О вампире

– О, – предложил он ей кривой улыбкой. – Полагаю, мне следовало представиться. Меня зовут Джастин Брикер.

– Джастин Брикер, – пробормотала она, не узнавая имени. Она была совершенно уверена, что никогда не слышала его раньше, и он тоже не выглядел знакомым.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, остановившись рядом со столом и с беспокойством глядя на нее.

– Хорошо, – машинально ответила она, но затем остановилась, чтобы посмотреть на свое тело и убедиться, что это правда. В основном это было правдой. Она чувствовала себя как высохшая губка, но кроме этого, и легкой головной боли, она была в порядке. Была ли причина, по которой она не должна быть? Например, какие-то наркотики, которые ей подсунули и могли объяснить ее проблемы с памятью? С этой мыслью она осторожно спросила: – Как я должна себя чувствовать?

По какой-то причине вопрос заставил его губы изогнуться в усмешке. – Ну, у разных людей все по-разному. Некоторые просыпаются с сильной головной болью, вероятно, от обезвоживания. У других просто ужасный случай сухости во рту, и в остальном они чувствуют себя лучше, чем раньше.

– До чего? – резко спросила Холли, в ней росло подозрение. У нее действительно немного болела голова, и определенно пересохло во рту.

– Перед обращением, – терпеливо объяснил он.

– До превращения? – эхом отозвалась она в замешательстве. – До моей очереди на что?

Глаза Джастина Брикера сузились, он помолчал с минуту, а затем спросил: – Что именно ты помнишь?

– С какого момента? – возразила Холли, и по ее шее поползли мурашки. В его внезапной торжественности было что-то тревожное.

– Что последнее ты помнишь? – спросил он, вместо того чтобы ответить на ее вопрос.

Холли быстро порылась в памяти и вспомнила то же, что и при первом пробуждении. Она вспомнила, как чистила зубы перед сном, вспомнила, что еще не сделала анализ крови, пошла к машине за сумочкой и тестером, а потом вернулась в офис, не найдя ни того, ни другого в машине. Ей явно не хватало воспоминаний о том, как она оказалась в номере незнакомого мужчины ... голая в его постели.

– Я возвращалась в офис за сумочкой, – тихо сказала она.

Его брови поползли вверх, и Холли заподозрила, что у нее пропало много воспоминаний, и, вероятно, важных. Она всегда пропускала самое важное.

– Ты помнишь, как добралась до офиса? – спросил он.

Она провела краткий обзор своей памяти, а затем покачала головой, прежде чем спросить: – Я добралась туда?

– Да, ты добралась до офиса, – заверил ее Джастин и, поджав губы, добавил: – Мы думаем, у тебя были с собой бумаги, когда ты спустилась в крематорий. Возможно ли, что ты нашла бумаги, которые, по твоему мнению, должны были быть доставлены в тот час?

Холли задумалась над вопросом, а затем спросила: – В углу был прикреплен круглый металлический диск?

Поколебавшись, он повернулся, подошел к двери, открыл ее, пересек холл и заглянул в комнату напротив. Она слышала, как он спросил: – Был ли металлический диск на бумагах на полу в крематории?

Холли не услышала ответа, но он закрыл дверь и вернулся, кивнув. – Да, был.

– Тогда это были бумаги, необходимые для кремации. Если бы я нашла их, и они должны были быть доставлены в течение дня, но почему-то не были, тогда да, я могла бы взять их, несмотря на позднее время, – сказала она со вздохом.

– Ты была в пижаме, – сказал он, и она подняла бровь, услышав его тон. – В его голосе звучало недоумение. Или, может быть, неодобрение. Или и то и другое. Прежде чем она смогла ответить, Джастин спросил: – Все это вызвало в памяти? Ты помнишь, как шла в крематорий, чтобы доставить бумаги?

Холли закусила губу и снова порылась в памяти, но ничего не вспомнила.

– Это было после полуночи туманной ночью, – подсказал он. – Ты, наверное, ничего не видела в двух футах перед собой, но все равно побрела мимо могил к крематорию ... в розовой фланелевой пижаме с белыми кроликами и пушистых тапочках под плащом.

Он описал, как она была одета в тот вечер, словно ее выбор одежды встревожил его, и Холли предположила, что это было несколько необычно, но она не ожидала встретить кого-нибудь. Очевидно, так оно и было. Она ничего не помнила, поэтому снова покачала головой, но потом откашлялась и спросила: – Где они? Моя пижама?

Джастин поколебался, а затем, вместо ответа, спросил: – Помнишь крематорий? Или бегство? Или падение?

Холли слегка подняла голову. Она упала? Подумав, что это может многое объяснить, она спросила: – Я ударилась головой или что?

– Да. – Джастин, казалось, почувствовал облегчение, и она поняла почему, только когда он сказал: – Так ты помнишь это?

– Нет, – призналась она почти извиняющимся тоном. – Наверное, поэтому у меня болит голова и не хватает кусочков памяти.

– Ах. Да, я понимаю, – сказал он со вздохом, затем поморщился и спросил: – Значит, ничего из этого тебе не напоминает ни о чем?

Холли покачала головой снова, и призналась: – Я даже не помню, кто ты. Твое имя мне не знакомо, – беспомощно пожала плечами она.

Его губы перекосило усмешкой, и он сказал мягко: – Нет никакой причины, что должна. Мы никогда не встречались.

– О, – пробормотала она, полагая, что это все объясняет. «Так... должно быть, это он нашел ее после падения», – подумала Холли. Она вернулась в офис, нашла какие-то бумаги, которые, по ее мнению, должна была доставить в крематорий, упала и ударилась головой на обратном пути. Должно быть, она сильно ударилась, чтобы потерять не только сознание, но и память. Раньше Холли не заметила раны на голове. Но она не искала ее.

– Значит, ты нашел меня после того, как я упала? – спросила она и, когда он заколебался, догадалась: – Или видел, как я упала?

– Да, – с облегчением прошипел Джастин. – Я видел, как ты упала.

– И при мне не было ни сумочки, ни документов, – с сожалением вспомнила она и, прищурившись, добавила: – Сумочка была в моей машине, но у меня были ключи от моей машины.

– У тебя не было ключей от машины, когда я приехал, – объяснил Джастин. – Должно быть, ты уронила их, когда падала. Когда я внес тебя в дом, и мы поняли, что на тебе пижама и у тебя нет ни сумочки, ни ключей, ни чего-либо еще, мы подумали, что ты ходишь во сне.

– Лунатизм? – спросила она с удивлением, а потом рассмеялась. – В пальто? Лунатики, как правило, не надевают пальто?

– Не знаю, – пожал он плечами. – Я не знаю никого, кто ходил бы во сне.

– О. – Холли медленно кивнула и попыталась разобраться в своих мыслях. – Значит, ты привез меня сюда, потому что у меня не было ни сумочки, ни документов. Но почему просто не отвез меня в больницу? – спросила она, прежде чем он успел ответить. – Когда он снова замолчал, она задумчиво произнесла: – Без сумочки у меня не было бы карточки, и, полагаю, в больнице не стали бы лечить меня, не имея доказательств, что я могу заплатить.

Джастин, казалось, колебался, потом вздохнул и присел на край кровати. – Эта ситуация немного сложнее, чем ты думаешь, – сказал он, серьезно глядя на нее.

Холли с любопытством наклонила голову, но просто спросила: – Да?

– Да, вот видишь ... – Джастин сделал паузу, несколько выражений промелькнуло на его лице, прежде чем он, наконец, осторожно сказал: – Я должен сказать тебе кое-что, что может показаться странным ... ну, немного сумасшедшим.

Холли только подняла брови.

– Видишь ли, ты ударилась не только головой. Я имею в виду, что травма головы была не единственной. У тебя были ножницы и ...

– Ножницы? она удивленно прервала его: – Зачем мне тащить ножницы в крематорий?

– Как я уже сказал, было темно и туманно ... кладбище. Жутко, – пожал плечами он. – Возможно, ты нервничала.

Холли медленно кивнула, полагая, что этого достаточно, чтобы захотеть какое-нибудь оружие. Обычно она не нервничала, но раньше ей и в голову не приходило гулять по кладбищу одной темной туманной ночью.

– В любом случае, – сказал Джастин, когда она промолчала. – Ты бежала, упала и не только ударилась головой, но ...

– Почему я бежала? – перебила Холли.

Вопрос заставил его поморщиться. Ему также потребовалось много времени, чтобы подумать, прежде чем ответить. – Ты увидела что-то, чего не поняла.

– Что я увидела?

– Я дойду до этого, – заверил он ее. – Но сначала я хочу, чтобы ты поняла, что я никогда не причиню тебе вреда. На самом деле, когда ты упала на ножницы и ударила себя в грудь, я…

– Что? – резко перебила Холли. Одеваясь, она ничего не заметила. Холли подняла воротник футболки, чтобы посмотреть на себя, но там ничего не было. Сердито посмотрев на него за то, что он так напугал ее, она сказала: – Я не ранена.

– Нет. Ну, Я исцелил тебя, – объяснил он.

Холли несколько раз моргнула, услышав это заявление, а затем медленно спросила: – Ты исцелил меня?

Джастин кивнул.

– Как? – спросила она, не в силах скрыть сомнения.

– Ну, вот тут-то все и становится сложнее, – сказал Джастин, выглядя смущенным.

– О? – спросила она, прищурившись.

– Да. Ты видишь... – Он сделал паузу, потер рукой лицо, а затем решительно сказал себе под нос: – Я не собираюсь делать из этого маринад, как Бастьен и другие парни.

– Это хорошо, – пробормотала Холли, не совсем понимая, о чем он говорит.

– Я серьезно, как глупо начинать с фразы: – Ты когда-нибудь видела фильм «Американский оборотень в Лондоне»? – с отвращением спросил он.

– Э... – Холли замолчала, сбитая с толку.

– Это было просто глупо. Мы же не оборотни, правда?

– Нет? – догадалась Холли. Это казалось довольно безопасной ставкой.

– Вот именно, – удовлетворенно сказал он. – Так зачем же вести за собой? Это еще больше запутывает дело. Правильно?

– Правильно? – догадалась она.

Он кивнул. – Ладно, ладно ... – Джастин помолчал, нахмурился и повторил: – Помни, как бы безумно это ни звучало, я не сумасшедший. Со мной ты в безопасности. Я никогда не причиню тебе вреда. Когда-либо. Это я тебе обещаю.

– Ладно, – пробормотала Холли. Но на самом деле, чем больше он это говорил, тем больше она волновалась. Это было старо – леди слишком много протестует. Но в данном случае протестовал мужчина. Чем больше он уверял ее, что не причинит ей вреда, тем больше она волновалась.

– Ладно... Итак, видишь ... – Он снова сделал паузу, а затем предупредил: – Я просто скажу тебе прямо.

– Хорошо, – сказала Холли.

– Ладно, – кивнул он, а потом добавил: – Это будет звучать дико.

– Хорошо, – повторила Холли, ничуть не удивившись. Она уже начала думать, что с этим человеком что-то не так.

– Ну вот, – сказал он и выпалил: – Я – вампир.

Холли уставилась на него. Она думала, что готова ко всему, начиная с его странного предисловия, но... – Вампир?

– Да. Но на самом деле мы не вампиры, – заверил он ее. – Я имею в виду, конечно, у нас есть клыки и мы привыкли питаться смертными, и да, мы сильны и все такое, но мы не мертвы и не бездушны.

– Вот именно ... хорошо? – закончила она комментарий на вопрос, потому что, честно говоря, Холли не была уверена, что это правильный ответ. Бедняга явно бредил. Вампир? Да. Она думала, что увлечение вампирами прошло, но, очевидно, Джастин Брикер был поражен его краткой вспышкой. Бедная заблудшая душа думала, что он один из них. Это было грустно, правда. Он был красивым мужчиной, представительным и казался достаточно умным, но у него явно были проблемы с психическим здоровьем. Тем не менее, она была у него в долгу. Он поднял ее после того, как она упала и потеряла сознание. Холли подозревала, что часть его истории была правдой. Это имело смысл и объясняло ее головную боль и потерю памяти.