Три куля черных сухарей

— С фланга, — поправил военрук.

— С фланга, — поправился Гурин и продолжал: — Но мы должны их перехитрить и заставить наступать там, где им невыгодно: вот здесь — на плотину. А тут, как только они покажутся, мы их всех уложим из пулеметов. Они ж будут как на ладони. Правильно? — спросил он у военрука.

— Не знаю, — сказал тот. — Сейчас я ничего не знаю, я сторона только наблюдающая. Ну, ну?..

— Ну, вот… Надо от кустов их отпугнуть. Туда пойдет одно отделение и все «волонтеры», пойдут и будут не таиться, а шуметь, ходить, делать вид, что там нас очень много, будто все мы на том фланге и ждем их только там. А мы, основные силы, затаимся здесь, сделаем вид, будто тут никого нет и отсюда мы никого не ждем. Разведчики, на всякий случай сбегайте все-таки в лес, к тому бревну через болото, и понаблюдайте.

— Ну, ну, — сказал военрук, немного удивленный чем-то. — Действуйте. — И поехал снова на свой наблюдательный пункт.

Разогнал Гурин всех по местам, сам с основными силами затаился в овраге. Медиков отослал к родничку:

— У кринички разбейте свой лагерь. Там и водичка рядом, а это главное: жажду будете утолять.

Игра — игра, а волнуется Гурин всерьез, и бойцы нетерпеливо ждут наступления: как оно будет, откуда пойдут «зеленые», — всем хочется победить.

Выглянул Гурин, осмотрел окрестности в бинокль — тихо. Только на левом фланге шум — это свои, «волонтеры». Видать, понравилось им задание: гораздо хуже и томительнее соблюдать тишину, чем ходить в рост и создавать шум.

Время шло, а «зеленые» не показывались, будто их там и не было. Это начинало беспокоить Гурина: что-то придумал Иван, не пошел ли он в дальний обход, аж через Буерачек, не зайдет ли он с глубокого тыла? Скатится как снег на голову с белого глинища? «Послать, что ли, на бугор кого, посмотреть?..» Но в этот момент прибежал запыхавшийся и не на шутку взволнованный разведчик из леса и сообщил, что «зеленые» в том месте, где лежит бревно, наводят переправу: таскают сухие деревья, кладут их поперек болота, носят ветки, бросают на бревна.

— Много их там? — спросил Васька.

— Много! И Иван тоже работает, как медведь.

— Иван с ними? — уточнил Гурин. — Тогда, пожалуй, ясна их затея. — Он схватил командира первого взвода за воротник, притянул к себе: — Бери своих ребят и дуй к болоту. А я с другим взводом перейду по плотине на тот берег, и той стороной зайдем к ним в тыл. Как только услышите шухер в тылу у «зеленых», сразу бросайтесь на их переправу и атакуйте. Поняли? Там мы их в болоте и зажмем. А если они раньше станут переходить на нашу сторону, не пускайте, открывайте огонь. Знайте, что мы все равно ударим им с тыла.

Заспешил первый взвод вслед за разведчиком, а Васька взял с собой остальных ребят, пригнулся — и бегом на ту сторону пруда. Под прикрытием крутого берега добежали до леса, остановились, передохнули — и дальше, вперед. Осторожно, от дерева к дереву, от куста к кусту, перебегают они один за другим. Сердце бьется, будто и впрямь на смерть идут. И вдруг увидел Васька — вот они, «зеленые», как муравьи, таскают ветки, палки, бревна и все кидают, кидают в болото. В суматохе не видят подобравшихся с тыла «синих».

Гурин подал знак — вперед! «Ура-а!» — закричали «синие» и бросились на противника.

Иван оглянулся, увидел наседавших с тыла «синих», обозлился и начал их расшвыривать в разные стороны.

— Иван, Иван, ты уже убит! — кричит ему Васька.

Но Иван ничего не слышит, знай отбивается. Тут Ваську схватили сзади, руки стали заламывать, Васька крутанулся, вырвался, но на скользком бревне поскользнулся и ударился головой о дерево — рассек лоб повыше левой брови.

— Командиры оба вышли из строя! — раздался голос военрука. — Оба!

Опустил руки Иван, повесил голову, поплелся с поля боя. Взглянул сердито на Ваську:

— Если бы это взаправду — вот бы вы победили. — И он показал ему огромный кукиш. — Я один всех вас поутопил бы в этом болоте.

Гурин сначала улыбался Ивану, но, увидев, как тот переживает свое поражение, помрачнел и только теперь почувствовал, как больно жжет ссадина на лбу. Потрогал рукой — липко, на пальцах кровь. Приложил к ране носовой платок, пошел медленно вслед за Иваном, чувствуя себя в чем-то виноватым перед ним. «Дурак, перестарался…» Радости от победы не было.

В этот момент горн затрубил отбой, вслед ему протрубил другой, третий… Эхо отбоя разнеслось далеко по полю, по лесу и затихло — одно в овраге, где-то внизу, а другие два в лесу.

В одиночку, группами скатывались участники игры с бугра вниз к пруду, к назначенному месту сбора. Шли, бежали, разгоряченные, возбужденные, «зеленые» и «синие» — все перемешались. Собираясь возле военрука, спорили, доказывали друг другу свою правоту, каждый превозносил действия своей стороны:

— Вот если бы!..

— А если бы!..

Утихомирить их было трудно.

— Командиры, проверьте людей — все ли на месте, — приказал военрук.

Проверили — все налицо, никто не потерялся.

— Хорошо, — вздохнул облегченно военрук. — Ну, садитесь — сделаем разбор.

— Кто победил? — нетерпеливо спрашивали его.

— Кто победил? — переспросил он раздумчиво. — Да как вам сказать?.. По-моему, все победили.

— Ну-у, нет!.. — завыли «синие». — Наша взяла!

— Все победили! — твердо повторил военрук. — Все участники игры победили. Интересная ситуация создалась — обе стороны действовали очень умно, по-военному разумно. Смотрите: «синие» предположили два варианта наступления «зеленых» и ждали их в одном месте, а от другого отпугивали. Разумно! Но и «зеленые» не дураки: они отвергли и первый, и второй варианты, а выбрали третий, именно тот, о котором их противник сначала даже и не подозревал! А? Здорово? Мне лично очень понравились действия и тех и других. А остальное — это детали боя, от них, конечно, многое зависит… Но ситуация создалась исключительно интересная. Согласны?

— Согласны! Но если бы не разведчики…

— Если бы!.. — Военрук встал. — А теперь — по домам. Противогазы, бинокли завтра принесете в школу. — Он обратился к Гурину: — А лоб надо перевязать. Что ж это, санитары?.. — Он оглянулся, тронул за рукав Натку. — Девушка, обработайте, пожалуйста, рану йодом и завяжите.

Натка взглянула на Ваську и, хитро сощурив глаза, пропела:

— А-а-а… Попался, голубчик! Садись, — указала она ему на большой круглый голыш и распорядилась: — Валя, твой раненый. Приказано обработать рану йодом, завязать и отпустить на все четыре стороны. А впрочем, там смотри сама, все будет зависеть от его здоровья и состояния. — Натка показала Ваське язык и побежала догонять свой «санбат».

Увидев Ваську, Валя растерянно улыбнулась, взглянула на ссадину, увидела запекшуюся струйку крови над бровью, поморщилась виновато: думала, Натка шутит, а тут…

— Ой, кровь… — Она опустилась на колени, раскрыла сумку, достала вату, флакон со спиртом, отерла края ссадины. — Больно?

— Ничего, терпеть можно, — сказал Васька как можно бодрее.

Валя накрутила ватку на белую лучинку, макнула ее в йод, поднесла к ране и остановилась.

— Сейчас будет очень больно, потерпите…

Васька кивнул и закусил нижнюю губу. Боль была действительно нестерпимой, но он героически перенес ее.

Сделав тампон, Валя приложила его к ране, попросила:

— Подержите…

Поднял руку Васька и коснулся Валиных пальцев на тампоне, неожиданно для себя прижал их ласково. Она не отнимала, ждала, когда он отпустит. Он не отпускал, и тогда она сказала:

— Больной, ведите себя как следует…

— Я не больной, а раненый…

— Все равно. — Она высвободила пальцы, взяла бинт и стала накручивать ему «чалму». Накрутила, завязала, спросила: — Не туго?

— Нет…

Мягкое, теплое, ласковое прикосновение бинтов было так приятно, будто это Валя обняла его голову своими нежными руками.

Сложив в сумку медикаменты, Валя поднялась и, посмотрев вдаль, воскликнула:

— Ой, наших уже и не видно… Пойдемте быстрее.

— Дорога знакома, не заблудимся, — успокоил он ее.

— Неудобно… — проговорила Валя покорно и сняла с головы медицинскую повязку. — Все, игра кончилась, имею право. — Она тряхнула головой, распушила примятые волосы. Беленькие колечки вновь заняли свои места, украсив ее лоб милыми, привлекательными завитушками. Две длинные тугие косы стекали по спине до самого пояса.

— Очень идут вам эти… — Гурин покрутил пальцем надо лбом.

Валя зарумянилась, застеснялась, нагнулась над сумкой, пряча в нее косынку.

— Давайте я понесу сумку, — попросил Гурин. — Она ведь тяжелая?..

— Нет… — сказала Валя, однако сумку отдала. — А я что ж, с пустыми руками буду идти? Дайте мне хоть бинокль.

Васька охотно снял с шеи бинокль, передал его Вале. Та закинула ремешок через голову и подняла бинокль к глазам. Васька показал, как настроить бинокль по своему зрению, она настроила и, остановившись, стала смотреть вокруг себя.

— Как интересно!..

Наглядевшись, Валя снова заторопилась:

— Пойдемте быстрее… А то скоро темно будет…

— Тут не опасно.

— Не в этом дело…

— А в чем же?

Валя не ответила, и дальше какое-то время они шли молча. А говорить надо, это Васька знал точно, чувствовал, что он должен говорить и говорить, говорить интересно, содержательно. Но о чем?.. И он снова спросил:

— А в чем же дело?..

— Поздно уже… И Натка убежала. А я знаете как далеко живу? На самой «Камчатке».

— Я вас провожу… Можно? — Голос у Гурина дрогнул, будто вот сейчас от ее ответа будет зависеть вся его судьба. Затаив дыхание, он ждал, что она скажет.

А она молчала. И тогда он, набравшись смелости, переспросил:

— Можно?.. — В горле предательски запершило, он кашлянул.

— Зачем?.. Это очень далеко…

Гурин хотел сказать, что он готов идти хоть на край света, что ему хорошо быть рядом с ней, что он давно об этом мечтал, так как любит ее еще с той первой встречи, когда увидел на празднике возле школы, а потом в клубе на танцах… Но ничего этого он ей не сказал, а выпалил небрежно:

— Ну, подумаешь!.. Разве это далеко? — И тут же обругал себя: «Дурак, упустил момент…»

Он лихорадочно стал соображать, о чем бы еще таком спросить ее, чтобы возобновить хотя бы приблизительный разговор, когда можно будет сказать ей о своей любви. И он спросил:

— Где вы научились так хорошо бинтовать?

— Как где? В школе.

Нет, это не тот разговор, после него опять наступила пауза, тягучая, нудная, неприятная для него пауза. «А вот возьму сейчас прямо и скажу обо всем ей, без всяких там церемоний!..» — решил он, остановился и произнес торжественно:

— Валя!..

— Нет, нет, не останавливайтесь. — Она взяла его за рукав и потянула вперед. — Я прошу вас — пойдемте быстрее: солнце вон уже село…

Когда они дошли до школы на выгоне, наступила ночь, над черным школьным садом уже висела огромная желтая луна.

— Вот моя школа, — сказал Васька. — Сюда я оттопал четыре года!

— Правда? — удивилась Валя.

— Да. Зайдемте?

— Нет. В другой раз…

— А вы все время в седьмой учились? — спросил он.

— Нет, мы только три года как переехали в этот поселок. Мы на руднике до этого жили.

«Ах, вот почему я ее раньше не встречал!..» — подумал Васька.