Черная книга. Зверства современных бандеровцев — украинских неонацистов. 2014–2023

— Как ты вырвался?

— Меня обменяли. По одному из последних обменов. До того, какэтот «Минск» окончательноустаканился и на пленных забили. До того, как стали делать вид, что нас нет. Почему именно меня — не знаю. Таких, как я, там было много. Очень много. Ты не представляешь, сколько. В таких местах, как Мариуполь, вообще могут схватить кого угодно и за что угодно. Там все вне закона. Знаешь, вот, говорят, что это нацизм. Да нет, это не нацизм. Это Украина. Такая она — настоящая».

Воспоминания Алексея, узника лагеря под Славянском, арестованного 20 июня 2014 года сотрудниками СБУ:

«Меня схватили неизвестные люди в форме милиции. Заломили руки, лицом в асфальт, нанесли несколько ударов по голове, по корпусу, мешок на голову, засунули в машину, привезли. Я так понимаю, это база СБУ, замаскированная под автомойку, где несколько дней осуществляли допросы с пристрастием, избиения, моральное давление и унижение.

Потом посадили в джип и отправили под Славянск, в село Евгеньевка, где был их штаб и по совместительству фильтрационный лагерь. В данном фильтрационном лагере располагалось два кунга, которые служили местами временного заключения, это машины с будками небольшой вместительности с площадью примерно 16–20 кв. м. Там я провел больше двадцати дней, каждый день менялись люди, добавлялись новые, в среднем там люди проводили по пять-семь дней.

Избиения были регулярные, меня поднимали ночью, выводили из этого кунга и отводили на допрос к военным. Ты выходишь в наручниках, а на голове у тебя мешок. Садят тебя на стул и с разных сторон задаются вопросы, а потом начинают бить по голове. Условия содержания, конечно, в фильтрационном лагере — это просто кошмар, потому что абсолютно все время ты сидишь с мешком на голове либо в целлофановом пакете, который замотан скотчем вокруг глаз, в наручниках. Потом наручников стало не хватать, стали стяжками связывать руки, пальцы. Ну, конечно же, затягивали все очень плотно, туго. Самое плохое — это бывало так, что набивали в этот кунг людей до предела — на 20 кв. м сидели 17–18 человек. Ты даже лечь не можешь, и это на протяжении нескольких дней. Когда людей становилось много, переставали людей выводить в туалет, ставили ведро в углу, все мочились в это ведро.

Еще засовывали в яму. Была выкопана яма метров пять и туда водили — бывало, всех вместе, бывало, поодиночке. Там, бывало, несколько дней сидели в яме, под дождем, по щиколотку в воде.

Потом меня перевезли в изолятор СБУ. Оперативники СБУ, конечно, творили очень много того, за что им придется отвечать.

Когда надо было ехать в суд, у меня на футболке были следы крови после «бесед», но, конечно, футболку заставили снять и надеть рубашку, чтобы ничего не было. На суде мне дали меру пресечения, и я отправился на СИЗО, потом обмен».

Председатель гуманитарного фонда Алла свидетельствует об издевательствах над жителями Донбасса в Краматорском аэропорту, 2014 год:

«Нас задержала Национальная гвардия по какому-то списку. Возможно, что-то у них на меня было лишь потому, что я помогала жителям. Они меня быстренько «руки на капот», надели кулек на голову, плотно перемотали — передавлена была сильно вена, дня три я не могла шевелить головой. На просьбу о том, чтобы облегчить страдания, что у меня голова вот-вот лопнет, они мне сказали: «Сдохнешь ты, сепаратистка. Вас знаешь сколько тут закопанных валяется». В итоге нас привезли на аэропорт Краматорска. Там было такое, что я за всю жизнь не смогла бы придумать — всё как в страшном сне. Издевались — не то слово. При мне избивали мужа по печени, для того чтобы я сказала, что Россия спонсирует оружием, чего нет на самом деле. Как поступает Национальная гвардия? Надевает кулек и душит женщину, у которой сахарный диабет, которая просит попить, они говорят: «Мы тебе сейчас мочи дадим».

Там было такое жуткое дело, что даже, честно сказать, страшно вспоминать обо всем, просто страшно. Потом нас повезли в Изюм и приковали к какому-то турнику. Три дня мы в наручниках спали, и нам там дали кусочек хлеба за все время. Потом перевезли в харьковское СБУ, поместили в камеру, там было более или менее».

Ополченец Алексей рассказывает о тех, кого пытают на аэродроме города Краматорска:

«Я наблюдал, как с аэродрома запускались системы залпового огня. Был задержан сотрудниками СБУ, которые доставили меня на аэродром и пытали. Меня подвешивали за руки в яме: плиты, к ним веревка прицеплена, веревка — к наручникам, и в таком вытянутом состоянии с завязанными глазами. Меня били по ребрам, по печени, по лицу. Все, кто проходит через аэродром, все подвергаются таким пыткам и издевательствам. Люди, которые приезжают в изолятор временного содержания, все сине-фиолетовые, все побитые, у некоторых сердце не выдержало — умерли. 90 % оттуда приходят такие. Все побитые, все изувеченные. Там 95-я бригада, были иностранцы с грузинским, с польским акцентом. Потом доставили в харьковское СБУ, где оперативные сотрудники по приезде тоже поначалу в камере допроса побили. Я весь синефиолетовый полтора месяца там находился. В то время как я там находился, они владели моим имуществом, ключами от гаража, от машины. Компьютеры из дома вынесли, технику. Полтора месяца — обвинения никакого не предъявляли».

Ярким свидетельством преступлений против человечности является деятельность т. н. «нацбатальонов» и батальона «Торнадо». Батальон был создан при МВД Украины в декабре 2014 г. Возглавил его ранее трижды судимый за изнасилование, разбой и хранение оружия Руслан Онищенко. Помимо Онищенко в «Торнадо» служили еще около 40 человек с не менее богатым уголовным прошлым. Например, Виталий Дьякон считался серым кардиналом батальона. До начала войны он имел пять судимостей, в том числе за разбои, грабежи, изнасилования. Батальон отличился особой жестокостью в отношении мирного населения Донбасса. Среди преступлений, совершенных боевиками подразделения, можно назвать похищения людей и незаконное их удержание, пытки, доведение до самоубийства, вымогательства, грабежи, разбои. Торнадовцы (потерпевшие указывают на конкретных боевиков) под предлогом установления личности похищали их, месяцами удерживали в подвале, глумились, издевались и применяли пытки — особо жестоко избивали, подвешивали за ноги головой вниз, резали ножами.

По свидетельствам выживших узников, другие концлагеря, подобные тайной тюрьме СБУ в Мариупольском аэропорту (т. н. «библиотеке»), действовали на заброшенных базах отдыха близ Мариуполя, где обосновались «Азов», «Айдар», «Донбасс», «Торнадо» и другие соединения ВСУ и нацгвардии, набранные из украинских неонацистов.

Одна из жертв батальона «Торнадо»

Неонацисты из «Торнадо» обустроили пыточную в подвале школы в Лисичанске, подвергали пыткам и изнасилованиям местных жителей, включая пенсионеров и несовершеннолетних. К наиболее жестоким формам насилия относится совершение половых преступлений против лиц мужского пола в особо извращенной форме, что записывалось на видео мобильными телефонами и другими средствами. Мужчин в подвале школы, где базируется «Торнадо», приковывали к спортивному снаряду, насиловали неестественным путем, после чего убивали.

Из свидетельских показаний:

Батальон «Торнадо»

«В период времени примерно с 17 по 23 марта 2015 г. сотрудники батальона «Торнадо» регулярно приводили в подвал различных мужчин, которых систематически избивали. Удары наносились руками, ногами, пластмассовыми трубами и другими предметами, в основном по ногам, ягодицам и интимным местам. Кроме этого, данных мужчин пытали предметом, похожим на электрогенератор. Содержащихся в подвале мужчин раздевали наголо, ставили на бетонный пол и обливали водой. После этого прикасались оголенными проводами с током к различным частям тела, например к вискам, половому члену и мошонке. Мужчины сильно кричали, так как данные пытки причиняли им невыносимую боль и страдания. Данные сотрудники, находясь в подвале, в нашем присутствии около шести-семи раз употребляли марихуану путем ее курения через бульбулятор».

Пострадавшие от пыток свидетельствуют, что жестоким и систематическим избиениям подвергается подавляющее большинство захваченных украинской стороной.

Пострадавший от пыток Роберт Анискин рассказывает:

«В боевых действиях я не участвовал, в ряды ополчения не записывался, на блокпостах не стоял. Был задержан представителями батальона «Азов». При задержании избивали прикладами.

После допрашивали с применением электрошокеров и ударов куда попало. После этого меня привезли в СБУ Мариуполя с пакетом на голове, замотанным скотчем, с застегнутыми сзади руками, кинули на пол в подвале. В таком состоянии я провел больше суток. Надели дополнительный пакет и, прорезав отверстия для дыхания, начали допрос. Бросив меня на пол, три-четыре человека избивали меня ногами и кастетом по телу. Моего товарища бить не стали, а взяли в заложники его жену и моих родных — мать, сестру, племянницу».

Методы пыток, которые используют украинские боевики, аналогичны нацистским.

Пострадавший от пыток Василий Пельдик, захваченный в г. Авдеевка Донецкой обл., рассказывает:

«Заехали человек 20–25 в масках. Залетели в квартиру. У меня жена, дети. Надели мешок на голову. Потащили в машину, вывезли… До сих пор не могу после наручников шевелить пальцами. Был в наручниках в подвешенном состоянии. К батарее подвешивали так, что я не касался пола. Я уже не мог ходить. Весом давило и передавило все сухожилия. Немые пальцы. Не мои как бы пальцы. Издевались над людьми. Чтохотели, то и делали. Как оно называется, не могу. Я сказал: «Пристрелите меня и не мучайте», а они сказали: «Это для тебя будет легкой смертью».

Захваченные женщины подвергаются военнослужащими ВСУ изнасилованиям.

Пострадавший от пыток Юрий Новосельцев рассказывает:

«В одну из ночей я услышал, как избивали женщину, она кричала. Эти молодые военнослужащие (от 18 до 25 лет, не старше) разговаривали на украинском языке с западным акцентом, то есть некоторые слова были вперемешку с польскими. Потом эти молодчики (насколько я понимаю, их по голосам было около четырех-пяти человек) глумились над ней, то есть насиловали, избивали, при этом ржали как лошади, это был нечеловеческий смех, то есть они были то ли под наркотическим воздействием, то ли под алкогольным. Они получали большое удовольствие, избивая ее, насилуя. Что именно было, я потом услышал уже от неесам. Даже просто то, что я слышал, для меня как для человека это было унизительно».

В качестве орудия устрашения и пыток используют и так называемую «бандеровскую удавку».

Захваченная 15 октября 2014 г. медсестра Ольга рассказывает: «Когда допрашивали в СБУ, один показал железную проволоку, как спираль. Спрашивает: «Знаешь, как это называется? Это бандеровская удавка. Я тебя буду ей душить, пока не будешь говорить».

Захваченная 6 октября 2014 г. Зинаида Малеева рассказывает:

«Меня забрали в летнем халате, в носках и тапочках. Потом вывели мужа-инвалида с группой 1А, который с палочкой еле-еле ходит. Привезли на завод, мужа посадили в отдельное здание. А меня посадили в комнату метр на полтора и в высоту два метра с небольшой дверцей и вентилятором, в которой было очень холодно. Я ничего не говорила, потому что ничего не знала. Они кричали, оскорбляли, угрожали, били, играли по моему телу электрошокером, топтали каблуками ступни ног, били носками по ногам, держа пистолет со взведенным курком у затылка. Светили в глаза фонариком. Сказали, что меня будут насиловать много солдат, потом привезут мою дочь и внучек шести лет и одного года и их будут насиловать. Я не знала, что делали с моим мужем, но я боялась за его жизнь и за жизнь моей матери, которой 80 лет».