Введение в общую теорию языковых моделей

Итог

Теперь мы можем ответить на тот вопрос, который поставили выше: что такое языковая модель? Языковая модель есть упорядоченное множество языковых элементов (или кортеж), которое является едино-раздельным целым, содержащим в себе как принцип своего упорядочения (или организации), так и расчлененность всех входящих в него элементов и их комбинаций, и которое на одних звуковых материалах воспроизводит структуру каких-нибудь других звуковых материалов. Короче говоря, модель есть структура, перенесенная с одного субстрата на другой и воплощенная в нем реально-жизненно и технически-точно.

Заметим, что понятие структуры еще далеко не нашло в науке своего окончательного определения. Предложенное у нас определение структуры как едино-раздельной цельности является далеко не единственным. С.К. Шаумян, напр., пользуется с виду несколько другим определением структуры, но по существу оно мало отличается от только что предложенного у нас.

«Структурная точка зрения требует, чтобы мы рассматривали любой элемент только как точку пересечения известных отношений, все же остальные характеристики элемента несущественны со структурной точки зрения»[12].

И С.К. Шаумян и цитируемый им французский автор, дающий, как он говорит, математическое определение структуры, утверждают, что структура есть множество элементов «неопределенной природы». Это выражение «неопределенная природа» может сбить с толку неискушенного читателя. Но здесь выдвигается только тот простейший факт, что структура может быть осуществлена на самых разнообразных материальных субстратах и потому, взятая сама по себе, совершенно от них не зависит. Что же касается «точки пересечения известных отношений» (можно было бы говорить «узел отношений», «связка отношений», «пучок отношений» и т.п.), то здесь, может быть, менее подчеркивается момент наглядности или интуитивности в сравнении с выражением «едино-раздельная цельность». По существу же это одно и то же определение.

В заключение нашего итога конструирования модели необходимо выдвинуть еще два таких обстоятельства.

Во-первых, модель в себе содержит несколько моментов неравноценного значения. Нельзя думать, что каждая модель содержит в себе три необходимых момента и этим ограничиваться в определении модели[13]. В то время как основная последовательность элементов, из которых состоит модель (или кортеж), и необходимость разбиения этой последовательности на подмножества являются такими моментами, которые рисуют модель как бы в одной плоскости, то, что можно назвать исходным элементом модели, переносит нас совсем в другую плоскость. Основной кортеж – это есть только структура в смысле единораздельной цельности модели. Внутри этой структуры возможны разные комбинации ее элементов, что выше мы и назвали разбиением на подмножества. Следовательно, сама структура модели и разные комбинации составляющих ее элементов это есть просто одна и та же структура, даваемая то в более общем, то в более частном виде. Совсем другое дело то, что называется «исходным элементом» модели. Он выше модельной структуры и глубже ее. Он есть ее организующий принцип, ее, так сказать, идея. Конечно, дом есть определенная последовательность и структура тех или иных элементов, но кирпичи, из которых построен дом, сами по себе еще не есть дом. Стекла и рамы, из которых состоят окна дома, сами по себе тоже не есть дом. Железо, а также и сделанная из него крыша дома тоже еще не есть дом. Иначе говоря, никакой элемент того целого, каким является дом, не есть дом. Дом – это совершенно особого рода принцип упорядочения кирпичей, деревянных материалов, стекла, железа, извести, песка, красок, гвоздей и т.д. и т.д. И этот принцип есть то, что приводит все эти хаотические материалы в ту цельность, которую мы называем домом. Непонимание того, что этот принцип не сводим ни на какие отдельные материалы, которые он организует, есть вообще непонимание того, что такое модель.

Во-вторых, существенных моментов в определении модели вовсе не три, а четыре. Исходный элемент, кортеж элементов и разбиения на подмножества все это рисует модель только как структуру вместе с ее организующим принципом. Но, как мы видели выше, модель вовсе не есть только структура, как и граммофон вовсе не есть только структура речи или пения. Граммофон есть технически точное осуществление этой структуры речи, ее реально-жизненная репродукция. Остановиться на трех указанных у нас выше моментах модели – это значит свести модель только на смысловое построение, без всякого внедрения этого смысла в материальной действительности, без всякой организации этой последней, согласно данной смысловой структуре. И покамест мы вращаемся в пределах смысла и никак не реализуемых структур, здесь еще можно было бы говорить только об ошибочной позиции такого рода описательства. Но если упорствовать на такого рода смысловом описательстве и не обращаться к переделыванию действительности с точки зрения такого описательства, то это последнее превращается в позицию абстрактного идеализма. И тогда указанные у нас три момента модели как структуры оказываются повисшими в воздухе. Нет, здесь не три момента, а четыре.

Первый момент – это принцип структуры вещи. Второй момент – это сама структура данной вещи. Третий момент – это структура, данная в своих деталях. Но если не будет еще четвертого момента, а именно перенесения данной структуры на новый субстрат и соответствующей организации этого субстрата, то никакой модели у нас не получится, а будет просто отвлеченно мыслимая структура без всякого применения, т.е. необходима структурная организация самой вещи, о структуре которой шел разговор. Итак, в определении модели не три, а, по крайней мере, четыре основных момента.