Любовь зла или Как полюбить козла

Волк с испещрённой шрамами мордой и разорванными ушами стремительно бросился в кусты. Интересно, у него живот прихватило или он спешит исполнить приказ вожака? Ответ я получила быстро. Не прошло и пяти минут, как из кустов вышел кряжистый, весь в шрамах, седой как лунь, но при этом отнюдь не старый мужчина. В руках он сжимал два тяжёлых даже на вид боевых ножа и короткие заострённые деревянные щиты, пользующиеся трепетной любовью у лесных разбойников. Больше ни в руках, ни на теле мужчины ничего не было, но его нагота, похоже, никого кроме меня не смущала. Боги света и тьмы, что же вы не наделили оборотней при перевоплощении в людей хоть какой-то одеждой!

Вожак, блох с лишаем ему в шкуру, заметил моё смущение, клыкасто усмехнулся и пророкотал, медленно и явно красуясь перетекая в человеческую ипостась:

- Смотри, самка, любуйся нашими телами, не пройдёт и часа, как ты будешь принадлежать одному из нас.

Угу, как говорится, спешу и падаю. Я села на землю, обхватила руками колени и с самым невозмутимым видом принялась разглядывать верхушки сосен и бегущие по небу облака. Вожак досадливо рыкнул и провозгласил:

- Да начнётся бой!

Я поспешно закусила сорванную травинку, смотреть на сцепившихся, словно цепные псы, не поделившие кость, мужчин было не так-то и просто. Сидящие в кругу волки одобрительным воем, рычанием и лязганьем клыков подбадривали поединщиков, причём мне упорно казалось, что симпатии были не только на стороне вожака. Ножи взлетали и опускались, небольшие щиты надёжно защищали своих хозяев, самоотверженно принимая на себя мощные, способные молодого телка на колени повалить, удары. Кровь ещё не пролилась, но ведьмино чутьё упорно шептало, что это ненадолго, противники пока всего лишь изучают друг друга. Когда первая тёмная маслянистая капля шлёпнулась у моих ног, вызвав самый настоящий переполох в стае, я тоскливо вздохнула, машинально так стискивая кулачки, что, сама не заметив, вырвала по целому клоку травы.

Поединщики разошлись, тяжело дыша и вытирая с лица пот. Я подалась вперёд, с тревогой глядя на Огнецвета и с замиранием сердца ожидая увидеть страшные кровавые раны. Хвала всем богам разом, их не было, дело ограничилось несколькими порезами, которые хоть и слабо сочились кровью, но существенного вреда не причиняли. Вожак, к сожалению, тоже выглядел до омерзения бодро и решительно, полученные царапины лишь ещё больше распалили его, пробудив звериную жажду крови.

- Ты достойный противник, - нехотя признал вожак, разминая шею и поводя плечами, - мне будет приятно убить тебя.

А мне вот это будет ни капельки не приятно! Я категорически против подобного произвола, я не собираюсь становиться вдовой, не познав всех радостей супружества! И плевать, что Огнецвет мне предложение не делал и не факт, что сделает.

- Я тоже могу убить тебя, вождь, - негромко заметил мой защитник, возомнивший себя бессмертным или неуязвимым, не иначе. – И тогда всё твоё племя, и все твои самки достанутся мне.

Та-а-ак, а вот с этого места поподробнее, пожалуйста! Я тут, понимаешь, волнуюсь за него, можно сказать, места не нахожу, а он на чужих самочек заглядывается?! Группе мохнато-зубастой поддержки такое заявление Огнецвета тоже не понравилось, самцы зло ощерились, намекая, что власть диктатора продлится недолго, а самки горестно взвыли и заскулили, впервые выдав себя отчётливым шебуршением в кустах. Самые трусливые, похоже, вообще побежали детёнышей прятать, а значит, принудительная смена власти имела место быть, причём неоднократно.

Вожак зло оскалился и вскинул нож, готовый продолжить поединок, когда к нему из кустов степенно вышла молочно-белая волчица, таща за шкирку совсем молоденькую красивую серебристо-белую самочку. Выплюнув чуть заметно дрожащую красавицу, волчица для надёжности прижала её лапой и коротко провыла:

- Вождь, я, Ир-р-ралла Белоснежная, принесла тебе самую красивую самку нашего племени, Серру Серебристую. Пусть она и весь её род на веки станет твоей добычей, только откажись от поединка с этим голокожим, мы не хотим даже думать о том, что он может стать нашим вожаком.

Вожак помолчал, глядя на трясущуюся всё сильнее добычу, затем поднял подарок за шкирку и поднёс к лицу, жадно принюхиваясь. Молоденькая волчица заскулила, испуганно сжимаясь в комочек и изо всех сил поджимая хвост. Её большие, цвета самого чистого солнечного камня глаза налились слезами, одна уже сорвалась и прочертила по шкурке длинную дорожку. Все оборотни застыли, не сводя полных немого обожания глаз от своего вождя.

Вожак наклонился и медленно, смачно лизнул ещё больше сжавшуюся волчицу, затем больно, бедняжка даже взвизгнула, но и попытки не сделала, чтобы вырваться, укусил её за ухо и сыто проурчал:

- Мне нравится эта самочка, она молода и покорна, не то, что ведьма, которую придётся очень долго учить послушанию и трепать, обучая обычаям нашей стаи. Я принимаю дар племени и отказываюсь от поединка.

Я не успела облегчённо выдохнуть, как эта доха недобитая хищно сверкнул глазами и пророкотал, зло щерясь:

- Пусть сражается другой самец.

- Позволь мне, вождь, - огромный, чуть меньше бычка-трёхлетки волчара с мордой, полностью лишённой благородства и разума, сунулся вперёд, хищно клацая клыками. – Я обожаю укрощать неразумных волчиц.

- У тебя умерли уже три самки, - недовольно нахмурился вожак.

- Неразумные были слишком медлительны и недостаточно услужливы, я всего лишь учил их по обычаям наших предков.

Меня замутило от отвращения, горло тонкой петлёй охватил липкий животный страх. Если это чудовище победит, мне лучше умереть прямо на месте, чем стать жертвой этого зверя. Я напряглась, поспешно собирая магическую энергию, сидящие рядом волки, естественно, почувствовали это, но к моей тихой радости ничего не сказали, наоборот, сели так, чтобы закрыть меня от вожака. Я чуть заметно улыбнулась своим неожиданным союзникам, стараясь ничем не выдать своих действий и чувств.

Вожак, глядя на мучителя-воспитателя, неодобрительно покачал головой, я даже дыхание задержала, а вдруг он откажет этому садисту в поединке, но увы, чуда не произошло. Господарыня Удача в очередной раз прошла мимо, не удостоив меня даже взглядом. Мрак, и почему я такая невезучая?!

- Хорошо, сражайтесь. Но помни: ты должен оставаться голокожим.

- Я не подведу, вождь, - рявкнул волчара, бросая на меня плотоядный взгляд и хищно скаля крупные жёлто-белые зубы.

У меня от тяжёлого хищного взгляда даже мурашки по спине побежали, а сердце заколотилось так, словно решило проломить грудную клетку и драпать прочь от этого места как можно дальше.

Огнецвет нового противника воспринял спокойно, окинул внимательным оценивающим взглядом, крутанул нож в руке, поправил щит и встал, чуть пригнувшись и широко расставив ноги. Ну прямо воин на арене, я читала, в древние дремучие времена были такие, развлекали богатых людей поединками. Волчара моего героя не оценил, пренебрежительно дёрнул хвостом, медленно, явно рисуясь, перетекая из звериной формы в человеческую. Меня от такой гадости откровенно замутило, я поспешно опустила голову, стараясь полностью сосредоточиться на концентрации магии. Тьфу, мерзость, неудивительно, что оборотней принято считать условно разумными! У этого волчары, по-моему, вообще никакого разума нет и не предвидится.

- Да начнётся бой!

Клич вожака хлестнул меня словно плетью. Как, уже?! Я беспомощно посмотрела на Огнецвета, кусая губы, чтобы не разреветься как маленькая беспомощная малышка, у которой дворовый задира отобрал леденец. Праматерь ведьма, ну какая же я дура, зачем только во время учёбы так легкомысленно относилась к занятиям спортом, нас же, идиоток наивных, предупреждали, что бывают в жизни моменты, когда нужно дать врагу отпор, а магия или не действует, или заблокирована, или полностью исчерпана! А мы, дурёхи, ещё смеялись, мол, стращают учителя, никогда мы, такие все из себя квалифицированные, без магии не останемся! Теперь же, пожалуйста, получите и распишитесь. Пришла беда, отворяй ворота!

Пока я терзалась запоздалыми угрызениями совести, битва разгорелась нешуточная. Огнецвет, умничка, держался блестяще, чем неимоверно злил своего врага. Волчара утробно рычал, с его заострившихся, уже еле помещающихся в обычный человеческий рот, клыков капала слюна, черты лица тоже плыли, то перетекая в волчью морду, то снова возвращаясь в искажённое яростью лицо.

- Дер-р-рись как должно, тр-р-рус, - рявкнул волчара, когда его нож опять, в который уже раз, вместо плоти рассёк со свистом воздух, - что ты увор-р-рачиваешься, как трусливая самка!

Огонёк, дайте ему все боги разом здоровья, а мне терпения, покосился на вожака, сладострастно обнюхивавшего подаренную ему волчицу:

- Разве я делаю что-то не так?

Вожак, недовольный, что его отвлекли от весьма приятного занятия, недовольно оскалился, принюхался, насторожил уши и пренебрежительно мотнул лобастой башкой:

- Всё хорошо, дерись, как считаешь нужным. Оружия лишнего у тебя нет, способностей и амулетов тоже.

Оскорблённый отсутствием поддержки со стороны вожака и остального племени, волчара совсем обезумел, в прямом смысле слова потерял человеческий облик, превратившись в мерзкое, покрытое шерстью чудовище с огромными когтями и клыками, и с хриплым утробным рёвом бросился на Огнецвета. Я вскинула руки, все накопленные силы вкладывая в защитный щит, на который эта мерзкая тварь и обрушилась всем своим немаленьким весом. Что меня особенно порадовало: выставленная защита устояла и спружинила, отшвырнув чудовище к высокой корявой сосне, о которую он и приложился со смачным шлепком и треском. Правда, не успела я порадоваться крепости своего щита, как он замерцал радужной плёнкой и лопнул с тихим шипением, словно мыльный пузырь. И резерв, чтоб его, опять оказался пуст…

- Ты использовала магию! – рявкнул вожак, обличающе ткнув в меня лапой.

Батюшки, ну спасибо, отец родной, просветил меня, сама-то я бы в жизни не догадалась, что сделала!

- Твой волк нарушил правила и потерял человеческий облик, - Огнецвет уже привычно закрыл меня собой, вызывая гнев вожака на себя.

Волчара зло раздул ноздри, горбя спину и чуть приседая, подошёл к нам и ткнув мордой в мою сторону коротко провыл:

- Твоя ведьма нарушила правила!

- Она бы этого не сделала, если бы твой волк дрался честно!

Кхм-кхм, мальчики, я вам не мешаю, нет? Знаете, как-то не привыкла быть безголосой темой для обсуждения, чем-то вроде бегущих по небу облаков или порхающей над цветами бабочкой. А у оборотней самки, похоже, даже рта раскрыть без позволения своих покровителей не смеют. И как они их, бедняжки, терпят?

- Голокожий прав, вожак, - подал голос волк, тот самый, благодаря которому Огнецвет получил щит и нож, - Аргх Кровожадный перестал быть голокожим, но и не стал волком, он превратился в косматого, а такие подлежат уничтожению…

- Я знаю наши законы, - рявкнул вожак, - не тебе учить меня, щенок!

Волк припал к земле, чуть повиливая хвостом, но не умолкая:

- Я не собирался учить тебя, вождь, нужно быть безумцем, чтобы решиться оспаривать твою великую мудрость и справедливость. Я всего лишь напоминаю правила сеголеткам и чужакам, не знакомым с законами нашего племени.