Немного танцев для счастья

«Сто лет не танцевала, — грустно подумала Молли, сидя за одиноким столиком под традиционным праздничным шатром, который гостеприимно был раскинут во дворе Норы. — Тряхнуть стариной в день рождения зятя… Хорош повод!» — ухмыльнулась она, глядя, как маленькие Джеймс, Альбус и Роза пытаются изображать танцующих взрослых под ритмичную маггловскую музыку. Еще минуту назад они бегали вокруг Молли, а потом вдруг потянули ее за собой на танцевальную площадку, выспрашивая, почему бабушка с дедушкой не танцуют.

Артур сидел в другом конце шатра вместе с молодежью. Гарри, Рон и Джордж что-то бурно обсуждали, потягивая огневиски. Старший Уизли изредка поглядывал на жену, удивленно вскидывая одну бровь — чего это она сидит в одиночестве?! — и виноватым жестом предлагая ей присоединиться к ним.

Видеть Молли без дела, особенно в праздник, было непривычно. Казалось, она создана для того, чтобы вечно суетиться, стоять у плиты, накрывать на стол, подавать угощение, убирать за гостями.

Но на этот раз всю ответственность за организацию вечеринки взяли на себя молодые хозяйки, а Молли присматривала за внуками. Возраст, знаете ли… Гермиона, жалея свекровь, уговорила ее хоть раз в жизни отдохнуть и сама вызвалась приготовить все блюда. Правда, перед этим она выспросила у Молли парочку эффективных кулинарных заклинаний.

Шатер был полон друзей и знакомых — организаторы праздника сбивались с ног. Давняя шутка Джинни про 31 июля не потеряла своей актуальности. Судя по количеству гостей, день рождения Гарри Поттера был объявлен в Англии национальным праздником.

Лишь Молли в этот вечер сидела спокойно и с какой-то созерцательной нежностью смотрела на молодых. Когда зазвучала романтическая музыка и несколько парочек вышли из-за столиков на медленный танец, она на пару секунд заволновалась как девчонка и тут же одумалась: «Не пригласит».

Артур Уизли танцевал как медведь. На первом балу в Хогвартсе, куда миловидная Молли Пруэтт пришла в красивой серебристой мантии, неповоротливый кавалер отдавил ей все ноги. Молли чувствовала, что они созданы друг для друга. Однако неудачные па Артура стали для нее первым серьезным разочарованием.

Молли безмерно любила танцы. Еще девочкой, тайком от строгой матушки, она частенько включала волшебное радио и легкой бабочкой кружила по комнате, представляя себя в большом нарядном зале среди вальсирующих пар. Ей казалось, что, только танцуя, можно в полной мере ощутить себя женщиной.

Конечно, Артур брал другим. Веселый, заботливый, добрый. Рядом с ним Молли чувствовала себя как за каменной стеной. Они виртуозно умели скрываться от чужих глаз в закоулках школы, где Артур с лихвой отыгрывался за неудачные танцы. Он целовал так, что подкашивались ноги. Молли растворялась в его поцелуях. Но все-таки, остыв от очередного любовного порыва, тешила себя надеждой: «Научится! Еще потанцуем».

Их стремительная любовь увенчалась скорой свадьбой, которую праздновали без благословения семьи Пруэтт. Радость самого главного в жизни события была омрачена разрывом с родителями. Молли плакала. И если бы не боевой настрой Артура — он умел в критические моменты направлять ситуацию в нужное русло, — торжество могло пойти насмарку. Поцеловав рыжие кудряшки Молли, молодой муж неуклюже пригласил ее на танец под песню в исполнении Селестины Уорлок. «Котел, полный крепкой, горячей любви...»

Танец длился всего лишь пару минут, потому что Артур жутко стеснялся, а его ноги от волнения словно стали деревянными. Молли попыталась вести сама, но с их ощутимой разницей в росте это было непросто. В общем, первый свадебный танец не оправдал ее ожиданий. «Настоящий медведь», — хмурилась Молли. По традиции Артур взял другим. Первая ночь была сказочной.

А потом друг за другом, как по заказу, пошли ребятишки, и стало совсем не до танцев. Артур пропадал в министерстве — нужно было кормить семью, разраставшуюся как по волшебству. Пеленки и кастрюли заполнили собой будни Молли. А ей так хотелось почувствовать себя женщиной! Редкие праздники, которые устраивали Уизли, чаще всего обходились без танцев. Но если выпадала такая возможность, все рвение Артура в этом деле ограничивалось какими-то неуклюжими движениями, от которых Молли заливалась краской, а муж и вовсе был готов провалиться сквозь землю.

— Прости, — жарко шептал Артур в самое ухо жене, — так и не научился.

Заканчивалось тем, что они долго обнимали друг друга, покачиваясь в такт музыке.

Молли научилась танцевать одна. Во время уборки, готовки и стирки, дома и на огороде, пока никто не видит, и на крупных семейных торжествах, когда на нее были обращены десятки глаз. Ее странная, но мудрая тетушка Мюриэль однажды дала ей хороший совет:

— Вытанцовывай злость! Не копи обиду. Всегда оставайся женщиной.

В интимные моменты, которые из-за большого количества детей выпадали нечасто, Артур был особенно нежен. Как будто этим он компенсировал свое неумение танцевать. Молли звонко смеялась, откидываясь на подушки, и замирала от блаженства. Что еще нужно для счастья? Неужели танцы?

Сыновья тоже не отличались танцевальными способностями, за исключением, может быть, близнецов. Чарли? Было бы забавно увидеть, как он танцует с драконами. Перси? Он старательно избегал танцев, по крайней мере, при всех. Да и его легче было представить танцующим с книжкой! Билл? У него еще все впереди, была уверена Молли. Флер, как истинная французская мадам, знала толк в танцах. Рон? Гермиона не раз жаловалась, что танцевать с Роном — то еще удовольствие! Хотя на свадьбе Билла он так увлеченно и страстно размахивал руками, что матери на мгновение почудилось: оправдались надежды! Однако все оказалось гораздо проще: причиной танцевального порыва ее младшего сына стал тот симпатичный болгарин, давний поклонник Гермионы. Ах да! Ведь есть еще Гарри, но у него, похоже, с танцами тоже не очень.

Иллюзий насчет Артура Молли уже давно не питала. Каждая попытка потанцевать с женой для него была сродни вторжению Пожирателей Смерти. Хотя, стоило признать, после всего, что случилось — войны, постоянного страха за детей, трагической гибели Фреда, — Молли стала намного проще относиться к проблеме танцев. «Медведь так медведь!» — говорила она и включала любимую Селестину. Несмотря на полноту и возраст, ее движения с половником в одной руке и тряпкой в другой были легки и прозрачны.

…Из глубоких размышлений о танцах Молли вырвала Гермиона. Та тяжело опустилась рядом со свекровью и выдохнула:

— Миссис Уизли… устала…

— Весь день на ногах, понимаю.

Молли взяла невестку за руку.

— Да нет, я не об этом. Все как-то навалилось…

— Ребенок, работа, грязные носки и холодные ночи? — лукаво улыбнувшись, спросила Молли.

Гермиона, у которой глаза были на мокром месте, сделала паузу и неожиданно расхохоталась. Эта мудрая добрая женщина понимала ее без слов.

Тем временем к столику подошла Джинни. Она была раздражена и с недовольством оглядывалась на мужчин, которые безвылазно сидели за столом, то и дело требуя добавки и перекрикивая музыку в увлекательном споре.

— О сексе, о метлах, о спасении мира… Не наигрались! — тряхнула рыжей головой Джинни. — И папочка наш туда же. За весь вечер не удосужился пригласить маму на танец. Мам, сядь поближе, что ли! У него плохое зрение.

Молли и Гермиона встретили тираду миссис Поттер громким смехом.

— А давайте потанцуем? — хитро подмигнув девушкам, предложила Молли. — Снимайте фартуки! Мы женщины или кто?

…Мужчины, раскрыв рты, смотрели на танцующих дам. Вслед за Молли, Гермионой и Джинни в пляс пустились и остальные женщины. Современная музыка идеально подходила для того, чтобы выплеснуть лишнюю энергию.

— Кажется, у них это называется «вытанцовывать злость», — ухмыльнулся Артур.

— Сколько же в них злости! — обреченно пошутил Рон.