Чемпион 2

Глава 2

«Десять следаков работали неделю,

Один умом поехал — и их осталось девять.

Девять следаков работали до осени,

Пришла оптимизация, и их осталось восемь. Восемь следаков помочь старались всем, Один сказал "идите вы" — их осталось семь», Забавная песенка из кинофильма «Невский».

Напротив Пельменя сидел следак предпенсионного возраста. С виду и по первому впечатлению (ну и по второму тоже) — пропитый наглухо старый мудак-заклёпочник. С чёрной обводочкой под нестрижеными грибковыми ногтями.

Фу, блин.

Саня поежился и заерзал на стуле от отвращения. Хорошо, что руку жать этому товарищу не придётся, на запястьях так то браслеты застегнуты, а то Пельмень натурально бы блеванул.

Жилетка на следаке смахивала на знаменитую жилетку Анатолия Вассермана с множеством карманов, набитым разного рода барахлом — тут тебе и расческа и платок и каким то хреном шахматная фигурка лошади. Половина из этого добра никогда реально не пригодится своему обладателю.

— Меня зовут Слабодрыщенко Вениамин Юрьевич, майор милиции, следователь по вашему делу, — совсем лениво и нехотя представился следак, обдав Саню тошнотворным запахом лука из рта.

Понятно откуда такой запашок — прямо на рабочем столе майора расположилась тарелка с недоеденными варениками, которые никто (в смысле Слабодрыщенко) не удосужился убрать и вымыть. Ну или не посчитал нужным это сделать.

Судя по тому, что один из вареников плававших в масляном бульоне, оказался надкусан — варенички то у нас с картошкой и сверху присыпаны жареным лучком.

А ещё Саня поймал себя на мысли, что его слегка напрягают «серебряные» вставные зубы во рту следака, хотя стоит признать — это доставляло образу Вениамина Юрьевича дополнительного колорита.

— Начнём? — также сухо спросил следак.

И не дождавшись ответа Пельменя тут же продолжил:

— Сейчас мы с вами, молодой человек, проведём допрос касаемо дела и составим протокол.

Вениамин Юрьевич оглядел свой стол, не сразу найдя то, что искал. Лист, на котором в шапке было написано «протокол допроса подозреваемого» лежал под кружкой с остатками чая. Следак попытался взять лист, но тот прилип крепко к кружке, пришлось отдирать — по итогу на листе остался чёрный расплывшийся обод.

— Вечно бардак, — прокомментировал Вениамин Юрьевич, как будто это не он оставил на столе недоеденные вареники и недопитый чай.

Следак достал из ящика стола пачку «Нашей Марки», закурил и начал заполнять лист мелким, но размашистым почерком.

Быстро так.

Как врач, но блин — понятно каждое слово.

Поставил «место составления», в графе «допрос начат» вписал 21.37 минут, прежде взглянув на свои механически часы «Командирские». Вписал свою должность и фамилию.

Вырисовывалось примерно следующее:

Следователь министерства внутренних дел… бла-бла-бла… майор Слабодрыщенко В.Ю. допросил по уголовному делу N 1756234 в качестве подозреваемого…

Уголовка таки.

Пельмень сглотнул подкативший к горлу ком.

Ну другого никто не ожидал.

Далее майор Слабодрыщенко заполнил ещё целую кучу граф, прежде чем перейти к делу.

В половине из них следак ставил прочерки.

— Фамилия? — строгим голосом спросил он.

— Пельмененко Саня зовут, — охотно ответил Пельмень.

— Полную называй. Фамилия, имя, отчество!

Ну надо так надо — Пельмень назвал ФИО целиком. Следак тут же вписал — было видно, как у него тряслись руки и потеют ладони. Вениамин Юрьевич уже дважды откладывал ручку и вытирал взмокшие ладони о засаленные брюки.

Следом майор Слабодрыщенко спросил дату и место рождения, место жительства — всего 12 пунктов с банальщиной, как из банковской анкеты. От которой, впрочем, не деться никуда. Получив нужные ответы терпеливо и с должной тщательностью заполнил каждую строку.

Пельмень также терпеливо наблюдал.

Закончив, Вениамин Юрьевич откинулся на стул, повращал шеей по кругу, похрустел. Уставился на Пельменя с прищуром, будто пробуя его на вкус.

— Гражданин Пельмененко, ту вот в чем соль — вы подозреваетесь в нарушении статьи 162 УК РСФСР, — начал чеканить старый следак заученный текст. — Вам была ранее вручена копия протокола задержания. Вы можете дать объяснения и показания по поводу имеющегося в отношении вас подозрения, либо отказаться от дачи объяснений и показаний.

Пельмень внимательно слушал. Прикольно так — надо ли говорить, что никаких копий протокола задержания ему не вручалось. И если Сане в принципе не изменяет память, то пэпсы не составляли протокол. Забыли на фиг. По крайней мере так летеха сказал дежурному младшему сержанту Боре. Нет, протокол составить задним числом — много тяму не понадобится, но вручать его Сане никто таки не вручал.

Потом может бумажку отдадут?

— Если надумаете таки давать показания, гражданин Пельмененко, — продолжил Вениамин Юрьевич. — То определенно имейте в виду, что ваши показания в любой форме могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и при вашем последующем отказе от этих показаний, все понятно?

— Угу, — отрывисто кивнул Пельмень.

— Ещё вы можете пользоваться помощью защитника, представлять доказательства, заявлять ходатайства и отводы, давать показания и объяснения на родном языке, знакомиться с протоколами, приносить жалобы. Все понятно?

— Агась.

Майор Слабодрыщенко вздохнул, явно облегченно, на тему, что часть формальщины позади осталась.

— По Русски же говоришь?

— Говорю.

Поставил в протоколе соответствующую отметку.

— Разъясняю, что в соответствии с Конституцией РСФСР вы не обязаны свидетельствовать против самого себя, своей супруги и других своих близких родственников.

— Так и поступлю, — заявил Саня.

Говорить что пункты следак не зачитывал целиком, а некоторые просто пропускал Пельмень не стал — хрен бы, что называется, с оными. Нечего время на пустом месте тянуть.

— Объявляю, что вы, гражданин Пельмененко, подозреваетесь в совершении 11 июля 1991 г. в гаражном кооперативе «Бабочка» по предварительному сговору с малолетним гражданином Тимофеевым С.И. разбойного нападения на владельца пункта приема стеклотары «Мотылёк» гражданина Косорылова В.А. то есть в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 162 УК РСФСР.

— Зашибись, — прокомментировал Саня. — Вы случайно не Вениамин Юрьевич Пьеро?

— Чего? — следак оторвался от своего листа. — Какое ещё перо?

— Сказки у вас хорошо получается сочинять, — пояснил Саня.

— Ясно. Ты мне поговоришь сопляк, — майор с запозданием смекнул с кем его сравнивают и окрысился.

Выпил остывший чай, протяжно отрыгнул, обдав Пельменя смрадом жареного лука.

— Думаешь ты у меня не сядешь, хлопчик? Говори что можешь показать, по существу подозрения. Я занесу все в протокол.

Пельмень пожал плечами — ничего он не думает. А в ответ на просьбу дать показания, выдвинул в ответ свою версию происходящих событий. Ту самую, над которой пришлось поломать голову на заднем сиденье бобика пэпсов. Майор Слабодрыщенко начал писать.

— 11 июля 1991 года, то бишь сегодня, ко мне пришел малолетний Тимофеев Семён и сказал, что у его бати рядом с гаражом растёт ахренительная жердела и что нам, как ответственным гражданам рада ее непременно обнести. Дабы добро по чем зря не пропало.

Следак бровь приподнял — высоко так.

— Обнести это по вашему как? Разъясните русским языком?

Было видно, что Вениамина Юрьевича так и подмывает спросить прямо, но на допросе так спрашивать не положено. А следователь не то, чтобы Пельменя стесняется, не-а — просто как у собаки Павлова рефлексы выработаны за годы службы. И переступать через порядок — жуткий дискомфорт.

— Обнести, уважаемый, это жерделу с веточки сорвать, о майку начисто вытереть, в рот положить и пережевать, — улыбнулся Саня. — А потом выкакать.

— По русски выражайся, — раздраженно буркнул старый майор.

Пельмень продолжил:

— Ну если по-русски, то мы с малолетним Тимофеевым почесали туда спелых жердел пожрать. Это ж не запрещено законодательно, товарищ следователь?

— Продолжай.

— Пришли значит и встретили дядю из соседнего гаража, который был… — Пельмень пощёлкал указательным пальцем по сонной артерии.

— Яснее выражайтесь, вы не на улице!

— Дядя сливу залил, так яснее?

— Выпил пишу?

— Можно написать наклюкался, нахлестался, бак залил, нахерячился, — предложил Саня на выбор варианты, первыми пришедшие в голову.

— Шуткуете? — насупился Вениамин Юрьевич. — Фамилию называйте, гражданин Пельмененко.

— Хз фамилию, он мне не представлялся, товарищ следователь.

— Хз? — майор оторвался от листа. — Расшифровываем.

— Надо?

— Расшифровываем, — повторил следак, теряя терпение.

Саня подался вперёд и впился глазами в старого майора.

— Хз, это хер его знает, Вениамин Юрьевич.

Следователь аж закашлялся. Пельмень увидел, что «дядю» он записал в листе с формулировкой «неустановленный гражданин». Сане конечно по фигу, но может этот «неустановленный гражданин» не гражданин вовсе, Вениамин Юрьевич мог бы и догадаться со своим многолетним то опытом.

— Далее, — распорядился старый следак.

— Так вот этот дядя занимался тем, что доставал ключ от гаража бати малолетнего гражданина Тимофеева — из тайника. А когда мы с малолетним гражданином спросили какого хрена дядя делает, он сказал, что батя малолетнего Тимофеева ему чем-то там обещнулся. И он потому в гараж лезет.

— То есть неустановленный гражданин проник в гараж? — уточнил следак. — И завладел имуществом, ему не принадлежавшим? Чем завладел?

— Ну так то он дверь ключом открыл, а чем завладел и принадлежало ли это имущество этому дяде — не знаю. Может он бате малолетнего Тимофеева че-нибудь погонять дал на время и теперь решил обратно забрать.

— Понятно.

— Далее мы с малолетним гражданином Тимофеевым решили отогнать тачку его бати, — продолжил Пельмень.

— Зачем и для чего?

— Боязно просто стало, что тачку дядя тоже может взять, а он залил сливу.

— То есть вы решили завладеть автомобилем потому, что предположили будто неустановленный гражданин, находясь в стадии алкогольного опьянения совершит угон транспортного средства, принадлежащего Тимофееву? — следак уже особо не парился по соблюдению протокола допроса и задавал односложные ответы, по сути выпрямляя, как ему казалось, словесный поток Пельменя.

— Типа того, пытались предупредить преступление, это ведь не запрещено, Вениамин Юрьевич? А наоборот поощряется?

Следак не ответил.

— Но вот беда, стоило нам отъехать, как я получил по голове и нас выкинули из машины. Саму машину угнали. Видите какой шишак мне поставили? — Саня пошевелил бровями, там между ними действительно красовалась шишка после удара подушкой безопасности (чего майор Слабодрыщенко не знал). — А малолетнему гражданину Тимофееву под дых дали. Стало быть это отражено в протоколе задержания?

Майор буркнул что-то неразделимое в ответ.

— Ну а потом нас каким то боком привезли в отдел ваши доблестные пэпсы, — Пельмень пожал плечами. — Как понимаю, свидетелями по данному делу, Вениамин Юрьевич? А то при задержании нам не представились и объяснять ничего не объяснили.