Последняя из Слизеринов. Книга II

— Да может, оно и к лучшему!

Резко встав из-за стола и прихватив свою сумку, я направилась к выходу из Большого зала. Я была очень зла на Рона, поэтому летела по коридору, не разбирая дороги, пока на лестнице кто-то не схватил за руку, останавливая.

— Гермиона! — воскликнул Виктор, который смотрел на меня с беспокойством. — Я звал тебя. Что случилось?

Увидев искренне беспокойство на лице Крама, я не сдержалась, а из глаз полились слезы. Громко всхлипнув, я отвернулась и попыталась забрать руку из чужой хватки, но сделать мне этого не удалось.

— Эй, прости, я не хотел обидеть тебя, — растерянно произнес Виктор, а я только покачала головой. В следующий момент меня прижали к широкой груди, обнимая и успокаивающе поглаживая по спине.

Прошло несколько минут, прежде чем я смогла успокоиться. Вытерев слезы, я смущённо отстранилась, боясь смотреть на Виктора. Я была уверена, что выглядела я вообще просто отвратительно: глаза красные, нос распух.

— Как ты? — спросил Виктор, но я только помотала головой, не желая обсуждать то, что случилось, тем более, посреди коридора.

— Идем, — произнес Крам, протянув мне руку.

— Куда? — удивленно произнесла я, вскинув голову.

— Прогуляемся.

Мне ничего не оставалось, кроме как взять Виктора за руку и направиться к выходу. Я не поднимала взгляда, делая вид, что внимательно смотрю под ноги. Когда мы оказались на улице, где было довольно тепло и слабо грело солнце, Виктор повел меня к озеру, чуть подальше того места, где стоял корабль Дурмстранга.

Опустившись на принесенное кем-то поваленное дерево, Виктор усадил меня рядом. Какое-то время мы молчали, а потом он нарушил тишину, отвлекая меня от разглядывания водной глади.

— Как ты? — тихо повторил он.

— Уже лучше, спасибо, — ответила я, чуть улыбнувшись.

— Ты из-за Рона плакала?

Я устало вздохнула, горько усмехнувшись.

— Пожалуй, тут все не так просто, — осторожно ответила я, не зная, как объяснить все Виктору. — Отчасти можно и так сказать.

— Из-за меня? — спросил спустя несколько секунд он.

— Нет, с чего ты это взял?

— Гермиона, ваши крики в Большом зале не слышал разве что глухой, — недовольно пробурчал Виктор, а я прикусила губу, ругая себя, что дала ещё больше поводов для сплетен.

— Не бери в голову. Рон иногда говорит лишнего, — отмахнулась я. — А вообще я не хочу о нем говорить сейчас. Он все равно остынет, так что нет смысла это обсуждать.

Виктор только хмыкнул, а я решила сменить тему.

— Прости, что вчера не смогла встретиться с тобой в Хогсмиде, — произнесла я.

— Ничего страшного, — грустно улыбнувшись, ответил Крам, а я снова ощутила чувство вины. — Расскажешь, из-за чего ты не смогла прийти?

Я закусила губу, понимая, что ответить честно не смогу, а врать Виктору мне не хотелось.

— Понимаю, — произнес он, когда не дождался ответа. — Правильно делаешь, что не обсуждаешь с первым встречным Сириуса Блэка…

А я не поверила своим ушам, а в груди тут же все похолодело от страха и паники.

— Как ты?.. Откуда? — бессвязно пробормотала я, чувствуя, как ледяные щупальца сковывают все в груди. — Я не понимаю, о чем ты.

— Разве? — чуть насмешливо вскинув бровь, спросил Виктор. — Расскажешь, как ты оказалась в компании беглого преступника?

Я не знала, что ответить. Сам факт, что Виктору это известно, выбивал меня из колеи. Я не понимала, откуда ему это известно. И теперь судорожно соображала, как мне поступить. Крам, заметив мое состояние, мягко коснулся моей руки.

— Эй, я никому не скажу, — произнес он, поймав мой взгляд.

— Откуда тебе вообще это известно? Ты что, следил за мной вчера?

— Нет, я сидел с Геллертом в «Кабаньей голове».

— Тогда откуда ты знаешь?

— Скажем так, это не моя тайна. Но я бы мог рассказать, если ты объяснишь, при чем тут Блэк. Обещаю, что сохраню все в тайне.

Я закусила губу. Знать, в чем мы прокололись, было бы полезно, чтобы впредь не совершить такой ошибки. Но могла ли я доверить эту тайну постороннему. Хотя мне так не хотелось называть Виктора посторонним.

— Поклянись, что никому не расскажешь, — поджав губы, попросила я, а получив от Виктора магическую клятву, начала рассказывать про Сириуса.

Все, начиная с того, что он не виновен в том, за что его обвинили. Не забыла и про Петтигрю. Про побег Сириуса из Азкабана и то, что он крестный Гарри. А в прошлом году он открыл нам правду, после чего его чуть не убили дементоры, и как мы с Гарри помогли ему сбежать. Сама не знаю, почему, но мне вдруг захотелось довериться Краму…

— А ещё он анимаг, — произнес Виктор, даже не спрашивая, а я снова поразилась его осведомленности.

— Все верно, — подвела итог я. — Знаешь, мне иногда кажется, что ты умеешь мысли читать.

— Нет, что ты. Таким талантом я не обладаю…

— Теперь веришь, что Сириус никакой не преступник? Он просто жертва.

— Но ты понимаешь, что нахождение в Азкабане целых двенадцать лет оставляет свои следы? — нахмурившись, произнес Крам.

— Понимаю, — осторожно ответила я. Мне не хотелось, чтобы Виктор думал, что крестный Гарри может быть для нас опасным.

— А Дамблдор знает? — вдруг спросил он.

— Конечно! Он даже помог нам в прошлом году спасти его.

— Какой широкий жест! А почему он сам его не спас? — скептически уточнил Виктор.

— Он не мог. Он сказал, что наших слов мало для того, чтобы Сириуса оправдали.

— Ваших слов — возможно. Но слов Дамблдора могло бы быть предостаточно. Он — Верховный чародей Визенгамота, имеет ордена Мерлина первой степени, основатель Ордена Феникса, председатель Международной Конфедерации Магов. Не говоря про то, что он победил Гриндевальда и считается самым сильным волшебником своего времени. Его даже Тот-Кого-Нельзя-Называть боялся. И он не мог помочь Блэку? — голос Виктора был просто пропитан скептицизмом. — При всем его авторитете он мог настоять на том, чтобы к Блэку применили Веритасерум.

— Виктор, я не уверена…

— Вместо этого он отправляет двоих тринадцатилетних подростков чуть ли не в руки дементорам. Знаешь, я знаю, что ты сейчас скажешь, что Дамблдор великий человек. Но сама посуди, как выглядят его поступки со стороны…

Я замолчала. То, как он все повернул, было немного неожиданным, но звучало достаточно логично. Почему-то я не стала оспаривать это, но решила, что непременно об этом подумаю.

— Возможно, что ты в чем-то прав, — в конце концов произнесла я. — Значит, ты не злишься, что наше… свидание не удалось?

Ожидая ответа, я даже прикусила губу. Я была рада, что Виктор узнал настоящую причину, и мне не пришлось ему врать. Но узнать и принять — разные вещи.

— Ну, если только чуть-чуть, — его губы тронула легкая улыбка, а рука, лежавшая рядом, коснулась моей.

— Прости, — пробормотала я, слегка повернув руку, чтобы он мог переплести наши пальцы. Настолько простой жест приятным теплом отозвался в моей груди. — Если хочешь, то мы можем попробовать еще раз…

— Конечно. Я буду только рад этому.

Услышав в его голосе неподдельную радость, я вскинула голову, вглядываясь в черные глаза Виктора. Сердце от этого взгляда забилось еще быстрее, а в горле внезапно пересохло. Опустив глаза на его губы, я ощутила настойчивое желание, чтобы он меня снова поцеловал, и, о чудо, он наклонился вперед. Подавшись ему навстречу, я почувствовала робкое касание губ Виктора. Пусть я не была сильна в поцелуях, но мне отчаянно захотелось передать через него всю свою благодарность и нежность к этому человеку, который заставлял меня чувствовать рядом с ним так… волнующе. Не разрывая поцелуя, я соскользнула с бревна и встала перед ним, скользнув руками по широким плечам. Теперь я была чуть выше него, поэтому Виктору пришлось слегка запрокинуть голову. Я почувствовала тяжелую ладонь на своей талии, а вторая была на моей щеке, нежно поглаживая. Поцелуй, сначала нежный, стал набирать обороты. Язык Виктора нежно очертил мою нижнюю губу, а меня этот жест пробил, словно электрическим током, вскружив голову. Но, увы, запас кислорода в легких заканчивался. Мягко отстранившись, я положила руки на грудь, с удовольствием отметив, как быстро она поднимается, и посмотрела на Виктора. Вид у него был довольный, а на губах играла мягкая улыбка.

— Ты такая красивая, — тихо произнес он, прикоснувшись пальцем к моим губам, нежно проведя по ним. — Гермиона?

— Да? — прошептала я, не отрываясь от черных глаз.

— Не избегай меня, хорошо? И не слушай злые языки. Пусть говорят, что хотят.

— Я постараюсь, — ответила я, хотя и понимала, что сделать это будет трудно. Но эти мысли быстро вылетели у меня из головы, когда губы Виктора снова коснулись моих, мягко увлекая в новый поцелуй.