Александр Яковлев. Чужой среди своих. Партийная жизнь «архитектора перестройки»

Предисловие автора

В минувшем веке два глобальных перелома сказались не только на судьбе нашей страны, но и на всем мировом историческом процессе в целом. Первый — октябрьский переворот 1917 года и последовавший за ним раздел мира на два противоборствующих лагеря. Второй — начавшаяся в середине 80-х перестройка, завершившаяся крахом социалистической системы, распадом огромного многонационального государства, окончанием холодной войны.

Если о далеких событиях революции, Гражданской войны, становления советской власти мы знаем достаточно хорошо, то этого не скажешь о тех совсем недавних годах, круто изменивших жизнь миллионов людей. Весь ход перестройки — от ее замысла, претворения в жизнь, наконец, ее неожиданного финала — содержит в себе множество тайн. Носителями этих тайн были конкретные личности, те самые руководители КПСС, которые в 1985 году позвали всех нас пробудиться от долгого летаргического сна, активно включиться в процесс ломки старых и отживших свое правил, продолжать строительство «социализма для людей».

Одним из таких деятелей, безусловно, был Александр Николаевич Яковлев. С его именем связаны едва ли не все главные завоевания и провалы перестройки. Он стал ближайшим соратником М. С. Горбачева, последовательным сторонником гласности, инициатором самых радикальных демократических реформ. Недаром его называли «архитектором» перемен, их «прорабом».

Отношение к Яковлеву и со стороны обывателя, и со стороны элит всегда было далеко не однозначным. Для одних он — светоч свободы, бескорыстный и бесстрашный борец за лучшее будущее, настоящий патриот страны, для других — разрушитель коммунистической партии, могильщик социализма, марионетка самых враждебных империалистических сил.

И каждая сторона в защиту своих версий приведет множество аргументов.

Написать биографию Александра Николаевича оказалось очень непросто. Это только на первый взгляд задача, не доставляющая особых проблем. Да, он оставил после себя целый ряд книг, в том числе автобиографического характера, и другими авторами о нем тоже много всего написано. Есть архивы, хранящие документы, связанные с его партийной, дипломатической, научной и иной деятельностью. Живы люди, близко соприкасавшиеся с ним. Но на самом деле погрузиться в его жизнь, понять логику ряда ключевых моментов этой жизни — значит обречь себя на множество забот. Ибо там сплошные загадки. И чем глубже погружаешься в эту жизнь, тем больше становится вопросов.

Хотя, повторяю, внешне все вроде бы гладко.

Родился и вырос в ярославской деревне, в семье, где отец был вначале справным крестьянином, затем, после коллективизации, стал председателем колхоза, а мать так и осталась неграмотной селянкой. Окончил деревенскую школу и ускоренное военное училище.

Фронтовик, достойно воевал на Волховском фронте в составе бригады морской пехоты, был командиром взвода, получил там тяжелое ранение, после которого всю оставшуюся жизнь хромал на левую ногу.

Стал студентом пединститута, однако оттуда был направлен в партийную школу. Но ее вскоре расформировали, поэтому уже экстерном доучивался опять на истфаке того же педагогического.

В двадцать пять лет приступил к восхождению на вершины партийной карьеры, прошел по этой лестнице все ступени — от инструктора Ярославского обкома до члена Политбюро ЦК КПСС.

Знания добирал в аспирантуре Академии общественных наук при ЦК КПСС, а шлифовал их, будучи стажером престижнейшего Колумбийского университета (США). Не без оснований считался крупным ученым в области международной политики, был директором одного из ведущих академических институтов.

Дипломат, занимавший пост посла СССР в Канаде на протяжении десяти лет.

В годы перестройки — заведующий Отделом пропаганды ЦК КПСС, секретарь ЦК, член Политбюро. Самым активным образом включился в процесс реформирования партии, переустройства всего советского общества.

В начале 90-х — соратник новой демократической власти, которому Кремль доверил руководство «Общественным российским телевидением», работу по реабилитации жертв политических репрессий, рассекречивание архивов.

Но, повторю еще раз, почти каждый жизненный этап этой биографии вызывает вопросы.

На протяжении более чем двадцати лет Александр Яковлев делал свою партийную карьеру, причем, как свидетельствуют документы и очевидцы, проявлял при этом большое старание. А если учесть, что он всегда состоял на идеологическом направлении, то надо признать: был ортодоксальным коммунистом, верным солдатом партии и даже, как уверяют некоторые источники, большим сталинистом, чем многие окружающие. Неизменно пользовался абсолютным доверием у «серого кардинала» М. А. Суслова, привлекался к написанию самых важных речей для Л. И. Брежнева.

Даже его знаменитая статья «Против антиисторизма», которая в 1972 году стала формальным поводом для отстранения Яковлева от работы в ЦК и последующей десятилетней «ссылки» в Канаду, не содержит ни намека на отступление от марксистско-ленинских позиций.

Все это дало его критикам повод утверждать, что во второй половине 80-х Яковлев «переродился», стал предателем интересов партии и социализма, одним из главных виновников распада системы и государства. Ведь тогда именно он показал себя сначала как последовательный реформатор, а затем как откровенный антикоммунист.

Что же произошло?

Если он был честен во все предшествующие годы, то на каком этапе случилась внутренняя ломка, пересмотр отношения к идеологическим догмам? Что стало толчком к отступничеству? Какие встречи, какие книги, какие жизненные коллизии разрушили его прежние взгляды, его веру в торжество идей марксизма-ленинизма?

Или он не был честен, а два десятилетия только искусно маскировался, ждал своего часа, чтобы поквитаться с социализмом?

Или — как утверждают уж совсем ярые его недоброжелатели — он и вовсе плясал под чужую дудку, был засланным казачком, «агентом влияния», завербованным еще в пору своей стажировки в Колумбийском университете?

Обратимся теперь к деятельности нашего героя на дипломатическом поприще. Об этом известно совсем мало, но, возможно, как раз здесь и кроется ответ на главный вопрос. Посол СССР, недавний крупный партийный функционер заводит дружбу с премьер-министром Канады, принимает у себя столпов северо-американского бизнеса, ведет с ними многочасовые беседы. И при этом едва ли не брезгливо относится к работающим под крышей диппредставительства сотрудникам КГБ и ГРУ, именно при нем тех массово высылают из страны пребывания, что дает повод генсеку Ю. В. Андропову обратиться в Политбюро с просьбой отозвать совпосла как не справившегося со своей работой.

Но Яковлева не только не отзывают. В его защиту выступает сам Михаил Андреевич Суслов. А другой секретарь ЦК Михаил Сергеевич Горбачев извлекает Александра Николаевича из канадской ссылки, делает его вначале директором крупного академического института, фактически научного филиала ЦК КПСС, а затем главным партийным идеологом.

Кажется, все происходившее с ним — вопреки логике, во всяком случае вопреки тем примитивным представлениям о жизни и карьере, которыми руководствуется большинство из нас.

Или еще загадка. Именно А. Н. Яковлев рекомендовал В. А. Крючкова на пост председателя КГБ. То есть продвинул наверх того самого человека, который вскоре положит на стол генерального секретаря бумагу, содержащую обвинения Яковлева в госизмене.

Кстати, этот эпизод также слабо представлен в нашей исторической литературе и мемуаристике. Глава Лубянки исходил якобы из информации неких секретных источников, согласно которым будущий член Политбюро был завербован американцами в период прохождения аспирантской стажировки в Колумбийском университете и все последующие годы являлся «агентом влияния». Горбачев вяло отреагировал на крючковский донос, сочтя его обычной интригой, однако можно себе представить, чем бы кончилась для Яковлева эта история в случае победы ГКЧП.

Так был он завербован или не был? «Агент влияния» или раскаявшийся догматик?

Еще вопрос: отчего на каком-то этапе разошлись пути Горбачева и Яковлева? Они оба достаточно долго гребли в одну сторону, глава партии и президент СССР доверял соратнику больше, чем другим. Но вдруг случился сбой… Поверил Горбачев своему главному чекисту Крючкову, таскавшему компромат на Яковлева? Пошел на поводу у Раисы Максимовны, которая ревновала к Александру Николаевичу, считая его «слишком умным»? Или были какие-то иные причины?

По сути дела, через судьбу А. Н. Яковлева можно проследить всю новейшую историю нашей страны, включая ее самые драматические эпизоды. Например, невидимое миру, но тем не менее весьма ожесточенное подковерное сражение между «западниками» и «почвенниками», жертвой которого Александр Николаевич, видимо, стал в начале 70-х. Или жесткое противостояние линии Е. К. Лигачева в руководстве партии, выразившееся, в частности, в оперативном реагировании на нашумевшую статью Нины Андреевой «Не могу поступаться принципами», которую с подачи Яковлева стали называть манифестом антиперестроечных сил. Или его отношение к попыткам приватизации государственного телевидения в ту пору, когда Яковлев руководил ОРТ.

В данной книге автор сконцентрировался на том периоде жизни Яковлева, который был связан с его партийной работой, — это примерно сорок лет из биографии Александра Николаевича, от Ярославского обкома КПСС до его служения в Политбюро ЦК и Президентском совете, а затем — распада партии, государства, системы.

Книга в значительной степени основана на документах из личного архива А. Н. Яковлева и других архивов, а также на воспоминаниях людей, лично знавших «архитектора перестройки». Особую благодарность автор выражает Н. А. Косолапову, который на протяжении ряда лет был помощником секретаря ЦК, кандидата в члены Политбюро, члена Политбюро, а ранее работал вместе с Александром Николаевичем в Институте мировой экономики и международных отношений. Много важных и интересных деталей также поведали личный секретарь партийного работника — С. К. Александров, отвечавшие за его безопасность офицеры 9-го управления КГБ СССР А. Е. Смирнов и А. А. Игнатьев.

Фамилии всех лиц, любезно согласившихся дать автору интервью, перечислены в конце книги, в разделе «Список использованных источников».

К сожалению, несмотря на все старания, автору не удалось встретиться и поговорить с сыном героя книги и его дочерью, которые под разными предлогами уклонились от интервью. Безусловно, это их право. Однако сам автор относит сей факт к своему упущению.