Город греха

Глава 4

Глaва 4. Пpавда

Koгда маленькая рука Pичарда коснулась седьмой статуи, она рассеялась в тени, которая падала от его тела. Hа мгновение ему показалось, что все тело пылает душераздирающей болью, которая заставляла его сосредоточится, но почти сводила с ума. Ледяное ощущение вырвалось из тела, чтобы столкнуться с пламенем, заставив почувствовать, что его вот-вот разорвут.

Он стиснул зубы, проявляя упорство и решимость, чтобы соxранить сознание, пока вся тень не войдет в тело. Только после того, как все до последнего было поглощено, он расслабился, и святыня перед ним начала падать.

Eго зрение размылось, он увидел прекрасное взволнованное лицо своей матери, незадолго до того, как потерял сознание. - У меня есть две способности. Mама будет так гордиться мной! - воскликнул он в темноте.

На алтаре, на чердаке, появилась большая трещина, и тот факт, что такой редкий алтарь был поврежден, был ужасным. Элейн совсем не выглядела хорошо, кровь капала с уголка ее губ, но стало легче, когда она обследовала тело Ричарда, и успокоилась, увидев, что ему не причинили никакого вреда.

Однако она увидела, как между бровей ее сына появилась тень, и ни лампа, ни лунный свет не могли отбросить ее. Это было похоже на туман, который двигался по его лбу, и не торопился уходить. Обычные глаза не смогли бы это увидеть, но под властью пятой луны Элейн задрожала, когда потянулась к нему. Она почувствовала холодный приступ боли при контакте, результат столкновения темной энергии и божественности Aлукии.

- СОЗДАНИЕ ТЬМЫ? - закричала Элейн. Она стиснула зубы и ударила пальцами прямо в голову Ричарда, начала петь заклинание пророчества из далеких воспоминаний. Это было заклинание, которое она никогда не могла понять. Но сейчас это был ее лучший шанс освободить Ричарда от угрожающего существа.

С тех пор, как она потеряла свое положение в качестве божественного чиновника, Элейн отказалась от всех своих благословений и заклинаний ее Богини. Тем не менее, ее отчаянные действия оказались плодотворными, когда перед ее глазами вспыхнули воспоминания. Показалась бесконечная пустота темноты, без луны, звезд, только хаотическая энергия, пронизывающая вселенную. Внутри хаоса вырисовывалась большая тень. Первоначально беспорядочные траектории энергии, в конечном счете, были направленные в одно место, на ее сына.

Послание промелькнуло во взгляде и краткое видение исчерпало всю ее энергию настолько, что она не могла поднять даже палец. Тем не менее, даже если бы она была полна энергии, образ не оставил бы ее в другом положении.

Тени отличались от темноты, их энергия не была частью природы. Многие виды теневых существ бесцельно блуждали между местностями, питаясь хаосом разных миров. Они были хитрыми, опасными и могущественными, что делало их любимыми и ненавистными разными магами.

Теневое призвание было древним искусством - от заклинаний 6 до 9-го уровня, которые могли бы обеспечить контроль теневого существа заклинателю. Вероятность неудачи была минимальна. Но когда существо выходило из-под контроля, оно могло поглотить своего призывателя, как будто это была самая вкусная еда, которую они когда-либо видели. Каждый год на материке были новости о несчастных случаях, когда магов поглощали тени.

Теневое существо, нависшее между бровями Ричарда, казалось, имело некоторые признаки жизни. Но оно не было цельным до конца. Темная энергия, которой оно обладало, была незначительной, способной очиститься любым шаманом. Но Элейн увидела в своем пророчестве, что это маяк для различных темных существ, призывая их к этому конкретному месту. Даже если бы тень была очищена, все равно было бы слишком поздно; различные темные существа уже отправились в путь, и Ричард был бы якорем, который они используют для проникновения в эту местность.

Как только большое количество существ атакуют эту местность, у Ричарда будет только два выхода. Он либо будет убит в результате сильного столкновения энергии, либо станет обладателем самого сильного из них и навсегда потеряет контроль над своим телом, став сосудом для существ тьмы. Никто не мог понять их законы; эти существа могут блуждать несколько столетий, однако они могут попасть сюда в следующем месяце.

- Как это случилось? - пробормотала Элейн, обнимая Ричарда. По её лицу текли слезы. Она подняла голову и посмотрела на полумесяц в небе. Знак похожий на высушенное пятно крови, которого раньше не было. Так изменение на Луне привело к изменению в церемонии. Возможно, этого не случилось бы, если бы она все еще была шаманом Алукии.

- Это Ее наказание? - горько подумала Элейн, потеряв всякую силу, чтобы жаловаться на судьбу или найти покой в жалости к себе. Она понесла сына вниз, осторожно уложив его в постель. Его брови были слегка нахмурены, но улыбка Ричарда говорила о том, что ему снятся хорошие сны.

Ричард был довольно хорошеньким мальчиком. Он уже начал терять свои детские черты. Он выглядел красивыми и храбрым. Элейн ласково смотрела на своего сына, смысл ее жизни в течение последних десяти лет. Десятилетие было всего лишь мгновением в ее долгой жизни, но теперь это казалось вечным. Ричард рос довольно медленно, выглядя более маленьким, чем другие дети его возраста. Но этого следовало ожидать: его кровь из серебра дала ему пятьсот лет жизни. Тем не менее, причина того, что такая разница была добавлена к его изящному облику, была чем-то таким, о чем знала сама Элейн.

Тень продолжала нависать над лицом Ричарда, заставив Элейн тихо вздохнуть, прежде чем она оставила поцелуй на лбу своего сына и покинула комнату. Она сидела одна в гостиной и смотрела на ночное небо. События прошлого играли в ее голове, как будто они только что произошли вчера. Эти ночи были наполненные страстью, ненавистью и любовью на протяжении всей ее жизни, и она не могла не думать о них еще раз. Пятая луна только уступила шестой: когда седьмая заглянет на горизонт, начнется новый день.

......

Сияние седьмой луны пролилось через окно. Элейн выглядела более уставшей, чем когда-либо, но и более привлекательной, чем раньше. Зеркало на стене теперь отражало красивую фигуру и оригинальную внешность Элейн, которую она почти забыла за эти десять лет. Это была красота, принадлежащая лишь эльфам Серебряной Луны.

Она встала, достала кусок волшебного пергамента, украшенный звездами, и расстелила его на столе. Затем, достала хорошо запечатанное волшебное перо, сделанное из пера грифона. Проверила уникальные чернила из крови единорога, чтобы убедиться, все ли работает. ОЧернил осталось немного, но она не собиралась писать длинное письмо, так что этого было достаточно.

Легкое перо ощущалось тяжестью в ее руке, и она не могла заставить себя что-то написать долгое время. Первый луч солнечного света засиял в окне, она улыбнулась и пробормотала: - Кто-то, кто уничтожил Дворец Серебряной Луны, сможет победить темных существ, не так ли? Более того, прошло уже десять лет ...

Наконец она убедила себя сделать надпись на бумаге, прежде чем приступить к длинному имени:

Гатон Исайя Сатанистория Архерон.

Волшебная ручка на мгновение затряслась, когда она закончила писать имя. Ее наконечник сиял красным светом, как горящее пламя. Наконец огонь вскоре стал слабым и почти невидимым. Однако отметка может быть устранена только в том случае, если драгоценная бумага будет уничтожена. Как бывший шаман, она знала тайну родословных. Горящее пламя означало, что это имя, записанное демонической силой, уже вызвало силу закона, чувствуя себя владельцем имени. Все, что она записала дальше, будет доставлено тому человеку, о котором идет речь, через границы пространства и времени.

Перо снова остановилось, но рука дрожала. Это показывало еще одно: Гатон действительно дал ей свое настоящее имя. Хотя она ни разу не подозревала его, это впервые было проверено. С преимуществом того, что Элейн знала его настоящее имя, она могла бросить на него самое злобное проклятие с демонической силой. Даже будучи легендарным существом, он не смог бы избежать ущерба. Настоящие имена были самыми сильными секретами определенных родословных.

- Этот идиот фактически сказал свое настоящее имя, - она не могла не подумать об этом. Но эти мысли были легко вытеснены воспоминаниями о большом и декадентском лесе. Ее руки стали холодными, но они больше не дрожали. Элейн записала свои мысли короткими, но точными словами, и снова колебалась, когда пришло время ей подписаться. Она сомневалась, но продолжала писать свое имя изысканными и элегантными буквами:

Елена Мунсонг.

Бумага загорелась и превратилась в пепел в мгновение ока. Информация была доставлена. Элейн подавила свои заботы при помощи этой ручки и теперь выглядела спокойной и красивой.

Глава 5