(не) Муз (ж) для Тальки

Глава 19

Увы, нашим надеждам не было суждено сбыться. Фария наотрез отказалась от вполне соблазнительного предложения:

– Нет! Или вы желаете нам мучительной смерти? Мы с Шокер в первый же день поубиваем друг друга. Рунию не отдам никому. Она мне стала подругой сразу, как появилась в моей жизни. Совсем ни тепло, ни холодно от того, слушает ли она музыку вообще, и какую предпочитает. У меня есть, кому, если что, поплакаться на несправедливость публики и судьбу-злодейку. Ищите другую дуру, что по собственной глупости пригреет на груди эту змею подколодную!

– Так, всё понятно, – протянул я, отпуская домовушку Фарию и её подругу восвояси. – Значит, надо придумать, как сделать Хайшу неинтересной для Альки. Сколько она подруг потеряла из-за своего склочного и вздорного характера. Ещё лучше, чтобы Шокер сама велела ей убираться.

– Кажется, я придумал! – Ромуальд раздулся от гордости, став похожим на медицинскую грелку. Грудь колесом, синие глаза воодушевлённо сверкают. – Помните, премьеру «Аиды»? Как вы думаете, как отреагирует эта рыжая стерва, зная, кто скрывается под внешностью лощёного брюнета, подарившего Алевтине букет алых роз и пригласившего на свидание?

– Она ей все патлы повыдирает и головой в унитаз макнёт, как минимум. Это выход на самый крайний случай. За последствия я отвечать не собираюсь, – авторитетно заявил домовой Василий, дочавкивая уже восьмой пирожок с капустой и луком.

Их парень любил больше всего на свете, с уважением косясь на зардевшуюся Валиску. Девчонка сидела в уголке на корточках, обложившись моим стратегическим запасом шоколадок. В руках домовушечка держала планшет. На нём она деловито отстукивала заданную на дом контрольную.

Когда на неё никто не смотрел, девушка начинала усиленно строить приятелю глазки и показывать ему открытую в отдельной вкладке закладку «Дом Моды». Там красовалась невысокая молодая особа в алом платье свободного покроя. Наряд совершенно обнажал спину и не только её.

– Валиска! – хлопнул я лапой по столу и сердито сверкнул глазами. – Если у вас заведётся сразу куча домовят, качать по ночам в колясочках их нипочём не стану! И вообще, прекращай мучить мой планшет. Он и так вон уже шоколадом в три слоя покрылся.

Домовушечка обиженно засопела и плюхнулась на своё место. Распечатав с горя ещё один шоколадный батончик, она демонстративно им зачавкала. Больше всего девчонка в этот момент напоминала молодого поросёнка у корыта с замешанными отрубями, а не благовоспитанную хранительницу дома.

Потом я вернулся к обсуждаемой теме:

– Ромуальд подал стоящую идею. Только надо проследить, чтобы Дюк после его ухода оказался рядом и абсолютно трезвый. Устранив пагубное влияние Хайши и её компании, будет гораздо легче вернуть жизнь этой парочки в правильное русло. Главное, не давать ему напиться до розовых бантиков. На этом на сегодня военный совет окончен. Жду вас завтра в это же время здесь же.

Вся развесёлая компания осталась ночевать у меня. Когда укладывались спать, домовые, как водится в таких случаях, перессорились, кто, где ляжет. Доругались до того, что даже на ночлег устроились в противоположных углах комнаты. Непонятно вообще, как этот склочный народец умудряется всё же создавать семьи и заводить детей, если они из-за каждой мелочи готовы устроить шумную потасовку.

Разбудил меня упоительный аромат оладий с клубничным джемом и чьё-то довольное чавканье под неразборчивое бормотание. Открыв один глаз, я увидел, что за столом сидят Ромуальд и Василий, и, пытаясь переложить порцию соседа в собственную миску, энергично поглощают приготовленный домовушкой завтрак.

Рассудив, что мне следует поторопиться, чтобы не остаться с носом, быстро встал. Торопливо привёл себя в порядок и, поздоровавшись, присел на свободную табуретку.

– Дядя Риффсла, а кормить мне тебя и нечем. Эти оглоеды всё сожрали, – Валиска, виновато пряча глаза, теребила в руках край белоснежного передничка.

– Тогда придётся их вдвоём зажарить в сухарных крошках. Ты пока разогревай духовку, а я покамест свяжу их верёвкой, чтобы не брыкались сильно.

– Ой, – пискнула девчонка и забилась в угол.

– Ладно, сегодня я добрый, потому зажарю только Василия, Ромуальд будет сварен в супе. Валиска, не забудь налепить галушек и покрошить салат из свежих овощей.

В комнате воцарилась гнетущая тишина, а потом оба виновника моего объедания шмыгнули на балкон. Я переложил в чистую миску уцелевшие оладьи и принялся завтракать.

С балкона донеслись шумная возня и рассерженные вопли. Я доел всё до крошки, вымыл руки под кухонным краном, вытер их досуха полотенцем и пошёл разбираться.

Перед моим изумлённым взором предстала картинка маслом. Ромуальд в крысоформе и Василий с веником из ивовых прутьев в руках медленно кружили по небольшому пятачку на балконе. Потом остатки здравого смысла куда-то убежали, и соперники сплелись в воющий и рычащий живой клубок.

Посмотрев на это безобразие, пару раз грозно велел прекратить потасовку, но отклика так и не последовало. Поэтому я протопал на кухню, достал ведро, наполнил ледяной водой и вылил на драчунов. Зашипев, как два рассерженных кота, забияки отскочили в разные углы. Где и притаились, гневно посматривая друг на друга.

– Стыдно, братцы-кролики! У нас кризис! Дюка спасать надо, а вы тут разборки устроили. А ну-ка, пожали друг другу лапы и помирились! Чтобы в пять минут собрались. Идём Мармадьюка выручать, а то совсем сопьётся из-за своей жены непутёвой. Тальку б тоже услать пока на недельку, раз говорите, что нервы у неё совсем расшалились.

Дух-хранитель и домовой, не глядя друг на друга, протопали на кухню, где добрая душа Валиска угостила их и меня только что сваренным какао.

Тут в моей голове прозвучал испуганный голос Фарии: «Риф, Руния решила пока присмотреть за твоей подопечной, не то беда будет. Алевтина Дюкова ей своими истериками совсем житья не даёт. Хайша всё пытается сосватать тому рокеру, которому ты мотоцикл изуродовал. Услать бы её, хотя бы в санаторий, а то эта братия особо спрашивать не привыкла. Рокер тот ещё козёл, может и силой своего добиться. Не боись, присмотрим за твоей любезной в лучшем виде в четыре глазика».

«Фария, можешь устроить так, чтобы она путёвку в пансионат «Голубые Озёра» выиграла? – деловито спросил я. – Буду тебе очень благодарен за помощь, как и Рунии».

«Без проблем, сделаем бартер. Я тебе помогу, а ты мне Музу с музыкального направления вашего Департамента выхлопочешь. По рукам?»

Бартер был вполне адекватный, поэтому сразу же согласился. На душе у меня полегчало. Теперь ясно, отчего сегодня ночью мне так плохо спалось.

Музовые таланты позволили мне увидеть, что посыльный принёс моей Тальке украшенный незабудками конвертик с поздравлениями и путёвкой. Правда она впала в ступор, не веря своим глазам. Пришлось шепнуть ей на ушко: «Всё хорошо. Собирайся и поезжай, пока Алька и Хайша с компанией совсем тебя не доканали! Не вздумай спорить!»

Авторша заозиралась, а потом кинулась искать меня по всей квартире. Она только пять минут, как вырвалась из лап Алевтины, и приползла в свою берлогу, чтобы хоть немного прийти в себя. Нервы у неё, очевидно, расшалились не на шутку.

«Не дури, я совсем в другом месте. Собирай сумку и чтобы через двадцать минут уже была на автовокзале. Покупай билет на автобус на Великие Луки и вперёд с песнями и плясками. Твою ж дивизию, Талька, выйди из Сумрака! Уноси отсюда ноги, пока ещё не стало слишком поздно!»

Моя Авторша сердито тряхнула головой, но послушалась. Всё же пошла собирать вещи на отдых. Валиска, решив загладить свою вину, отправилась ей помогать. Помирились они быстро, так как и Талька тоже соскучилась по домовушке. Подумал, да и решил отправить в санаторий обеих. А что? Они заслужили небольшой отдых, пока мы будем разруливать проблемы с Дюковой личной жизнью.

Уладив одну проблему, занялся второй. Позвал Василия и Ромуальда. Велел притащить сюда Дюка, пока он опять не начал заливаться спиртным до бровей.

Сладко спящего коллегу мужики заботливо уложили на моё спальное место, и дух-хранитель подновил собственное заклинание. В урочный час наш неудавшийся алкоголик придёт на помощь попавшей в беду жёнушке. Осталось улучить момент, когда Хайша и Алевтина будут одни. Поле чего безжалостно привести в исполнение первую часть своего коварного плана.

Мы даже поспать успели, пока оголтелая компания рыжей рокерши не расползлась по своим делам. Отсутствие Валиски сказывалось скудостью рациона, но я был готов мириться с временными неудобствами. Лишь бы они обе не пострадали от последствий операции «Воспитательный процесс по Музу Риффсле».

Наконец, две стервы засели за обсуждением животрепещущего вопроса, который касался нарядов для вечеринки в доме одной рок-звезды местного розлива. Туда они сегодня были приглашены.

– Ромуальд, твой выход! Самое время рассорить этих двух змеюк подколодных.

Синеглазый брюнет оправил ткань шёлкового дорогого костюма и галстук-бабочку, выудил прямо из воздуха огромный букет алых роз и весьма фривольную коробку конфет в виде сердечка, перевязанную кокетливой кружевной ленточкой карминового цвета. Пару раз провёл губкой для блеска по и без того безупречным носкам лёгких синих туфлей. Потом вставил в кармашек платочек и бутоньерку и отправился на вылазку.

Мы удобно устроились в креслах, которые я купил сразу же, как пришла очередная зарплата с премиальными из Департамента. Потягивая фруктовый коктейль из соков тропических фруктов, охлаждённый кубиками льда, не отводил от зеркальной поверхности любопытных глаз. Шоу предполагалось знатное.

Дамы как раз спорили, кому, что больше пойдёт, причём Шокер, как обычно, в выражениях не стеснялась. Тут им на голову свалился наш «засланец»:

– Аля, – проникновенно сказал Ромуальд, – вы почти в разводе. Теперь я могу сказать вам, что вы покорили моё сердце. Уверен, что вот это милое платье из заклёпок и узеньких кожаных ремешков будет идеально сидеть на такой роскошной фигуре. Это вам, – дух-хранитель театрально опустился на одно колено и вручил самодовольно лучащейся Алевтине букет и дорогущий шоколадный набор.

Хайша на миг остолбенела, хватая ртом воздух. Было видно, что от возмущения у неё даже голос перехватило. С губ рокерши, густо накрашенных лаковой алой помадой с перламутровым отблеском, срывались только хрипы и всхлипы. Понять смысл их не представлялось возможным.

Когда духу-хранительнице Василия не хватало слов, она превращалась в огромную ежиху и, гремя острыми иглами, гоняла вызвавшего неудовольствие бедолагу до тех пор, пока тот полумёртвым не падал на землю от усталости. Покорно сдавался на милость злобной победительнице. Обычно следовавшая за этим знатная взбучка быстро приводила смутьяна в чувство. Любой бунт в компании быстро и безжалостно подавлялся в самом зародыше.

Рыжая бестия прекрасно понимала, что Ромуальд никак не относится к её тусовке, но дело было совсем не в этом. Она не выносила, когда кто-то смел сопротивляться желаниям солистки музыкального коллектива, несущего в студенческие массы тяжёлый металл не только в виде заклёпок на кожаной одежде и обуви.