Дважды укушенный

Элспет напряглась и закрыла глаза. Конечно, он джентльмен. Просто догадалась, не так ли? Стиснув зубы, она убрала другую руку за спину, чтобы он мог надеть куртку. Это движение заставило его приблизиться к ней сзади. Но он еще не закончил. Затем Уайатт поймал ее длинные волосы и вытащил их из-под воротника. Элспет прикусила губу, когда его запах окутал ее, но, почувствовав острые клыки, впившиеся в верхнюю губу, крепко сжала губы и изо всех сил попыталась заставить свои клыки подняться и скрыться из виду.

-    Что за чрезвычайная ситуация?

Элспет вздрогнула, когда он прошептал эти слова ей на ухо, но не из-за того, что он сказал. Она едва обратила внимание на его слова. Ее внимание было полностью сосредоточено на его аппетитном запахе, ощущении его дыхания, касавшегося ее уха, и жаре его тела у нее за спиной.

-    Ты вся дрожишь.

Элспет моргнула, открыв глаза, услышав тихий рокот у своего уха, а потом попыталась отойти от него, но он схватил ее за руку, чтобы остановить, а затем дернул так, что она повернулась к нему лицом. Она могла бы легко освободиться, но у нее не было для этого необходимых причин. Она не хотела этого делать. Вместо этого Элспет захотелось придвинуться к нему поближе и провести ладонями по его рукам, уткнувшись носом в его шею и вдыхая доносящийся до нее соблазнительный аромат. Его запах был одновременно пряным и сладким с легким оттенком крови, бегущей по его венам. Это было восхитительно для Элспет, Даже опьяняюще, и ей захотелось прижаться к нему всем телом. Ей хотелось почувствовать его грудь на своей груди, когда она поднимет руки, чтобы обхватить его голову, а затем повернет и слегка наклонит ее, чтобы впиться в нее зубами.

-    Твои глаза.

Элспет сморгнула возникший в ее сознании образ и, услышав эти слова, сосредоточилась на его лице.

-     Думал, что представляю себе, как они прекрасны, - выдохнул он с удивлением. - Ярко-синие, с маленькими серебряными искорками, которые ... - его слова внезапно оборвались, и она заметила, как по его лицу скользнуло пустое выражение. Затем он притянул ее ближе, одна рука скользнула к ее затылку, чтобы прижать ее лицо к своей шее. Элспет сразу поняла, что это ее мать. Мартина взяла его под свой контроль и пытается сделать так, чтобы она не смогла отказаться от возможности «перекусить» им. И это почти сработало. Элспет чуть не сдалась и не укусила мужчину, но потом ее взгляд скользнул мимо его плеча, и через стеклянную дверь она увидела свою мать. Мартина стояла в гостиной Мередит, ее взгляд был сосредоточен, но именно Мерри, вошедшая в комнату позади матери, вывела ее из этого состояния и остановила от укуса Уайатта.

Тихое проклятие сорвалось с ее губ, и Элспет резко отдернула голову в сторону, подальше от его шеи.

Ей следовало повернуться направо, подальше от его лица. Вместо этого Элспет повернулась налево и коснулась губами уголка его рта. Мартина, должно быть, больше не контролировала Уайатта. «Мерри, без сомнения, напугала ее и нарушила ее концентрацию»,

-        подумала Элспет, но как бы то ни было, объятия Уайатта ослабли, и смущение промелькнуло на его лице, когда она взглянула на него. Но прежде чем Элспет успела выскользнуть из его объятий, он глубоко вдохнул, его зрачки расширились, а затем его голова наклонилась к ней.

Элспет застыла от удивления, когда его губы мягко и тепло коснулись ее губ, потрясенная покалыванием, которое началось при их соприкосновении, а затем скользнуло по ее телу, поднимая еще один голод, кроме жажды крови. Когда его язык скользнул между ее губами, она открылась ему без раздумий. Его язык скользнул внутрь, и покалывание превратилось во взрыв голода и потребности, который оставил в хаосе, как ее разум, так и тело.

По правде говоря, Элспет никогда еще не испытывала такой необузданной потребности и желания. Не то чтобы у нее был большой опыт. Жизнь с матерью подавляла ее во многих отношениях, но ее целовали и раньше. Просто не таким образом, никогда, не с таким голодом и доминированием. Теперь сердце Элспет бешено колотилось, ее тело согревалось и таяло в его объятиях, ее руки вцепились в его рубашку, а губы прильнули к его губам, когда его рот накрыл ее, вызвав глубокий, страстный стон из ее горла, на который он ответил своим собственным стоном.

Когда он сдвинул верхнюю часть ее тела назад и распахнул куртку, чтобы обхватить ее груди через ткань рубашки, Элспет прервала их поцелуй на вздохе и откинула голову назад. Он сбросил с ее плеча куртку и рубашку и начал покусывать шею, чтобы поцеловать ключицу, продолжая ласкать ее грудь, а Элспет возбужденно пробормотала что-то и подняла голову. Затем открыла глаза и обнаружила, что левая сторона его шеи обнажена, открывая вену, пульсирующую от крови, бегущей по ней.

Элспет почувствовала, как ее клыки опустились, провела по ним языком и снова перевела взгляд на гостиную. Ее мать все еще была там, выражение ее лица снова было сосредоточенным, но Мередит тоже была там ... только теперь ее лицо было пустым. Теперь Мартина контролировала и ее. «Она контролирует их всех», - нахмурившись, подумала Элспет. «Играя ими, как марионетками, заставляя ее и Уайатта делать это, без сомнения, наполняя их умы невероятной страстью. Все это было ненастоящим, за исключением ее жажды крови».

Эта мысль привела ее в бешенство. Элспет резко закрыла рот и оттолкнулась от рук Уайатта. Она налетела на перила веранды.

-    Эл? - тихо спросил он, когда она начала скользить в сторону вдоль перил.

Не в силах открыть рот из-за страха показать клыки, которые она еще не успела

заставить себя поднять, Элспет только покачала головой и быстро зашагала в конец веранды.

-      Элспет? Просто скажи мне ... - слова Уайатта внезапно оборвались, когда она перепрыгнула через перила веранды на грязную землю внизу и быстро подошла к калитке, которая вела в боковой двор.

Уайатт с изумлением смотрел вслед Элспет, пока она не проскользнула в калитку и не исчезла, а затем перепрыгнул через перила и поспешил за ней. Он был ужасно смущен. Он не собирался целовать ее, когда выходил на веранду. На самом деле он даже не помнил, как решился выйти и принести ей куртку. Он вспомнил, как Мартина Пиммс сказала, что Элспет вышла подышать свежим воздухом, и смутно припомнил, как она предложила ему отнести ей куртку. А потом поймал себя на том, что снимает куртку со стула и направляется к веранде, сам того не сознавая.

На этом странности не закончились. Когда Элспет протянула руку, чтобы взять куртку, он начал было отдавать ее ей, но вместо этого внезапно помог надеть куртку и подошел вплотную к ней сзади, чтобы вытащить ее волосы из-под воротника. Он помнил, как притянул ее к себе и прижал к своей груди, направляя ее лицо к изгибу своей шеи, но понятия не имел, зачем он это сделал. Ему казалось, что он был просто пассажиром в своем теле, наблюдая за тем, как оно делает то, на что он не решился.

«Хотя, целовал ее именно он», - признался себе Уайатт, подходя к воротам. Она была в его объятиях, ее запах наполнял его ноздри, а теплое тело прижималось к нему. Он заглянул в ее прекрасные глаза, и его разум наполнился воспоминаниями о других случаях, когда он держал ее в своих объятиях. Он не смог удержаться, чтобы не поцеловать ее. Он должен был, Уайатта должно. Когда речь заходила об этой женщине, у него возникало множество вопросов. «Как она могла забыть его, если действительно забыла? Почему она притворялась, что забыла, если это не так? В чем заключалась ее игра и почему она так глубоко проникла в жизнь его бабушки?» Но все это, казалось, не имело значения в тот момент, а потом их губы встретились и ... боже милостивый, за эти годы он сумел убедить себя, что вообразил глубину их страсти, так же как был уверен, что вообразил серебристый оттенок ее глаз. Но ему ничего не померещилось. Как он и помнил, страсть взорвалась между ними так же сильно и быстро, как самодельное взрывное устройство. Или, может быть, огненная бомба была лучшим описанием, потому что он сразу же зажегся для нее.

Уайатт притянул ее ближе, стремясь полностью исследовать эту страсть. Но вместо этого обнаружил, что прервал поцелуй, которым так наслаждался, и повернулся, чтобы прикусить ее ключицу. Это было не то, что он хотел сделать. Ему хотелось прижать ее к деревянным перилам и прижаться к ней всем телом, когда его язык проникнет ей в рот. Если бы он вообще прервал поцелуй, то расстегнул бы ее рубашку, чтобы претендовать на ее полные, мягкие груди, которые прижимались к нему, напоминая о других временах, когда он наслаждался ими, а не покусывал бы ее ключицу, как какой-то чудак. «Откуда, черт возьми, это взялось?»

Сбитый с толку собственным непонятным поведением, Уайатт протиснулся через калитку в боковой двор как раз вовремя, чтобы увидеть, как Элспет исчезла за фасадом дома. Сжав губы, он ускорил шаг, полный решимости добраться до нее и ...

Честно говоря, Уайатт сам не знал, чего хочет. Он знал, что хочет поцеловать ее снова. Он целовал и спал со многими женщинами в своей жизни, но ни одна из них не действовала на него так, как Элспет Пиммс одним только поцелуем. Это было что-то особенное, что-то безумно горячее. «Как, черт возьми, она нашла в себе силы прервать их поцелуй и уйти? И не только в этот раз. А как же их первая встреча? Неужели она действительно ничего не помнит? Неужели для нее он был настолько не запоминающимся? Разве она не испытывала той же потребности и страсти, что и он?»

-    Не подходи ко мне.

Эти резкие слова Элспет заставили Уайатта замедлить шаг и оглянуться, когда он дошел до угла дома. Он думал, что они предназначены ему, пока не увидел, что Элспет бежит вниз по ступенькам парадного крыльца, а ее мать следует за ней по пятам.

Уайатт прищурился, глядя на эту парочку. Ни одна из них, казалось, даже не заметили его присутствия, и то, как Элспет хмуро посмотрела через плечо на мать, сказало ему, что Мартина была той, кого она предупреждала. Это было интересно.

«Черт побери, эта женщина была очень быстра, если бросилась внутрь и наверх, чтобы забрать свою сумочку, и спустилась вниз, прежде чем он догнал ее», - с удивлением подумал Уайатт, заметив, что теперь у нее в руках была сумочка. А потом Мартина остановилась на лестнице и прорычала: - Просто остановись и послушай меня, Элспет.

Когда Элспет остановилась на тротуаре и повернулась, чтобы посмотреть на мать, любопытство заставило Уайатта остановиться и посмотреть на эту пару. Это выглядело почти как противостояние или дуэль на пистолетах на рассвете. Мартина казалась решительной, а Элспет, казалось, была готова бежать.

-       Ты ведешь себя нелепо, - сказала Мартина после паузы. - Ты должна была использовать его, пока был шанс. Теперь твоя боль значительно ослабла бы, и ты смогла бы дождаться доставки от Бастьена, а не мчаться за ней...

-    Я не нарушаю законов совета, и не знаю, почему ты пытаешься заставить меня. Если бы я использовала его, таким образом, это было бы.

-    Это чрезвычайная ситуация, - твердо прервала ее Мартина.

-    Нет, это не так. Не совсем, - возразила Элспет. - Это может быть достаточно близко к тому, чтобы совет казнил меня. Но они, вероятно, по крайней мере, запретили бы мне жить здесь или ... о, - сказала она с внезапным пониманием. - Именно это ты и пытаешься сделать. Пытаешься заставить меня укусить Уайатта, чтобы дядя Люциан был вынужден запретить мне въезд в Северную Америку.