Биометаллический одуванчик

Когда солнце начало клониться к горизонту, решительность окончательно покинула Ори, и она потащила Шаю в сторону спуска с горы. И именно в этот момент с той же стороны показалась седая голова немолодого на вид мужчины. Вот он сделал еще пару шагов – и показался полностью. Высокий, худой, покрытый шрамами, в рубашке и штанах из грубой шерсти, поверх которых на плечи наброшена волчья шкура. Простые кожаные сапоги были изношены так, словно Сэйдман обошел в них половину белого света.

Что могло быть не таким уже и далеким от истины.

Девушки окаменели. Испуг, смущение, растерянность. Ори хотела было спрятаться за Шаю, но пронзительный взгляд Сэйдмана словно приморозил подошвы сандалий к земле. Дочь ярла испытывала нечто подобное – ноги ей не подчинялись.

– По делу, или детское любопытство заиграло? – спросил Сэйдман, поравнявшись с ними по пути к дверям своего дома.

Шая смутилась еще больше. Она надеялась – и одновременно боялась – что Сэйдман не станет задавать никаких вопросов, словно ему и так все известно.

– По делу... – она сумела вернуть контроль над собственным языком. – Я Шафрейя, дочь Рагнара Железнозубого, ярла Серого Утеса. Отец погиб...

– Год назад, в битве у ворот Навклеона, – ответил Сэйдман. – Я знаю об этом, Шафрейя Рагнардоттир. Как мне известно, его место занял твой брат, Торбранд. И что же привело тебя ко мне? Хочешь, чтобы я излечил эту Песчаную Сову от немоты?

Шае понадобилось несколько секунд, чтобы подтвердить вслух догадку Сэйдмана. И едва это произошло, как Ори смогла сдвинуться с места – и наконец спряталась за ее спиной.

– Ты можешь справиться с этим и сама, – небрежно отмахнулся Сэйдман. – Изгони из нее все страхи – и речь к ней вернется. И раз уже солнце заходит – будете моими гостьями. Не отправлять же вас обратно на ночь.

– То есть страх не дает Ори говорить? – Шая была раздосадована тем, чем ее давняя догадка оказалась верна. И правда, стоило ли ради такой чепухи беспокоить старого отшельника?

Правда, он не выглядел стариком. На вид такой же, каким его описывал ее отец, вспоминая о своем ученичестве у него. Тридцать лет назад.

– Он самый, – подтвердил Сэйдман, и провел их в свой дом.

Обстановка в сложенном из камня доме была простой и уютной. Сэйдман развел огонь в очаге, поставил на него котелок с водой, бросил в воду половину куриной тушки, ощипанной и разделанной – видимо, где-то рядом с горой было чье-то жилье, о котором Шае не было известно.

– Позвольте вам помочь, – девушке было неудобно сидеть без дела и смотреть, как мужчина управляется по хозяйству. Конечно, она родилась дочерью ярла, и не нашлось еще того, кому она будет готовить похлебку и растеливать постель, но перед ней был учитель ее отца.

– Ты умеешь нарезать морковку? – спросил Сэйдман таким тоном, словно это было великим искусством.

– Конечно... – Шая хотела ответить уверенно, но не смогла – из-за веселых искорок в глазах мужчины.

А Ори в это время молча подошла к столу и взяла с него клубень картофеля. Сжала в кулаке, потом повертела в тусклых лучах масляной лампы.

Шая вспомнила, что Песчаной Сове неоткуда знать о картошке.

– Это съедобный клубень с Закатной Земли. Она там, за океаном, – девушка указала рукой в сторону заходящего солнца.

– Она у вас здесь неплохо растет, – Шая обратилась уже к Сэйдману, не удержавшись от похвалы.

– И помидоры тоже, – улыбнулся мужчина. – Жаль, не сезон еще.

Действительно, лето только успело начаться.

– Как поживает твоя мать, Шафрейя? – спросил Сэйдман, наблюдая за тем, как закипает вода в котелке.

– Оплакивает отца на острове в Полулунном Фьерде. Если она не вернется, мне придется занять ее место. Стать вёльвой...

– Она вернется, – без тени сомнений ответил Сэйдман. – Положи на место.

Эти слова были обращены к Ори: девушка взяла в руки небольшой нож, удобный для нарезки овощей. Сэйдман не вкладывал в них угрозу или предупреждение. Просто попросил. И когда девушка послушно вернула нож на место, тихо выдохнул.

– Этим ножом можно отделить тень от человека. Больше ничего здесь не трогай без моего разрешения, хорошо?

Ори испуганно пискнула и снова спряталась за Шаей. Сэйдман наблюдал за ней с улыбкой, и девушка не смогла понять, пошутил он или сказал правду. Впрочем, разве место ножу, рассекающему тени, на кухонном столе?

В своем подозрении Шая утвердилась, когда Сэйдман начал резать этим ножом картошку. Ори тоже это заметила – и обиженно надулась. Непоседливо завертелась, обнаружила взглядом меч, висящий на стене – и пока мужчина увлеченно снимал тончайшую кожицу с крупной картофелины, охотящейся кошкой устремилась к оружию. Шая только успела ухватить ее за ленточку, вплетенную в волосы – и выдернула ее из прически.

Нож свистнул в воздухе, когда Ори оставался всего один шаг до заветного меча. Острая сталь вонзилась в тень, отбрасываемую Песчаной Совой – и Ори окаменела.

– Я же попросил ничего не трогать без моего разрешения, – с укором напомнил Сэйдман, беря в руки другой нож и продолжая чистку картошки.

– Простите нас... – Шая не знала, куда себя деть. Провалиться бы сквозь землю... Стыдно за Ори и за себя, неспособную ее удержать на одном месте.

– Ори, иди сюда! – страшным шепотом позвала она обратно Песчаную Сову.

Ори не сдвинулась с места. Даже головы не повернула.

– Ты того, нож из ее тени вытащи, – сказал Сэйдман.

Шая, не совсем понимая, что происходит, последовала совету мужчины – и как только нож был извлечен из доски, Ори с приглушенным выдохом тихого ужаса отшатнулась от клинка на стене.

Шая с величайшей осторожностью вернула Сэйдману нож, способный обездвижить человека, будучи воткнутым в его тень. Ори старательно пряталась за ее спиной, боясь даже смотреть в сторону хозяина дома.

– Это зачарованный меч? Что произойдет, если его возьмет в руки случайный человек? – спросила девушка, неспособная справиться со своим любопытством.

– Можешь взять его, если тебе так интересно, – пожал плечами Сэйдман, продолжая заниматься готовкой.

Ори возмущенно фыркнула.

– Сказано же тебе было, трогать можно только с разрешения, – цыкнула на нее Шая.

Ори обиделась и ничего не сказала в ответ.

Дочь ярла с величайшим почтением к оружию сэйдмана сняла клинок с крепления в стене, и с удивлением прочла руны на лезвии.

– Клык Гарма! Это меч моего прапрадедушки – Варга Железного Барса!

– Ну да, – ответил Сэйдман невозмутимо. – Этот дом построил он, так что неудивительно, что здесь есть его оружие. Если ты считаешь, что у тебя есть право на этот меч – забирай. Он твой по праву крови.

Искушение было велико... Меч величайшего воина ее рода – и в ее руках. Шая была очарована его хищными линиями и безупречным балансом, бритвенно-острой кромкой лезвия и удобной рукоятью, которая слилась с ее ладонью. Но потом она представила, сколько жизней отнял этот клинок, из каких страшных битв вывел своего хозяина победителем – и ощутила, как же он тяжел на самом деле. Рука задрожала, мышцы свело судорогой – и Шая с огромным трудом вернула меч на место.

– Спасибо, но нет... Я верна своей Улыбке Валькирии.

– И это хорошо, – ответил Сэйдман. – Мечи крайне ревнивы и мстительны.

– А где второй меч моего прапрадедушки? – спросила Шая. – У него их было два.

– Коготь Фенрира он сломал. Глупо получилось...

– Вы знаете, что случилось с Варгом Железным Барсом после того, как он стал отшельником? – не поверила Шая.

– Разумеется. Он каждую ночь отправлялся на бой за пределы Мидгарда. Йотунхейм, Нифльхейм, Муспельхейм, Ванахейм, Хельхейм и другие «хеймы» – тамошние битвы были интереснее тех, которые ждали его здесь. А потом, однажды, он отправился в Асгард и...

– Не вернулся, – с грустной улыбкой закончила вместо Сэйдмана его историю Шая. – Где же он похоронен?

Девушка была благодарна Сэйдману за такую удивительную сказку. Эта история лучше той, в которой ее предок умирает в полном одиночестве, неспособный укротить собственную ярость.

– В воспоминаниях, Шафрейя Рагнардоттир. В воспоминаниях.

А потом, когда суп был наконец готов, они разделили вечернюю трапезу с Сэйдманом. Готовил он просто изумительно: Ори незамедлительно попросила добавки, едва только ее тарелка опустела. Шая была более сдержана, но не протестовала, когда сэйдман долил и ей горячего бульона с мелко нарезанными овощами.

– Как вас зовут на самом деле? – спросила Шая, отставляя тарелку в сторону. В теле разлилась приятная тяжесть сытости, настраивающая на самый благодушный лад. Привычные злость и раздражение на мир – её постоянные спутники с одиннадцати лет – коварно затаились в глубинах подсознания, готовые подтолкнуть ее к укусу даже самого близкого человека в самый неподходящий для этого момент.

К счастью, из близких и доверенных людей у нее была только Ори, а Песчаной Сове подобные уколы темной стороны сложного характера дочери ярла были не страшны. Она сама могла укусить за палец так, что потом сам Тор не вырвет из ее зубов оторванную руку несчастного, умудрившегося навлечь на себя ее гнев.

– Варг, – ответил Сэйдман, убирая тарелки с простого деревянного стола, изрезанного сложной вязью переплетенных змеев и драконов, покрытых рунами.

– Вы не шутите? – нахмурилась Шая. – Как моего прапрадедушку?

– Нет. С чего бы мне?

Ори сладко зевнула. Сэйдман кивком указал на лавку у противоположной стены, и Шая отвела к ней подругу, постелив предложенную мужчиной медвежью шкуру. Ори с благодарностью улыбнулась им – и мгновенно заснула.

Закончив с уборкой стола, Сэйдман вышел по двор. Шая, поколебавшись минуту, последовала за ним.

Ночь уже давно вступила в свои права. Между редких облаков серебряным полумесяцем ярко светила растущая Луна. До полнолуния осталось четыре дня. Её отец говорил, что в дни, когда на ночном небе светит полная Луна, Сэйдман отсылал его подальше от горы.

И Шая совсем забыла об этом, ведя сюда Ори.

Берсерки тоже становятся особенно буйными в полнолуние...

– Прошу простить меня, – произнесла она, обхватив себя за плечи. По телу пронеслась дрожь – ощутила могильный холод потусторонних сил, сопровождающий знающих сэйд и спа. – Я привела к вам Ори в дни, когда вам приходится держаться подальше от людей.

– Дни, когда Хати брал надо мной верх в желании допрыгнуть до Луны, уже в прошлом, – улыбнулся Сэйдман.

– И меч из пасти вашего внутреннего Фенира больше не выпадает? – не могла не усмехнуться Шая. И немедленно выругала себя за это.

– Нет, он крепко держит его в зубах, – с улыбкой ответил Сэйдман.

Шая имела ввиду не это... Известно же, что асы сковали сына Локи и Ангрброды волшебной цепью Глейпнир, и Хеймдалль пронзил его челюсти своим мечом. Просто потому, что боялись. Он так весело играл с Тюром, но и он в итоге предал его.

– Ты ведь понимаешь, что беда твоей подруги не в потерянном голосе, – произнес Сэйдман, когда девушка больше не смогла найти слов для продолжения беседы. – Она слишком непостоянна. Эмоции подчиняют ее воле сил и духов. Асы, ваны, альвы и йотуны говорят с нами через ее тело, а она не может произносить руны, чтобы бороться с этим.