Наводнение

А через неделю из газеты я узнал, что она упала с метлы и разбилась.

2.

Я проснулся в поту. Мне снился зал суда. Там, где, надрываясь, кричал Поттер на всё собрание Визенгамота — полный состав, ясное дело, — пытаясь донести до безликих чиновничьих лиц, какого хорошего человека они хотят упрятать за решётку. Конечно, насчёт "хорошести" можно было с ним поспорить, но это было не в моих интересах, и я молчал. Желание говорить не добавляли и дементоры, зловещими тенями нависшие по обе стороны от моего кресла. В ушах с криком Поттера мешался плач Лили, вызванный присутствием вышеупомянутых тварей. Если бы не доблестные авроры, прочёсывающие поле вокруг Хогвартса вопреки здравому смыслу и поговорке "После драки кулаками не машут", так и загнуться бы мне в бывшем пристанище мёртвого оборотня. А так: достали, откачали и доставили прямёхонько в зал суда.

...На улице накрапывал дождь. Я отвязал от лапки совы, назойливо долбившейся ко мне в окно, "Пророк" и, едва собравшись, переместился на работу. Меня оправдали тогда, но очень неохотно. И никто так до конца и не поверил в мою лояльность "свету". Даже справедливая МакГонагалл только руками развела и облегчённо вздохнула, когда я подписал увольнительное. Во мне в равных пропорциях мешались несовместимые чувства: с одной стороны, облегчение от конца нелюбимой деятельности, а с другой — обида на... Впрочем, вот эту обиду на общество, которому плевать было на мои заслуги, я тщательно пытался подавить, настолько мне самому было противно по слабости своей испытывать чувство, хоть сколько-то похожее на желание одобрения со стороны окружающих. По справедливости говоря, не ради общества всё это было затеяно.

Я работал теперь в аптеке в Лютном. Не такой уж обширный у меня был выбор. А Гудман — хозяин лавки — был человек терпимый. Он в основном сам варил все зелья, прибегая к моей помощи только в случае крайней нужды. Мы занимались тем, чем занимаются все лавочки в Лютном. Торговали официальным и немного запрещёнкой, из-под полы. Какого чёрта я тогда не продал все эти ингредиенты Уизли? Да просто далеко не с каждым мы торговали нелегальным или подобным набором компонентов без рецепта. Да и потом, всё-таки я учил девчонку столько лет, знал её родителей. Что я, не человек, что ли? И, несмотря на мои старания, стоило мне развернуть газету — на работе в такой час было совершенно пусто, — как с первой полосы взглянуло серьёзное молодое лицо. Джинни Уизли, изображённая на снимке, постоянно оборачивалась на что-то, находящееся за пределами кадра, отвлекалась на секунду-две, и потом лицо её озарялось улыбкой. А над колдографией шёл крупный трагичный заголовок: "Дж. М. Уизли, подающая надежды звезда "Холихедских гарпий", разбилась, упав с пятидесятиярдовой(4) высоты". В груди почему-то отчаянно похолодело. Не слушающимися руками я переворачивал страницы газеты, пока не добрался до нужной статьи. Быстро пробежав заметку, я от души выругался в адрес беспринципных газетчиков, ради сенсационного заявления готовых на любую спекуляцию человеческими чувствами. Уизли действительно упала с метлы. И в самом деле серьёзно пострадала, но осталась жива. Я в сердцах смял газету и приготовился ждать. Часа через полтора в лавку наконец заявился Гудман, и я всеми правдами и неправдами уговорил его отпустить меня на пару часиков.

В холле Мунго к привет-ведьме выстроилась длинная очередь. Я поднял воротник мантии повыше, закрывая щёки почти до половины, и пристроился в конец людской толпы. Через какое-то время мне таки удалось попасть в отделение "Травмы от рукотворных предметов". Выглянув из-за угла, сквозь приоткрытую дверь палаты я заметил сухопарую фигуру Артура и светловолосую женщину — Флёр Уизли, скорее всего, — стоящую вполоборота и держащую на руках малыша лет трёх. Не надо быть гением, чтобы догадаться, сколько ещё представителей этой славной семейки столпилось внутри. Я нервно заозирался — совершенно не с руки было вот так вдруг возникнуть из небытия. Заприметив в конце коридора жёлтый халат медведьмы, я терпеливо дождался, пока она поравняется со мной, и уж тут преградил ей путь. На ходу сочинил историю о моей девушке, которая ужасно пострадала и к которой мне надо во что бы то ни стало попасть в палату. Но вот беда: её родственники совершенно не одобряют нашего союза. Сами, мол, понимаете, такая разница в возрасте... Медведьмочка сочувственно покивала и решительно направилась в палату. Через пару минут в коридор хлынули многочисленные Уизли. Интуиция меня не обманула: быстрым взглядом можно было насчитать человек десять. Девчонка должна быть мне благодарна: такая орава вопящей родни над душой явно не способствовала выздоровлению. Обернувшаяся медведьма подмигнула мне и продолжила свой путь, а я глубоко вздохнул, внезапно лишившись присутствия духа.

— Какого чёрта, Уизли? — зашипел я от двери, пытаясь найти точку опоры в разговоре. — Вы всё-таки решили завершить начатое?

— Мистер Снейп? — удивлённо ответила она, чуть скашивая глаза в мою сторону. Только и оставалось, что ахнуть. Уизли лежала, забинтованная сверху донизу. Шея её вовсе не поворачивалась, зафиксированная тугой перевязкой. — Что вы здесь делаете?

— Пришёл выразить своё крайнее недовольство тем, что потратил на вас целый вечер, а вы всё равно решили самоубиться.

— Это был несчастный случай, — ответила Уизли, морща нос.

— Вы забыли, что я всегда знаю, когда мне кто-то врёт? Никогда не поверю в подобное совпадение.

Она молчала. Пахло Костеростом и Бадьяном. Губы девчонки потрескались, и она то и дело их облизывала. Мне надоело изображать из себя памятник немому укору, и я прошёл внутрь, наливая воды в стакан на прикроватной тумбочке из графина, найденного тут же.

— Хотите? — качнул я бокалом, поднимая его так, чтобы Уизли могла видеть.

Вместо ответа она лишь ещё раз облизала пересохшие губы.

— Тогда ответьте мне, действительно ли вы случайно свалились на стадионе или преднамеренно?

Она прикрыла дрогнувшие веки. Её длинные рыжие ресницы бросали бархатные тени на бледные щёки.

— Да, вы правы. Я нарочно это сделала.

— И куда только смотрит тренер? — мне немедленно захотелось кого-нибудь убить: Уизли, тренера, себя, за то, что припёрся сюда и слушал этот душный бред.

— Дайте воды, вы же обещали, мистер Снейп!

— Да держите вы свою воду! — я с досадой приподнял её голову и помог сделать пару глотков. — Я думал, на тренировке любой готов подхватить игрока Левитацией.

— Так и есть. Просто я наложила на себя отвлекающие внимание чары.

— Вы идиотка, Уизли! — само собою вырвалось моё негодование. Я понять не мог, отчего мне стало так досадно.

— Вы явились сюда оскорблять меня? Зачем вы вообще пришли, мистер Снейп?

— Пришёл и пришёл, что вы прицепились! — вместо ответа буркнул я. — Решил обеспечить вам немного тишины и покоя и прогнать вашу шумную семейку. Не благодарите.

— Да, кстати, сейчас придёт целитель, так что вам лучше поторопиться.

— Не придёт. Я специально попросил медведьму выгнать всех отсюда. И мне пришлось для этого совсем немного ей соврать.

— Зачем?

— Что зачем? А вы хотели бы, чтобы я заявился сюда при всём честном народе и полчаса со всеми раскланивался?

— Ну да, должно быть, это смотрелось бы глупо, — согласилась Уизли, немного сглотнув. Было видно, что мои слова не избавили её окончательно от всех вопросов. — Так что вы сказали медведьме?

— Сказал, что у нас в некотором роде отношения. Не смотрите на меня так, истории о трагической любви лучше всего действуют на женщин всех возрастов. И да, раз уж такое дело, зовите меня Северус.

Один гриндилоу знает, что заставило просить звать меня по имени. Может, сказалась старая шпионская привычка сводить концы с концами, чтобы не поймали на лжи, а может быть, не только это. Ведь, по правде сказать, непреодолимость моего бывшего статуса и авторитета уже меня самого утомила.

— Хм. Ладно, — она вздохнула, давя готовый вырваться стон боли. — Можно мне ещё воды, Северус?

Я закатил глаза, дал ей ещё раз напиться и потом, поставив стакан на тумбочку, присел рядом с кроватью на так кстати подвернувшийся стул.

— Так что случилось, Уизли? Джинни. Поттер бросил? — я не хотел, честно, но в конце всё равно прорвался смешок. Она тут же словно озверела.

— Думаете, можно вот так заявиться к человеку и попросить немедленно вывернуть перед собой душу? С чего бы это?

Она изо всех сил скашивала злые глаза, а я ведь даже понимал её. На месте Уизли я бы реагировал точно так же. Если не хуже.

— А с Поттером мы расстались. Давно. Все газеты этим пестрели.

Может, и было такое. Не помню. Я вообще старался перелистывать маломальское упоминание Поттера где-либо. Накушался, хватит.

— А ну всё понятно, такая потеря. Действительно, хоть в петлю лезь.

— О, да вы издеваетесь!

— Нет, вовсе нет. Герой, красавец, состоятельный мальчик, бравый аврор — мечта всех домохозяек за тридцать. Есть о чём жалеть.

— Я его бросила, понятно?

Вот только подробностей личной жизни Поттера мне и не хватало. Приехали. Хотя мне тут же захотелось спросить, что же столь ужасного сделал мальчишка, что даже такой фанатичной барышне, как Джинни Уизли, это надоело. Мучил котят, нахамил Молли, переспал с поклонницей? Я изо всех сил постарался прикусить себе язык, чтобы не быть проклятым сразу же, как только Уизли освободится от бинтов.

— А если серьёзно, я просто хотел сказать вам — что бы ни происходило, жить всегда лучше, чем кормить червей в могиле, — помолчав, я добавил: — Вы должны быть сильной, а не соплячкой и размазнёй.

— Идите к дракклам, — зло выплюнула она и заплакала.

Я чертыхнулся в ответ и стал рукавом вытирать её слезы, скатывающиеся по щекам и увлажняющие бинты. В панике обещал превратить её в жабу, если она не прекратит. Уизли утихла и потом гнусаво шмыгала носом. Я попросил её не делать из меня посмешище — раз, и бурю в стакане — два. И что если уж так ей хочется, то пусть сводит свои счёты с жизнью до конца, а не предпринимает слабые попытки, годные только на выжимание жалости из окружающих. А мне на работу давно пора. Я ушёл, предварительно ещё раз напоив её водой, мысленно ругаясь последними словами и чувствуя себя если не Алисой на краю кроличьей норы, то кем-то очень на неё похожим.