Пленник темной феи. Муж темной феи

Глава 7

В просторном зале игриво журчали хрустальные фонтанчики с родниковой водой. Свет играл в зеркалах и магических лампах. Древесные корни и цепкие щупальца вьющихся растений оплетали окна и стены, превращая комнату в тенистую загадочную пещеру. Плитка под ногами казалась озерной гладью, скованной льдом.

Стоя рядом с отцовским троном, принц то и дело украдкой вытирал выступающую на лбу испарину. Сквозь распахнутые двери в зал все прибывали и прибывали эльфы. Мужчины в светлых камзолах, расшитых либо серебром, либо золотом. Девы в роскошных струящихся платьях, будто сотканных из лунного света или сияния солнца. Под легкую музыку арф и журчание фонтанов гости кланялись владыке и занимали места вдоль увитых лианами стен. Получался живой коридор, ведущий от дверей к трону. Скоро по этому коридору должна будет пройти Эйлис. Когда все соберутся, мастер церемоний представит ее королю и придворным.

В предвкушении этого радостного события Дорн и нервничал. Воротник его богато украшенного камзола сжимал горло удавкой. На щеках пылал предательский румянец.

Вечер только начался, а принц уже успел уловить обрывки чужого разговора, в котором обсуждался моральный облик его будущей жены.

Проклятые сплетники! Они и по внешности Эйлис прошлись, хотя ни разу не видели темных фей вживую. Все почему-то ожидали узреть рядом с Дорном рогатое чудовище, словно он был каким-то извращенцем, предпочитающим уродство красоте.

Дураки!

Сейчас Эйлис войдет в зал — и все ахнут, ослепленные ее прелестью. Любимая обещала выглядеть эффектно.

Наконец все гости были в сборе. Музыка чуть стихла, и голос мастера церемоний эхом прокатился над головами присутствующих:

— Госпожа Эйлис из Заколдованного леса!

Дорн напрягся. Даже сжал кулаки, пытаясь унять дрожь в пальцах.

По толпе пробежал возбужденный гул. Эльфы с любопытством вытягивали шеи, глядя в сторону закрытых дверей.

Двери продолжали оставаться закрытыми.

Тогда мастер церемоний, занервничав, повторил:

— Госпожа Эйлис из Заколдованного леса!

Но ничего не произошло.

Гул, доносящийся из толпы, усилился.

— И где же твоя красавица? — наклонился к Дорну отец. — Опаздывать на прием к королю — высшая форма хамства.

Принц судорожно сглотнул и снова посмотрел на двери.

Вдруг они распахнулись.

— Госпожа Эйлис из Заколдованного леса, — радостно проблеял мастер церемоний, промокнув лоб платком: долгожданная гостья наконец явилась на бал.

Нежная мелодия арфы наполнила зал, но тут же ее покромсало яростным, пронзительным ревом труб. Зловеще и мрачно зазвучал орган, хотя никакого органа в помещении не было. Все до единой свечи и магические лампы под потолком погасли. Не успели эльфы испуганно ахнуть, как из распахнутых дверей хлынул красный демонический свет. В этом кровавом свете на фоне прямоугольника входа возникла черная фигура с крыльями и огромными закрученными рогами.

«Темная фея, темная фея», — в ужасе зашептались в толпе.

— Возлюбленный жених, — раздался вкрадчивый голос с дребезжащими нотками. Голос скрипел, как сухие дубы под порывами ветра, и мог принадлежать только дряхлой старухе. — Мой любимый. Я иду к тебе.

В зал ступила женщина, сморщенная, как старая слива, с большим крючковатым носом, с горящими алым огнем глазами. Волосы ее были седы, сухая рука сжимала трость и напоминала лапу хищной птицы. Голову венчали устрашающие рога. Медленной старческой походкой она двигалась по живому коридору в сторону трона, и в потрясенной тишине звонко раздавался цокот ее копыт.

Дорн ошеломленно хлопал глазами, наблюдая за приближением своей невесты.

— Это твоя красавица с необычной внешностью? — донесся до него язвительный голос короля.

— Прошу простить меня, Ваше Величество, — вдруг остановилась Эйлис на середине пути и обнажила в оскале акульи зубы. — Я опоздала, ибо слишком увлеклась трапезой: откусывала головы летучим мышам. А потом меня задержали пауки. Такие хрустящие, такие вкусные.

Фея подняла руку с острыми изогнутыми когтями.

— Ваши местные мыши и пауки просто муа! — она смачно поцеловала сложенные горстью пальцы. — Слышала, у вас и голубятня есть?

Несчастный шокированный король что-то неразборчиво промычал и вцепился в подлокотники трона, словно боялся, что его сейчас схватят, отдерут от сиденья и утащат в загробный мир.

— Возлюбленный, — повернулась уродливая старуха к принцу, — я оставила нашего ребенка в спальне. Крысы за ним присмотрят.

Дорн мысленно покачал головой. К счастью, он знал, что перед балом последить за Арвином позвали служанку.

Ну, Эйлис! Ну, проказница!

— Что милок, потрясем старыми костями? — подмигнуло ему рогатое чудовище и с игривым видом взмахнуло клюкой, приглашая принца на танец.

Мелодия, и без того не слишком приятная, стала еще более дикой и режущей слух. Какой-то безумный хаотичный набор звуков. Музыкальная вакханалия.

Наслаждаясь произведенным эффектом, Эйлис смотрела на будущего супруга с вызовом, а тот вдруг весело ухмыльнулся, сбежал с помоста, на котором стоял трон, и закружил крылатую старуху в вальсе. На глазах у сотен ошеломленных гостей они парили по залу — прекрасный молодой блондин и высохшая, сгорбленная развалина с седыми космами. Кружились и кружились в потоке зловещего алого света, лившегося из распахнутых дверей. Все глазели на них с раскрытыми ртами, слишком потрясенные, чтобы шептаться. Наконец музыка стихла, красное мерцание рассеялось, и зажглись обычные лампы под потолком.

В центре зала в объятиях Дорна застыла белокурая девушка редкой красоты.

* * *

— Я думаю, что она на самом деле старуха, а ее прекрасное личико — это иллюзия. Гадкая чужеземная ведьма. Задурила нашему принцу го…

Бах!

Раздался хлопок, и на миг стройную эльфийку, шептавшуюся с товарками за вазой с цветами, заволокло дымом. Когда сизые клубы рассеялись, сплетница попыталась продолжить разговор:

— Б-б-бе-э-э-э, б-бе-э-э-э.

— Эйлис, — нахмурился Дорн, озадаченно оглядывая богато украшенный зал, — откуда на балу взялось так много овец и коз?

Мимо него, хлопая крыльями и кудахча, пронеслась стайка пестрых куриц.

— Даже не представляю, — с хитрой улыбкой пожала плечами фея. — Думаю, об этом стоит спросить у организаторов.

Заиграла музыка. С огромным удовольствием принц вывел свою спутницу на середину зала и закружил в танце. В своем нежно-зеленом платье Эйлис была ослепительно хороша, а от ее прекрасной улыбки замирало сердце. Когда фея улыбалась, кто-то, быть может, видел ее слишком острые хищные зубки, а Дорн — милые ямочки на щеках. Его невеста была идеальна.

Идеальна во всем, кроме одного.

— Ауч.

За два часа непрерывных танцев она отдавила ему все ноги.

Наверное, в Заколдованном лесу редко устраивали званые вечера с музыкой и вальсами.

— Эйлис, давай я научу тебя двигаться в такт мелодии.

— Зачем, милый? Меня все устраивает.

— Видишь ли, дорогая, мне слегка очень больно.

— Это сладкая боль, любимый.

Она назвала его… любимый?

Он так и замер в центре зала с улыбкой до ушей.

Любимый! Он — любимый!

— Ох, знаешь, милый Дорн, приглашу-ка я на танец будущего свекра. Только обувь сменю.

Пока принц пребывал в счастливой прострации после ее слов, Эйлис приподняла подол длинного платья, и ее невесомые тапочки без каблуков превратились в тяжелые, громоздкие туфли на острых шпильках.

— Отец! — с детской непосредственностью фея принялась махать королю через весь зал. — Отец! Папа, куда же вы? Не прячьтесь за трон, я вас вижу и хочу пригласить на танец.

Острые, как шпаги, каблучки зацокали по плитке пола.

Принц взглянул на родителя с сочувствием и поморщился, разминая гудящие стопы. Кружиться с Эйлис в вальсе было приятно, но весьма болезненно.

Ближе к дверям вдоль увитых лианами стен выстроились в ряд несколько стульев с позолоченными ножками. К ним Дорн и направился, слегка прихрамывая.

Внезапно на его пути нарисовалась Лоралэя, девица, которой до встречи с Эйлис он оказывал знаки внимания.

С грацией дикой кошки Лоралэя двигалась прямо на него, ловко огибая танцующие пары. На губах ее играла чувственная улыбка. На лице читалось решительное и самоуверенное выражение.

Дорн растерялся, не зная, куда спрятаться, как избежать этой неприятной встречи.

Он вроде ничего ей не обещал? Ну, руку однажды поцеловал во время тайного свидания. Это же не значит, что теперь он ей что-то должен. У него невеста! И сын!

Глаза Дорна испуганно забегали.

Вдруг раздался уже знакомый хлопок — эти хлопки сегодня постоянно звучали то в одном, то в другом конце зала — и вместо Лоралэи на принца с тупым изумлением уставилась белая рогатая коза.

— Б-б-бе-э-э-э.

В шоке Дорн попятился, затем неосознанно бросил взгляд в ту сторону, куда на своих чудовищных гремящих туфлях умчалась Эйлис. Невеста обнаружилась в центре зала. Она занималась тем, что под музыку калечила ноги его отца. Глядя на будущего супруга через плечо своего партнера по танцу, фея строго погрозила ему указательным пальцем.

* * *

— Как ты не понимаешь, Дорн, наше общество твою невесту никогда не примет, пусть хоть весь дворец в хлев превратит. Можно заткнуть сплетникам рты с помощью страха, но хорошего расположения этим не добиться. Эта ведьма всегда будет для нас чужачкой. Неправильная, презираемая, она не сыщет здесь подруг. Останется вечным изгоем и будет отбрасывать тень на твое светлое имя. Со временем, когда розовые очки спадут, ты и сам начнешь ее стыдиться.

— Неправда! — пылко воскликнул принц, но сзади раздался тихий, до боли знакомый голос.

— Да нет, все верно. Твой отец прав, — за его спиной, грустно улыбаясь, стояла Эйлис.

Радостное оживление, которое она источала весь вечер, испарилось. Еще недавно горящие лукавством глаза потухли, она выглядела усталой, и даже улыбка не могла сделать выражение ее лица мягче.

— Это не мой мир. Я никогда не смогу стать его частью. Покидая Заколдованный лес, я это знала. Темных фей нигде не любят.

Самое страшное, она не жаловалась, а всего лишь будничным, равнодушным тоном делилась своими мыслями и этим выбивала у Дорна почву из-под ног. Внезапно, очень четко он понял, что никакими словами не сможет ее переубедить, что за всеми колкостями феи и ее ехидными улыбками прячется горькая обреченность. Большую часть времени Эйлис выглядела беззаботной, но в действительности просто носила маску. Его невеста лишилась дома и не верила, что когда-нибудь сможет обрести новый.

— Эйлис, ты… мы…

Она улыбнулась шире, обнажив остренькие зубки, и у Дорна защемило сердце.

До этой упрямицы не достучаться! Если вбила себе что-нибудь в голову, мнения не изменит.

— Эйлис…

— Что-то я устала, милый Дорн. От музыки разболелась голова. Пожалуй, вернусь в свои покои. Прошу меня простить, Ваше Величество.

— Эйлис!

Жестом она заставила его замолчать и, поклонившись королю, изящно поплыла к выходу из бального зала.

Замкнулась. Закрылась в себе. Принц буквально услышал, как с грохотом захлопнулись ворота ее души. И что ему теперь делать?