Эффект пешки. Книга первая. Долгая дорога домой

Глава первая. Несколько глотков свободы.

Дорого́й читатель, перед тем как ты начнёшь читать моё творение я должен предупредить: данная история — бредовый вымысел от начала и до конца. Города, посёлки, имена людей, названия улиц, названия учреждений и клички домашних животных придуманы воспалённым воображением автора. Любые совпадения случайны, а образы закономерны. * * *

Мерный и разноголосый шум небольшого городского вокзала нарушил нудный женский голос из громкоговорителя:

— Уважаемые пассажиры, электропоезд Углинск — Малая Соха задерживается на двенадцать часов по причине ремонта железнодорожных путей. Предварительное время отправления двенадцать часов сорок пять минут.

Относительно молодой наголо бритый человек с ленцой перевёл взгляд на вокзальные электронные часы и с грустью отметил для себя, электронное табло из красных точек транслировало двенадцать часов двадцать две минуты. Народ вокруг недовольно загудел и принялся расходиться в разные стороны, и неудивительно, электричка на Малую Соху единственная, что ходит с этого вокзала. Хотя периодически случаются исключение и на местный вокзал прибывает особый поезд с зарешеченными окнами. Когда-то давно подобные вагоны получили название — столыпинские, впрочем, так они называются и по сей день.

Увядающий городок Углинск прибывал в унынии и депрессии, по последним данным переписи населения, в пределах окрестностей этого самого города обитало порядка двухсот тысяч душ, в число которых входили и заключённые двух государственных пенитенциарных учреждений. Обе тюрьмы для небольшого городка, некогда известного добычей паршивого по своему качеству угля, служили градообразующими предприятиями. Вся работа «аборигенов» проходила вокруг тюрем, для тюрем и из-за тюрем. Кстати, из одного подобного заведения и получил билетик на свободу наш главный герой. Звали молодого человека Максимом Фёдоровичем Спицыным. Данный субъект, в отличие от прочей местной публики, наслаждался свободой и огромным, по меркам той камеры, в которой провёл последние шесть лет, пространством вокзала. Внешность у парня была весьма заурядной и если бы небритая голова и фуфайка тюремного образца, то отличить нашего героя от какого-нибудь местного жителя не представлялось возможным.

Максимилиан удобно уселся на очень неудобном металлическом сидении, раскинул руки и с интересом изучал местную публику. Настало время применять на практике всё то, чему наш герой научился у своего учителя. Макс глубоко вдохнул и сосредоточился на выборе жертвы. Задача максимум на сегодня была найти кров и еду в жёстких условиях отсутствия денежных знаков. Парнишка принялся судорожно обрабатывать тот объём информации, который успел собрать до последнего момента.

— «Итак, приступим. Цель номер раз — толстуха у входа. Явно работяга судя по внешнему виду и по рукам, мозолистые ладони, потрескавшаяся кожа пальцев, явно крестьянка, трудится на земле или ферме. Обручальное колечко и прочие атрибуты женского счастья отсутствуют. Не исключено — мать-одиночка. Одета очень скромно и небрежно — бордовая юбка чуть ниже колен, свитер с горлом, бордовый шерстяной шарф. Много бордового цвета, как там учил старый: «все оттенки красного свидетельствуют о поиске партнёра. Хм, а барышня явно в поиске. Личико после объявления об отмене довольно сильно скисло, видимо: либо приспичило ехать, либо не городская откуда-то из близлежащих деревень. Одета безвкусно. Вещи замызганы. На руках характе́рные царапины. Сзади на подбивке серого пальто волоски трёхцветной шерсти. Кошатница», — сделал неутешительный вывод Макс, — «нет, не подходит, у меня аллергия на кошек».

Молодой человек с циничностью машины пробежался по нескольким потенциальным жертвам и остановился на парадно одетом мужичке. Мужик был «парадно одет» по меркам местного «племени». Брюки, на парадно выбритом дядьке были бережно выглажены в стрелочку. Зимние видавшие виды полуботинки, начищенные до блеска, а кожаная куртка, надетая поверх белой парадно-выходной рубашки. Мужичек не являлся иконой стиля.

— «Вот это мой клиент! — с удовольствием отметил для себя Макс, — простоватый дядька, явно любитель выпить. Отправился на заработки, счастье в чужие края искать. Судя по тому, что его жена примерно час назад перекинулась несколькими словами с толстухой, ребятки с одного района или деревни. Дяденька не местный и возвращаться домой явно не стремится. Хотя, может, его баба куда-нибудь на работу ускакала. Нечего тебе делать на заработках, дядя, обуют тебя там или сам всё пропьёшь. Пожалуй, с этим субъектом можно до утра в какой-нибудь рюмочной просидеть. А как только клиент дозреет, можно и денег в долг взять под низкий процент и на самый долгий срок».

Жертва была назначена и взгляд пылкого юноши сверкнул решимостью. Максимилиан поднялся с места и в этот самый важный момент к молодому человеку в очередной раз подошли два патрульных полиционера. Почему в очередной раз, спросишь меня ты, дорого́й читатель, всё просто, к Максу уже три раза подходили патрульные и проверяли документы. Причём все эти разы подходил один и тот же патруль. Нет, для этого ЖД вокзала отчаливающие зэки явление не редкое, а скорее даже заурядное. Периодически то и дело на этих лавках отдыхают плохо одетые и не очень стильно стриженные мужчины без паспортов, но зато со специфическими справками, которыми те пользовались в качестве проездных документов до места прописки. Вот только у подавляющего большинства из той публики в справках значилось местом отбывания колония № 74 для особо опасных преступников, а у нашего героя справочка была из другого учреждения. В справке Максима значилось иное заведение — исправительное учреждение особого режима для пожизненных заключённых № 6. В простонародье данное заведение носило незамысловатое название «Чёрный пингвин» и предназначалось это весёлое место для откровенных маньяков и социопатов. Максим Фёдорович Спицын был первым и единственным представителем этого исправительного учреждения, вышедшим на свободу до срока. Собственно говоря, именно этот факт и заставил патрульных несколько раз подходить к бывшему седельцу и тщательным образом перепроверять справку.

— Гражданин, предъявите ваши документы, — обратился один из патрульных к нашему герою.

Жертва в выглаженных брючках подняла с пола спортивную сумку с вещами, поводила по сторонам «жалом» и натолкнувшись взглядом на толстушку, поспешила к той поделиться своими негодованиями. Парочка знакомцев, посетовав на тяжёлую судьбинушку, скрылась из виду, обломав все имеющиеся планы на корню.

Сальная физиономия представителя правопорядка с ленцой впялилась в интересный объект. Впрочем, и Максу хватило одного случайного взгляда, чтоб досконально изучить стоявших перед ним патрульных. Представитель с сальной физиономией был вальяжным мужчиной, небольшой пивной животик совершенно не мешал защитнику правопорядка двигаться. Мешковатая форма ППСника в отличие от коллеги сидела по фигуре, на пальцах, помимо обручального кольца, поблескивала жёлтого отлива «гайка» — перстень с крупным чёрным камнем. Вещица явно не из дешёвых. Руки и обувь полиционера были бережно ухожены, а взгляд наряду с простыми чертами лица, был острый и цепкий. Зато второй, более молодой сотрудник имел вид утомлённого житейскими буднями человека. Парнишке было лет двадцать восемь — тридцать, и он только начал отходить от вчерашнего излияния, страдая от похмельного синдрома. Молодого сотрудника выдали утомлённые глаза, налитые кровью и слегка трясущиеся руки. В принципе, мандраж молодого специалиста можно было списать на холод, привокзальной площади, откуда появились сотрудники. Мороз держал бодро, но несильные нотки перегара, обильно смешанные с дешёвым парфюмом, слегка намекали на нездоровые пристрастия молодого сотрудника.

— Молодой человек, предъявите ваши документы, — ещё раз попросил мордатый.

Максим засунул руку под фуфайку и достал из внутреннего кармана свёрнутую вчетверо справку. Полицейский ознакомился с содержимым и удивлённо хмыкнул:

— Глянь, Серый, Леха то не наврал. Парнишка и правда из «шестой».

Коллега взял справочку для изучения и не говоря ни слова удивлённо приступил к подробному прочтению.

— Это каким же образом, у вас, Максим Фёдорович Спицын, с шестой получилось откинуться? — теперь уже пристальней изучая бывшего зека, поинтересовался ППСник.

Максим уже успел кое-что понять о стоявших перед ним персонах. И этот дяденька в погонах, несмотря на неказистый вид и пивной животик, был весьма опасным типом. Физиогномические данные полицейского выдавали не радужную картинку, перед Максимом стоял волк в овечьей шкуре. Этот с виду неказистый мужичок был весьма опасен. Ширма закона ему нужна была только для маскировки. Скверный властный характер, море терпения и работа исподтишка. Такой пырнёт ночью в подворотне, а после своих коллег будет дожидаться, дабы первому раскрыть преступление — циничная скотина без капли сочувствия и раскаяния.

Максимилиану, в силу особенности характера, сильно захотелось съязвить, но наш герой сумел себя сдержать. Нотки почтения прорезались в голосе бывшего заключённого:

— Уважаемый, меня посадили по ошибке, — контролируя интонацию, начал оправдываться Макс, — теперь, в тех давних делах разобрались. А меня, как невиновного человека отпустили на свободу.

Довольная физиономия представителя власти вновь прошлась по бывшему заключённому. Тон и учтивость пришлись к месту.

— Ладно, Серый, отдай ему его бумажку и пойдём тебе здоровьице поправим. А то ты очень хреново выглядишь. Как бы ласты ни завернул. Завязывай ты с синим.

— А с этим что? — тяжело вздохнув спросил молодой сотрудник.

— Лёха его уже три раза проверил, — довольно пояснил мордатый, — он даже в шестёрку звонил, этого супчика и в самом деле отпустили. Это я так, для истории решил тебе его показать. Когда ты такое ещё раз увидишь? Машина правосудия в действии.

Более молодой коллега философски пожал плечами, мол, бывает по-разному и вернул справку теперь уже свободному человеку. Представители правопорядка направились в сторону выхода из здания вокзала. А Максим с поскучневшей физиономией ещё раз глазами пробежался по практически опустевшему вокзалу. Намеченные потенциальные благодарители уже покинули здание, а оставшиеся ожидающие в планы нашего героя никаким образом не вписывались. Молодой человек судорожно прикидывал, как ему теперь поступить. Искать случайных «клиентов» на улице? В такой мороз — это самоубийство. Во-первых, на двадцати пятиградусном морозе случайные прохожие не располагают к изучению, и уж тем более к общению, а во-вторых, в синтетических спортивных штанах и демисезонных полутуфлях на босу ногу можно запросто оставить здоровье, если не окочуриться окончательно, так и не дождавшись подходящего человека.

— «Так, что там говорил учитель про искусство войны? — напряг память молодой человек, — «Ждать трупы неприятеля сидя у реки». Ладненько обождём!»