверное. Ято тоже мерз, особенно по ночам, несмотря на теплый отцовский плащ. И время-то летнее, а вот как-то зябко в лесу, редко-редко солнечный лучик дотягивается до земли, и тут же пропадает, словно и не было ничего. И дорога уже не дорога, а тропинка еле видная. А старичка давнего все не видать.

Думал поначалу Ято, что заблудился он, свернул не туда. Но ведь некуда сворачивать-то было. Не было дорог других. И сейчас по обе стороны от Ято валуны огромные, да деревья высятся так, что не пролезть. Только вперед и можно идти.

Что ж, Ято и шел дальше, где через бревно упавшее перелез, где ручей горный перепрыгнул, где отдохнуть присел. Осталась у Ято последняя лепешка. Хотел ее съесть, да решил на попозже оставить. Вот дойдет до цели… Не может быть, чтобы он, Ято, старичка не догнал бы. Хоть тот и привычен к дальним переходам, но Ято все же моложе и сильнее. Наверняка скоро уже увидит его. Вот за этим вот деревом, что в обхвате как хижина Ято. Или вот за этим мшистым валуном, что выкатился зеленым боком на тропинку, путь перегораживая.

Но ни за деревом, ни за валуном никого он не встретил. Вот уже и звезды поплыли между веток. Нет, не могут быть это звезды. Давно уже Ято неба не видел, ни малейшего кусочка. А что же тогда? Неужели колдовские огоньки? Слышал Ято истории про то, как манят огоньки путников уставших, да заводят тех неосторожных, что поверили огонькам, да пошли за ними, в глушь да болота. Нельзя Ято в болота. Не для того он такой долгий путь проделал. А огоньки кружат над головой, то на ветку присядут, то к камням опустятся. Смешные они, на белых синичек похожие. Наверное, такие же мягкие… Погладить бы.

Очнулся Ято от того, что грудь обожгло словно углем горячим из печки. Глядь, а стоит он на самом краю огромного камня, чудом не упал только. А внизу, куда ни взгляни, лес ковром расстилается, ни конца ему ни края не видно. Совсем не помнит Ято, как попал сюда. Вроде только что по камням меж деревьев карабкался, и тут вдруг смотрит на эти деревья сверху.

— И зачем ты, мальчик, сюда пришел?

От неожиданности прыгнул Ято зайцем вокруг себя, а это тот самый старичок сидит. Догнал-таки! Смог!

Только что-то случилось со старичком, неладное что-то. Одежда почернела и оборвалась, и сам он лицом потемнел и вроде даже в размерах уменьшился. Или устал так сильно, что выпрямиться уже сил нет?

Бросился Ято к нему. — Дедушка, я вас искал, за вами шел, догнать хотел. Я вам вот, вернуть хотел, я нашел, на берегу, ночью… А вы ушли уже, я не успел.

Говорит Ято, а сам за пазуху лезет, шнурок с шеи рвет, торопится камень показать. А камень горячий, будто и правда уголек в тряпицу завернут.

Взглянул старик на камень и слезу на глазах показались. — Мальчик, мальчик. Поздно мне уже камень забирать. Вот беда-то. И зачем только я поспешил…

— Почему поздно, дедушка? Вот же он, камень. Возьмите. Правда, не холодный он, нагрелся, видимо, пока нес….

Покачал головой старик. — Знаешь ли ты, что такое нес? Не камень это, но застывшие слезы. Великая сила в них. Все волшебники мира были бы рады расстаться со всем, что имеют, за один такой камень.

— Слезы? Чьи?

— Дракона.

— Не может быть, дедушка. Драконы же не умеют плакать, это все знают.

— Маленький ты еще, — улыбнулся старичок.

Непонятно ответил. Пусть и не такой уж взрослый Ято, а ведь и он знает… А ведь и не так много. Сказки слышал… О чем они были? Силится вспомнить Ято, и не может. Пустота в голове. Наверное, это оттого, что устал он. И солнца давно не было. И в животе заурчало. Вспомнил Ято про лепешку, достал ее из мешка, со старичком поделился.

— Дедушка, а почему небо все такое хмурое? В лесу-то понятно, что темно, а здесь то, высоко мы забрались, а солнца все не видать.

— И не будет здесь солнца. На самой вершине горы живет злой демон. Когда-то он был человеком, волшебником хорошим. Но вот только чем дальше, тем заносчивей он становился. Решил, что раз силен он, то и лучше всех на этом свете. Чем больше силы у него прибывало, тем чернее становилось его сердце. Не осталось в нем ни любви, ни сочувствия. Когда исчезает любовь, превращается сердце в камень, а человек — в демона. Поселился демон на самой высокой горе, какую нашел, объявил все вокруг владениями своими. А чтобы не смел никто спорить с ним, закрыл небо тучами пепла, из недр горных поднятыми. Добро бы он просто от людей ушел, но ведь вздумал он огнь подземный разбудить, да наружу вывести. Большая беда тогда случится, вся наша страна погибнуть может. Нельзя дать такому произойти.

— А вы, дедушка, зачем сюда пошли?

Еще печальнее стал старичок, хотя казалось бы, и некуда больше. — Потому что я этого волшебника воспитал. Роднее сына он мне был. Но не заметил я вовремя беды. Хотел исправить я случившееся, если не до сердца демона достучаться, то победить его в бою, чтобы не смел миру грозить. Но то ли потерянный камень тому виной, то ли слишком уж силен демон стал — не смог я его одолеть. Кабы не твоя лепешка, которой ты со мной поделился, давно бы я исчез. Всего-то сил и осталось, что сидеть да говорить.

— Но дедушка, может, камень-то…