Цветы счастья

Каллен кивком выразил свое согласие, и совещание было закрыто. Он встал и поднялся по лестнице в свою комнату. Давно ему не приходилось участвовать в походах. Он надеялся, что вспомнит, как правильно паковать вещи.

* * *

Они выехали на рассвете. Каллен старался не показывать своей усталости, укладывая вещи в седельные сумки своего жеребца. Кассандра выглядела как обычно бодрой и собранной. И он позавидовал ее способности так хорошо себя чувствовать по утрам. И находить контакт с животными. Ее личный конь был тих и спокоен, как и она, в то время как его жеребец так и норовил скинуть с себя седельные сумки и бился в поводу. Ему явно хотелось сбежать.

Каллен выругался себе под нос, когда коричневый жеребец снова боднул его в плечо. Слова Деннета его не утешили.

— Вы хотели коня, который всегда будет готов к бою, командир. Гефест — это то, что вам нужно. Нельзя винить зверя за его природу, — наставительно произнес Деннет. Он повернулся к пятнистому мерину Кассандры. — А этот мальчик хоть и выглядит спокойным, на поле боя никому не даст спуску, уж поверьте мне. Хороший стойкий конь.

Кассандра слегка улыбнулась и потрепала своего коня по холке. Каллен с облегчением выдохнул, наконец приладив седельные сумки на спину своенравного жеребца. Надо было ехать, чтобы успеть до пробуждения Скайхолда и избежать суеты вокруг их отъезда. Он не хотел слышать слов прощания. Он уже произнес их тихо, под покровом ночи, лежа в своей постели.

Ночь пролетела незаметно, но его утреннее состояние было связано не только с ранним часом, но и тем, что большую часть ночи он провел, приводя дела в порядок перед отъездом. Перебрал груду документов, перенес личные вещи к себе и упаковал их. Полностью очистил кабинет, чтобы тот был готов принять новую хозяйку в лице инквизитора. Когда он, наконец, провалился в сон без сновидений, кабинет казался пустынным и чужим.

Они подвели коней к воротам, и Каллен уже был готов взобраться на своего, поставив ногу в стремя, когда раздался голос:

— Кассандра! Каллен!

Его нога медленно опустилась на твердую землю. Инквизитор все-таки пришла, и она улыбалась. Скорее всего, Эллана выпила какое-нибудь укрепляющее зелье, других причин быть столь веселой в такой ранний час он не видел. Солас пришел вместе с ней, и ладонь Каллена сжалась в кулак. Главные члены Инквизиции знали о связи Соласа с Корифеем, знали, что именно он послужил началом трагических событий, захлестнувших Тедас в последние годы.

Так много людей умерли из-за него, но он был не в тюрьме. Самсон буквально сошел с ума и сгнил заживо, но эльф, который был в этом повинен, жив и свободен.

Эллана сказала, что Солас заслуживает доверия. Лелиана согласилась. И Каллен последовал их примеру, но это вовсе не означало, что эльф ему нравился. Хотя, возможно, большая часть ненависти была связана с тем фактом, что не его рука так нежно приобнимала Эллану за плечи.

— Я хочу попрощаться, — сказала Лавеллан, — и убедиться, что вы взяли всё необходимое.

— Более чем, — ответила Кассандра. — Просто невозможно подготовиться к любому повороту событий. Мы будем регулярно докладывать.

— Обязательно. Я хочу знать всё. — Эллана вдруг шагнула вперед и крепко обняла Искательницу. Из-за разницы в росте она, в основном, обнимала броню Кассандры, и металл, холодивший кожу Лавеллан, вряд ли доставлял ей удовольствие, но она довольно долго не хотела отпускать свою подругу. Когда эльфийка отступила, по её щекам текли слезы. — Будьте осторожны. Пусть твой Создатель присмотрит за вами.

Кассандра выглядела ошеломленной, но торжественно пообещала попробовать. Эллана повернулась к Каллену, который рефлекторно отступил от неё. Он слишком часто мечтал о её объятиях, чтобы позволить себе раскиснуть перед другими людьми, тем более после того как его по сути уволили.

К счастью, инквизитор снова улыбнулась, и слезы исчезли.

— Не волнуйтесь, командир. У меня для вас другой подарок.

Солас вытащил из-за пазухи мешочек и протянул Эллане. Она шагнула к Каллену и вложила ему в руку подарок. Он с недоумением уставился на холщовый мешок.

— Это луковицы растений с Морозных гор, — с мягкой улыбкой произнесла Лавеллан. — Ты мог бы взять их с собой и посадить на твоей такой дикой и простой родной земле. Может, тогда ты сможешь отыскать там нечто новое.

Глядя на нее, такую счастливую от своего подарка, он так и не решился сказать ей, как опасно сажать растения в непривычной для них среде. Они могут не выжить или, что еще хуже, так разрастись, что вытеснят все прочие. Взглянув на лицо Соласа, Каллен понял, что тот разделяет его опасения, но Эллана была так довольна собой, что ни один из них не сказал ни слова. Вместо этого он аккуратно положил луковицы в одну из своих сумок и искренне поблагодарил её за подарок.

— Попытайтесь не развязать новой войны, пока меня нет, — проговорил он, поглядев при этом на Соласа, который ответил ему холодной улыбкой.

— Да, сэр, — отсалютовав рукой, сказала Эллана и откинулась назад, прислонившись спиной к груди своего возлюбленного, который приобнял её. — Только рутинное патрулирование границ в течение следующих трех недель.

Каллен кивнул. Хотелось сказать что-нибудь на прощание, но он не находил слов. Солас что-то прошептал Эллане прямо на ухо, мягко, интимно, и она улыбнулась своей тихой волнующей улыбкой. Что ж, пришла пора ему двигаться дальше.

Кассандра уже была верхом, когда и он взобрался на своего коня. Они направились к небольшому мосту из замка, подняв напоследок руки в немом прощании, но Каллен не мог устоять, чтобы не бросить последний прощальный взгляд. Скайхолд был его домом, и ему казалось, что он нашёл место, где останется навсегда. Но надо быть честным — дома у него никогда не было. Он резко выдохнул, силясь сохранить самообладание.

Прежде чем они достигли места, откуда могли пустить коней в галоп, Каллен почувствовал волну исцеляющей магии, которая вдохнула в него силы. Он не смог остановить захлестнувшую его радость, несмотря на вторжение опасной магии. Эллана видела, что ему плохо, и помогла ему, пусть и в последний раз.

Он повернулся в седле, чтобы махнуть ей рукой и тем самым отблагодарить, но её не было у ворот. Там стоял Солас, и Каллену захотелось собрать это волшебство в руку и кинуть обратно в него вместе со своим разбившимся сердцем.