Олигарх 2

Глава 4

С нами в Россию поехали Иван Васильевич, Сергей Петрович, Архип, Герасим, Тимофей, Сонина камеристка Татьяна Карпухина и Прохор. Он как прознал, что я собрался в Россию, примчался в Лондон и бросился в ноги.

— Барин, Христа ради, не оставляйте меня здесь одного, — я просто остолбенел от такого, сразу мелькнула мысль, неужели его обижают на ферме Джона.

— Прохор, что случилось, тебя обижают на ферме? — в лоб спросил я.

— Нет барин, просто невмоготу больше, жуть как домой тянет. То только по ночам снилось, а последние дни закрою глаза и сразу чудится как на Пасху гудят колокола, — последние слова Прохор говорил со слезами в голосе.

Я только и смог в ответ махнуть рукой, собирайся. Пришлось правда съездить лишний раз к Джону, надо же было убедиться, что причина просьбы Прохора не какая нибудь обида. Заодно получил на него характеристику.

Оказывается Джон уже несколько недель назад понял, что его стажер скоро попросится домой и заранее приготовил ему документ с печатями из которого следовало, что Прохор является специалистом в разведении и выращивании КРСа. А на словах Джон сказал, что учить Прохора ему уже нечему, а вот остальных стажеров мы решили оставить еще на год.

Возвращаться в Россию мы решили сухопутным путем, я очень опасался за Сонино самочувствие при морском путешествии. И как в воду глядел. Даже короткий переход на пароме от Дувра до Кале, всего-то каких-то 27-ь миль, она перенесла тяжело и в итоге мы на четверо суток задержались в этом французском городке.

Но о задержке я не пожалел. Во-первых, это было не принципиально, а во-вторых на пароме произошла интереснейшая встреча.

Еще в Дувре Иван Васильевич приметил одного странного пассажира, молодого черноволосого человека, очень небрежно одетого и с каким-то остановившимся взглядом и решил заговорить с ним.

С большим трудом ему удалось разговорить молодого человека. Звали его Антонио Марино. Молодому человеку было двадцать пять лет. Он был внуком и единственным наследником владельца старинной судоверфи Генуи.

Верфь когда-то процветала, но последние тридцать лет дела с каждым годом шли все хуже и хуже. Дед очень рассчитывал на Антонио и постарался дать юноше хорошее инженерное образование во Франции и Англии.

Антонио спроектировал небывалое еще судно, трехмачтовый пароход водоизмещением полторы тысячи тонн, способный по его мнению пересечь Атлантику на паровом ходу. Свой колесный пароход он запланировал оснастить двумя паровыми машинами фирмы Генри Модсли общей мощностью восемьсот лошадиных сил.

Сам пароход он планировал построить на верфи деда, которая славилась высочайшим качеством построенных кораблей. Но у высокого качества была и обратная сторона — более высокая цена строительства.

Молодой конструктор совершил турне по Европе, но никто не заинтересовался его проектом и более того даже неоднократно подняли на смех, когда Антонио утверждал, что его пароход совершит переход через Атлантику на паровом ходу. А паруса на трех мачтах предназначались в первую очередь для удержания судна на ровном киле и обеспечения того, чтобы оба гребных колеса оставались в воде, ведя судно по прямой линии и только потом для вспомогательного хода.

Последней точкой его европейского турне была Англия, но именно там его подвергли наиболее унизительной обструкции. Антонио возвращался на континент в совершеннейшем отчаянии, его посещали даже мысли о самоубийстве. Его проект был последним шансом для семейной верфи и впереди теперь было только банкротство и позор на седую голову деда. Но его смерть была бы еще большим ударом для старика и только эта мысль заставила опустить пистолет, приставленный к виску.

Выслушав исповедь молодого человека, Иван Васильевич тут же подвел его ко мне. Короткого разговора с Антонио мне было достаточно чтобы понять, что он предлагает. Но сейчас на первом месте было самочувствие моей супруги, поэтому я подробный разговор отложил до момента нашего схождения на берег.

Соня сразу же заснула как только мы оказались в гостиничном номере, а я, несмотря на усталость, решил побеседовать с Антонио.

В судостроении я разбирался немного лучше чем в балете, но никаких изьянов в проекте синьора Марино на мой взгляд не было. Тем более что, несмотря на критику возможности трансатлантического перехода на предлагаемом судне, большинство отзывов о самом проекте были хвалебными.

Прочитав еще пару раз внимательно все отзывы, я понял в чем причина негативного отношения к проекту. Саму возможность перехода через Атлантику на чисто паровом ходу никто по сути не отрицал, главным была почти запредельная стоимость проекта: от тридцати до пятидесяти тысяч фунтов.

При том ближе к тридцати было в случае строительства например в Англии, упрощений конструкции и замены некоторых сортов дерева на более дешевые, синьор Марино в конструкцию корабля заложил самые лучшие сорта дерева. Да и стоимость непосредственно работы была по мнению рецензентов завышена.

Большую критику вызвала идея транспортировки паровых машин в Геную и оснащение ими корабля на верфи. А англичанам и шотландцам не понравилась идея полностью деревянной подводной части корабля. Они уже, как и американцы, склонялись к идеи металлической обшивке подводной части для повышения безопасности при встречи со льдами.

Но все эти замечания были для меня не принципиальными, а некоторые даже глупыми, я то знал, что переход через Атлантику на пару возможен и скоро парус вообще уйдет в историю, вернее останется как экзотика.

А критика идеи установки паровых машин в Генуи вообще чистой воды конкурентная борьба и больше ничего.

— Синьор Марино, почему вы отвергли идею обшить своё судно железными листами, мощность котлов позволяет это сделать, — на первом великом творении Брюнеля при меньшей мощности корпус судна будет окован железом. — Ведь это минус в глазах англичан и шотландцев.

— Я согласен, ваша светлость, но первое мое судно предназначено для плавания в более южных широтах, где нет льдов. По моим расчетам путешествие от Кадиса до Гаваны займет семнадцать суток по маршруту Канарского и Северного пассатного течений, а до Нью-Йорка тринадцать — четырнадцать, — Антонио показал предполагаемые маршруты на карте.

— Это ваша главная ошибка, синьор. Британцев не интересуют маршруты из Кадиса или Лиссабона, тем более в Гавану. Их интересуют маршруты из Бристоля и Ливерпуля в США и Канаду. А вот меня интересуют именно маршруты до Гаваны, — я задумчиво смотрел на карты и чертежи разложенные конструктором на столе.

В его расчетах всё было понятно. Синьора Антонио интересовало только одно — спасение от краха семейной верфи и исходя из этой цели он строил все свои расчеты. Только по этой причине было такая стоимость работ и пусть и более дорогие, но знакомые материалы. Именно поэтому не предусматривалась железная обшивка корпуса, итальянцы просто еще не знали как это делать.

А вот с оснащением паровыми машинами была другая история. Во-первых, итальянцы хотели банально освоить эту новую для себя компетенцию, а во-вторых, они я думаю просто не доверяли и скорее всего не беспочвенно.

— А Модсли согласится поставить вам две своих машины и помочь с их установкой на судно? — с фирмой Модсли и с ним самим я был тоже знаком. При всем его величие как инженера и изобретателя конкурентов уже хватало. И не только в Англии. Штаты конечно далеко, а вот свои британские конкуренты были под боком, один Роберт Нейпир чего только стоил.

— Я стажировался у него и мистер Модсли обещал помочь мне.

Я еще раз несколько минут внимательно просмотрел все чертежи и расчеты молодого генуэзца. Конечно я не специалист, но тем не менее мне показалось, что проект Антонио Марино очень хорош. И главным его недостатком является только высокая стоимость.

Я вспомнил как в «Графе Монте-Кристо» Дюма рассыпается в комплиментах генуэзским корабелам. Что же придется поверить сеньору Антонио, тем более что выбирать мне не из чего. Построять канадцы свой кораблик еще неизвестно. Так же как и британцы, а тут вот лежит на столе вся техническая документация именно на то судно, Которое мне нужно сейчас.

— А почему полторы тысячи тонн, а не тысяча семьсот к примеру?— тоннаж судна Антонио обозначил в тоннах и в фунтах. У него вообще везде были использованы две системы мер, традиционная английская и набирающая силу новая метрическая.

— Я не смог сделать такие безошибочные расчеты для более крупного судна и решил не рисковать, — честно ответил сеньор Антонио.

— А переделать внутренне оформление корабля реально? Меня не устраивает такое маленькое количество пассажиров, пусть будет меньше комфорта, но минимум полторы сотни пассажиров. Достаточно двух каюты первого класса, пусть они остаются такими, как вы из нарисовали. А остальные побольше размерами, меньше комфорта, одна общая большая столовая с камбузом и четырех общих гальюнов два пассажиров, два женских и два мужских. То, что вы наметили для экипажа, пусть остается без изменений.

Судно синьора Марино было во многом революционным. Оно не только претендовало на трансатлантический переход под паром, так на нем еще и были предусмотрены невиданные комфортные условия для пассажиров и экипажа. Пассажиров можно немного и поприжать, мне такой корабль нужен не для коммерческих рейсов, а для перевозки переселенцев, а вот экипаж обижать не стоит.

Синьор Марино похоже понял, что я проявляю уже не праздный интерес к его детищу и ответил тут же.

— Конечно можно, ваша светлость. Смотря для каких целей будет использоваться судно. Рядом с каютой капитана есть каюта для хозяина судна, так что без первого класса можно и вообще обойтись.

— А обшить корпус железом ваша верфь сможет? Мне нужно будет еще одно такое же судно, но с усиленным корпусом для плавания в северных широтах, — это на самом деле было очень важно, плавать на севере Тихого океана желательно на судах немного другого класса.

Антонио меня отлично понял и честно ответил.

— Сейчас нет, но если будут деньги можно будет нанять англичан или шотландцев. Они поработают у нас и обучат наших рабочих.

Оставалось обсудить два вопроса: шкурный и инспекцию верфи, прежде чем окончательно ударить по рукам надо съездить в Геную.

— Какова будет ваша окончательная цена корабля и сроки работы?

— Сорок тысяч фунтов и полтора года, — я покачал головой, срок меня не устраивал.

— Пятьдесят и один год, — Антонио молчал несколько минут и потом не очень уверенно ответил.

— Наверное да, но окончательное слово за моим дедом.

— Тогда давайте синьор Марино мы поступим таким образом. Вы сейчас же отправляете письмо своему деду. А мы, как только позволит самочувствие княгини, сразу же поедем в Геную.

Антонио тут же в моем присутствии написал быстро письмо своему деду, зачитал мне его и отправил. Пока моя супруга выздоравливала, синьор Марино читал нам с Сергеем Петровичем лекции о европейском судостроении, а Иван Васильевич помчался в Париж.

На пароме через Ла-Манш Иван Васильевич обратил внимание еще на одного из пассажиров, высокого мужчину лет сорока пяти и показал его мне. В глаза сразу бросилась уже немного старомодная, но идеальная прическа: коротко остриженные завитые, красиво уложенные волосы, с боковым пробором и небольшими бакенбардами, естественного черного цвета с легкой проседью. А вот одет он был по последней лондонской моде. как настоящий английский джентльмен. Увидев, что мы обратили на него внимание, джентльмен сразу же затерялся среди пассажиров парома.