Римские каникулы

Остается последний вопрос.

— Почему самолет? И почему я живу здесь?

— Это удар в самое сердце, mio caro(2). Мое гнездышко намного лучше второсортных отелей.

Блейз притворно надувает щеки, стараясь не рассмеяться.

— В чем-то он прав, но это не главная причина, — не глядя Малфой тыкает длинным пальцем в смуглую щеку, заставляя напарника выпустить воздух. — Твое имя все еще на слуху после уничтожения того ковена. И не так сложно сложить одно с другим. Общественность сойдет с ума, узнав, что ты здесь одновременно с волной странных убийств. Да и до самого кровососа могла бы дойти информация.

— Это тоже твоя идея? — в ее глазах плещет неуемное любопытство.

— Да.

Она видит свое отражение в серых глазах, и почему-то кончик языка покалывает от желания сказать: «Спасибо». Или это вино.

Его ответ фоном всплывает в голове, когда Гермиона засыпает. «Да» — так просто и бесхитростно.

«Он не просто предложил именно мою кандидатуру для сотрудничества, а настоял на этом и продумал все возможные варианты развития событий, поселив в одном доме с собой, для моей же безопасности. Это совсем не в стиле гадкого мальчишки времен Хогвартса. Кем же ты стал, Драко Малфой?»

* * *

Утро всегда было для Блейза самой ненавистной частью дня. Еще в школе он предпочитал пропускать завтрак в угоду лишнему времени в постели.

Сейчас, будучи взрослым и почти серьезным аврором, о старых привычках пришлось позабыть, найдя другой способ борьбы с утренней ворчливостью. Кофе. Крепкий и ароматный, с небольшим количеством сливок, напоминающий по цвету его темную кожу. Именно такой готовят в кофейне за углом, куда как на дежурство он наведывается каждый день.

С привычного пути его сбивает шелест бумаг за плотно закрытой дверью кухни. Вариантов немного, а Блейз точно знает, что Драко в это время уходит на пробежку.

— Надеюсь, утро было добрым?

Гермиона вздрагивает от звука его голоса, но быстро берет себя в руки.

— Если ты о том, видела ли я Малфоя, то да. Утро сжалилось надо мной и не допустило этой встречи.

Бумаги, до этого в управляемом хаосе перемещающиеся в воздухе, опускаются на столешницу аккуратными стопками.

— Все еще злишься на нас?

В принципе он привык к женскому огорчению его обманом, но несколько по другому поводу.

— Нет. Но отсутствие кофеина в организме всегда сказывается на моем характере не лучшим образом, — она встает со стула, наконец-то поворачиваясь к нему лицом. — Почему на твоей великолепной кухне нет кофе?

— Потому что при всех талантах я так и не смог научиться его варить. Но, — Блейз выдерживает театральную паузу, — за углом есть чудная кофейня, и я с радостью покажу ее тебе.

— Сейчас я бы согласилась даже на компанию Амбридж. — Гермиона вытягивает из-под стула плетеные сандалии, быстрым движением застегивая ремешки на щиколотках.

— Ты бьешь в самое сердце, chit(3).

Он прижимает к груди обе руки, замечая, что смог добиться хоть и робкой, но искренней улыбки. Однако предложенный локоть все же проигнорирован.

Свежий утренний ветер играет с волосами Гермионы, то и дело бросая упругие пружинки ей в лицо. Уставая бороться, она, используя Блейза как ширму, собирает их в высокий пучок, закрепляя палочкой. Ему же ничего не остается, как любоваться на сосредоточенное выражение ее лица.

Оказывается, ее щеки и плечи покрыты россыпью мелких веснушек, а на правой скуле притаилась милая родинка. Гермиона кажется ему невероятно маленькой и беззащитной, словно ребенок, случайно получивший интеллект взрослого. Особенно, когда, заглядевшись на пролетающую мимо бабочку, она едва не падает, споткнувшись о камень тротуара. Блейз легко подхватывает ее за талию, возвращая в вертикальное положение.

— И как ты выживала без меня?

Гермиона смеется, открыто и мелодично.

— Благодарю вас, сэр. Это невероятная честь — оказаться под вашей защитой.

Она делает наигранный реверанс, прожигая его насквозь своим взглядом.

И вот из разряда бывшей однокурсницы и коллеги-напарницы Гермиона Грейнджер перемещается в категорию привлекательной девушки. Открытие настолько ошеломляет Блейза, что посещение кофейни и обратная дорога проходят как во сне. Только переступая порог кухни, он приходит в себя под мрачным взглядом.

— Наконец-то, я уже думал, ты решил похитить нашего консультанта, — Драко собран и серьезен. — Доброе утро, Грейнджер!

«Ну, конечно, во всем виноват лишь я. А на мисс я-незаменимый-специалист он будет расточать свое очарование.»

Хотя говорить так о глазах, сменивших цвет с холодного грозового на теплый пасмурный, может только тот, кто хорошо знает их обладателя.

— Я так понимаю, это твоя работа? — кивает Малфой на стол.

— Да. Только я не закончила.

Гермиона тянется к палочке, но рука замирает на полпути. Оставляя древко в волосах, она произносит сложный каскад заклинаний, заставляя бумаги взмыть в воздух.

Блейз зачарованно смотрит, как изящные пальчики словно перебирают невидимые струны, превращая стену гостиной в лоскутное полотно из отчетов и улик.

— Невероятно.

Оправданное восхищение вырывается само собой, но засмотревшись на последнее фото, как подстреленная птица парящее на свое место, Блейз не замечает, как пошатывается Гермиона. Однако всегда начеку доблестный аврор Малфой, который подает ей руку, помогая сесть на диван.

— Во сколько ты встала?

Мысленно Блейз дает себе подзатыльник за то, что сам не догадался это спросить.

— Около пяти.

Голос звучит не твердо, но он делает вывод, что обморок ей не грозит.

— Мы могли сделать это вручную, — Драко качает головой, — или вдвоем.

— Ты владеешь данной техникой? — удивление в голосе Гермионы заставляет что-то неприятное скрестись внутри.

— Не в совершенстве, но хватило бы, чтобы ты избежала истощения.

— Так было быстрее, — Гермиона, не вставая, поворачивается к своему творению. — Вот там, ближе к окну, жертвы схожие больше, чем остальные. Они же самые первые. Все — студентки Американской академии высшей магии. Вторая группа крови, предположительно, вегетарианки. Первая найдена на кладбище Лафайет, после панихиды по Сильвии Монтгомери. Не исключено, что все они были знакомы.

— Да, мы тоже обратили на это внимание. Эти жертвы не кажутся случайными.

От посещения Америки у Блейза не самые лучшие впечатления, хотя бары Нового Орлеана пришлись ему по вкусу.

— Но это тупик. Сильвия середнячковая студентка-затворница, писала низкопробные вампирские романы, где кровососы не чудовища, а тонкие ранимые души. Умерла прозаично, попав под машину, как магла.

— У вас есть ее рукописи?

Глаза Гермионы загораются, словно кто-то щелкнул выключателем в черепной коробке.

— В отделе. Его сиятельство(4) приказал сдать их вместе с отчетами о командировке. Поверь, они не стоят твоего внимания. Сопливое чтиво для помешанных.

— И все же я хочу их увидеть, — говорит она твердо и решительно, несмотря на все еще заметную слабость. — Ответ как правило всегда в начале.

* * *

Гермиона открывает глаза и сладко потягивается, по-кошачьи урча. Солнце робко заглядывает в окна, добавляя интерьеру розовых красок. Ей полюбилась эта маленькая уютная спальня и тепло Италии, несмотря на причину пребывания в этом красивом месте.

Хотя величественность Рима Гермионе так и не удается оценить. Уже на третий день у трио устанавливается своеобразный график. Пока Малфой бегает, Блейз заботится о наличии кофе. Если она успевает встать, то присоединяется к нему в утренней прогулке. Если нет, стаканчик с горячим ароматным напитком ждет ее на кухне.

После непривычно плотного завтрака Блейз отправляется в офис, а Малфой «в поля». Как они сами это аргументируют: «Каждому по заслугам». И Гермиона в чем-то согласна с ними, хотя и не спешит делиться своими умозаключениями вслух.

Блейз обаятельный и общительный настолько, что даже она сама уже перестает обращать внимание на то и дело вторгающиеся в личное пространство руки. Он гораздо терпеливее, лучше ориентируется в бюрократических нюансах.

Драко напротив — слишком серьезен и требователен, даже для аврора. А Гермионе есть с кем сравнивать. Он не упускает ни одной детали, находя, казалось бы, несущественные зацепки. Ей по душе тщательность и педантичность. Но его появление в министерстве чаще всего заканчивается дисциплинарным взысканием, так как он не может сдержаться и не назвать вещи своими именами.

Как правило, кто-то из них приносит обед. Но с момента получения рукописи никто не приносит новостей. Расследование встало. И дальнейшая его судьба ложится грузом на ее плечи. А Гермиона все еще блуждает во тьме, надеясь на озарение. Книга погибшей девушки действительно наивная чушь, но в ней есть крупицы того, чего там быть не должно. Правды. Ценной и невероятно личной информации о вампирском сообществе. Что, в общем-то, не редкость. Та же Энн Райс не стеснялась использовать в своих произведениях правдивые факты пополам с вкусно поданной ложью. Уличить эту фантастически ловкую ведьму в связи с вампиром так и не смогли. Но Гермиона точно знала, кто стоял за спиной талантливой писательницы. Может ли быть, что и Сильвия была любовницей вампира? Но тогда как получилось, что она умерла? И причастны ли к этому остальные орлеанки, или они просто попали под горячую руку? Вопросы множатся, а ответы находятся крайне редко.

Гермионе удается установить закономерность в вырванных страницах, но она очень зыбкая и опирается скорее на интуицию и догадки, чем на твердую почву аргументов.

Ускользающая мысль раздражающе щекочет разум во время того, как Гермиона принимает душ и спускается вниз. Блейза нет. Посмотрев на часы, она понимает, что, скорее всего, он уже ушел. Дверь за спиной резко распахивается, и она оборачивается, прижимая руку к груди, чтобы успокоить зачастившее сердце.

— Прости, не хотел тебя пугать.

Драко, видимо, возвращается с пробежки. Футболка мокрая на груди, и пряди влажных волос прилипают к щекам.

— Блейза вызвали в Аврорат. Дай мне пару минут. Я переоденусь и составлю тебе компанию.

Невольно засмотревшись на его руки с выступающими венами, Гермиона не сразу понимает, что он говорит.

— Компанию? — даже себе она кажется смешной.

— Кофе, Грейнджер. Ты ведь всегда пьешь его по утрам.

Ее пристрастие видится ему забавным, Гермиона замечает это еще в первые дни. Вот и сейчас уголки его губ приподнимаются, а вокруг глаз образуются мелкие морщинки.

Просто кивнув, она старается молча принять факт того, что пойдет на прогулку с Малфоем. Хотя она уже вполне комфортно чувствует себя в его присутствии, иногда все же ловит себя на сюрреалистичности происходящего.

Он возвращается гораздо быстрее, чем она ожидает. С волос падают тяжелые капли, оставляя влажные пятна на белоснежной футболке, но, кажется, самого Малфоя это совсем не волнует. С самого приезда она замечает, как сильно изменилось его отношение ко всему магловскому. Одежда, хотя по-прежнему безумно дорогая, определенно немагического происхождения. Еда на вынос пестрит логотипами магловских ресторанов. И он умеет водить машину, хотя Гермиона и делает вывод лишь по наличию ключей.