Последняя из Слизеринов. Книга IV

И действительно. Три года нам потребовалось, чтобы вдоволь насладиться нашей планетой и восхититься её красотой и разнообразностью.

Периодически мы возвращались в Англию или Румынию, и то лишь для особых событий вроде свадеб. Следующими обзавелись брачными узами Гермиона и Виктор. Я была за них очень рада. После войны брат вернулся в квиддич, а Гермиона настойчиво пробивала себе место в Министерстве Магии, отстаивая права магических существ вроде гоблинов, домовиков и оборотней.

Я с удовольствием была подружкой невесты на свадьбе у Драко и Джинни. Малфой долго не решался на свадьбу, но судьба решила всё за них — Джинни ждала ребёнка, и, когда Драко узнал об этом, на радостях тут же наплевал на мнение родителей и всего чистокровного сообщества и сделал Джинни предложение. Ни его, ни её родители не были рады такому повороту событий. Но Драко и Джинни были счастливы, а это самое главное.

После Хогвартса Джинни всерьёз занялась квиддичем и планировала заниматься и дальше после рождения ребёнка. А Драко продолжил обучение, но уже на целителя. У него определённо был талант, и многие в Мунго пророчили ему успешную карьеру колдомедика. Он, наконец-то смог заниматься тем, что считал своим признанием — помогать людям; особенно крепко эта мысль засела в его голове после того, как Риддл заставлял его мучить людей. Тогда-то Малфой и понял, что хочет заниматься полностью противоположным делом.

— Я скоро уже с ума сойду от этих свадеб, — рассмеялась я, поправляя причёску перед зеркалом.

Мы снова вернулись в Нигрумкор, теперь уже, как я надеялась, надолго. Я успела соскучиться по дому.

— И не говори, — рассмеялся Геллерт, наблюдая за мной и прислонившись к дверному косяку. — Отлично выглядишь.

Его взгляд, заскользивший по моей фигуре, заставил меня покраснеть. Всё никак не могла привыкнуть к этому. Не могла относиться к нашей близости проще. Каждый раз это было словно в первый. Такие же яркие ощущения и эмоции. За все эти годы я словно полюбила Геллерта ещё сильнее, хотя уже казалось, что это невозможно. Мне его всегда было мало, а немногочисленные разлуки переживала всегда очень нелегко, изнывая от тоски по нему.

— Пап, — раздался тихий голос из кресла. — А зачем мама так наряжается, если она всё равно красивая?

Дельфи тяжело вздохнула и, со всей своей детской непосредственностью, нахмурила брови, продолжив наблюдать за мной.

— Ничего, подрастёшь, и ты тоже начнёшь тратить много времени перед зеркалом, — он подхватил её на руки и чмокнул в носик, заставив смешно его сморщить.

— Тогда я не хочу вырастать, — продолжая свою мыслительную деятельность, заявила Дельфи. — Тогда у меня будет меньше времени на всё остальные.

Геллерт и я рассмеялись. И да, Дельфи называла нас мамой и папой.

Первой раз это случилось, когда она только-только начала хорошо разговаривать. Оказавшись довольно общительной девочкой, она с удовольствием общалась с другими детьми. Вот и после очередного дня в компании своих одногодок на пляже она с очень грустным видом забралась на кровать, улёгшись между нами. Ей было на тот момент почти три года.

Заметив, что Дельфи какая-то печальная, я спросила, что случилось.

— Я неправильная, — со всей серьёзностью заявила она, заставив меня напрячься.

Выбросов магии пока не случалось, но уже скоро они могли начаться. Я боялась, что она могла что-то выкинуть среди магловской малышни.

— С чего ты это взяла? — спросил Геллерт, поймав мой встревоженный взгляд.

— Это сказала Мэри, — надув губки, поделилась Дельфи и от досады стукнула кулачками по одеялу. — Она сказала, что она правильная, потому что у неё есть мама и папа. А у меня их нет…

И в этот момент я испугалась. Я была определённо не готова к этому разговору. И как сказать ребёнку в три года, что его отца убила я сама, а мать погибла по моей вине? Но сказать что-то нужно было в любом случае.

— Но у тебя есть мы, — улыбнулся Геллерт, пригладив светлые волосы Дельфи.

Он, к моему удивлению, тоже очень сильно привязался к этой девочке.

— Я и Венера, — продолжил он. — А ещё дедушка Геллерт и дядя Салазар.

— А почему вы не мои мама и папа? — нахмурившись, спросила Дельфи, продолжая не понимать, как же так. — Вы ведь живёте со мной. Как мама и папа с Мэри.

Я чувствовала, как твёрдый ком встал в моём горле.

— Дорогая, — взяв её ручки, начала я. — Мы не твои родители… Они умерли, а когда ты станешь взрослее, я тебе расскажу всё о них, обещаю. Мы с тобой, потому что очень любим тебя. И мы не могли тебя отдать кому-то. Твой папа, он был… был моим дальним родственником, поэтому ты с нами…

Я понимала, что мои слова звучали как бред, и это совсем не то, что стоило говорить трёхлетнему ребёнку.

— А если у меня нет мамы и папы, — тихо произнесла Дельфи, а в уголках глаз скопилось несколько слезинок. — Тогда почему вы не можете быть ими?

Формально мой отец являлся опекуном Дельфи. Впрочем, официальными бумагами для неё пока ещё никто не занимался. Ребёнок просто жил с нами, и никто не знал, как будет дальше и что говорить, когда она подрастёт.

— Конечно, — обнимая девочку и понимая, что сама готова разреветься, сказала я. — Ты нам всё равно уже как родная.

Дельфи вытерла успевшие упасть из глаз слёзы и крепко уткнулась мне в плечо. Подняв глаза на Геллерта, я заметила, что он тоже смущён этой ситуацией. Ободряюще улыбнувшись, он заключил меня и Дельфи в объятия.

— Значит, теперь мы одна большая семья, — заключил он, поцеловав нас по очереди в макушки.

И после этого мы перестали быть Венерой и Геллертом, а стали мамой и папой. Для меня поначалу это было очень дико, но я привыкла.

Встряхнув головой, я вернулась в настоящее, понимая, что снова ушла в свои воспоминания. Такое иногда на меня накатывало, скорее всего, из-за слишком богатой на события жизни.

— Ладно, — повернувшись к Дельфи и Геллерту, произнесла я, — раз вы говорите, что я красивая, то поверю вам! Идёмте, а то опоздаем.

Дельфи соскочила с рук Геллерта и первой вошла в камин, ожидая, когда мы к ней присоединимся. Она просто обожала всё, что было связано с перемещением, и не особо боялась трансгрессировать с кем-то из нас или пользоваться каминной сетью.

Все втроём мы отправились в дом Гринграссов, где проходила очередная свадьба. На этот раз Гарри и Дафны. Отношения этих двоих были очень бурными. Уж очень часто эти двое ссорились, но довольно быстро мирились. Они казались двумя противоположностями, но, если приглядеться, было видно, что они очень похожи. Спустя три года они всё же смогли преодолеть все невзгоды и шероховатости. И я была рада за свою подругу, которой стала для меня Дафна.

Торжество шло своим чередом, как и те остальные до него, что мы посетили. Но в этот раз невеста, то есть Дафна, настояла на одной магловской традиции — кидать букет невесты в толпу незамужних девушек. Довольно странная традиция, учитывая, что по примете та, что поймает букет, выйдет замуж следующей.

— Как-то мне не нравится эта затея, — пожаловалась я Геллерту, когда меня вытянули в толпу незамужних девушек.

Розье только пожал плечами, намекая, что здесь он бессилен. Что-то в его взгляде показалось мне странным, но я тут же поспешила отвернуться. Признаться, я тоже задумывалась о нашем будущем… Не сказать, что мне тоже хотелось поскорее обзавестись обручальным колечком, но я ловила себя на мыслях, что немного завидовала невестам, их белым платьям и счастливым улыбкам на их лицах. Но Геллерт не торопился, а я сама быстрее бы проглотила тарелку гноя бубонтюбера, чем намекнула ему…

Снова задумавшись, я едва не получила в лицо цветами. Ловкость, которую я достигла, пока играла в квиддич, выручила меня и сейчас. Поймав букет Дафны в нескольких сантиметрах от своего лица, я неловко улыбнулась и помахала им, избегая взгляда Геллерта. Почему-то я не могла заставить себя посмотреть на него, боясь реакции на такую безобидную магловскую традицию. Опасалась, что на его лице будут досада и разочарование.

Остаток дня я старалась расслабиться, но не получалось. Поэтому я была рада уйти домой пораньше, сославшись, что Дельфи устала, но, как по мне, у неё было энергии ещё целый вагон и ма-а-аленькая тележка.

Дома Геллерт тоже был каким-то притихшим, а когда я укладывала Дельфи спать, он вообще куда-то пропал. Его не было довольно долго; я уже начинала волноваться и готова была воспользоваться нашими зачарованными браслетами, которые мы снова начали носить, пока я доучивалась в Хогвартсе.

Но браслет сработал чуть раньше.

«Вышел подышать свежим воздухом, — раздался в моей голове голос Геллерта. — Присоединишься?»

Я облегчённо вздохнула, понимая, что он гулял где-то возле Нигрумкора.

«Конечно, — ответила я. — Где ты?»

«В твоей любимой беседке».

Улыбаясь, я переоделась в лёгкое платье. Июльская жара давала о себе знать, и даже вечерами на улице стояла духота.

Подходя к беседке, я сразу почувствовала на ней маскирующие чары и даже немного напряглась.

— Геллерт? — позвала я, остановившись на границе этих чар.

— А от тебя ничего не скрыть, — раздался его голос, а потом и он сам шагнул за границу. — Пойдём, у меня для тебя небольшой сюрприз.

Он взял меня за руку и вместе со мной шагнул в беседку.

Меня тут же окутало мягкое сияние. В беседке всё было очень красиво украшено. Под потолком мелькали феи, мягко мерцая, а на небольшом столике были расставлены свечи, и стояла бутылка вина — моего любимого. Столбики беседки красиво оплетали ветви винограда и плюща с крохотными цветочками, превращая всё это в какую-то сказочную иллюстрацию. Вся атмосфера так и была пропитана романтикой.

Не сдержав улыбку, я повернулась к Геллерту.

— У тебя сегодня романтичный настрой, — произнесла я, прильнув к нему. — Мне нравится.

Любуясь этой красотой, я позволила ему усадить себя за стол и подождала, пока Геллерт сядет напротив. Выпив немного вина, мы разговорились, а я расслабилась, отбросив все ненужные мысли. Рядом со мной самый важный для меня человек, что ещё нужно было для счастья?

— Потанцуй со мной, — произнёс Геллерт, поднимаясь из-за столика и включая взмахом палочки музыку на радиоприёмнике.

— С удовольствием, — охотно согласилась я, приняв его руку.

Медленный танец дарил ощущения умиротворения и спокойствия, поэтому я прикрыла глаза и положила голову не плечо Геллерту. Я сейчас не была едва ли не самой сильной волшебницей современности, я была просто Венерой — девушкой, наслаждающейся временем рядом с любимым. И ради этого времени и нашего будущего я приложила много сил. Очень много.

Песня сменялась одна за другой, а никто из нас не спешил заводить разговор, мы просто наслаждались обществом друг друга. Правда, у меня немного кружилась голова от вина.

Геллерт медленно отстранился и, не сводя с меня своих красивых светлых глаз, принялся опускаться.

— Что ты?.. — спросила я, наблюдая, как он встал передо мной на одно колено.

Охнув, я прижала руки к груди и во все глаза смотрела на развернувшуюся передо мной картину.

Геллерт в летних шортах и расстёгнутой на груди рубашке стоял на одном колене передо мной, в его голубых глазах читалась целая буря эмоций.