Фея Лени

Тяжкая доля преподавателя

После ночи, проведённой в сознании двоечников, Кея чувствовал себя выжатым, как лимон. Поскольку основные лекции и практические занятия по его предмету уже закончились, магистр посчитал возможным взять несколько отгулов и хорошенько восстановить силы перед сессионной неделей.

Ректор, отличавшийся чрезмерным добродушием к студентам, но едва ли не три шкуры сдиравший с преподавательского состава, на этот раз проявил поразительное великодушие и без лишних разговоров подписал заявление на четыре дня отгулов – просто неслыханная щедрость с его стороны. Правда перед тем, как запереться у себя дома и хотя бы немного забыть об обязанностях и надоедливых ленивых спиногрызах, Кея сначала заглянул в библиотеку, чтобы убедиться: его план сработал на отлично. Все двоечники и прогульщики, даже засевший в печёнках Хайот, появившийся за семестр от силы на трёх занятиях по теории проклятий, чинно сидели в читальном зале и корпели над книгами. С чувством глубокого удовлетворения в душе, Кея покинул опостылевшие стены академии.

Дома магистр застал интересную картину: Марша паковала небольшой ярко-жёлтый, точно цветок подсолнуха, чемодан, хаотично мечась по комнатам, точно конь, которому под хвост насыпали перца.

Жену Кея искренне любил. За двадцать лет брака Марша заметно располнела, в уголках глаз появились морщинки, а густые смоляные кудри, некогда достающие до колен, укоротились по плечи и покрылись серебристыми прядями. Однако колдовские зелёные глаза всё так же ярко блестели, а губы то и дело изгибались в соблазнительной улыбке, которую так и хотелось целовать.

– Опять командировка? – поинтересовался Кея, перехватив жену в коридоре, нежно прижал к себе за талию и запечатлел на шее за правым ухом ласковый поцелуй.

– Нет, – Марша покорно откинула голову на плечо мужа, позволяя губам терзать беззащитную шею. – Маме вдруг захотелось съездит в Ран на выставку каких-то редких орхидей, и я вызвалась её сопровождать.

Кея нахмурился. Он не то чтобы не ладил с тёщей, просто старался сократить их общение к минимуму. Однако…

– Мне поехать с вами? У меня как раз внезапный выходной образовался. Целых четыре дня!

Марша насмешливо фыркнула, повернула голову и ласково клюнула мужа в щёку.

– Вот давай только без жертв, – голос женщины был наполнен теплом. – Я прекрасно знаю, как ты любишь проводить время с моей мамой. А тут ещё и скучная выставка, после которой ей наверняка захочется пройтись по рынку и скупить кучу бессмысленных безделушек.

Кея невольно скривился от подобной перспективы, а Марша весело рассмеялась, увидев выражение его лица.

– Отдыхай, – новый поцелуй пришёлся в уголок губ, и даже колючая борода ничуть не смутила женщину. – Не так уж и часто тебе выпадает возможность посветить время себе, не отвлекаясь на меня.

– Мне нравится отвлекаться на тебя, – многозначительно шевельнув густыми бровями, заметил Кея.

– Да неужели? – Марша с лёгкостью включилась в игру, копируя его тон. – Да ты, мой дорогой супруг, мазохист! Насколько я помню, в прошлый отпуск я заставил тебя перестилать крышу и отремонтировать крыльцо. А до этого ты делал ремонт на кухне.

– А три года назад был вынужден отправиться в поход с твоими балбесами, – хохотнул Кея, вспомнив кучку студентов-биологов, не способных даже костёр развести.

– Вот именно, – Марша улыбнулась. – Так что советую тебе воспользоваться моим отсутствием и отдохнуть по-холостяцки.

– Боюсь, я для этого уже слишком стар, – весело заметил Кея, а затем добавил уже совершенно серьёзно: – Я отвезу тебя на вокзал.

– Хорошо, – Марша и не думала спорить.

– Ты зарядила переговорный кристалл? Я буду звонить тебе минимум трижды в день!

– Разумеется, зарядила. И запасной на всякий случай взяла.

Кея кивнул, невесомо коснулся губами макушки жены и разжал объятия.

– Я приготовила тебе лазанью и суп, – сообщила Марша, поправляя растрепавшуюся причёску. – Всё в холодильнике. В морозилке есть мясо, в кладовой – овощи. Надеюсь, с голоду за четыре дня не умрёшь.

– У меня большие соцнакопления, – Кея многозначительно потряс огромный живот. – И я не маленький мальчик, найду уж как-нибудь, что пожевать.

– Только не мои фиалки, – предупредила Марша, наградив мужа строгим взглядом. – Не забывай их, кстати, поливать. И газон завтра подстриги, он уже весь зарос.

– Слушаюсь, моя госпожа, – Кея отвесил жене глубокий поклон, за что был награждён лёгким подзатыльником.

* * *

Кея не особо любил отдыхать. Будучи по натуре человеком деятельным, свободное время мужчина привык проводить либо за исследованиями, либо за домашними делами. В молодости он ещё увлекался артефакторикой, но с годами страсть к возне с различными камнями, деревяшками и железками угасла. А стремление придумывать всё новые и новые заклинания – нет.

Опыт во внедрении себя любимого в чужое сознание был для Кеи новым и крайне будоражащим. Во времена обучения в академии мужчина, разумеется, изучал ментальные практики, однако особо не углублялся в этот раздел, посчитав его неинтересным. И вот теперь, разменяв пятый десяток, решил вернуться к истокам и изучить малознакомую отрасль магических наук.

Тарий, узнав об интересе друга, тут же притащил целую стопку монографий, посвящённых его любимой стихии – ментальной магии.

– Советую начать вот с этого, – Тарий протянул Кее увесистый талмуд, на форзаце которого красовалась его собственная фамилия. – Это переработанный мною лично учебник. Поможет освежить азы и не наделать ошибок. Я надеюсь, практиковаться в одиночку ты не планируешь?

– Я же не дурак, – фыркнул на подобное предположение Кея. – Разумеется, для практики я приглашу тебя.

– Частное репетиторство дорого стоит, – насмешливо заметил Тарий.

– Фрикасе из ягнёнка и бутылка Амалонда пятнадцатилетней выдержки будет достаточной платой? – иронично

– В самый раз! – заверил его Тар. – Говоришь, старый хлыщ дал тебе вольную на четыре дня? Отлично. Тебе ведь хватит трёх на вспоминание азов?

– Вполне.

– Тогда я загляну к тебе в пятницу на ужин. Заодно и попрактикуемся.

Чтобы не ударить перед другом в грязь лицом, весь вечер Кея провёл за изучением учебника, от которого мужчину отвлёк взрыв сверхновой в собственной голове – защитные чары общежития сигнализировали об использовании мощной, непредусмотренной учебным планом, магии.

Мысленно выругавшись на студентов-балбесов, в очередной раз влезших куда не следует, Кея закатал рукава рубашки и активировал транспортные сигилы, вытатуированные на предплечьях. Мгновение, и магистр уже стоял перед центральными воротами третьего общежития, закреплённого за его факультетом.

– Господин магистр, – крепкого телосложения охранник с коротко стриженной головой мгновенно вскочил на ноги, вытянувшись по струнке, хотя до этого со скучающим видом листал журнальчик фривольного содержания. – Что-то случилось?

– Студенты опять развлекаются, – сухо бросил Кея, направляясь в сторону лестницы. – Если понадобится твоя помощь – дам знать.

Как и в любой серьёзной организации, в академии Артман существовал определённый протокол безопасности на случай различных чрезвычайных ситуаций. В частности, если на территории общежития был зарегистрирован всплеск запрещённого колдовства, декану необходимо было лично осмотреть место происшествия, определить степень ущерба и, при необходимости, оказать первую помощь пострадавшим, после чего вызвать медиков. В зависимости от характера применённых чар, декан мог принять решение об эвакуации или изоляции студентов, а также о привлечении сторонних организаций, например, по отлову магических тварей или устранению последствий темномагических проклятий.

Ориентируясь на сигналы, подаваемые защитным куполом, Кея поднялся на третий этаж и вошёл в шестую комнату. Цепкому взгляду мужчины предстала вполне себе мирная картина: два студента спокойно спали на своих постелях, передвинутых в центр комнаты. Только вот под кроватями на полу в такт сердцебиению кого-то из мальчишек пульсировали линии октаграммы, а в центре, источая зловещий свет, красовался магический кристалл.

Магистр Кея поднял вверх ладони, прикрыл глаза и произнёс диагностическое заклинание. Никаких следов проклятий обнаружено не было, и мужчина немного расслабился – бежать сию секунду спасать нерадивых студентов не было необходимости. Уже хорошо. Нащупав выключатель на стене, Кея зажёг верхний свет. Ярко вспыхнувшая лампа никак не потревожила сон ребят – это сразу же насторожило магистра. Его взгляд зацепился за книгу, лежащую на столе. Аккуратно протиснувшись к столу вдоль стеночки, стараясь не задеть линии октаграммы, Кея добрался до стола и взял в руки заинтересовавший фолиант. Это оказался трактат по ритуалистике. И открыт он был на странице с ритуалом «Защитная печать».

Кея перевёл взгляд с рисунка в книге на октаграмму – все линии были начертаны верно. Данный ритуал не входил в список запрещённых и, хотя и требовал достаточно большого запаса магии, не должен был вызвать реакцию защитного купола. Кея ещё раз пробежал глазами описание ритуала, и его взгляд зацепился за слово «магический накопитель». Мужчина перевёл взгляд на кристалл на полу и мысленно выругался. Аметист! Эти два несусветных идиота использовали не тот камень, и вместо того, чтобы оградить себя от чужого вторжения, заперлись в мире снов.

Вернув книгу на стол, Кея вытащил из нагрудного кармана рубашки переговорный кристалл и, влив в него немного своей магии, позвал Тария. Всё-таки именно он был магистром менталистики, и только он мог точно знать, как вытащить двух идиотов из той клоаки, в которую они себя загнали. Шли секунду, но Тарий на вызов не отвечал.

– Тар, у меня в общежитии два балбеса напортачили с ритуалом и застряли в мире снов, – переведя кристалл в режим доставки сообщений, чётко проговорил Кея. – Третий этаж, комната шесть. Я пойду за ними, прослежу, чтобы дров не наломали.

Убрав кристалл обратно в карман, Кея решительно переступил через линии октаграммы, опустился на пол, прислонившись спиной к изголовью одной из кроватей, и закрыл глаза, после чего вслух прочитал заклинание погружения.

Оказавшись перед величественными двустворчатыми воротами над которыми висит огромный квадратный медальон с изображением трёхглавой химеры, Кея нахмурился. Сам он когда-то носил фамилию Асфорт и был вхож в дома Великих родов, так что без труда узнал герб семьи Хайот. Там, в общежитии, он не особо разглядывал спящих студентов, посчитав их личности неважной информацией. А зря! Ему стоило сразу догадаться, откуда ветер дует.

Решительно толкнув входную дверь, Кея вошёл внутрь и увидел в центре ярко освещённого холла двух своих студентов: Титвина Вэрта и Алкура Хайота.

– Хайот! – зычно рыкнул Кея, вперив разгневанный взгляд в виновника многочисленных неприятностей, свалившихся на голову магистра в этом семестре. – Я тебя убью, гадёныш!

В этот момент традесканция, до этого мирно цветущая в изящном глиняном горшке на постаменте прямо позади юношей, оживилась и потянула свои враз удлинившиеся листья к магам-недоучкам. В руке Кеи тут же материализовался топор – позволить обнаглевшей флоре сожрать своих студентов он был не намерен.