Римские каникулы

«Так неужели я не смогу сохранить хладнокровие лишь оттого, что это Малфой? Возможно, Блейз сказал правду, мы все уже не те, так почему бы…»

Тихий стук прерывает мысли на полуслове. Гермиона ожидает, что это снова Забини с неизменной улыбкой и приглашением к столу. Что ж, в одном она все же оказывается права.

— Грейнджер, — что-то очень похожее на мстительное удовлетворение разливается в груди при виде нерешительно застывшего в дверном проеме бывшего однокурсника, — Блейз зовет к столу.

* * *

С самого утра Драко преследуют сомнения и легкое чувство вины. Он близок к панике, когда в коридоре слышатся голоса.

«Правильно ли мы поступили? Станет ли она помогать, узнав? Станет, Гриффиндор — это диагноз. Но…»

— Готов?

Блейз тоже находится в напряжении, а когда он в таком состоянии, жди еды. Вот и сейчас, не успев появиться в небольшом помещении, объединяющем кухню, столовую и гостиную, он скрывается за дверцей холодильника.

— Если я скажу «да», ты поверишь?

Забини просто качает головой, прекрасно понимая его опасения.

Они болтают не о чем, перекидываются привычными фразами, чтобы расслабиться, но реальность все равно настигает их, обрушиваясь на плечи обвинительным приговором в янтаре ее глаз.

На секунду время замирает, давая возможность подобрать слова, сделать что-то, не допустить катастрофы.

Когда вместо того, чтобы ткнуть их носом в собственную недобросовестность, Грейнджер просто уходит, Драко только больше проникается к ней уважением. В отличие от Блейза, он не спешит вдогонку, понимая, что эту новость нужно переварить, однако прекрасно слышит их диалог из-за не до конца закрытой двери.

Идти в логово к без сомнения разъяренной львице сравнимо с самоубийством, но именно этим он живет последние годы с тех пор, как перестал заливать прошлые неудачи литрами огневиски, доводя мать до слез.

— Грейнджер, — удивление, промелькнувшее на ее лице, стоит многого.

Драко закусывает щеку изнутри, ища повод заговорить и втайне опасаясь, что несмотря на собственные слова, она просто выгонит его вон. Как никогда вовремя он слышит отдаленные звуки приготовления очередного кулинарного шедевра.

— Блейз зовет к столу.

— Ему повезло, что я действительно голодна.

Понимая, что вторую возможность упустить нельзя, Драко останавливает уже успевшую встать с кровати девушку, закрывая дверь за своей спиной.

— Мне кажется, я должен тебе объяснение, — Грейнджер молчит и смотрит прямо в глаза, замерев на середине пути, — и извинение, — вот теперь он завладевает ее вниманием. — Прошу прощения за фарс. Это было мое решение: скрыть свое участие, пока ты не будешь в Риме. Давай будем честными: ты бы не прилетела, знай, что предстоит работать со мной, — он начинает расхаживать по комнате, стараясь совладать с нервами. — А нам очень нужна помощь. Нужна именно ты.

Оказывается это не так уж сложно, быть откровенным. Драко находит глазами собеседницу, не понимая, когда она успевает снова оказаться сидящей на кровати.

— Ты прав, Малфой. Я бы не приехала. Пойми, это слишком, — он возобновляет движение, — ты, я — в одной команде, в одной квартире.

— Давай оставим прошлое в прошлом. Я был мудаком, признаю, — слишком быстро, но он ловит момент, когда уголок ее губ чуть заметно дергается. — Представь, что мы не знакомы. Я просто аврор, с которым тебе предстоит работать.

— И жить, — ее голос звучит тихо, но твердо.

— Да.

«Я совсем забыл, что она ничего не знает. Но сейчас еще не время взваливать на ее плечи подробности дела».»

— В этом есть свои плюсы. Блейз действительно отлично готовит.

Улыбка не удается им обоим, но это уже хоть что-то. Драко направляется к двери.

— Постой, — он оборачивается через плечо, — Сядь, — Грейнджер похлопывает рукой по покрывалу рядом с собой.

«Она ушла из комнаты, едва увидев меня, а теперь готова находиться настолько близко?»

Теперь у него есть возможность лучше рассмотреть ее. Как ни странно, она почти не изменилась. Все та же копна кудрей, лишь немного присобранная. Видимо, чтобы не лезли в глаза. Хрупкая девичья фигура, которую только сильнее подчеркивает свободный белый сарафан, держащийся на широких лентах, завязанных на худых плечах в легкомысленные бантики. Есть такой тип женщин, по которым никогда не определить возраст, и вовсе не из-за многочисленных дорогостоящих косметических чар. Гермиона Грейнджер определенно одна их них. Она напоминает Драко рапиру, с которой в детстве, стараниями Люциуса, он проводил по несколько часов в день: тонкая, гибкая и со стальным стержнем.

Последнее, на что падает его взгляд, пока он медленно приближается, выпадающая из образа серебряная цепочка, держащая что-то увесистое, скрытое высоким вырезом. «Вещь не магловской и не гоблинской работы. Этому украшению не одна сотня лет. Откуда оно может быть у нее?» Конечно, он может ошибаться, но чутье, выработавшееся за время засад и преследований, твердит об обратном.

— Почему ты потребовал моего участия? — обрушивается вопрос, едва он располагается на кровати.

— Я был в Англии, проездом. Невольно подслушал в баре болтовню ваших авроров, по правде сказать, они совершенно не следили за своими языками. Речь шла о какой-то выскочке, которая постоянно лезет в их дело и не дает решить вопрос силой, — вот теперь улыбка выходит вполне естественной. — Я сразу понял, что они о тебе. Кто еще мог бы указывать взрослым амбалам держать палочки в штанах?

— Когда это было?

Грейнджер не удивлена. Скорее всего, она прекрасно знает все, что о ней говорят, и ей плевать. Или нет, но держится «золотая девушка» отлично.

— Еще до звездного дела. После того случая я начал выписывать «Пророк», следил за успехами твоего отдела через знакомых в министерстве, — Драко пожимает плечами. — Сначала мне было просто любопытно, но после первого серьезного прорыва это стало источником ценной информации. Ты и твоя команда много добились: кентавры, оборотни. Вам даже удалось найти подход к великанам. И вот когда я уже думал, что ты достигла всего невозможного. Британское министерство проводит показательный суд и казнь дюжины вампиров.

— Я поэтому здесь? Вы думаете сделать то же самое?

Что-то в выражении ее лица не так. Словно величайшая победа для нее самой не стоит ничего. Вина — вот что плещется в глазах.

— Нет.

Она шумно выдыхает и даже немного расслабляется.

— Однако подозреваю, наш убийца — кровосос-одиночка.

Все же он достаточно хорошо ее знает, чтобы понять — они останутся голодными, если сейчас же не спустятся вниз. Эту жажду новой информации Драко помнит с одиннадцати лет.

— Сейчас мы поужинаем. И только после этого поговорим, — у самой двери он останавливается, приняв решение: — Ты расскажешь, что произошло?

— Не могу обещать.

* * *

Еда великолепная, и хотя своды черепа гудят от сотни вопросов, Гермиона сполна наслаждается пастой и овощным салатом. Блейз с улыбкой ставит перед ней бокал розового вина, и это именно то, что сейчас нужно.

Малфой молчит с тех пор, как они покинули комнату, позволяя Забини вести застольную беседу, за что Гермиона ему благодарна. Понемногу, абстрагировавшись от первого шока и прошлого, она чувствует себя комфортнее. В конце концов, она убедила оборотней выдать Фенрира Сивого. Однако ее боевой настрой чуть прогибается, когда на еще недавно уставленный едой стол ложатся фотографии, заставляющие желудок сжаться.

— Почему фото, а не колдо?

Пальцы судорожно перебирают снимки.

— Картинка четче, и не дрыгается.

Теперь молчит Блейз, словно их роли распределены заранее, хотя, возможно, так и есть.

Драко в скупой, но детальной манере излагает подробности. Вопреки своим подозрениям, Гермиона понимает, что все гораздо хуже, чем ей представлялось. Кровавый шлейф тянется из Нового Орлеана, проходит по территории Испании, Франции, Германии и Польши. Пропадет на пару лет, снова всплывая в России. Далее Украина, Румыния, Сербия и Хорватия. Последняя остановка — Рим, где убийца остается в течение полугода.

— Вы уверены, что он все еще здесь? Не похоже, чтобы он был привязан к ковену. Вампиры-одиночки редкость, но что, если он изгой? Это бы объяснило, почему он бежит.

— Нет. Но мы получили вот это, — плотный пергамент ложится перед Гермионой, а Малфой по памяти переводит: — «Безумный маньяк, убивающий на ваших улицах, не подданный высшей власти. Нашими силами он задержится в столице. Будьте мудры и решительны. В». Значение подписи нам неясно.

— Это местный сир. Вам очень повезло, правители не часто помогают волшебникам. Возможно, замешаны личные счеты, — она внимательнее приглядывается к фотографиям. — Где результаты вскрытий?

Бледная ладонь чуть сдвигает документы, открывая толстую папку. Все отчеты как под копирку. «Женщины, от восемнадцати до сорока. Волшебницы. Обескровлены. Высокий уровень эстрогенов, окситоцина, эндорфина и пролактина.»

— Наш вампир сладкоежка. Незадолго до смерти они были сильно возбуждены, возможно, вступали в интимную связь.

— Он их трахал?!

Блейз, подавившись, выплевывает вино в раковину.

— Либо специально выбирал по запаху. Но твоя версия правдоподобнее.

Гермиона просматривает еще несколько бумаг, но не видит особых отличий. «Внешний типаж абсолютно различный: возраст, раса, цвет волос и глаз, рост. Критерий выбора в чем-то другом.»

— Что еще есть на жертв?

— Они все были на тематических вечеринках. Вампирских, — Драко уверенно протягивает руку, извлекая из-под фотографий синюю папку. — Есть несколько свидетелей, которые утверждают, что приходили они с одним мужчиной, а уходили с другим. «Соперничество? Месть?»

— Кое-что не сходится. Он убивает слишком показательно, театрально. Тела находят вовсе не там, где происходит убийство, — Гермиона берет пару фото в надежде на догадку. — Можно было бы предположить повреждение рассудка, но тогда он бы убивал как животное: оторванные конечности, разорванная глотка…

Впав в рабочий транс, она совсем забывает, что рядом не Гарри, привычный к ее манере рассуждать вслух. В глазах Блейза застывает выражение ужаса пополам с восхищением. Малфой усмехается, жестом прося ее продолжать.

— Я не вижу смысла. Вампиры никогда не действуют импульсивно. В чем цель?

Рука сама натыкается на еще одну папку. Внутри листы с печатным текстом.

— Что это?

— Развлекательная головоломка, — сквозь зубы рычит Драко. — И, возможно, мотив. Но, Мордред, мы ничего не можем понять. У каждой жертвы было по странице. Они из разных книг и глав. Ни разу не повторяются, и на первый взгляд абсолютно бессмысленны.

— Это из тех романов? — он кивает. — Мне нужно все прочитать. Ты, скорее всего, прав. Если он так заморочился, это важно.

Гермиона еще раз окидывает взглядом стол. «Сомнений в том, что это именно вампир нет, но…»

— Почему вы уверены, что это мужчина?

— Свидетели. Последний, с кем видели жертв, высокий мужчина с русыми волосами. У нас есть несколько воспоминаний, но наш начальник-козел думает, что дело тупиковое. Мы ищем омут другими путями.