3000 дней невиновности

5. Анализ и расследование

Джинни возвращалась в свою квартиру в смятении, сжимая сумку в руках с такой силой, словно от этого зависела её жизнь.

Она не была до конца уверена, что сцена в парке произошла на самом деле.

Возможно, она просто задремала. И всё это ей только приснилось. Джинни думала о деле Драко так часто за последние несколько недель, что это, должно быть, повлияло на её подсознание.

Просто не существовало способа, благодаря которому он смог бы без использования маскирующих чар оставаться в Лондоне и жить, как маггл, скрываясь от Министерства на протяжении целых восьми лет.

Первое, что Джинни сделала, войдя в квартиру, это подошла к столу, поверхность которого была завалена документами из досье Драко, и снова просмотрела записи опросов из Франции и Италии. Они видели его фотографию. И сразу же узнали его. Несмотря на то, что она сказала Ромильде несколькими неделями ранее, Джинни знала, что такой цвет волос, как у Драко, встречается далеко не на каждом шагу. Не было смысла упускать из виду имеющиеся доказательства, как она опасалась прежде.

Но всё ещё оставался тот пропущенный период между днём, когда он покинул Хогвартс, и месяцами, на протяжении которых Драко был замечен в Париже, не говоря уже о большом временном отрезке между Флоренцией и сегодняшним вечером. Мог ли он и тогда находиться в Лондоне? Может, он был в отпуске, хотя Джинни не представляла, по какой причине он мог бы поехать в отпуск один. Кроме того, у него не было денег: одна из первых вещей, которые пообещали сделать Малфои — поставить Министерство в известность о любых подозрительных транзакциях с их банковского счёта, но ни одной транзакции не было.

Драко сказал, что Саймон — его сосед по квартире, из этого следует, что они делили квартплату на двоих. Джинни сделала очередную пометку в записной книжке:

Есть маггловская работа, банковский счёт, адрес.

Стоило отдать ему должное, Малфой проделал колоссальную работу, создав себе надёжный образ и прикрытие. Драко соответствовал своим друзьям по части одежды и сленга, знал правила маггловской спортивной игры. Ему было комфортно в компании магглов, значит, он находился в их окружении на протяжении довольно длительного времени. Более того, они выглядели так, будто им искренне нравился Драко, и уже это заставило бы Гарри и Рона громко смеяться от одного лишь предположения.

Джинни вздохнула и откинулась на спинку стула. Время, чтобы беспокоится обо всех этих «Почему?» настанет позже, когда Малфой окажется под стражей и действием Сыворотки Правды. Она уже строила планы насчёт того, что стоит позаботиться о наличии аврора-оперативника, который бы следил за ними во время свидания и, в случае необходимости, помог бы ей с задержанием Драко. Было бы неплохо, если бы Малфой выбрал для их совместного ужина какое-нибудь тихое местечко, чтобы не пришлось вызывать Стирателей памяти. Джинни наморщила нос. Она никогда не любила отправляться на задания вместе со Стирателями памяти, уже того, что этот придурок Захария Смит был одним из них, оказалось достаточно, чтобы Джинни невзлюбила весь их отдел.

И опять-таки стоило учитывать Драко. Его выдуманное имя. Его спокойную дружелюбную манеру поведения. Джинни написала Бен Гамильтон в своей записной книжке и обвела в кружок. Имя и фамилия были абсолютно маггловскими — она была уверена, что в волшебном мире нет ни одного Гамильтона. Почему он выбрал именно эту фамилию? Как он до неё додумался? Каким образом ему удалось объяснить отсутствие маггловских документов своим работодателям, банку, соседям по квартире? Если только он не прибегнул к использованию «чёрного рынка», чтобы достать свидетельство о рождении, паспорт, водительские права…

Джинни устало потёрла глаза. Было так много пробелов в этом деле. Больше всего вопросов вызывал сам факт того, как ей удалось найти его, все эти кусочки никак не желали собираться в цельную картину. Амнезия — всплыла мысль в голове Джинни — но это звучало слишком смехотворно, потому что подобная серьёзная потеря памяти могла случиться только в романах. К тому же, как ей было известно, Драко не получал никакой травмы во время финальной битвы и, следовательно, не мог страдать от её последствий. Но, несмотря на это, прошло уже восемь лет, и Джинни прежде никогда не слышала о потере памяти, которая имела бы столь длительный эффект.

Тем не менее, она набросала убедительный сценарий и добавила его к своим записям. Драко, решив, что не хочет быть на стороне проигравших в войне, и, возможно, опасаясь последствий своих взглядов, покинул магический мир, чтобы переждать послевоенную суматоху. Но учитывая, что он был из обеспеченной семьи и плохо осведомлён о мире магглов, мог попасть в происшествие, вполне вероятно, автокатастрофу, если задуматься, насколько опасными эти штуки могут быть, и пострадал от травмы головы, результатом которой и стала амнезия. Ни у кого не было никаких записей о нём в маггловской больнице, он официально не являлся жителем Великобритании, но его фотографию могли опубликовать в газетах или показать по телевидению в надежде, что кто-то его узнает. Но никто бы не смог его узнать, потому что волшебники не читают маггловских газет и не смотрят маггловские новости.

Но всё же, действительно ли он не узнал её? Разве не могли её рыжие волосы, имя или внешность запустить какой-то скрытый механизм его памяти? Неужели это неспособно было вызвать хоть малюсенький всплеск дикой неконтролируемой магии, которая бы оказалась подозрительной?

Это означало, что Джинни вернулась к своему первоначальному вопросу: что, чёрт возьми, происходит?

Она снова апатично принялась листать записи Стерджиса Подмора, слабо надеясь, что какой-то из изложенных фактов натолкнёт её на новую мысль, возможно, какая-то новая идея появится в голове, необычный взгляд на произошедшее, ранее даже не возникавший в мыслях…

На самой первой странице дела Малфоя имелось подробное описание свидетельства Почти Безголового Ника.

Брови Джинни взлетели вверх. В этом был смысл, ведь так, Ник видел всё? Он видел, как Драко направлялся в подземелья Слизерина тем утром — что подтвердили Малфои, рассказавшие, что он пошёл собирать вещи — а потом резко изменил направление и покинул замок. Что-то в этом было. Что заставило его передумать?

Следующим утром Джинни аппарировала в Хогсмид и тут же отправилась в Хогвартс, к тихому и величественному замку в шотландском тумане. Было непривычно находиться здесь не во время учебного года, нигде не было видно студентов: ни у теплиц, ни у хижины Хагрида, никаких трелей звонка, сообщающего об окончании уроков, ни одного обрывка разговора студентов, обсуждающих домашнюю работу или уроки. Джинни отправила свой патронус, дикую лошадку, с сообщением в замок и осталась стоять у ворот, дожидаясь ответа.

Двадцать минут спустя знакомый силуэт показался по ту сторону ворот Хогвартса, человек приветственно помахал ей, поскольку находился вне зоны слышимости.

— Джинни! — воскликнул Невилл Лонгботом, улыбаясь от уха до уха. — Безумно рад тебя видеть! Как дела?

— Всё в порядке, Нев, — кивнула она, улыбаясь в ответ. Он снял защитные чары с ворот и впустил её внутрь только для того, чтобы стиснуть в объятиях так сильно, что у Джинни захрустели рёбра.

— Что заставило тебя проделать весь путь сюда? — поинтересовался Невилл, разглядывая её алую аврорскую мантию.

— Дела Министерства, конечно, — она указала на свой значок. — Я надеялась поговорить с Почти Безголовым Ником.

— Тогда это, видимо, насчёт Малфоя, — уверенно предположил Невилл, кивая и запихивая руки в карманы. — Я в курсе, так как в последнее время Ник только и говорит о том, что он был последним, кто видел его. Всё ещё ведёте поиски, да?

— У меня есть несколько зацепок, — уклончиво ответила Джинни. Он только пожал плечами и повел её к замку.

Невилл почти не изменился с тех времён, когда был студентом. Он заметно возмужал за свой последний учебный год в школе и летнюю сессию, устроенную МакГонагалл, чтобы убедиться, что семикурсники догнали программу и в состоянии успешно сдать Ж.А.Б.А. Теперь Невилл возвышался над Джинни почти на голову, его некогда круглое лицо уже не было таким по-детски пухлым, а каштановые волосы выглядели немного растрёпано как для исследователя и аспиранта в области Гербологии. На самом деле, он обладал заметным сходством с профессором Люпином, с его формальным внешним видом и поношенной одеждой.

— Дело о его исчезновении крайне любопытное, правда? — на ходу спросил Невилл. — Малфои. Я имею в виду, его мать и отец благополучно избежали ареста после войны, а Драко, скрывшись, якобы подтвердил свою причастность ко всем мыслимым и немыслимым преступлениям. Насколько мне известно, тогда он атаковал лишь одну из сестер Патил и то простым заклинанием, и всё. Мне кажется, он не заслуживает того, чтобы находиться в розыске.

— Извини, мне нельзя обсуждать дела, — пробормотала Джинни.

— Всё в порядке, — Невилл тепло улыбнулся ей. — Я и не жду, что ты ответишь. Я за всё лето отвык от людей, здесь только я и несколько других преподавателей, у которых нет семей. Даже приятно поболтать с кем-то новым.

— Ты же знаешь, что можешь появляться Норе, когда только пожелаешь, — напомнила ему Джинни. — Мама беспокоится о тебе всё время, переживает, хорошо ли тебя кормят. Скажу ей, чтобы прислала свежих пирожков.

— Обожаю блюда твоей мамы, спасибо, — хихикнул Невилл. — Как бы хороши ни были работающие в Хогвартсе домовые эльфы, им никогда не превзойти в кулинарном мастерстве Молли Уизли.

Они вошли в замок сквозь двойные дубовые двери и прошли через холл. Серебристый силуэт показался на верхней площадке меняющей направление лестницы — Почти Безголовый Ник как раз вернул на законное место свою почти отрубленную голову.

— Доброе утро, мисс Уизли, — поприветствовал он, пролетев вниз над ступеньками. — Я совершенно случайно услышал, что вам нужна моя помощь.

— Привет, Ник. Да, мне снова необходимо расспросить вас о Драко Малфое.

— Я буду наверху в своём кабинете, если понадоблюсь, — сообщил Невилл, поднимаясь по лестнице.

— Спасибо, профессор Лонгботтом, — официально отозвался Ник. Джинни и Невилл обменялись улыбками до того, как Невилл зашагал прочь, тихо насвистывая «Минотавр микс».

— Боюсь, я рассказал мистеру Подмору всё, что мне было известно про то утро после финальной битвы, — сказал Ник, когда Невилл скрылся из виду. — Конечно, тогда я и не знал, насколько полезной может оказаться моя наблюдательность, поэтому воспоминания мои не кристально ясны. Я видел, как мистер Малфой покинул Большой Зал, направляясь к ступенькам в подземелья Слизерина, но внезапно без какой-либо очевидной причины остановился, а потом резко изменил направление и отправился наружу.

— Где вы находились, когда видели его? — спросила Джинни. — Что вы делали?

— Я был одним из тех, кто нашёл тело старшего из братьев Криви, — опечалено произнёс Ник, складывая вместе свои полупрозрачные ладони. — Я направлялся за кем-нибудь, кто смог бы перенести его тело в Большой Зал к остальным жертвам. Я был прямо здесь... — Ник жестом указал на верхнюю площадку лестницы. — Малфой показался справа, когда я был наверху.