Дело о королевском изумруде

Он пришёл в себя, лёжа на земле и с трудом понимая, где находится. Его тело болело от удара, и чьи-то руки расстегивали камзол на его груди. Решив, что какой-то бродяга хочет ограбить его, он с негодованием оттолкнул склонившегося над ним человека и попытался крикнуть: «Ступай прочь, негодяй!», хотя на деле ему удалось издать лишь возмущённое бормотание.

— Я спас вам жизнь и пытаюсь помочь, — услышал он над собой низкий звучный голос, — а вы отталкиваете меня.

Руки исчезли, и он, удивлённый этим голосом, наконец, открыл глаза и увидел над собой явление ангела. Вернее, ангельским показалось ему белое лицо в обрамлении золотых кудрей, склонившееся над ним. Чуть позже он разглядел его лучше, но всё равно не был до конца уверен, что пришедший ему на помощь является человеком. Это был молодой мужчина, почти мальчик с удивительными узкими глазами, которые мерцали зелёной радужкой и их необычный разрез подчёркивали длинные чёрные брови, повторяющие собой их прихотливый изгиб. Широкие, белые как фарфор, но согретые нежным румянцем скулы мягкими линиями сходились в острый подбородок, маленький аккуратный нос и пухлые розовые губы сделали бы честь юной девушке, а коротко остриженные, лежащие мягкими волнами пышные волосы над высоким белым лбом действительно были редкого оттенка красного золота.

— Воистину говорят, не просят — не делай, — проворчал молодой человек и выпрямился. — Простите, что помешал вашему коню и дальше тащить вас за ногу, запутавшуюся в стремени, а вас бесславно умереть в этой глуши. Я ухожу.

И развернувшись, он пошёл прочь.

— Постой, мальчик! — крикнул маркиз, приподнявшись.

— Мальчик? — тот обернулся и высокомерно вскинул бровь. — Я мужчина, и если ваши глаза пока не дают вам видеть ясно, не открывайте рот!

В ином случае де Вард был бы оскорблён такой отповедью, но в этот момент он совершенно неожиданно для себя смиренно произнёс:

— Прости меня, должно быть я ударился головой, и глаза подвели меня. Не уходи так скоро. Помоги мне.

— С чего бы это мне помогать вам? — надменно осведомился тот. — Я уже сделал это и не получил благодарности. Впрочем, мне она и не нужна. Что толку в словах? Они улетают как птицы в небо, не оставляя следа.

— Я заплачу тебе! — воскликнул маркиз.

— Мне не нужны ваши деньги, — ответил тот.

Де Вард снова окинул взглядом его высокую стройную фигуру и вынужден был признать, что незнакомец отнюдь не беден. Его охотничий костюм был сшит из мягкой замши, окрашенной в зелёный цвет, филигранная пряжка на широком ремне светилась позолотой, а меч на перевязи и кинжал в ножнах были тонкой работы и украшены орнаментом. К тому же на груди юноши висела золотая цепь со странным медальоном, а на мочке левого уха поблескивала серьга с подвеской, повторяющей формой этот медальон. Попутно маркиз отметил, что незнакомец отлично сложен, и при широких плечах имеет узкие бёдра и длинные ноги. И ему ещё больше захотелось, чтоб этот незнакомец остался с ним.

— Как тебя зовут, юноша? — спросил он.

— Хуан, — ответил тот, не пытаясь вернуться назад.

— Послушай, Хуан, возможно, я в какой-то момент был груб с тобой, но это лишь потому, что я ранен. Помоги мне, и я не останусь в долгу. Здесь недалеко мой замок, и я приму тебя там, как дорогого гостя. Ты можешь жить у меня, сколько захочешь.

— Зачем мне ваш замок? — пожал плечами юноша. — Я живу в Сен-Марко.

— У меня в Сен-Марко есть дом, — обрадовался маркиз. — Можешь жить там. Только прошу тебя, помоги мне.

— Не знаю, — Хуан усмехнулся. — Может, лучше бросить вас здесь на корм лесному зверью и идти дальше по своим делам? Я ведь могу найти себе занятие и поприятнее, чем таскать на себе самовлюблённого осла, который не знает слов благодарности.

— Я благодарю тебя за спасение моей жизни, — поражаясь себе, пролепетал маркиз.

— Ладно уж, — проворчал Хуан и, подойдя к нему, помог встать. — Я делаю это исключительно по доброте душевной, — и, перекинув руку раненого через свои плечи, добавил: — Я провожу вас в ваш замок и пойду своей дорогой.

Весь путь до замка, а на это у них ушёл не один час, маркиз де Вард уговаривал своего нового знакомого погостить в его замке или хотя бы навестить его в Сен-Марко. Он вдыхал странный дурманящий аромат, исходивший от золотых волос юноши и, повернув голову, смотрел на его изящно очерченный профиль, мерцающие зеленью глаза, и поражался, с какой лёгкостью тащит его довольно тяжёлое тело на своём плече этот с виду хрупкий мальчик. Тот отвечал лишь изредка, так же холодно и отстранённо, и смысл его ответов сводился к тому, что он не ищет новых знакомств, и общение с маркизом ему неинтересно. Лишь прощаясь у ворот замка, куда наотрез отказался войти, он сказал, что, может быть, и заглянет как-нибудь вечерком в городской дом маркиза. И уже на следующий день, ещё не оправившись от последствий падения с лошади, маркиз де Вард поехал в Сен-Марко ждать визита своего нового друга.

Хуан появлялся лишь в темноте, когда долгая ночь опускалась на город, и многочисленная прислуга в богатом доме на Королевской площади расползалась по своим комнатушкам. Он не любил шума и излишнего внимания, держался в тени, ему нравилось греться у камина, устроившись в удобном кресле, когда отсветы огня озаряли его странное лицо и плясали в глубине зрачков. Маркиз в такие минуты смотрел на него, не отрываясь, и думал о том, что за дух забрёл в его одинокий дом. Он слушал завораживающий своим звучанием мягкий голос гостя, рассказывающий ему бесконечные и странные истории иного мира. И эти рассказы ещё больше околдовывали его, пленяя своей страстью и печалью. Он словно наяву видел прекрасных и самоотверженных воинов со странными именами, как две капли воды похожих на Хуана, в итоге всегда погибавших от рук безжалостных врагов или безумного тирана, и над ними рыдали безутешные красавицы с чёрными косами и глазами, похожими на листья ивы. Каждый раз поражаясь столь грустному финалу очередного рассказа, маркиз не мог сдержать слёз, и на следующий день был словно больной, ожидая нового визита Хуана, который мог и не явиться, поскольку никогда ничего не обещал.

Маркиз де Вард чувствовал, что с ним происходит что-то странное. Он не узнавал себя, понимая, что всё больше попадает в зависимость к странному золотому юноше, как он звал про себя Хуана. Он уже не мыслил себе жизни без него и то, что однажды тот может исчезнуть навсегда, внушало ему ужас. Он мучительно искал способ удержать его возле себя, и не находил его. Хуан не прикасался к деньгам и с презрением отказывался от дорогих подарков, его не интересовали связи, слава и власть. Он появлялся ниоткуда и уходил в никуда, ничего не рассказывая о себе. Его раздражали несмелые упрёки в равнодушии и не трогали заверения в вечной дружбе. Он был как волна, которая накатывает и уходит от берега по своей воле, приводя в отчаяние маркиза де Варда, привыкшего всегда всё держать под контролем. И однажды случилось то, чего он так боялся.

Явившись, как всегда, в тёмное время суток, Хуан устроился в кресле у камина и, задумчиво вертя в пальцах тонкий метательный нож с золотой насечкой, сообщил:

— Я пришёл, чтоб попрощаться. Я больше не приду. И не вздумай просить меня остаться и упрекать в каких-либо грехах. Это бесполезно. Мне неинтересно… Я прихожу, рассказываю тебе истории, а ты сидишь в углу и таращишься на меня с открытым ртом. Что мне в этом? Я, кажется, дарю тебе радость своими визитами, но сам не получаю ничего взамен.

— Но ведь ты отказываешься от денег! — в отчаянии воскликнул маркиз, заворожённо глядя, как пляшут рыжие искры на алмазных гранях тонкого клинка в длинных бледных пальцах.

— Что такое деньги? — задумчиво спросил Хуан. — Это всего лишь обезличенный металл, отлитый в монеты. Их много, так много, что едва не каждый в этом городе владеет таким сокровищем. Зачем мне то, что я могу получить от любого другого? Чем ты лучше них, если не можешь дать мне ничего, что не могли бы дать они?

— Я дарил тебе подарки, сделанные на заказ, — напомнил де Вард, — и золотой пояс, отделанный яшмой, и пару чеканных кубков с рубиновой отделкой, и браслет, украшенный сапфирами. Ты всё отверг!

— Всё тот же металл в другой форме. Скучно! И эти камни… Извлеки их из оправы, и подобных им немало найдётся в этом городе! В итоге всё то же — ненужные предметы, которые ты ценишь за то, что они сделаны из золота, потому что здесь оно считается дорогим, и отделаны минералами, извлечёнными из пыли и грязи. Что необычного во всём этом? Если ты пытаешься подкупить меня, то лучше отдай это менестрелям, которые с радостью будут петь тебе по первому твоему требованию всё, что ты им прикажешь. Разве не понятно, что чем-то заурядным можно оплатить только заурядное? Я не упрекаю тебя в неблагодарности. Я знаю, что ты и сам не слишком отличаешься от других владельцев золота и минералов, ты просто не можешь быть иным, и потому меня не привлекаешь. И я ухожу.

— И больше не вернёшься? — ужаснулся маркиз.

— Зачем мне возвращаться? Говорю ж, мне скучно!

Хуан поднялся, и маркиз поспешно схватил его за руку.

— Я знаю, что тебя заинтересует, — быстро заговорил он. — Пусть это лишь камень, извлечённый из земли, но такого камня нет больше ни у кого! Я хотел подарить его королю, чтоб вернуться ко двору, но твоё расположение мне важнее, чем милости этого несносного мальчишки! Послушай, скоро мне привезут великолепный изумруд размером с голубиное яйцо, чистый, как вода в ручье, и зелёный, как луговая трава. Девяносто шесть граней без мельчайшего изъяна! Подумай, мой дорогой, как будет смотреться этот камень на твоей груди, подчёркивая благородную зелень твоих глаз!

— С голубиное яйцо? — уточнил Хуан. — И где ж ты возьмёшь такое чудо?

— Я уже велел выкупить его для меня, отправил в Гарц купца Пессона, он мастер доставать то, что никто достать не может. Я дал ему столько золота, что…

— Подробности меня не интересуют, — оборвал его Хуан. — Значит, Пессон… Ладно, так и быть, пока я останусь. А ты не забудь, что обещал мне. Если этот камень так хорош, как ты говоришь, то, может быть, я и сочту его достойной платой за время, потраченное на тебя.

— Вот и ладно, — обрадовано произнёс маркиз. — А теперь сядь! Я приготовил для тебя изысканные угощения и вино из розовых лепестков, очень редкое и дорогое. Одна бутылка этого вина стоит столько же… Нет, нет, я знаю, что тебя это не интересует. Садись. Вот так, — произнёс он, после того, как юноша с видимой неохотой опустился в кресло. — Ты так красив, Хуан. Я никогда не видел людей, подобных тебе! А, может, ты и не человек? Может, ты демон?

— И что с того? — поинтересовался тот с усмешкой. — Будь так, ты испугался бы? Прогнал бы меня?

— Нет, конечно, нет! — замотал головой де Вард. — Даже если это так, я готов отдать тебе и душу, и тело, лишь бы ты не покинул меня.

— Душу и тело? — уточнил Хуан, взглянув на него своими странными зелёными глазами, и его розовые нежные губы чуть вздрогнули в лёгкой усмешке. — Может, и придётся, как знать? Шучу! Ты странный. О тебе говорят, что ты высокомерен и жесток, что ты никого не ценишь и презираешь даже равных тебе, но я вижу совсем другого человека. Так плавится железо от огня… Что рассказать тебе сегодня? Пожалуй, это…