Весна в октябре

Все те пленники и подопытные экземпляры, на которых Орочимару планировал ставить эксперименты, в измерении Камуи просто пропали бы без вести, без каких-либо следов крови и чакры.

Пусть Орочимару и не собирался пока переходить к старым методикам исследований, но существование такой возможности не могло не радовать.

Он с неудовольствием отметил, что часть недостойной учёного щепетильности Цунаде передалась и ему. И если для Цунаде человеческая жизнь представляла ценность — сказывались десятилетия работы ирьёнином — то открытие у себя пободбных качеств неприятно удивило. Хокаге понял, что это вопрос достойный кропотливого осмысления. После тщательных раздумий Орочимару пришёл к выводу, что помимо незаметного влияния Цунаде и её жизнерадостного белобрысого сопляка, на нём отпечатались и обязанности Хокаге — нежелание расходовать ресурсы, которые можно употребить на какие-либо другие важные цели.

Впрочем, благодаря Обито у Орочимару появились новые образцы для опытов. Бесконечное количество искусственных людей, способных принять в себя любую чакру и симулировать на всех уровнях, включая клеточный, свойства любого из подопытных, при наличие некоторого количества чакры... Это был лучший подарок на День Рождения, праздник, который Орочимару не отмечал, начиная со смерти родителей. Белые Зецу не были идеальны. Они плохо реагировали на природную энергию, быстро прорастая ветками и листьями, но они были крепкими, выносливыми и пластичными.

Проект будущей лаборатории всё более и более оформлялся перед глазами Саннина.

Орочимару намечал перспективные направления для исследований и отбрасывал тупиковые.

После тщательного изучения с документацией техники из Юки но Сато, Орочимару нашёл несколько способов её применения в лаборатории. К примеру, была возможна изоляция образцов от воздействия фоновой чакры. Генераторы давали пусть и не слишком большой, но стабильный поток чакры, что могло быть использовано в опытах. Фуин-барьеры можно было дополнить кристаллами, что очень хорошо сказывалось на надёжности.

И пусть Орочимару понимал, что за подобной техникой будущее, он вынужден был признать, что его интерес учёного не лежит в этом направлении. Сам он предпочитал исследования в биологии, чакре и фуиндзюцу — областях, в которых он всегда был признанным специалистом.

Вода Героев из Такигакуре, чьи образцы были похищены после многочисленных допросов Фуу Узумаки, замаскированных под задушевную беседу, имела немалую ценность. Её деструктивный эффект нивелировался клетками Шодай Хокаге, вызывая после употребления лишь сильную усталость. Оставалось только разработать методику синтеза этого препарата — Великое Древо Такигакуре выдавало слишком малое количество для серьёзного исследования. Но, к сожалению, надежды, возлагаемые на эту легендарную жидкость были слишком завышены. Перенасыщенная природной энергией вода хранилась пусть и долго, но лишь ограниченное количество времени. Эффект по разрушительности для тела был схож с открытием Хачимон, усиление чакры было лишь чуть поменьше, а сложность получения делало всю затею почти бессмысленной. По окончанию серии опытов Орочимару собирался выяснить, пометить направление как бесперспективное, либо же придумать как улучшить препарат.

Чакра Звезды из Хошигакуре, на которую он возлагал столько надежд, тоже имела несколько побочных эффектов и не годилась для немедленного практического применения. Пусть получение Звезды оказалось очень простым — агент лишь намекнул Нацухи из Хошигакуре о том, что лучший в мире медик может спасти её умирающего мужа Хотаруби и напомнил о желании Хошикаге (Орочимару всегда издавал смешок, когда слышал о подобном самомнении) прекратить тренировки. Затем неизвестные нукенины напали на Звёздное Додзё, разрушили его и похитили столь ценный предмет. В результате скоротечной погони, двое из троих шиноби Хошигакуре были ранены, а один взят в плен. Орочимару был рад, что Акахоши, его пленник, прошёл полный курс облучения чакрой Звезды, это давало возможность получить бесценные данные о пределах воздействия, и в отличие от Нацухи и Хотаруби (эксперименты над которыми Цунаде ни за что бы не одобрила) с ним можно было не церемониться. Пусть Орочимару пришлось пообещать помощь Хошигакуре с преподавателями обычных дисциплин шиноби и несекретными дзюцу, он считал, что дело того стоило. Он выиграл как Хокаге — ценою длительных миссий для нескольких хороших чунинов Коноха укрепила отношения с одной из небольших Скрытых Деревень и получила плацдарм в Стране Медведя, а как учёный он получил не только бесценный артефакт, но и доступ к изрядным запасам смертельно ядовитого газа с интересными свойствами.

Нет, положительно, жизнь была прекрасной. Пусть обязанности Хокаге отдаляли его от интересной работы и захватывающих исследований, за жалкий десяток лет это позволило ему получить великолепную базу для следования по пути познания.

И теперь оставалось дело за малым. Орочимару требовался преемник. На эту роль идеально подходило его создание — самозванный младший брат. Впрочем, было ещё две потенциальные кандидатуры, и то, что они давно были мертвы, не смущало Орочимару. Как показало обследование Обито, воскрешение Риннеганом использовало жизненную силу шиноби, но благодаря клеткам Шодай Хокаге, это выливалось лишь во временную усталость без долговременных последствий. Поэтому он был совершенно не против вернуть Цунаде Наваки и Дана, и даже сделать это собственноручно.

Но ещё больше Орочимару хотелось мира во всём мире. Пусть войны и сражения бывают иногда забавны, вся эта суета редко когда позволяла сосредоточиться на интересных вещах. Поэтому разгуливание на свободе материализованной воли одного из сильнейших шиноби за последние пару сотен лет было очень неприятным явлением. И пусть сейчас не было предпосылок к войнам, но при желании разжечь конфликт было возможно. Тот компромат на Кумо, который имелся у Хокаге, практически исчерпал свою полезность в виду срока давности (события, произошедшие семь лет назад, для даймё Великих Стран вряд ли стали бы настолько шокирующими). Даймё Ветра всё так же держал Сунагакуре на грани, и Орочимару прекрасно знал, на что способны отчаявшиеся люди. Мизукаге пришёл в себя от гендзюцу Обито и начал править своей деревней вполне разумно, что позволило в рекордные сроки вновь стать силой, с которой следует считаться (пусть и вернулись в родную деревню лишь считанные патриоты, а значит обладателей улучшенных геномов в Кири было лишь минимальное количество).

И если найдётся достаточно хитрое существо, чтобы устроить несколько хороших провокаций, то Конохе вновь придётся воевать, а Орочимару вновь заниматься неинтересными ему ныне вещами. И допустить этого было нельзя.

К счастью, существовал простой рычаг воздействия, чтобы выправить текущую ситуацию.

— Хокаге-сама, я прибыл по вашему приказу.

— Ну-ну, Итачи-кун, не нужно так формально. У меня для тебя будет небольшое задание. Это секретная миссия, о которой не должен знать никто. Она касается безопасности деревни. Сделаешь мне одолжение?

— Я выполню любой ваш приказ, Хокаге-сама!

— Ку-ку-ку, мне нравится твой энтузиазм. Изучи, пожалуйста, экономические сводки по Сунагакуре. Мне нужно, чтобы в ближайшие полгода даймё Ветра понял ошибочность своей политики и возобновил приемлемое финансирование Суны. Но не слишком щедрое — Раса не заслужил.

— Какие средства разрешено примерять?

— Любые, Итачи-кун. Лишь бы никто не обнаружил связь с нашей деревней. Да, именно, я надеюсь на твой Мангекё Шаринган. К сожалению, это слишком деликатное поручение, чтобы поручить её кому-нибудь из Чиноике. Я тебя больше не задерживаю.

Итачи поклонился и покинул кабинет. На лицо Орочимару наползла змеиная улыбка.

«Что бы сказал Джирайя, узнав, что кольцо ненависти, про которое он писал в своей первой книге, разрывает его напарник?»

* * *

Шикамару отдыхал, тяжело привалившись к дереву. Несмотря на то, что запасы его чакры вновь восполнил Наруто, мышцы немилосердно ныли, а дыхание было сбивчивым. Наруто предлагал снять усталость одной из медицинских техник, показанных матерью, но Шика помнил судьбу последней рыбы и решил не рисковать.

И теперь он поглядывал то на плывущие облака, то на собственных теневых клонов, отрабатывающих клановые техники. То, что в клановых хидзюцу он превзошёл всех, его не останавливало. Его целью было научиться делать то, что одна из мам Наруто творила со своей бумагой — полностью подчинять тени своей воле, проводить их в воздухе не те жалкие десятки сантиметров, что получались сейчас, а свободно манипулировать ими как дополнительными конечностями. Не зависеть от освещения и окружающего пространства. Двигаться сковзь воду и сквозь землю. Летать.

Не менее амбициозным намерением Шикамару было превзойти Шисуи Учиха, который стал знаменит, мастерски освоив D-ранговую технику, доступную любому чунину. Шикамару считал, что академическое Каварими тоже несёт в себе безграничный потенциал. Его целью было научиться заменяться на свои тени, на превосходящих в объёмах чакры противников, на воздух и незначительные предметы. Ему давно не нужны были ручные печати, идеальный контроль позволял заменяться даже с сияющими чакрой сопротивляющимися замене клонами Наруто. Шикамару нарабатывал скорость и точность, пытался цепляться за облетающие с деревьев листья. И, судя по прогрессу, он не был далёк от победы.

Шикамару неустанно развивал свой ум и тело, многократно увеличивая объёмы чакры и, по словам мамы, давно перешагнул уровень среднего чунина, а в клановых хидзюцу, по крайней мере в контроле, превзошёл всех членов клана, включая отца. Но этого было недостаточно. Перед ним был пример, перед ним был недостижимый ориентир. Перед ним был его вечный соперник, Наруто Узумаки. И пусть Шикамару не любил этого признавать, он завидовал другу. Его силе, его чакре, его целеустремлённости. И эти качества Шикамару Нара предстояло превзойти.

Шикамару знал, что Наруто, в свою очередь, завидует ему. Наруто считал (совершенно необоснованно), что умом Шика значительно превосходил его. Он преуменьшал свои заслуги, полагал, что его хорошая успеваемость — лишь результат применения теневых клонов. Он всеми силами пытался догнать Шику, зубрил книги, решал задачи, играл с Шикамару в шоги, шахматы и карты. Наруто всеми силами пытался поднять свой контроль, достигнуть если не возможностей Шикамару, то хотя бы уровня Сакуры Харуно, той, кто по мнению Наруто обязательно станет девушкой Шики, стоит ей увидеть крутизну гения Нара.

Из раздумий Шикамару вывел звук рухнувшего рядом на траву тела и он перевёл взгляд на взмыленного и запыхавшегося друга. Вопросительно подняв брови, он в ответ получил усталый кивок. Шикамару усмехнулся, склонился над Наруто, ухватился за шестигранное устройство со знаком инь-янь на круглом кристалле в центре, и сложным импульсом чакры деактивировал странный прибор.

— Фуф, вздохнул Наруто. Я думал, что подохну. Без чакры всё делать супер-тяжело.