Цветы счастья

Глава 5. Ребёнок

— Ты умираешь? — спросил совсем юный голос над его головой. Головой, по которой, судя по ощущениям, кто-то потоптался.

Каллен открыл глаза. Голос принадлежал ребенку лет шести, который склонился над ним. Судя по виду мальца, он скорее испытывал любопытство, нежели реально за него беспокоился. Каллен хотел заговорить, но в горле совсем пересохло. Он облизнул губы и попросил пить. Мальчик плеснул ему воды в рот, и он закашлялся, поперхнувшись водой.

— Где Кассандра?

— Та страшная леди, которая была с тобой, пошла за целителем, но, видимо, его нет дома, потому что если бы он там был, значит, она бы уже была здесь.

Каллен попытался осмыслить это предложение своей больной головой и сдался. Ребенок же продолжил как ни в чем не бывало:

— Она дала мне немного денег, чтобы присмотреть за тобой, и сказала, что даст еще, когда вернется, но я не думаю, что она их даст, если ты умрешь. Я думал, что ты хочешь. Ты так смешно дышал. Но сейчас ты кажешься нормальным.

Прежде чем он смог ответить, раздалось характерное ржание Гефеста, правда увидеть его Каллен не смог.

— Там мой папа, — сказал ребенок. — Он смотрит за лошадьми, пока та леди ходит за целителем.

— Спасибо, — сказал Каллен. Возможность сесть казалась недостижимой мечтой, поэтому он закрыл глаза и попытался оценить свое состояние. По ощущениям ничего не было сломано, тело просто ныло от удара о землю. Броня помогла, хотя ему и казалось, что по его грудной клетке потоптался гиппогриф, но падение с высоты пяти футов никогда не может быть приятным.

— С моей собакой тоже все хорошо, — сказал ребенок. Каллен воздержался от ответа и попытался уложить разбегающиеся мысли. Голова нещадно болела. Может, если он прикроет глаза хотя бы на минуту, то…

— Не давай ему спать! — кто-то резко скомандовал. Он почувствовал несильный удар по лицу, а следом волны исцеляющей магии, расслабляющие и убирающие пульсирующую боль из головы.

Каллен благодарно выдохнул, открывая глаза. Он ожидал увидеть мага или снова того странного ребенка, но перед ним было тревожное лицо Кассандры. Ее пальцы нежно гладили его волосы в такт с укрепляющими волнами магии, и он подумал, что сейчас отличный повод пошутить.

— Я не знал, что ты тайно практикуешь магию, — прохрипел он.

Она не улыбнулась.

— Это целитель. Ты в порядке? Можешь двигаться?

— Он не должен двигаться, — сказал незнакомый мужской голос.

— Не двигайся! — сказала Кассандра, глядя на Каллена, словно бы он это предложил. Её пальцы крепко сжали его голову, удерживая на месте.

Даже если бы он почувствовал желание сесть, то не посмел бы ее ослушаться. Слава Создателю, голова перестала болеть, и Каллен мог ясно мыслить.

— Кассандра, ты видела меня со смертельными ранами десятки раз. И я всегда выживал. А сейчас просто упал с лошади. Со мной все в порядке.

— Ты не хотел просыпаться. Ты не дышал, — тихо произнесла Кассандра. Он услышал отголоски паники в ее голосе, пусть приглушенной и далекой, но все-таки паники. Она была действительно напугана. Каллен попытался представить, а если бы ему пришлось увидеть ее тело распростертое на земле неподвижное и бездыханное, и его затопило чувство вины. Он попытался взять ее за руку в качестве извинения, но Кассандра грозно на него зыркнула при лишнем движении.

— Он ударился головой, а удар вышиб из него весь воздух, — сказал мужской голос. — Я чувствую, что ничего не сломано или искривлено. Контузию я убрал. Есть, конечно, еще куча синяков по всему телу, но это легко убрать лечебным зельем. Можете сесть, — сказал он Каллену.

С помощью Кассандры он приподнялся, глухо застонав от боли в спине. Кассандра немного растерла ему спину, и он почувствовал себя лучше. Целитель стоял рядом и одобрительно кивнул.

— Да, это поможет. Не позволяй своим мышцам оставаться неподвижными слишком долго. Завтра утром будет еще хуже. Можно прогреть спину. — И Каллен почувствовал, как вдоль позвоночника пробежал жар, расслабляя и прогревая спину. — На первое время хватит.

Целитель вдруг остановился, потом посмотрел на Кассандру.

— Ты не сказала мне, что он храмовник, — сказал маг с оттенком страха.

— Он не храмовник, — ответила она.

Каллен внимательно посмотрел на целителя. Тот оказался моложе, чем он ожидал, но и был достаточно взрослым, чтобы пройти истязания до войны. На целителе была одежда, которая напоминала мантию Круга, вынужденно перешитую. К тому же он тщательно контролировал свои заклинания, что говорило об обучении у мастеров. И, прежде всего, у него имелся акцент, характерный для человека, которого воспитывали в окружении людей со всего света.

По указу Инквизиции сейчас магам разрешалось жить за пределами Кругов, но они должны были зарегистрироваться и указать свое место жительства. Не все маги пожелали вернуться под надзор, не доверяя никому, и Инквизиция вежливо не замечала отступников, пока пыталась наладить отношения между церковью и магами. Этот целитель, видимо, был из категории недоверчивых.

— Он храмовник, — произнес мужчина. — Я чувствую, что внутри него был лириум.

— Был. Сейчас нет. Ты тоже это чувствуешь, — сказала Кассандра.

Маг кивнул, но не успокоился. Каллен не был удивлен. Храмовники без лириума в разгар войны были самыми жестокими воинами. Решившись, он полез в карман за кошельком и вручил целителю деньги, достаточные для оплаты услуг денеримского врача, что было значительно больше, чем тот мог заработать в маленькой деревушке. Маг подозрительно взглянул на него. Каллен выдержал взгляд.

— За исцеление. И за все, что бы ни сделал Орден, вызвав в тебе страх.

Целитель стоял и смотрел на него в замешательстве, но в его глазах мелькнула решимость, и он полез в свою сумку. Спустя пару секунд на свет показался флакон с синей жидкостью, от которой веяло холодом и силой. Лириум.

— Я нашел его, — сказал он. Кассандра фыркнула, и мужчина посмотрел на нее исподлобья. — Нашел, — а потом обратился к Каллену: — Вам он нужнее.

Он кинул лириум Резерфорду, прежде чем тот смог возразить. Флакон приземлился с мягким ударом о ладонь. Рука Кассандры, лежащая у него на плече, сжала его до боли, и она шумно выдохнула сквозь зубы. Каллен почти не услышал ее. Он уставился на лириум, пытаясь вспомнить, как нуждался в нем. Нет, легкий отголосок желания ещё был в нем и, наверное, будет до конца жизни. Память о чарующей силе в его жилах следовала за ним повсюду. Но сейчас это было просто желание. Потребность в лириуме ушла из его жизни так незаметно, что он даже не заметил, когда она исчезла.

Каллен покачал головой и встал, немного покачнувшись. Он передал бутылку обратно целителю.

— Нет, мне он не нужен. Спасибо, сэр, — сказал он. Маг повернулся, чтобы уйти, и Каллен произнес ему в спину: — Вам стоит зарегистрироваться в новых Кругах. Инквизиция не похожа на тюрьму. Она не подведет вас.

Маг обернулся и улыбнулся ему.

— Может быть, так и сделаю, как знать. Инквизиция кажется той силой, которой в конце будет трудно сопротивляться. Особенно, если она — часть ее, — добавил он со смехом, кивнув Кассандре. — Она чуть не сломала мне руку, пока тащила сюда. Очень сильная. Я собирался пригласить вас на ужин, леди, но думаю, в одиночку мне будет безопаснее. Счастливо оставаться.

Кассандра нахмурилась, когда он ушел.

— Меня на ужин? Да этот сопляк моложе меня в два раза.

— Вряд ли. Но зрелость и опыт очень привлекают молодых людей, — сказал Каллен с умным видом. Он вскрикнул, когда она его ударила: — Эй! Я ранен.

— Ты! Никогда не делай так больше, — яростно сказала она и повернулась к нему лицом. Кассандра была одной из немногих знакомых ему женщин, кто был достаточно высок, чтобы смотреть ему прямо в глаза. Он вспомнил, как часто использовал свой рост, чтобы подчеркнуть свой авторитет. С ней же он не имел такого преимущества и немного попятился от ее гнева. — Смотреть, куда идет твоя лошадь, — первое, что ты должен делать. Первое! О чем ты вообще думал?

— Ну, кажется, в тот момент меня запугивала одна скромная Искательница, — произнес он. Каллен не хотел перекладывать на нее свой промах, но втайне порадовался, что ее гнев быстро угас. Кассандра испуганно на него посмотрела.

— Не вини меня за собственную невнимательность! И лириум. Ты просто отдал его! — нелогично закончила она.

Он моргнул.

— Ты бы предпочла, чтобы я оставил его?

— Конечно нет. Но ты даже не сомневался, — сказала она. Ее глаза внимательно всмотрелись в него. — Тебе правда лучше?

Она окинула его осторожным боязливым взглядом. Каллен понимал почему. Он знал, что был для нее сущим кошмаром, проходя через все этапы абстиненции. Она справлялась с ним с тем же изяществом, что и со всеми своими делами. Но позже Варрик рассказал ему, насколько сильно Кассандра была напряжена и расстроена в то время, переживая за него. Каллен улыбнулся, как он надеялся, ободряюще.

— Конечно, я чувствую порой боль и пустоту, только лириум ее не заполнит. Я уже много месяцев не чувствую тяги, Кассандра.

— Но тогда... — сказала она, а потом остановилась. Она выглядела немного виноватой.

Его осенило.

— Это ты сказала Эллане, что я могу снова чувствовать тягу к лириуму, — сказал он. Она промолчала, что было равносильно признанию. Он прищурился.

— Зачем?

— Ты страдал, все чаще уходил в себя. А я не знала почему. Я чувствовала, что в твоей крови нет лириума, только с каждым днем тебе становилось все хуже. Ты бы не стал со мной об этом говорить. Я думала, что ты мог бы открыться ей, — тихо сказала она.

Гнев накрывал его с головой. Из-за нее Эллана стала сомневаться в нем, из-за нее он оказался в этой ситуации. Он мог бы сейчас быть в Скайхолде на своей работе, в своем кабинете, жить своей жизнью, если бы она не пыталась исправить то, что не сломано. Он был в порядке.

Он был в порядке!

Кассандра отвела взгляд.

— Я волновалась за тебя, — сказала она.

Каллен начал ритмично дышать, считая про себя, чтобы успокоиться. Это была правда. В прошлом он дал ей немало поводов для волнений и именно поэтому заставил себя сказать:

— Спасибо. Это было ненужным. Чтоб ты знала, ты первый человек, к которому бы я обратился, случись со мной такое снова.

— Поняла, — сказала она.

Они оба неловко замолчали. Кассандра откашлялась.

— Ты можешь идти? Я могу привести лошадей на постоялый двор. — Они оба посмотрели вокруг и увидели ребенка и его отца, стоящих за ними. — Что ты еще здесь делаешь? — спросила Кассандра.

— Я жду свои деньги, — ответил ребенок и указал на Каллена: — Он не умер.

* * *

Их хрупкий мир длился ровно до того момента, как они вошли в номер постоялого двора, где вновь их спор разгорелся с новой силой.

— Ты плохо спала, тебе и спать на кровати. Пол отлично мне подойдет, — со всей рассудительностью сказал Каллен.

— Да, я устала, а значит, усну где угодно. А ты болен, чтобы всю ночь спать на твердом деревянном полу, — со сталью в голосе ответила Кассандра.

— И я буду болеть независимо от того, где я сплю. Упал я по своей вине. И твой недостаток сна тоже моя вина. Я не заслуживают особого обращения.