Черная книга. Зверства современных бандеровцев — украинских неонацистов. 2014–2023

Ополченец Александр Золотухин рассказывает:

«Оказался в плену. Меня и моего друга держали в подвале, от нас требовали ответ на вопрос: «За сколько продали Украину?» Я пытался им объяснить, что это моя земля, я на ней родился и вырос, никому и ничего не продавал. Те, кто держал нас в подвале, — ребята лет по 25–28, - били по печени, по почке, один уставал, садился второй. У первого был позывной «Тёма», а у второго — «Ветер», тому нравилось втыкать шило в левую лопатку. Все это было в подвале около блокпоста. Я понимал, что больше не выдержу, и попытался выбить дверь, а они сказали: «Будешь выбивать — повесим гранату». Сначала в ногу выстрелили, потом были другие выстрелы, скользящие. Затем отвезли все-таки в город, в больницу. Дело на нас не заводили, но был разговор, что нас обменяют. Потом пришли с другого батальона, хотели нас забрать, чтобы обменять, а те не отдавали. Более подробно я не буду рассказывать, мне тяжело очень».

Пострадавший от пыток Виктор Гриценко был захвачен у себя дома в Артемовском р-не Донецкой обл., пос. Парасковеевка, 24 декабря 2014 г., рассказывает:

«Меня вывели на улицу с пакетом на голове и отвезли в Харьковское СБУ. Там заключенные рассказывали, что их топили, ноги простреливали, прикладами били, током били. Рассказывали, как сотрудники СБУ брали трубу, засовывали людям в задний проход. В трубу — колючую проволоку. Сначала вынимали трубу, затем вытягивали проволоку».

Потерпевший Дмитрий Вулько рассказывает:

«Я попал в плен в сентябре 2014 г. На блокпосту. Национальная гвардия обстреляла машину — пулевые ранения были в бедро, в поясницу, в грудь. Меня отправили в больницу и сделали операцию, отправили в палату для военнопленных, пристегнули наручниками. Перевязки делали раз в неделю. Две раны гноились. Пьяные солдаты Национальной гвардии в течение трех недель заходили и спрашивали: «За сколько продал Украину?» Потом били по всему телу. Вот мы лежали, пристегнутые наручниками к кровати, они приходили и били в пьяном виде с автоматами. Один подходил и бил по лицу, второй по ране ударял. Так поиздеваются, выходят, выпьют — и снова. Все это продолжалось сутками, не давали спать. Били прикладами по ранам, угрожали, что ножами порежут сухожилия. Они кричали, чтобы нам не давали обезболивающее. Сказали, что долго я не протяну. Ополченцу Александру ножом руку ковыряли, отодвигали повязку и ковыряли. Другой брал шило и ковырял спину. Еще один человек, который находился в палате рядом, рассказывал, что ехал просто на машине. Она забарахлила, он остановился посмотреть, подъехала машина Национальной гвардии. Его схватили и повезли в дом, в подвал. Двое суток пытали и издевались. Перед тем как произошел обмен, нам сделали уколы, вот уже двое суток не хочется спать. Я не знаю, что это за лекарство такое, они ничего не объясняли».

В годы Великой Отечественной войны на территории УССР и в Европе зверствовали военнослужащие украинской дивизии СС «Галичина». В подразделении с таким же названием сегодня совершают военные преступления современные укронацисты.

Потерпевший Дмитрий Нырялко рассказывает, как над ним издевались в украинском батальоне «Галичина»:

«2 августа 2014 г. в одной футболке, шортах и шлепанцах, без оружия, меня схватила Национальная гвардия. Сразу на голову мне был надет мешок, руки — в наручники, ноги — в хомут. Привезли, кинули в яму, сказали: «Молись». Стреляли из автомата возле уха, поджигали мешок, на левое ухо я стал плохо слышать. Потом за мной приехали, я не знаю, кто они такие, но слышал — из Правого сектора. Повезли с мешком на голове в Славянск, кинули в яму, еще раз пытались расстрелять. Представились батальоном «Галичина». У меня был паспорт при себе, они паспорт порвали, кинули в яму, меня в эту яму кинули следом и начали закапывать. Закопали прямо по шею, потом подошел старший, дал им команду, и они меня вытащили. Потом отвезли в изолятор временного содержания в Харькове и на обмен».

Подавляющее большинство людей, прошедших украинские застенки, рассказывает, как с помощью пыток и угроз украинские власти заставляли их подписывать признания, что они являются агентами российских спецслужб.

Пострадавший от пыток Сергей рассказывает:

«…По пути, на трассе, продолжили избивать. В этих бумагах был бред — то, что я агент Службы безопасности России. Сказали, что если я не подпишу бумаги, то они убьют мою жену. В СБУ я все подписал. Когда избивали на трассе, мне сломали три ребра».

Александр Лошкарев рассказывает, как к нему применяли неизвестные медицинские препараты, подвергали пыткам и унижениям:

«Меня обвинили в том, что я совершил теракт и покушение на пограничников. Начали избивать дубинками, ногами били в голову, потом открыли рот, кинули туда два кислых кубика. Я начал задыхаться и терять сознание. Потом, когда меня откачали, дали бумаги на подпись, я подписал их, и отвели в морозильник. Потом отвезли в СБУ, снова давали на подпись бумаги. Я их отказался подписать, пришли в кабинет четыре человека в черной форме, в масках, с пистолетами, и начали бить. Потом опять заставили подписать бумаги, и я их подписал. Продержали нас в СБУ и отвезли в село к батальону «Днепр-1». Нас унижали, бросали в яму со змеями, стреляли возле головы и возле ног. Потом я выбрался из ямы, и заставили ползти по асфальту, по стеклам, и тоже стреляли возле ног. Потом я дополз до забора, дали лопату, сказали: «Копай себе яму», и, когда я выкопал яму, они опять начали стрелять возле ног».

Пострадавший от пыток украинских силовиков Павел Каракозов рассказывает:

«Меня топили. На лицо накидывают тряпку, два здоровых быка — на одну руку, два здоровых быка — на другую руку… и держат. А пятый наливает воду на тряпку, когда тряпка намокает, ты начинаешь вдыхать воду. И от нехватки воздуха, так как тряпка мокрая, начинаешь в себя втягивать воду, которую тебе льют на лицо, и задыхаешься. Я не знаю, это, наверное, хуже, чем утонуть. В дальнейшем я потерял счет допросам, пыткам и времени. После автозака меня перевели в холодильник в том же аэропорту. Три дня находился в ИВС (изолятор временного содержания), так как СИЗО отказывалось принимать из-за побоев, пока не будет заключения врачей, что я останусь жив. Перед обменом пленных в Мариуполе устраивали наши проводы — прогоняли сквозь строй на корточках и били по спинам резиновыми палками».

Бикмурзин Владимир Семенович, российский военнослужащий:

«Попали под обстрел, пулевое ранение в ногу. Украинцы отвезли на одну позицию, потом на другую, следом — в какой-то дом, где уже начали. Сначала палец сломали, голову разбили.

Указательный палец топором сломали, средний тоже не работает. Просто положили и ударили. Первый раз попали по среднему, а второй по указательному. Балаклава у меня была на голове, и скотчем замотали. Они каждый вечер пьяные приходили и просто издевались. Железными палками все отбили и всякими деревянными палками. Голову также (били) железными и деревянными палками. Все ноги железными и деревянными палками отбили, от стопы до колен. Левую руку еще собака искусала.

Угрожали и хотели повесить. Веревку на шею вешали и привязывали. Расстрел имитировали раза два».

Талдыкин Амир Александрович, российский военнослужащий:

«Я получил пулевое и осколочное ранение в кисть и левую лопатку. Пролежал двое суток и меня забрали украинские саперы. Первые дни, пока я был в подвале, там допрашивали и избивали дубинками и деревянными палками. Каждые 5 часов, когда у них смена подходила. Ничего не пытались узнать, просто избивали для собственного удовольствия. Говорили, что мы сейчас как без вести пропавшие, дескать, что с вами сейчас будет, никто не узнает. Медицинскую помощь не оказывали, вообще никакой. Прям скотчем руки повязывали на рану, чтобы не вставал и ничего не мог сделать. Когда перевели в Киев, уже медик приходил».

Сизонов Виктор Николаевич, российский военнослужащий:

«Меня ранило. Огнестрельное ранение шейки бедра. Меня подстрелили. Двое суток я так пролежал. Потом правосеки ходили, проверяли документы у трупов и обнаружили меня. Привезли в какое-то непонятное место по типу офис, где мною начало заниматься СБУ. В СБУ пытали током, всего избивали с ног до головы. Утром просыпаюсь и понимаю, что к ногам присоединяют браслетики-липучки с проводами, потом садят на скамейку и начинают допрашивать.

Все моменты — от того, что спросили, в каком году я пошел в школу, — приходилось вспоминать: пауза являлась поводом бить током, руками и дубинками. Электроды на икры, на две ноги. Длительный удар, у них на столе установка какая-то была. Установка, как коробка из-под пиццы, и крутилка. Они как ее только заводили, она начинала тарахтеть и сразу током меня бить. Длительностью 30 секунд где-то. Да, били током и руками периодически. Было, что били меня дубинками, ногами и руками. Целый день. На рану давили.

После подвала меня под вечер перевезли в какое-то СИЗО. Я там переночевал. Утром меня разбудили, погрузили в машину и привезли в место, которое все называли «гаражи». Там тоже бьют. После СИЗО — в какое-то военное расположение. Приехала другая машина, ехали и позже встали на какой-то трассе. Сказали быстро переходить в другую машину, а я не мог, потому что нога ранена, а он: «Давай, быстро пошел». Я попытался, но сразу упал, попытался встать, но из-за боли не получилось. Они давай кричать, чтобы я быстро встал, иначе вторую ногу прострелят. В общем, пересадили в другую машину и ехали приблизительно полчаса. Они остановили машину и начали подходить ко мне со словами «батько наш Бандера». Встали в какой-то местности, и двое, которые меня конвоировали, начали издеваться. Они хотели ухо отрезать, пальцы отрезать. Начали угрожать пистолетом и колбу приставлять, ножом угрожать, а я в балаклаве был с завязанными глазами, скотчем примотанной, и они пытались отрезать. Прям тянули балаклаву и за ухо хватали. Говорили, что сейчас убьют. По ногам били и голове. Издевались.

А потом приехала еще одна машина и вышло двое конвоиров, которые сразу мне по ногам киянкой. Киянкой долбанули по пальцам и коленям, а потом перетащили меня в другую машину.

Гимн Украины заставляли выучить и петь утром. Это уже во Львове, в лагере военнопленных заставляли утром петь гимн. Один рассказывал, что СБУшники водой пытали. Тряпку на лицо, водой поливали и при этом били. Я с ним в плену был, в одной палате лежал».

Перих Валерий Сергеевич, российский военнослужащий:

«Меня ранило — пробило грудную клетку и легкое. Потом потерял сознание и очнулся уже в плену. Очнулся в подвале, где были украинские военные. Соль на раны сыпали, по почкам и печени били. Потом сказали, что я задвухсотюсь и нужно в больницу, и меня прикладом. Когда в себя пришел, еще раз ударили.

В СИЗО был у нас один из Дагестана, которого током били. Его пытали, «тапик» присоединяли к половым органам, в яму с трупами кидали. Был Вова из «Вагнера», ему ухо надрезали, щеки зажигалкой палили. Мишка и Влад азовцам попались, над ними жестко издевались, их били 5 дней. Михаила так лупили, что у него кишки потрескались».