Вестник в старом мире

Глава 3

Добираться до Северной столицы пришлось больше четырех недель, и это им еще сильно повезло, что от Самары началась хорошая дорога. Они остановились в городе на короткий отдых и, чтобы продать старых коней. Трофеи взятые с золотой молодежи понравились Вадиму больше. Ефим молчаливо одобрил выбор, подсказал отправить письмо отцу.

В Сызрани пришли первые ответные письма от госпожи Реймах. Она просила поторопиться и уверяла, что все готово к приезду.

После Самары шла Москва, как по уровню развития так и на пути Вадима. Огромный город, но отставший в культурном плане от Петербурга.

Карета тонула в грязи на дорогах застеленных бревнами. В городе стоял смрад от выгребных ям, жителям приходилось уезжать на дачи. В этом обе столицы сильно походили друг на друга.

Столица же встретила пробками. Сотни карет и обозов въезжали и выезжали из каменного Петрограда. Чугунные, деревянные и каменные мосты как артерии соединяли острова города, сшивая берега Невы.

Мастерская находилась в трехэтажном доме на Надежденской улице. Хорошее местоположение, если не учитывать основных клиентов из ближайшего морского кадетского училища.

— Ефим, поезжай на квартиру, я поздороваюсь с хозяйкой. Потом приедешь и пойдем на обед.

— Вашблогородь, может, сразу на обед? Вы же с утра ни крошки.

Сначала дела. — Вадим с удовольствием походил перед ателье, разминая ноги на мощеной камнем дороге. Над входом висела вывеска: "Дом моды мадам Реймах". Вадим открыл дверь и зазвонил колокольчик. Первый зал представлял из себя комнату для чайных церемоний со столиками, мягкими диванами и парой ожидающих слуг.

— Ваше благородие, чем можем помочь? — оценил новомодный фрак Вадима служащий с тонкими закрученными усиками.

— Мне сказали, что это лучший дом моды во всем Петрограде, я правильно пришёл?

— Ваше благородие… — не нашелся что сказать служащий.

— Дорогой Вадим Борисович, не шутите так с Петром, — на чистом русском пропела зашедшая в зал улыбчивая женщина, с каштановыми волосами, в легком летнем платье, большими глазами и узкой талией. — Рада вас приветствовать в шумной столице.

Вадим чмокнул поданную ему руку.

— И конечно, вы попали в лучшее ателье города, — Гертруда указала на место за чайным столиком, — Петр, принеси нам чаю.

Она вопросительно подняла бровь.

— И печенок. Не хочу перебивать аппетит перед обедом, — Вадим положил цилиндр на свободное место, сев напротив Гертруды, — Чем порадуете или огорчите?

Она ответила не сразу, изучая молодого человека, его костюм, цепочку часов, торчащую из кармана жилетки, и такое странное фиолетовое пенсне, перетягивающие все внимание с симпатичного тонкого лица.

— Я не думала, что вы так молоды. Вашего отца я видела всего пару раз и вы сильно отличаетесь.

— О, вы еще не знаете, как мы похожи характерами, — Вадим выжидающе скрестил пальцы, пока Гертруда собиралась духом.

Принесли ароматный чай с лимоном и новомодные бисквитные печенья.

— Я в отчаянии, — начала она, когда слуги отошли, — основные клиенты — офицеры разъехались на Кавказскую войну, а их семьи по дачам на лето. Должники носу здесь не покажут. Раньше я держала тридцать девушек, чтобы они помогали с шитьем, теперь осталось только семнадцать. Да и это не все, сейчас дует французский ветер моды, мне стыдно признаться, но у меня получается только гнаться за ним.

— Я понимаю, — задумчиво покивал Вадим. В общем, основные проблемы Гертруда описала еще в письмах, — Это поправимо. Что на счет складов для тканей?

— Такие большие и в черте города получится только снять, я договорилась с владельцем, он ждет денег. Сколько же вы купили тканей?

— На пять тысяч. Половина шелковым полотном, остальное льняной и шерстяной пряжей.

— Мои девочки не прягут, — задумалась Гертруда.

— Я и не собирался их заставлять. Людей найду, была бы крыша. Что на втором этаже? На третьем? — Вадим владел всем зданием, но не знал планировки.

— На втором квартируют одинокие девушки, я живу отдельно. На третьем раньше тоже квартировали, но там пустые комнаты. Я не стала предлагать вам селиться, мы бы стесняли вас, да и слуг на этажах почти нет. Девушки все из мещанских семей.

— Хорошо, покажите книги? — Вадим пил насыщенный индийский чай, пока Гертруда не принесла бухгалтерские книги, в которые записывали расходы, доходы и долги. Вадим пролистал все. Ателье держалось в слабом плюсе, но запасы тканей заканчивались, как и фонды на обновление здания. Такими темпами они и дальше будут терять портных, а с ними и клиентов.

От раздумий их отвлек звон колокольчика над дверью. Прямо к столику прошел взъерошенный человек в полосатом фраке. Его глаза бегали то по столу, то по Вадиму, то по Гертруде.

— Уважаемая, это преступление! Вы похитили мой костюм, а мне нужно на серьезную встречу! С серьезными людьми. Это безобразие, и я позову жандармов! — Он повернулся к двери и победоносно потряс кулаком, — О, а вот и они.

— Вадим, я ничего такого не делала.

— Знаю, положитесь на меня, — Вадим погладил руку побледневшей Гертруде и отрицательно кивнул Петру, который уже закатывал рукава.

В ателье вернулся мерзенький человек в компании двух жандармов в синих мундирах. Один подпоручик, а второй сержант судя по погонам.

— Здравия желаю, мадам, этот господин утверждает, что его ограбили в вашем ателье, — протараторил подпоручик.

— Представьтесь, — Вадим встал из-за стола.

— Что?

— Представьтесь, и вы сударь, — Вадим отдельно показал на мерзотненького.

— Граф, да Граф Мартынов, — надул ноздри мерзенький граф Мартынов.

— А, тот самый.

— О вы меня знаете, тогда не будете мешать…

— Тот самый, который должен моему ателье пятьсот семьдесят рублей и тридцать копеек за три костюма. Вы пришли отдать деньги?

— Да вы! — закончить графу не дал подпоручик.

— А как вас называть, сударь?

— Конечно, подпоручик? — Вадим выжидательно наклонил голову.

— Семенов, — неохотно пробурчал тот.

— Зовут меня Вадим Борисович по фамилии Беркутов.

— Не слышал, — честно признался подпоручик Семенов.

— Конечно, я же только приехал из Лондона, решил проверить свое ателье, а тут считай наши добросовестные жандармы сами привели к моим дверям должника. Показать расписку?

— Нет, мы вам верим, но господин Мартынов уважаемый человек и мы не смеем вмешиваться, — подпоручик расслабил воротник на кителе.

— На улице жара, а вы так вспотели. Может, свежего кипятку? Только с плиты, еще дымится, — услужливо сказал Вадим.

— Нет, спасибо мы пойдем, — кивнул подпоручик и потянул сержанта к выходу.

— Я, мы, да вы… Эх — махнул рукой и вышел мерзенький граф.

Вадим подошел к двери и посмотрел, в какую сторону уходят незваные господа.

— Вадим, я, я не знаю как вас отблагодарить, — Гертруда расплылась в улыбке, — Но вы же не приехали из Лондона.

— Так, для нашего жандарма весомее звучит, — Вадим ждал, когда они подальше отойдут, — И не переживайте, мы теперь в одной лодке. Я буду помогать.

— А как вы узнали долг графа? Вы книгу пролистали и все.

— Хорошая память, — Вадим подошел к столику и положил маленькую коробочку обтянутую бархатом, — Это презент, в честь нашего знакомства. Я пойду погуляю. А когда придет мой Ефим, передайте, что приеду на квартиру, пусть идет обедать, — уже на ходу проговорил Вадим и вышел на улицу, ловить карету.

Гертруда не сразу решилась взглянуть, что за подарок, но открыв коробочку сразу закрыла и покраснела.

— Петр, иди работать.

— Да госпожа, — поклонился слуга.

Вадим поймал двуколку и следовал по Московской дороге за каретой графа и жандармов. Они ехали не дольше получаса, углубляясь в город, пока не остановились в укромном дворике у двухэтажного дома с хорошеньким ресторанчиком на первом и открытой верандой на втором. Граф зашел в ресторан первым, за ним прошла пара мужчин в серых сюртуках.

— Держи и поезжай дальше. — Вадим решил не останавливаться прямо рядом с каретой графа и спустился ниже по кварталу. Двуколка под ним слегка царапала дорогу, просевшим днищем.

— Ваша милость, спасибо, — кучер потер об рубаху уплаченный рубль и поехал дальше.

Вадим осмотрел полупустую улицу и зашел в тихий закоулок к водосточной трубе. Он расстегнул фрак, жилет и с разбегу допрыгнул до второго этажа, зацепившись за подоконник, подтянулся и запрыгнул на крышу. Крепкое каменное здание, с шумной компанией на верхнем этаже. Вадим осторожно прошелся по черепице и перепрыгнул второй этаж ресторана, зацепившись за перила веранды и повиснув над черным ходом в дворике.

Чтобы услышать разговор обедающих жандармов и графа, Вадим перелез по перилам ближе.

— Не знаю, граф, зря съездили. Франт этот, как прыщ вылез.

— Вы вообще уверены, что у этой портнихи есть что брать?

— Конечно есть, к ней такие дамы ходят, чаю попить и не только, — граф причмокивал и гремел ложкой, наверное, поедая суп, Вадим не видел.

— Ну все господа, мне еще в министерство. Сами заплатите, — положил ложку граф, скрипнул стул и ушел.

Дул приятный соленый ветер, из кухни под Вадимом пахло наваристой ухой.

— Я не понимаю, почему его Семен Семеныч терпит. Чикнуть пером по глотке и готово.

— Тебе лишь бы чикнуть. Чего тогда фраера того не чикнул?

— Ладно, ладно.

Звон ложек о посуду и молчаливое жевание.

— Господа, желаете еще почивать-с? — новый голос.

— Нет, пойдем. Семен Семеныч сегодня будет?

— Как обычно, под вечер.

— Тогда позже вернемся, еще нужно обсудить…

— Эй, ты че там висишь? — отвлек Вадима басистый голос снизу.

Какой-то мужик с фартуком на пузе вышел покурить и застал интересную картину. Вадим упер ноги в стену и прыгнул на мужика, пока тот не начал орать. Раздался хруст, мужика придавило к земле, а Вадим встал и отряхнулся. Оставлять свидетеля на улице — плохая примета. Поэтому он закинул мужика на плечо и пошагал к ближайшему подъезду во дворике. Дверь запиралась изнутри на шпингалет, но одного рывка хватило, чтобы ее открыть.

Вадим поднимался по лестнице, как ступенька под ногой провалилась, и он чуть не выронил мужика. Старый деревянный дом прогнил и сыпался.

— Молодой человек, вы из какой квартиры? — не успел Вадим подняться на следующей пролет, как сверху навстречу вышла бабка в платке. Она щурилась и медленно переступала через каждую ступеньку, — Ходют тут всякие алкаши!

— Уважаемая, пожалуйста осторожнее, там дырка на ступеньке, — предупредил Вадим, пройдя выше.

— Заткнись, сопляк-ляк-ляк, — покатилась бабушка вниз по лестнице, — Ооох.

— Ну значит живая, — Вадим поднялся до чердака и закинул туда мужика.

Беседа предстояла веселая, только на мужике уже не осталось целого места. Несколько трещин на ребрах, перелом носа и лодыжки. Он потерял сознание от болевого шока и не спешил возвращаться в мрачное бытие.

— Просыпайся давай, — Вадим похлопал его по щекам, но не так сильно, как французского дуэлянта.

— Гос, господи, как все болит… — прохрипел мужик.

— Смотри на меня, — Вадим сжал его подбородок, — Ответишь на все вопросы и боль закончится.