Женить нельзя помиловать

Глава 3. Трое в деле, не считая кота

Гермиона в шёлковом халатике, еле прикрывающем ноги, хозяйничала на кухне, не спеша разрезая апельсины на две половинки. Ножом. Магловская привычка. Монотонная работа успокаивала и позволяла подумать о злободневном — Люциусе Малфое и его роли в пропаже семейной реликвии. Странно, но после визита в Мэнор интуиция упрямо кричала — он тут ни при чём. Хотя предчувствие могло и обмануть — Гермиона не привыкла доверять подобным вещам полностью — поэтому некоторые варианты развития событий с участием Малфоя-старшего тоже прокручивались в голове. Казалось очень важным узнать о кольце верности побольше. Точнее, о способах защиты от преступных посягательств.

Но от кого?

Сообщать Драко о пропаже отчаянно не хотелось. А в необоснованное любопытство даже со стороны Гермионы Грейнджер он точно не поверит. Не идиот! Изучил все уловки и хитрости прекрасной половины достаточно…

Нарцисса Малфой? Вряд ли ей известно больше, чем пожелал надменный супруг.

Отправиться в Министерскую библиотеку накануне замужества? Плохая идея. Нет, Драко, её не убьёт. Так… Шуточками скабрёзными замучает. В целом, это не проблема — знала, что ответить, но затея смотрелась, скорее, пустой: книги содержали скудные сведения об артефактах гоблинской работы.

Нож с глухим звуком ударился о разделочную доску, едва не задев пальцы. Надо бы поосторожнее с опасными предметами в хрупких руках! И наточить их в кои-то веки как следует. Представив оселок в руке Драко, Гермиона невольно улыбнулась:

«Нет, за это он меня точно по головке не погладит!»

Магловская мужская работа и Малфой — понятия не то, что несовместимые — круциатоопасные. Удивительно, но даже мысли о нём, взбешённом и обнажённом, и пикантных последствиях этих видений разгоняли по венам кровь до запредельной скорости. Сказочное чувство. Необъяснимое. Гермиона пожалела, что человеческая память не способна воспроизводить запахи: ужасно захотелось ощутить волшебный аромат — его аромат. Такой возбуждающий. Тонкий. Любимый...

Гермиона в очередной раз поймала себя на мысли, что ни она, ни Драко ни разу не признавались друг другу в любви. Буквально. Ни разу! Даже в минуты страсти. Не признавались — будто понимали: это так. По взглядам, по неосознанным прикосновениям, по биению сердец.

Тук-тук-тук…

На несколько мгновений кончики пальцев словно почувствовали его присутствие — кожей. В унисон. Сливаясь с собственным пульсом. Гермиона, смежив веки, огладила свою шею.

«Драко…» — сквозь сладкие грёзы послышался тихий, но знакомый звук из камина, зачарованного на Малфоя, и неторопливые шаги…

Гермиона потерялась в ощущениях: глаза прикрыты, тело ноет, сердце трепещет, как зажатая в ладони птичка:

«Он здесь…»

Нет, Гермиона знала, что Драко придёт — хотя бы проверить: на пальце ли кольцо? — но не о том мысли. Не до разговоров и споров. Тем более, что драгоценность неизвестным образом исчезла.

— Я ждала вас, лорд Малфой, — он любил такое обращение. — Под этим халатиком — ничего… Кроме желания. Тебе ведь это нравится?

— Что ж, мисс Грейнджер. Это весьма… любопытное замечание. Стоило поторопиться, наверное, не будь я лордом Малфоем.

Гермиона крепко зажмурилась. Сердце забилось где-то в горле:

«Чёрт! Чёрт! Чёрт! Дура! Дура! Дура!..»

Она крепче сжала нож, глубоко вдохнула и повернулась, изо всех сил пытаясь изобразить безразличие к произошедшему:

— Доброе утро, мистер Малфой, что вам угодно в столь ранний час? — Гермиона тряхнула всё ещё влажными после душа волосами, и один из локонов прилип к лицу. Медленно поправив прядь пальцами, она смотрела на будущего свёкра и повторяла про себя то же самое, что и несколько секунд назад.

Люциус с таким же якобы безразличным видом тяжело сглотнул, сделал шаг навстречу и хотел что-то ответить, но заметил в тонкой едва-едва дрожащей руке нож. Глаза округлились, и вчерашний «герой рода Малфоев» отшатнулся:

— Возможно, я немного не вовремя, — а торопиться на собственные похороны вообще моветон. — Забудем о… гм… вашем приглашении и перейдём к сути.

Ох, если бы это было так просто!

— Что-нибудь с Драко? — не на шутку забеспокоившись, спросила Гермиона и, заметив напряжённый взгляд, отложила нож. А как тут не разволноваться? Люциус стоит в её квартире. Первый раз в жизни! Без всякого приглашения. И это было… немыслимо. Такого эффекта после ночного разговора в библиотеке она точно не ожидала! Если только чуть-чуть…

— Не считая того, что через несколько часов мой сын женится на гр… вас, мисс Грейнджер, он в порядке. И насчёт кольца всё ещё в неведении, как я понимаю? Геройские замашки так трудно изжить?

Она, немного успокоившись, молча кивнула и заговорила без тени подозрения или недовольства:

— Да, Драко не знает. Я не могу обвинить вас без доказательств, — как и ссорить Драко с отцом без должного повода. — Так что же случилось, мистер Малфой?

Люциус, казалось, прочитал её мысли, потому что некоторая благодарность всё-таки промелькнула в серых глазах. Он, как и планировал, поставил на небольшой круглый кухонный стол шкатулку. Ту самую. В которой ещё вчера хранилось венчальное кольцо.

— Я думаю, это вам пригодится, — прибавил Малфой. — Можете удостовериться, что моего магического следа внутри ларца нет: я его не открывал. Только принёс. И всё, что я сейчас скажу, должно остаться между нами, это понятно, мисс Я-всё-на-свете-знаю?

Грейнджер кивнула и инстинктивно отступила назад: слишком угрожающим был взгляд Люциуса. Она упёрлась поясницей в столешницу и локтем сбросила половинку апельсина. Покатившись, та остановилась в центре кухни. Оранжевое пятно на полу притягивало взгляд обоих, но, уже дёрнувшись к фрукту, Гермиона замерла.

«Только не в таком виде…»

Она машинально потянула полог халата вниз. Стало неловко. Опять.

Люциус сделал пару шагов вперёд, поднял упавшую половинку и, стараясь не смотреть на бесстыдницу-Грейнджер, протянул ей апельсин. Она резким движением выхватила фрукт и, не оборачиваясь, бросила позади себя на столешницу.

— Во-первых, — прервав затянувшуюся паузу, требовательным тоном продолжил Малфой, — Драко не должен узнать про кражу. Как и Нарцисса, — иначе она оставит его без «сладкого»: за преступную безалаберность. Но только не теперь! Придёт — потребует своё. — Во-вторых, вам стоит знать, что защитные заклинания наложены только на шкатулку, кольцо верности нельзя перегружать магией. С его свойствами, думаю, вас уже познакомили. Защита необходима только, когда оно не на пальце, собственно, для этого и нужен ларец. Сейф. Это как вам будет угодно. Афишировать подробности не в правилах Малфоев и любого другого уважающего себя рода. Ни в одних книгах этого не пишут — я уверен, ведь отсутствие информации — лучшая защита. Напоминаю, открыть шкатулку, а тем более вынести её из дома способен лишь ограниченный круг лиц.

— Я знаю… Принадлежность роду Малфоев — обязательное условие. Рассуждая логически, на это способен любой из членов семьи. И домовики — как часть имущества.

— Как и создатель кольца, мисс Грейнджер, равно как и его потомки.

А вот об этом она не подумала. Это показалось непростительной ошибкой — забыть о взглядах гоблинов на сотворённые ими ценности.

— У вас есть соображения на этот счёт? — поинтересовалась Гермиона. — Ничего странного за последнее время в доме не происходило? Или, может, в прошлую ночь вы видели нечто подозрительное?

— Совесть считается? — задумчиво спросил Люциус и поймал себя на том, что пытается представить себе грудь грязнокровки, очертаниями выдающую отсутствие нижнего белья под шёлковым одеянием. «Нарцисса-Нарцисса-Нарцисса… Зелье. Мне нужно моё зелье!»

— Надеюсь, это не допрос? — язвительно подметил Люциус. — Сдаётся, помощников у вас и без меня хватает. Найдите кольцо, мисс Грейнджер… До церемонии. Но максимум, что я могу обещать — оттянуть её насколько возможно. Не без вашего участия, разумеется.

Рука Малфоя шарила в полах чёрной, как ночь, мантии. Люциуса замутило — сказалась передозировка запрещённых успокоительных. А ведь ночью было так весело — он помнил. Пропоицу-лорда шатнуло, и тот опёрся ладонью на круглый стол, прикрыв веки.

— Вам плохо? — Гермиона подошла к бывшему врагу ближе, чем позволяли приличия. Глядя в побледневшее, как мел, лицо, она постаралась заботливо усадить Малфоя на табуретку, но тот отмахнулся от неё, как от галлюцинации.

— Нет, просто Драко… — комната на миг поплыла перед глазами Люциуса. — Мне пора…

Раздался уже знакомый звук позади, и оба повернулись. Испуганные, как заговорщики.

— Отец… Ты?.. Что ты здесь делаешь?

Удивительно, откуда взялось самообладание у лорда Малфоя, потому что он гордо выпрямился и, игнорируя возмущённо-негодующий взгляд Драко, спокойно ответил:

— Тебя я могу спросить об этом же. Разве ты не должен всё ещё раз проверить перед церемонией?

— Что-то мне подсказывает, что не должен. Ты никогда не удостаивал нас подобным вниманием, и я имею право спросить: что ты тут делаешь в столь ранний час? — Драко бросил разгневанный взгляд на Гермиону. Потом — на её левую руку: кольца не было. Желваки заходили ходуном.

Люциус растерялся. И разволновался. Поиски успокоительного стали жизненно необходимыми. Рука снова исчезла в мантии, а Драко потянулся за волшебной палочкой: ревность застилала рассудок.

Гермиона судорожно искала выход из положения. Не хватало ещё скандала между отцом и сыном! А то и поножовщины с мордобитием. Из-за неё. Горячие английские парни!

— Твой отец принёс волшебный ларец. В качестве жеста доброй воли, — нашлась она и обратилась уже к Люциусу: — И вы, кажется, собирались уходить…

Вместо ответа Малфой-старший просто исчез в камине, и объясняться с Драко он предоставил противной Грейнджер. Пусть расхлёбывает!

«Нет, он что, напал бы на собственного отца?! Выпороть бы засранца!..»

Взвинченный Люциус исчез в зелёном всполохе дымолётного порошка.

* * *

— Джинни тебя заждалась, — Рон подталкивал глубоко задумавшегося друга к камину, — ты ей про Гермиону пока ничего не рассказывай — а то расстроится. Да и мне Сью нельзя волновать. Лишний раз.

Рон, бесспорно, переживал за сестру — как-никак шестой месяц беременности, но себя жалел всё равно больше. В кои-то веки остались с женой вдвоём в доме, ведь Молли и Артур, прихватив с собой всех внуков, включая двухлетнего Джеймса, отправились наконец навестить Чарли.

— Если что, — пообещала Молли, иногда сурово поглядывая на веселящихся Тедди и Мари-Виктуар, — заглянем в Трансильванию.

Да этих хулиганов хоть на Луну отправляй! Или к Дракуле. Даже к Скитер — любого доведут. От такой «приятной» перспективы — в виде двух спиногрызов — Рона порой порядком потряхивало. Потому он обрадовался незапланированным каникулам от любимых родственников. И на тебе, дом всё равно напоминает проходной двор, а иногда и стойбище кочевников.

На Рона за последнее время слишком много свалилось: то Гермиона замуж за Малфоя собралась, то Билл с Флёр, пользуясь неожиданной свободой, рванули отдыхать, подкинув брату Малышку, то Сью, грозя казнями египетскими, требовала жареных флоберчервей. (Перед родами у миссис Рон Уизли резко поменялись пищевые пристрастия). А теперь на горизонте маячили заговоры из-за чёртова кольца, в результате которых даже Гарри прикидывается статуей, только глаза из-под очков блестят, показывая активную мозговую деятельность. У героя и без заговоров нервы шалят: то коты говорящие мерещатся, то лягушки, пусть вроде не пьёт, как Маклагген. Хотя Кормак года два, как завязал. Но Рон-то нет!.. А Сью и сама не пьёт, и огневиски дома держать запрещает.