Миссия Припять

Школа №5

Я еще долго не могла прийти в себя. Меня словно заклинило. Школьный двор зарос деревьями и кустарниками. Нет больше былого величия здания. Школа почему-то вызывала только жалость. Вход был скрыт бурной растительностью. Он пугал своей чернотой. Мрак по привычке направился к пустующему зданию, как к старому другу. Я закинула голову. Тот же фасад со странной надписью. Только выцветший. Здание потеряло свой белоснежный вид. Местами проступали серость и чернота. Некоторые окна стояли пустые – либо створки оказались распахнутые после нападения мародеров, либо стекло внутри них кто-то заботливо выбил.

Набравшись смелости, я шагнула в объятия школы.

Здесь город имел наименьшее влияние. Казалось, Припяти не интересует это место. Таким заброшенным и покинутым оно выглядело. Здесь не было даже пресловутой Бестии.

Простая архитектура не впечатляла. Первая школа задевает простого обывателя больше, чем это здание. Даже туристы сюда редко приходят, словно побаиваясь этого места. Хотя здесь особая аура и атмосфера, и это чувствуется за версту.

Я неуверенно вступила в темноту. Мрак привычно зализал раны здания. Школа попросту отсутствовала в памяти людей, живших здесь когда-то. Она несла некое наказание, напоминающее забвения. Сама по себе эта часть города сильно заброшена и забыта. Почему Припять привела меня именно сюда, знает только она сама.

По-прежнему царила зима. Снег скрывал своей пеленой толстые ветви деревьев. Под ногами хрустел лед. От шока я не чувствовала холода. Страх провалиться в какой-нибудь сугроб нарастал. Я осторожно ступала на снежную землю, постоянно оборачиваясь. Того и гляди, какой-нибудь зверь выпрыгнет из промерзших кустов. Хотя в этом месте редко бывают звери.

Странное ощущение не отпускало. Школа пострадала меньше всего, но от этого ей не было легче. Забвение хуже всякой радиации, царившей в городе.

Главный вход действительно выглядел ужасно. Черные пятна от постоянных ливней и весенних таяний снега. Навес над ступенями скрывало толстенное дерево, на ветвях которого лежали толщи снега. Более тонкие создания природы – высокие кустарники – стояли голые, словно юные девицы в цветущую пору.

Я неуверенно вошла внутрь здания. В холле было холоднее, чем на улице. Отопление давно отключено. Первый этаж выглядел особенно жалостливо. По левую сторону расположился гардероб. Он пустовал. Мародеры вынесли даже вешалки, на которых оставляли свою одежду ученики.

По другую сторону расположились комнаты. Двери их стояли распахнутыми, словно приглашая внутрь. За гардеробом пустой обветшалый коридор. Напрямую – лестница, ведущая наверх. Практически такая же, как и в школе номер один. Правда, в отличие от этого места там по-прежнему царила жизнь. Вспомнить хотя бы те рисунки с советскими лозунгами. Правда теперь от них никакого толку, разве что в декоративных целях. Лестница хоть и выглядела жутко, но оказалась на удивление крепкой. И здесь местами лежал снег. Его сюда занес ветер.

Здание первой школы рушилось, но это место выглядело крепким, хоть и плачевным. По состоянию стен можно предположить, что город оплакивает свою судьбу. Разводы от воды разрушали краску, облицовку, обои… Место умывалось слезами ежедневно.

В отличие от других мест здесь царила тишина. Школа притаилась, внимательно следя за моими телодвижениями. Коридоры выглядели такими же печальными, что и в первой школе. Правда, были они чрезвычайно пустыми – нет ни рисунков, ни лозунгов, ни мебели, НИЧЕГО. Только стены и распахнутые окна, через которые пробивался ветер.

На подоконниках лежал снег. На потолке висели остатки люстр и ламп. Все сгнило и поржавело.

В одном коридоре я обнаружила проем. Правда, его поспешно прикрыли, и попасть внутрь не представлялось возможным.

В другом же коридоре на стенах такие же черные пятна, как и на главном входе. Здесь что-то было. Представить это трудно. Возможно, это просто следы от воды. Или действительно на покрашенные стены вешали постеры или что-то типа того. Я озадаченно провела рукой по пятнам – как и ожидалось, вода, такая же черная.

В открытые окна залетали снежинки. Они таяли, оставляя после себя мокрый след. На полу разбитое стекло и всевозможный мусор.

Я заметила еще несколько странных проломов. Сделаны они были не очень аккуратно. Наверняка некоторые кабинеты оказались запертыми, и мародеры проделывали дыры, чтобы попасть внутрь и стащить все, что плохо лежит.

Я провела рукой по стене рядом с проломом, оставляя “мрачный” след. Кирпичи и штукатурка словно восстали из мертвых, собираясь воедино с проломом.

Минута – и дыра исчезла, словно ее и не было.

Я полюбовалась своей работой. Навряд ли это спасет город, но зданию станет легче. Ему зашили рану, которая долго болела и мучила его.

Кабинеты тоже выглядели не лучшим образом. В некоторых из них мародеры срезали трубы и батареи. Из-за огромного количества воды краска отошла. Или сгнила, покрывая стены черными пятнами. Полуразбитые окна как дыра в душе человека.

Однако некоторая часть инвентаря все же сохранилась. Стулья, столы и шкафы хоть и имели испортившийся вид, но впечатляли своей неудержимостью перед неминуемым.

На полуразвалившейся парте я обнаружила пистолет. Макаров. Целый и как будто новый. Кто-то оставил его здесь. Я проверила магазин. Один патрон. Я перезарядила ружье на всякий случай. Сняла с предохранителя. Спрятала найденную вещицу за пояс. На всякий случай. Если мне будет грозить опасность. Или захочется кого-то убить. Например, Володю, если тот снова будет приставать ко мне.

Далее мне попался санузел. Он был в прекрасном состоянии.

Но в унитазе я обнаружила кучу использованных шприцов. На первый взгляд сложно определить, что было внутри. То ли лекарство, то ли наркотик. Бесцветная жидкость. Но навряд ли здесь бывали наркоманы. Или же мародеры баловались подобным?.. Очень сложно судить, если сам не видел в этом городе чего-то подобного.

Без зазрения совести я положила найденный шприц в карман спортивных брюк и продолжила путешествие.

Рядом с санузлом я обнаружила кабинет. Заброшенный учебный класс с вполне нормальными стульями и партами, украшенные штукатуркой. Но помещение выглядело недостроенным. Серые стены с обычными для этого места разводами. Один противогаз под ногами. Выбитые стекла в окнах. Сам класс бесцветный, черно-белый, словно на старой фотографии.

И глобус, точнее то, что от него осталось – железный прогнивший корпус. Несмотря на плохое состояние, глобус крутился, издавая жалобные звуки. Рядом какие-то разобранные коробки с непонятным содержимым внутри.

Старые гирлянды.

Все в плачевном состоянии.

В комнате напротив царил хлам: всяческий мусор, сваленный у доски. Как он здесь появился история умалчивает. На стенах следы от батарей, которые сняли, прежде чем устроить срач. На противоположной стене наполовину сорванная советская идеологическая агитка, что попытались снять, но, видимо, терпения не хватило. Она сохранилась лучше всего. Правда, трогать ее все же не стоит.

Ширина окон в здании была разнообразной: от маленькой створки до высоченного проема. Вновь распахнутые окна, иногда без стекол, с прогнившими подоконниками. Скопление мусора. Куски толстенной штукатурки, булыжники, которыми можно убить. Части старого оборудования.

Из окон можно любоваться зимним пейзажем. Правда подобное зрелище вызовет лишь смертельную тоску.

Неплохо сохранившиеся парты, перевернутые либо на бок, либо столешницей вниз. Ножки у них иногда отсутствовали все по той же причине.

Однако шкафчиков с книгами было катастрофически мало. Поэтому сказать, что это учебный кабинет нельзя. Может, это медпункт или что-то наподобие. Просто мародеры завалили его партами и ушли, как ни в чем не бывало.

В лестничном проеме я увидела все ту же надпись со странной последовательностью чисел. За ней стекло. Самое удивительное, что оно неплохо сохранилось. Хотя на поверхности стекла можно разглядеть белые пятна. Но это чисто от возраста здания.

Время беспощадно и к таким, довольно обычным, вещам.

С противоположной стороны цифры выглядели все так же странно и непонятно. Затея архитектора ломала головы тем немногим туристам, которые приходили сюда.

Под ногами лежали сорванные плакаты с разными рисунками и надписями – напоминание о нормах безопасности. И ни в одной ни слова об радиации, словно ее никогда не существовало. Кто же из живших здесь людей мог подумать, что столкнется с катастрофой?..

Контрасты удивляли. Пустынность и парты. Последних было очень много. Понять только бы, что это означает. Если в первой школе это понять нетрудно – куклы в противогазах символизируют боль города, которую принесла катастрофа (за темным противогазом не видать слез его), – то здесь головоломка оказалась намного сложнее.

Хотя зачем забивать себе голову столь неоднозначными вещами? Это обычная прогулка. Но Припять четко установила цель. Нужно помочь ей. Поэтому мне нужно до конца узнать, что именно здесь произошло.

Ощущение апокалипсиса не отпускало. Если действительно произошла именно катастрофа, то ее масштабы огромны. Пострадала не только Припять.

Я очнулась от размышлений. Нужно продолжить изучение.

Куда девалась вся мебель?..

Странная пустынность школы приводила к нехорошим мыслям.

Тишина. Никаких подозрительных звуков, лишь эхо шагов.

Я нырнула в раскрытый кабинет, дверь которого отсутствовала. Мебель здесь на удивление стояла до сих пор. Разбитая, обворованная. Я подошла ближе, пытаясь рассмотреть каждую деталь. Странное оборудование стояло на кривых полках. Из-за пыли и мусора ее было трудно разглядеть.

Оказалось, что это лабораторная подсобка. Пыльные пустые колбы, содержимое их давно испарилось. Неоновые лампы, покрытые грязью. Разбитые шкафы. Стол, заваленный мусором.

Я взяла длинную неоновую лампу. Представила себя джедаем. Было бы неплохо, если б лампа еще и светилась. Сделала стойку, махнув импровизированным световым мечом в разные стороны.

Not bad, not bad.

Я вернула вещь на место и покинула помещение.

Другие комнаты и кабинеты не отличались друг от друга. Парты стояли либо в ряд, либо в абсолютном хаосе. Стулья отсутствовали. Столешницы покрывала давнишняя грязь. Маленькие баночки из-под лекарств, осколки стекла, сломанные микроскопы и прочая фигня.

Как оказалось после, большинство школьной мебели было собрано в спортивном зале. Войти в него оказалось невозможным. Проход оказался забит стульями и шкафами. Вот вам и ответ, почему школа пустует.

На этом же этаже находилась запасная закрытая лестница. Правда, двери не помешали мародерам выбить стекло и снести все, что плохо стоит или лежит.

Дар встрепенулся, почувствовав добычу. Я сжала пальцы в кулак, ощущая, как всполохи мрака облизывают кожу. Вздрогнула, когда за моей спиной раздался кашель, напоминающий хрипы умирающего животного.

Роди стояла на пороге, почти полностью оголенная.

– Лять, ты меня до чертиков напугала! Какого хрена ты здесь делаешь?!