Сновидец Империи

Именно поэтому такие женщины одиноки. У них не то, чтобы требования к мужчинам завышены. Просто мужчин такого уровня не существует в принципе.

— Она испытывает к тебе сексуальный интерес, — сказал Рагни, пока меня везли обратно в кампус.

— Я знаю, — мысленно сказал я.

— Поэтому ты будешь строить из себя крутого и неприступного ведьмака?

— Я буду собой. Вспомни ведьм сновидений. Они тоже строили из себя хрен знает кого, а толку-то?

— Мы приехали, — Ксения остановила коляску и наклонилась к моему уху, — я уже говорила вам, что вы исключительный человек.

— Я не человек, княгиня, — спокойно сказал я.

— Я не могу понять, что с вами не так, но вы пахнете как-то особенно, — Ксения жарко дышала мне прямо в ухо, — я бы сказала опьяняюще.

— Это потому что я из другого мира. У меня все совсем другое.

— Звучит интригующе, — княгиня внезапно коснулся моего уха губами, и я почувствовал как ее зубки впиваются в мою мочку, — до пятницы, Сергей Викторович. Надеюсь, что вы сможете ответить на все мои вопросы.

— Я думал, что уже ответил на них.

— О-о-о, нет. Мы еще даже не начали. Я просто предупредила вас. Будьте настороже с сильными мира сего.

И Ксения оказалась права. Княгиня передала меня Грете и удалилась, весело болтая по телефону или чему-то подобному. Просто устройства для связи здесь сильно отличались от привычных мне “Самсунгов” и “Айфонов”. Называлось оно теслафон и к его созданию приложил руку сам Никола, который в этом мире, как оказалось, развернулся на всю катушку. Никаких Эдисонов с его убогими проводами и лампочками. Только электричество по воздуху и аккумуляторы! Так вот теслафон, который сокращенно называли тифоном, был очень тонким и полупрозрачным. Он больше походил на пластинку из дымчатого стекла с металлической окантовкой, то бишь выглядел как телефон из будущего. Мартин рассказал мне, что теслафонов есть несколько моделей и все они строго привязаны к системе рангов. То есть теслафоном для знати простолюдин пользоваться не имеет права ни за какие деньги. Они так и назывались. Теслафон модель С. Это для князей, членов императорской семьи и прочих крутышек. Модель А для всяких банкиров, генералов и прочих упырей. Бэшка для начальников помладше, ну а для простых рабочих вэшки, гэшки. Самые убогие это дэшки. Мне светила ашка, как я понял, но меня не стали посвящать в различия между ними. Сами теслафоны были бесплатны, как я понял, и их выдавали всем с шести лет от роду. Причем, это был обязательный процесс и отказаться от выдачи теслафона было нельзя. Я сразу понял, что это нужно для слежения и контроля за людьми.

Но вернемся к словам Ксении. На следующий же день прямо с утра, после завтрака, меня отвезли в кабинет к доктору Мартину. На этот раз здесь сидел бравый вояка, истребитель кучи стран и просто милашка — Альберт Линдеман. В реале он был более грузным и старым. Лет шестьдесят ему точно уже есть. Хотя, на самом деле может быть и больше. Вдруг он тоже преображенец? На его краповом берете сверкала кокарда в виде двухголового орла российской империи, и я в очередной раз удивился, как истинный немец может считать себя русским. Это какая же должна была быть пропаганда в Европе, раз она смогла переписать всю национальную самость.

Альберт был взволнован, и я увидел расстегнутую кобуру на его поясе. Понятно. Охранников ему приказали оставить на входе. Парочка амбалов в черных бронекостюмах с футуристическими автоматами стояли прямо на пороге кабинета, но за дверью. Без них генерал чувствовал себя неудобно, поэтому рассчитывал выхватить пистолет и обороняться, если я вдруг нападу на него.

Самое забавное, что я мог просто убить его с помощью своего симбионта, и он даже не успел бы на помощь позвать, но генерал об этом не знал, и хорошо.

Наш разговор с ним получился очень странным. Генерал умел вести допросы, но я был для него совершенно новым и непредсказуемым орешком, расколоть который еще постараться нужно. Поэтому Линдеман начал откуда-то издалека. Спросил про то сколько у меня родственников, кто правит Российской империей. Я спокойно отвечал и следил за реакцией вояки. Меня это жутко забавляло. Слушая мои рассказы, глаза генерала все больше округлялись, и он постоянно косился на Мартина и Олафа. Вы тоже слышите, что несет этот мерзавец? Как это американцы высадились на Луне? В каком году? В 69? Вот же придурки. Мы высадились в 55-ом! Как это доллар является мировой валютой? А чем он подкреплен? Почему перестал быть в ходу золотой рубль? Как так большевики победили белое движение? Почему они правили 70 лет, а не развалились через 10? Да вам бы фантастику писать, Сергей Викторович, только вот такую не опубликуют. Цензуру не пройдет.

Постепенно мы подходили к самым важным вопросам, которые только могут волновать военного. Какова численность российской армии? Полтора миллиона человек? Вы серьезно? У нас вот 10! У вас до сих пор есть призыв? У нас от него давно отказались. Армия — это престиж! Сюда абы кого не берут. В какой-то момент генерала прорвало на самохвальство, и я скучающе слушал его патриотические лозунги, будто меня пытались завербовать в солдаты и отправить на восточный фронт, сдерживать напор красных китайцев. Мартин деловито кашлянул, и Линдеман осознал, что пора и меру знать. Дальше последовали вопросы про самое крутое оружие. Когда я сказал, что это ядерное, он сильно рассмеялся чуть ли не пальцем в меня тыкать начал. Посмотрите на идиота! Ядерное, хаха! Ядерное! Да ребенку известно, что это самое бесполезное оружие, грязное и бестолковое, совершенно безумное и опасное не только для врага, но и для его держателя. У вас случайно плутониевых патронов нет? Есть снаряды с урановыми наконечниками. Ахаха! Я знатно повеселил генерала. Затем я сказал, что у нас полно ракет, и есть даже сверхзвуковые. Это заинтересовало Альберта, но не надолго. Так как я не черта не рубил в технологиях и не был ни физиком, ни ядерщиком, ни военным инженером, то не мог поделиться никакими техническими данными. Ну есть ракета, ну быстрая. Как ее сделать я не знаю. Также около часа я рассказывал про артиллерию, танки и подводные лодки, потому что генералу было интересно как же происходит современная война в моем мире. Я упомянул про санкции других стран, и Альберт поморщился. Прозвенел колокольчик в руках Мартина, и я понял, что время генерала закончилось.

— Буду честен, Сергей Викторович, — сказал он, — ваш мир — это варварская помойка на уровне современных Штатов Америки. Полоумные дикари пляшут на костях своих мертвецов и машут ядерными ракетами. Просто шоу самоубийц. Ваши технологии отстали от наших примерно лет на сто, а то и двести. Вполне возможно, что у вас есть какие-то тайные интересные объекты, но вы их не знаете, а поэтому мне не имеет смысла становиться вашим патроном. Вы для меня, да и для нашего общества совершенно бесполезны.

— А как же демонстрация его сновиденных способностей? — удивился Олаф.

— Я изначально был против этой дешевой постановки, — поморщился Альберт, — выходцы ИСиТа — салаги. Если бы мы выставили против иномирца наших лучших воинов, то уверен, что они бы надрали ему его гордую задницу. За одно только могу быть вам благодарен, Сергей. Спасибо, что вернули нам наследницу Елизаветы. Думаю, что это и было предназначение всей вашей жизни. Вы должны были умереть от ран, сгореть в огне перехода, но вас зачем-то выходили. Я считаю ваше спасение недоразумением, но сам мир восстал против вас. Узнав про то, что вы умираете, я даже обрадовался. Одной проблемой меньше.

— Спасибо, товарищ генерал, — улыбнулся я, и лицо Линдемана исказилось от бешенства.

— Вы большевик, — прошипел он, — я никому не позволю называть меня этим проклятым словом. Гусь свинье не товарищ!

— Ну тогда я полетел, — рассмеялся я.

Альберт взбеленился, но взял себя в руки. Он быстро вскочил со стула и быстрым шагом направился к выходу.

— Надеюсь, никто не станет вашим патроном, и вы умрете в жутких мучениях, как вам и предначертано! — рявкнул он и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.

— А вы умеете наживать врагов, Серей Викторович, — Мартин грустно покачал головой.

— Это разве враг? Так, неприятель. А скоро обед? А то меня утомили эти разговоры с дуболомом. Надеюсь, что все, что я ему говорю, записывается и отдается следующим интервьюерам, иначе я умру от постоянных пересказов.

— Вас быстро утомляют долгие диалоги? — уточнил Олаф.

— Скорее пустые. Я с самого начала рассказал вам с Мартином все, что знал. Я не ученый, не инженер, не военный. Я не посвящен ни в какие государственные тайны. Я даже историк так себе. Думаете, я помню когда началась первая мировая война? Нет. У меня, как обычного мирянина, весьма поверхностные знание о всяких технологиях. Я сновидец. Это единственная моя уникальная фишка.

— Да мы понимаем, Сергей Викторович, понимаем, — вздохнул Мартин, — но вы должны лично донести это до всех остальных. Одного патрона вы уже потеряли. Если все откажутся от вас, то вы умрете. Надеюсь, что вы это понимаете.

— Княгиня Воронцова хочет взять меня под свое крыло, — сказал я.

— Но ее одного голоса мало. Денис тоже будет на вашей стороне. Итого у вас два голоса из пяти. Этого мало. Нужно хотя бы три.

— Хорошо, — согласился я, — не знал, что у вас тут голосование большинством голосов.

На обед мне достались брускетта с лососем, сливочная уха из лосося и снова лосось на пару. Также дали кусочек кислого яблочного пирога.

— Сегодня рыбный день что ли? — спросил я у Олафа.

— Это Осло, Сергей Викторович, — усмехнулся он, — здесь каждый день рыбный. Здесь повсюду лосось, да треска.

— Кто придет следующим на собеседование?

— Великий Инквизитор. Постарайтесь расположить его. Не надо его оскорблять и унижать. Он неплохой слушатель, и поверьте, не будет задавать вам вопросов по истории вашего мира. Ему она не интересна.

— Он хочет убедиться, что я не демон?

— Вот именно. Докажите ему, что вы человек и получите его голос.

А сделать это было не так то просто. Инквизитор подошел к моей проверке со всей ответственностью. Он сразу выложил на стол разные приборы и подключил датчики к моим пальцам. Я понял, что меня будут гонять на детекторе лжи. Также у меня взяли небольшое количество крови, которую поместили в пробирку и добавили туда капельку синей жидкости. Инквизитор взболтал ее и получил яркий зеленый цвет. Это ему понравилось, и он заявил во всеуслышанье, что в моей крови нет нечистых примесей, а это значит, что я физически человек. Но это еще ни о чем не говорит, так как демоны могут замещать разум человека, не трогая его тело. Начались странные вопросы про какие-то библейские события, в которых я вообще ничего не мыслил. Какие-то пророки, древние письмена. Иногда инквизитор переходил на латынь и даже арамейский языки. Он явно пытался вытащить из меня демоническую сущность. Однако, Рагни не являлся демоном, да и я не любил их и часто сражался с ними в своих астральных путешествиях. Поэтому я честно разводил руками и говорил, что ничего не понимаю.

Инквизитор сунул мне в рот странный кислый леденец и начал расспрашивать, что я чувствую. Я щурился и кривился от ужасного вкуса, а затем не выдержал и выплюнул эту дрянь. В кабинете повисла тишина. Инквизитор поглядел на Мартина, а затем заявил, что я прошел испытание, ибо эта конфета — любимое лакомство демонов, и если бы я ее съел или попросил еще, то меня бы стоило сразу сжечь во имя церкви и Иисуса Христа. Потом Инквизитор достал свой тифон и включил заунывные песнопения. Я молча слушал их и бросал взгляды на Мартина, но тот только пожимал плечами. И эту проверку я прошел тоже. Ибо будь я демоном, то меня бы начало корежить от пения лучших хористов Ватикана. Меня и правда начинало корежить, но не от самих песен, а от уныния.