Поцелуй русалки

***

Новый заказ так сильно нагрузил мастерскую Михаэля, что он получил разрешение взять в помощь нескольких крепостных. Один из подмастерьев раздавал им указания, как тащить древесину, и учил удерживать стволы сосен, пока помощник не нарубит их тесаком на грубые квадратные балки. Иоганн разглядывал крестьян. Одетые в штаны и балахоны, они стояли с хмурыми лицами. Их чулки состояли из полос ткани и других тряпок, примотанных до колена веревками или берестой. Царь Петр не вводил запрет на ношение бороды простыми мужиками, поэтому лохматые космы свисали им на грудь. Однако волосы они стригли в кружок, и как большинство крестьян, несмотря на лето, носили меховую шапку. Хотя они работали молча и выглядели недружелюбными, Иоганн видел, как они радовались, что не нужно больше без инструмента и тачек голыми руками наполнять землей мешки из грубого материала для засыпки болотистого берега. Они хотели домой в свои деревенские хибары, а здесь им приходилось жить во влажных, грязных чуланах, пить плохую воду и довольствоваться минимумом инструментов. Многих надсмотрщик погонял кнутом, чтобы они руками сгребали в армяки необходимую для перевозки землю. Иоганн видел, как крестьянки использовали даже подолы юбок. Ну, по крайней мере, в мастерской Михаэля рабочая смена для крепостных проходила в лучших условиях.

Через пару дней Иоганну бросилось в глаза, что он часто видит юродивого Митю поблизости от мастерской.

Вроде бы ничего такого он и не делал, только таращил глаза и, качаясь, распевал солдатские песни, но Иоганн точно знал, что дурачок за ним наблюдает. Марфа, увидев юродивого, бросила ему хлеб и ласково с ним заговорила. Один из помощников даже позволил ему себя перекрестить, и этот поступок вновь вызвал у Иоганна недоумение. В присутствии сумасшедшего ему было не по себе. Не раз он вставал по ночам и смотрел на улицу, где ожидал увидеть фигуру. Но даже без Митиного присутствия ночи Иоганну казались очень короткими. Образ мертвой девушки по-прежнему занимал его мысли.

Как наваждение, его мучил вопрос, кем она была на самом деле, и куда исчезла. Но небольшая разведка в крепости, где работали чеканщики монет и другие ремесленники, мастерившие Михаэлю ящик для разменных денег, результатов не принесла.

Как-то утром Иоганн вышел из мастерской и чуть не споткнулся о Митю, который, как сторожевой пес, притаился за дверью. Дурачок закричал и вскочил.

— Ты ее украл! — заревел он и ткнул указательным пальцем в воздухе около глаза Иоганна. — Вырвал из рук Господа!

Потом он зарыдал. Слезы покатились по его грязному лицу.

— Ты ее тащил для наслаждения, и ее утопили, как кошку.

Некоторые работники оглядывались, пронзая Иоганна злыми взглядами. Его считали способным на дурной поступок. Слова дурачка могли нести для него угрозу. Хоть его нутро и сопротивлялось неприязненной усмешке сумасшедшего, тем не менее, он попробовал произвести на него дружелюбное впечатление.

— Оставь меня в покое, Митя, — произнес он примирительно. — Никого я у тебя не украл.

Митя провел грязным рукавом по лицу, размазывая слюни и слезы по щекам. На них остался странный узор из темных и светлых разводов, что придавало ему более безумное и отчужденное выражение. Глаза юродивого горели от ненависти и отчаяния.

— Так много кошек! — визжал он. — Ты всех их пожрал! И паршивые шкуры растянул над божественной золотой чашей.

Его голос резко повысился. Затем он, внезапно, развернулся и помчался через площадь. В середине пути он остановился, заскользил и почти потерял равновесие.

— Я вычислил вас! — крикнул он угрожающе. — Каждый час! Я математик!

Когда ему никто не ответил, он убежал. Лица работников повернулись к Иоганну. Секунду он изучал их глаза, как открытую книгу. В зеркале ненавидящих взглядов он увидел себя — незваного гостя и еретика, посланника дьявола, виноватого в том, что царь отвернулся от старой Руси, пожелав на спинах своих крепостных строить новую империю. Иностранцы, немцы, эксплуататоры и посланники дьявола. В этот момент Иоганн осознал, что указ царя Петра, его нововведения и большие планы образовали тонкую корочку на древнем, кипящем вулкане. Наверху этого слоя находились подданные царя, гладко выбритые и одетые по французской, немецкой или венгерской моде. А глубоко внизу, в кипящем котле, собрались простые крестьяне. Можно переодеть народ, как волка в сказке. Но он все равно оставался волком — и при первой возможности, этот волк сожрал бы немцев, как Иоганна, с наслаждением и жестокостью.

Один крестьянин осмелился презрительно усмехнуться и сплюнул. Другие отвели взгляд и перекрестились. Иоганн расправил плечи и, несмотря на подгибающиеся колени, заставил себя продолжить путь.