Закон дороги

Глава 2

..В этом доме творятся странные вещи.

Например, мы с тобой тут творимся.

И еще всякое разное, по мелочам…

Макс Фрай, «Жалобная книга».

— Миледи, вы понимаете, в какой котел с кипящей смолой мы угодили? — Габриэль, как всегда, называл вещи своими именами, — если я хоть что-нибудь понимаю в людях, то, опираясь на пророчество, нами будут затыкать все дыры в обороне.

— А в случае неудачи повесят на нас всю вину, — кивнул Даррен, — но первым делом они уничтожат мальчишку.

— Ты так в этом уверен? — пожала плечами Одри, — тогда почему они сразу нас не запихали в какой-нибудь каменный мешок? К тому же Герт…

— Герт единственный, кто настроен более-менее дружелюбно. Может быть, он по натуре такой, а может, просто видит будущее, в котором мы окажемся полезными и Городу, и ему лично. А остальные… Ты же слышала, что последние восемьсот лет здесь фактически правили купцы. Мудрые, скорее всего, научились хорошо видеть выгоду и искать ее в каждой ситуации. А тут им судьба подсовывает таких удобных пришельцев, — ответила Тайри, — зачем изгонять или убивать чужаков, их ведь можно, к примеру, отправить в какой-нибудь опасный рейд — раз уж они сами утверждают, что хотят помочь Городу. А если они там и останутся — невелика потеря.

— Госпожа моя, откуда столько яду? — всплеснула руками деревенская колдунья.

— Госпожа и герцогиня осталась по ту сторону Тропы, Одри. Здесь мы все равны. А яд — он от хорошей и разнообразной жизни появляется. Прости, за последний год я как-то подрастеряла наивность и беспечность.

— Но если тебе так все не нравится, если ты видишь, что нами играют…

— Одри, милая, нами играют с самого начала, с первого шага на звездную Тропу, уходящую из храма на Ллире, — горько усмехнулась леди Даллет, — разве ты не видишь? Мы не знали, куда ляжет путь, да в тех обстоятельствах даже забыли спросить. Нашей задачей было сбить с толку Отступника и дать нашему миру вздохнуть спокойно. Тут уж не до выяснения… А теперь посмотри внимательно, что нам остается. Мост обрушен. Тоннели закрыты. Назад на звездную Тропу дороги нет. Вернуться из Города самим, взломав защиту? Прыгнуть со стены и отправиться куда-нибудь вплавь? Или принимать, одно за другим, предложения, от которых невозможно отказаться, и сражаться во славу Города. Потом, возможно, нам и позволят тихонько удалиться, чтобы не беспокоить впечатлительных горожан.

— И при этом риск оказаться в каком-нибудь подвале за крепкой решеткой пока никуда не исчез, — задумчиво промолвил Лоцман, — из пятерых Мудрых более-менее доверять можно только Герту. Астор и Рода явно не горят желанием нас здесь видеть, Лиард мне пока непонятен, но открытого дружелюбия я в нем не увидел.

— А Командор? — спросила Одри, — мне показалось, он хочет, чтобы мы остались.

— Вот именно, показалось. Понимаешь, он еще сам не знает, хочет он этого, или нет. Все будет зависеть от успешности наших действий и от того, насколько мы позволим себя использовать, — скривился Даррен, — знаю я такой тип деятелей…

— Ладно, вы во всем правы, — подняла руки лесная колдунья, — а от меня, сонной, все одно толку мало. Пойдемте-ка спать, иначе завтра вообще ничего соображать не будем.

Одри встала и быстро поднялась по лестнице в свою комнату. Габриэль, который давно уже клевал носом, последовал ее примеру. Даррен еще какое-то время стоял, глядя в окно на чужие звезды, потом тоже решил, что сон — лучшее средство от тревог и волнений. Тайри осталась сидеть в кресле у незажженного камина.

— Скажи, Лоцман, ты знал, что произошло после того, как меня ударили кинжалом? — голос целительницы остановил его на первых ступенях лестницы. Зеленоглазый медленно обернулся, чувствуя, как внутри разливается холод понимания. Он ведь догадывался, что Тайри, пройдя в шаге от смерти, ничего не помнит о случившемся “по ту сторону”, а возможно, считает это бредом или сном. А у него не повернулся язык сказать ей всю правду, да и Двуликая вежливо, но настойчиво попросила его не напоминать леди Даллет о грустном. И она надеялась, что не все потеряно, что встреча с любимым человеком еще возможна, надо только правильно искать и не сдаваться. А теперь она каким-то образом вспомнила о событиях на Сером Тракте…

— Да, я знал, конечно, — сказал, как приговор собственный произнес.

— Почему ты не сказал мне сразу? — ее голос упал до шепота, но и в нем было слишком много эмоций.

— Двуликая попросила… или приказала, уж не знаю как правильно. Объяснила это тем, что тебе нужно время, что узнав, ты опустишь руки и Тьма получит тебя легко и и быстро, а его величеству нужна поддержка. Да и сам я… не смог. Это как второй раз ударить кинжалом.

Тайри встала, зябко кутаясь в теплую шерстяную шаль, посмотрела на него снизу вверх. Ни гнева, ни осуждения не было в этом взгляде, только растерянность и боль.

— Там был Гай? У самой развилки?

— Да. Это он не дал тебе исчезнуть.

— А ты меня оттуда вытащил — назад, к жизни. Только вот…

Даррен подумал, что сейчас она скажет: “Зачем?”, и ему придется оправдываться за то, что он считал чуть ли не единственным стоящим поступком в своей жизни. Безусловно, он мог бы сказать, что Гай просил беречь её, что он сам хотел вернуть долг — ведь целительница тоже спасла ему жизнь, да много чего еще. Но леди Даллет глубоко вздохнула и продолжила:

— Только вот я не понимала ничегошеньки, пока Тропа не открыла мне глаза. Спасибо тебе. И… я рада, что это сделал ты.

Создатель милосердный, разве может так быстро холод смениться огнем? Чувствуя, как в груди разгорается маленькое солнце, а где-то на грани сознания машет золотыми крыльями кто-то огромный, золотой и очень довольный, Даррен, растеряв разом все слова, прошептал сбивчиво:

— Да разве я мог иначе? Без тебя нет ничего.

— Прости меня, Дар. Я не стою таких жертв… да и вообще никаких не стою.

Он схватил ее руку, прижал ладонью к своей щеке — она ведь маг, пусть поймет и почувствует, когда нет между ними щитов. Он не ожидал, что на него тоже обрушится вал чужих чувств. Ее чувств. Лоцман чуть не задохнулся от пронзительного всепроникающего холода, ощущения пустоты и бессмысленности собственного существования и, вместе с этим, глубочайшей благодарности и тревоги за тех, кто рядом, и тех, кто остался по ту сторону Тропы. Значит, Тайри сейчас должна согреться, обязательно должна, ведь его чувства не менее сильные…

— Спасибо, Дар. Значит, нить между нами мне тоже не примерещилась?

— Я ничего об этом не знаю, Тайри. Если оно и получилось, то не нарочно. Это… эта связь как- то может повредить тебе?

— Ну что ты, конечно нет.

Намеренно или нет, но целительница продолжала прижимать к щеке ладонь Лоцмана, и ему не было нужды спрашивать, щадит ли она его. А еще ему хотелось, чтобы все, что сейчас происходит, длилось как можно дольше, ведь это такая редкость — быть с кем-то без щитов и вечного панциря притворства. Он не хочет и не будет ничего от нее скрывать! Странная теплая волна окатила его с ног до головы, точно порыв ветра, и целительница отступила, отпуская его чувства и мысли.

— Завтра будет тяжелый день, Дар. Спокойной ночи.

— А ты?

Леди Даллет только покачала головой и вернулась в кресло. Какой уж тут сон…

Процедуру, называемую почти во всех магических трактатах «пробуждением памяти», назначили на следующий вечер, а до того предстояло готовиться. Помочь вызвался, как ни странно, отец Грант. Он сказал, что мальчику пойдет на пользу пребывание в храме, и увел найденыша с собой. Даррен отправился в Дом Мудрых, дабы с помощью Астора и Лиарда изучить здешние магические потоки, которые так или иначе предстояло задействовать. Он хорошо помнил, как сложно ему было в прошлый раз творить даже примитивные чары иллюзий, насколько непослушны и своенравны оказались здешние силы. Риск следовало свести к минимуму, иначе процедура могла обернуться катастрофой.

Тайри осталась в саду дома Мудрых, не столько ради подготовки — она ей была практически не нужна — сколько для того, чтобы спокойно поразмышлять. Впервые за последние годы она засомневалась, сможет ли выдержать то, что задумала. Безусловно, рядом есть и будет Даррен, который, не задумываясь подставит плечо в трудную минуту и полезет за ней в любую преисподнюю, но… Нельзя его подставлять, и никого больше нельзя. После того, что она осознала во время Перехода, Тайри не чувствовала себя так уверенно, как раньше. Никогда еще Тропа не была такой странной, никогда не ощущалась совсем застывшей и неживой и, естественно, не приходили во время путешествий никакие видения. А тут… тут целительнице показали Путь — возможный и избранный. А еще показали кусок совершенно выпавшего из памяти прошлого, заставивший ее не только страшно затосковать, но и принять очень важное решение. Она никого больше не потеряет, не позволит погибнуть. Она сделает для этого все, что в ее силах. Больше никто не перешагнет Грань по ее вине или недосмотру. Поэтому — так, везде и во всем, прежде всего, сама суется в пекло, а потом уже тащит за собой остальных. С найденышем будет тяжело, и основная тяжесть должна лечь на ее плечи. А уж как ей это сделать, она придумает.

— Простите, что нарушаю Ваше уединение, госпожа, — услышала Тайри уже знакомый голос. Перед ней стоял Смотрящий сквозь Время, Герт.

— Ничего страшного, я просто размышляла, — ответила она.

Ах, как же не вовремя! Ну, не гнать же его.

— Не хотите рассказать, о чем? — осторожно поинтересовался Мудрый, — Может быть, я чем-то смогу быть полезен? — он воткнул в землю свой посох и уселся рядом с ней на скамейке. Полюбуйтесь: чисто щенок, только что хвостом не виляет.

— Вряд ли, — вздохнула леди, стараясь поглубже упрятать неуместную сейчас едкую иронию, — в моем прошлом Вы не властны, да и в будущем, наверное, тоже. Понимаете ли, от воспоминаний нам никуда не деться, из них мы черпаем душевное равновесие, они же порой это равновесие у нас и отнимают.

Герт заглянул ей в глаза. Интересно, он и вправду умеет читать в чужих душах, как тут говорят?

— Сколько в Вас силы, госпожа… И сколько всего прячется за ней. Вас много и вы одна. Вы могли бы стать и Поющей Стихиям, и Белой Защитницей, и учить юных Мудрых. Так же, как ваш Лоцман был бы лучшим среди нас, совмещая все наши способности. Только вот, Стоящих на Грани из вас не выйдет, а жаль. Почему?

— Наверное, потому, что Грань мы оба видели слишком близко, Герт. И еще по тысяче причин. Для того чтобы соответствовать вашим требованиям и стоять на Грани, нужно сердце, а у меня его нет. Не дано, исчерпано, назовите как угодно.

— Воистину, мы слепы в собственной судьбе, госпожа, — печально произнес Мудрый, — вы и не подозреваете, сколько всего вам дано, и я имею в виду не магию. Просто время еще не пришло.

Тайри грустно улыбнулась. Время… какая чушь! Переход обрушил на нее лавину открывшейся памяти. Кто-то из сильных пожалел и запечатал всё, что случилось почти за Гранью, в недолгие и бесконечные минуты между жизнью и смертью. Целительница думала, что меткой тех событий останется лишь шрам, но звездная Тропа решила иначе. С неё точно сорвали спасительную повязку и выставили на яркий солнечный свет, причиняющий нестерпимую боль привыкшим к темноте глазам. Она вспомнила, узнала и поняла, что, а точнее — кого потеряла. И рухнула во тьму и холод одиночества. Да, рядом были друзья, влюбленный Лоцман, требующий непрерывной заботы и внимания найденыш, странный и опасный новый мир, но там, глубоко внутри, Тайри осталась совсем одна, потому что надежда развеялась, как дым. Гай умер, его больше нет — нигде и никогда. Не встретить, не дождаться, не прорваться, не отыскать, он ведь даже сниться ей перестал… Как ей удалось дойти до Белого моста и не шагнуть с Тропы в бездну, какие силы удерживали от этого сейчас, леди Даллет не понимала. Наверное, как это было всегда и со всеми, долг оказался сильнее личного горя. Наверное, как это будет со многими, жизнь и здесь не даст ей повода уступить собственной боли. Ничего, когда-нибудь… Она не успела привыкнуть к существующему положению вещей — к внутреннему одиночеству вряд ли можно привыкнуть быстро. Теперь в голове постоянно вертелась мысль, что на ее собственном гербе следовало бы написать: «Не судьба!». Бессонная ночь не дала облегчения, да целительница и не ждала его. Сейчас ей было абсолютно безразлично, куда поведет дорога и что ожидает в конце путешествия. Она пыталась жить данной минутой, изо всех сил училась искусству маленьких шагов и умению сосредоточенно работать над необходимым. Вот необходимо сейчас собраться и провести процедуру для найденыша — она это сделает, а там видно будет… И не заглядывайте, не заглядывайте, уважаемый маг, в мою память, к чему вам это? Я сама стараюсь теперь туда не заглядывать, иначе плохо будет не только мне. Ах, вы уже? В таком случае примите мои соболезнования. Сами виноваты.