Цветы счастья

Глава 3. Служанка

— Может, позвать целителя? — с искренней заботой поинтересовалась девушка, которая принесла ему еду.

Каллен покраснел. Мало того, что у него болела каждая мышца в теле, так, видимо, его страдание отражалось и на лице.

— Нет. Спасибо за беспокойство, — ответил он. — Я просто старик, который не рассчитал собственных сил.

Она лукаво ему улыбнулась.

— На мой взгляд, ты вовсе не старый. И выглядишь просто отлично.

Он почувствовал, что покраснел еще сильнее, вплоть до кончиков ушей.

Кассандра подсела за стол напротив него и фыркнула:

— Он — развалина, которая не может даже поставить блок снизу.

— Я почти выиграл у тебя этим утром, — возмутился Каллен и немного отодвинул от нее свою тарелку, из которой она успела утащить оладушек.

— Да, очень впечатляет, почти выиграл. Сообщи, когда исчезнет это "почти", — сказала она, откусывая оладью. — А теперь ты едва можешь ходить от боли в мышцах, а уж тем более ехать. Возможно, стоит сегодня остаться здесь, а выехать уже завтра.

Каллен чуть не выронил вилку. Она что, заболела? Он удивленно взглянул на нее и, вроде, не увидел ничего странного в ее глазах. Но тут Кассандра незаметно показала взглядом на девушку, которая до сих пор стояла над ними, расставляя блюда с подноса. Румянец вновь появился на его щеках, но теперь от злости. Она предлагала задержаться ради него. Чтобы он переспал с какой-то незнакомкой. Каллен не мог поверить, что Кассандра считала, будто его прельщают такие мимолетные связи.

— Я справлюсь. Наше задание превыше всего, — сказал он и взглянул на девушку, которая казалась разочарованной. — Большое спасибо за еду.

— Конечно, — ответила та. — Если ты когда-нибудь вернешься, красавчик, дай мне знать.

И девушка отошла от их стола, виляя бедрами, на что он и не обратил внимания, впиваясь взглядом в Кассандру.

— Не надо меня ни с кем сводить. Мне... мне это не нужно.

— А я думаю, тебе стоит расслабиться, — сказала она и с совершенно невозмутимым видом стащила с его тарелки еще один оладушек. Каллен побарабанил пальцами по столу. Эта женщина сильнее била словом, чем мечом.

— Разве моя личная жизнь это твое дело? — спросил он.

— А что, моя прямолинейность больше не котируется? — ответила она вопросом на вопрос. — Мы уже три дня в пути. А тебе нисколько не лучше.

Каллен дернулся, уязвленный.

— Это неправда, — он попытался отшутиться. — Я машу мечом значительно лучше.

Кассандра тяжело вздохнула, и Каллен прикусил язык.

Он шутил, но ему, действительно, стало лучше. За последние три дня они проехали половину Ферелдена, и, глядя на широкие зеленые луга, восстанавливающиеся деревни и города, он и вправду ощущал облегчение. Люди были полны надежды. Как самая сладкая инфекция, она распространялась по Тедасу, вселяя в людей веру, и незаметно для себя он тоже ею заразился. Они были недалеко от мест, где он родился. Глядя на знакомые холмы, где прошла его юность, он вспоминал все, что потерял, когда вступил в Орден. Каллен снова чувствовал себя ребенком, восхищенным красотой творений Создателя. Единственными отличиями были размеры его лошади и высота его глаз.

Мир был ясен и прекрасен, сон Каллена стал более глубоким и крепким, и даже кошмары тревожили его все реже. Он шокированно понял, что вспоминал о лириуме только в первый день их путешествия. И хотя и утром, и вечером они устраивали с Кассандрой тренировочные спарринги, после которых у него болело всё тело, — это была приятная успокаивающая боль.

Он наклонился к ней ближе и постарался вложить в голос как можно больше уверенности:

— Мне и вправду лучше.

Взгляд Кассандры был печальным и неуступчивым.

— И ты вернешься в Скайхолд или продолжишь вести себя как отвергнутый подросток?

Вопрос был задан прямо в лоб. Однако реакция на него уже не была столь болезненной. Он уже не ощущал разрушительного чувства, которое испытывал, когда покинул Скайхолд и оставил Эллану ради её счастья. Эта боль уже начала притупляться.

— Она отослала меня домой, Искательница, — твердо сказал Каллен. — Я и забыл, как хорошо может быть в Ферелдене. Я буду здесь счастлив.

Она пробормотала себе под нос какие-то слова, из которых он разобрал только "упертый" и "влюбленный". Но, вполне возможно, там могло присутствовать и "болван".

Допив свой эль, Кассандра встала напротив него, и он последовал ее примеру.

— Твой дом в Скайхолде, командир, — сказала она. — Ты — рука и меч Инквизиции. А Ферелден — просто место, где ты родился.

* * *

Через пару миль они остановились в лагере Инквизиции, где посыльный передал им письмо из Скайхолда. Кассандра протянула письмо ему, но Каллен покачал головой. Он всё ещё был выбит из колеи ее допросом и не хотел видеть знакомые завитки и петли почерка Элланы. Она только пожала плечами.

Письмо Кассандра читала, когда они отъезжали от лагеря, и спустя несколько минут, убрав его в сумку, произнесла:

— Никаких важных новостей. Ну, если только, что Коул завел кошку.

— Да, это самая важная новость. Надеюсь, Скайхолд устоит к твоему возвращению, — проговорил Каллен и бросил на нее немного тревожный взгляд. — В твоем отчете ты не...

Он не смог закончить фразу, но она поняла.

— Нет, я ничего не писала о твоем намерении потратить впустую свои таланты, прожив в забытой богом глуши до конца своих дней, — сказала она. — Это же личное. По крайней мере, ты так утверждаешь.

Каллен грустно рассмеялся и потер переносицу.

— Не думай, что я не ценю твое мнение. Я знаю, что ты хочешь мне помочь.

Кассандра поравнялась с его конем, но смотрела только вперед.

— Ты же понимаешь, что по отсутствию твоих отчетов инквизитор поймет, что ты не вернешься в Скайхолд?

Каллен посмотрел на ее профиль и покачал головой.

— Она уже знает. Это была ее цель, даже если ты не признаешь этого. Но я бы предпочел, чтобы Лелиана не узнала об этой новости от тебя или от кого-либо ещё, пока я не буду достаточно далеко.

Кассандра не ответила, и они ещё долго ехали в полной тишине. Это была та же тишина, что легко возникла между ними в первый же день, но постепенно она переросла в нечто большее. Он больше не проваливался в собственные мысли и мог в полной мере оценить окружающий его мир. Кассандра была права. Скайхолд всегда гудел словно улей, и этот шум его быстро утомлял. А сейчас, на природе, он в полной мере оценил всю прелесть окружающей тишины.

И хотя Кассандра была до сих пор обижена на него, он чувствовал, что вовсе не одинок, несмотря на ее молчание.

И вновь ему захотелось почувствовать себя тем самым Калленом Резерфордом, который никогда не вступал в Орден. Словно он всю жизнь прожил на этой земле, а сейчас возвращался в родные места после долго путешествия на север. И он махнул рукой мимо проезжавшим работягам, которые то ли ехали домой, то ли везли товар в соседнюю деревню. И они в ответ с улыбками приподняли свои шляпы и крикнули что-то среднее между "хо" и "хей", столь характерное для Ферелдена. Эти звуки всколыхнули в нем почти забытые воспоминания детства.

Через некоторое время он попробовал сам произнести почти полузабытое приветствие. Поначалу фраза была непривычной, и он произносил её словно с каким-то акцентом, некоторые смотрели недоумённо, а несколько ребятишек даже откровенно рассмеялись над его попытками. Однако в какой-то момент у него все стало получаться, словно он и не покидал эти края, и каждый встречный отвечал ему тем же лихим приветствием, принимая за своего.

Каллен искренне рассмеялся, когда один веселый парень подхватил его приветствие, и они ещё долго перекрикивались друг с другом, пока его повозка не скрылась за холмом. Кассандра прикрыла руками уши, но все равно улыбалась. Напряжение, возникшее в начале пути, давно испарилось, и он был рад, что теперь она выглядела намного счастливее.

Он горделиво повернулся к ней, улыбаясь во весь рот.

— Я ведь выиграл?

— Несомненно, — сказала Кассандра. — Возможно, тебе стоит сделать карьеру городского глашатая, — ее голос был мягким и дразнящим, и в нем не было ни капли злобы.

— Отличная идея, — сказал Каллен. Он поднял голову, чтобы понять по высоте солнца, сколько примерно времени. — Время для отдыха. Впереди есть ручей. Я слышу его.

— Удивлена, что вообще можно что-то расслышать среди вашего ферелденского лая.

Он хитро на нее взглянул и резко пришпорил коня, решив первым доскакать до кромки деревьев. Однако Кассандра легко его нагнала и опередила. Когда же он спешился и прошел к ручью под ее насмешливым взглядом, то заметил, что вовсе не собирался скакать на перегонки.

— Ну конечно, — с ухмылкой ответила она.

* * *

Ручей оказался значительно шире, чем он предполагал, практически они выехали на берег небольшой речушки. Каллен присел рядом с лошадьми, пьющими воду, наслаждаясь невероятно сочной зеленой травой, растущей вокруг. Он подумал, что каких-то десять лет назад земля здесь была безжизненной, загубленной скверной. В одном из своих королевских визитов в Скайхолд Алистер в ярких красках рассказывал о том времени, и Каллен не мог сомневаться в его словах. Но природа наконец восстановилась после тех ужасных событий и вновь радовала красотой. День был прекрасен.

Он лег на спину, закинув руки за голову, и наслаждался теплыми лучами солнца, ласкающими его лицо. Сквозь прореху в крыше свет, конечно, проникал в его кабинет, но редко попадал даже на стол. Его бледная кожа скоро станет красной и обветренной от этой поездки, но он не жалел об этом.

Почувствовав еле заметное щекочущее прикосновение к своей руке, он повернул голову, чтобы посмотреть, что это было. Качаясь от легкого ветра, его руки касался одуванчик. Он оторвал его от земли, и дунул, наслаждаясь тем, как в небо полетели седые пушинки с головки одуванчика. И не сдержав восторга, Каллен приложил пальцы ко рту и звонко свистнул.

По поляне разнесся ясный громкий звук, разрезающий тишину, словно меч. Мерин Кассандры повернул голову, всхрапнул, выражая свое несогласие с происходящим, но продолжил пить.

Хозяйка коня была менее снисходительна.

— Какого демона это было? — спросила она со своего места под соседним деревом. Ярость в её голосе устрашала. — Я пытаюсь сосредоточиться.

— Мой свист, — виновато произнес он. — Все молодые Резерфорды, работавшие в поле, так пересвистывались. У нас даже была собственная группа менестрелей .

— У твоей матери, должно быть, было ангельское терпение, чтобы слушать целый выводок Резерфордов, свистящих на все лады.

— О, она всегда находила предлог, чтобы куда-нибудь уйти. Наша аудитория состояла исключительно из нас самих, — и он снова присвистнул, за что был вознагражден очередным рыком.

— А что ты делаешь? — спросил он.

— То, что требует концентрации внимания, — сказала она тоном, упреждающим дальнейшие вопросы.

Прошло десять минут, потом двадцать. Лошади были напоены и уткнулись в землю, мягко пощипывая траву. Можно было двигаться дальше, но он лежал и не двигался. Солнце скользило над деревьями, напоминая, что у них осталось только несколько часов светового дня и перед ними стоит важная миссия. Но этот день был так хорош и так похож на те дни из прошлого, что ему очень не хотелось, чтобы он закончился.