Сказка о потерянном времени

Глава 3. Там

Курсивом — оригинальный текст романа.

__________________________________

Комната вращалась уже довольно долго, у Драко закружилась голова, и показалось, что сейчас стошнит. Он взглянул на Грейнджер. Крепко стиснув его руку, она зажмурила глаза, видимо, уже давно, и он поспешил последовать ее примеру. Наконец, солнечная система остановилась, и они открыли глаза, когда перестало «штормить». Гермиона отпустила руку Малфоя и, сняв с него цепочку замершего хроноворота, убрала его под кофту.

— Ну? — он поморщился от боли в руке и ноге, которые снова дали о себе знать, когда адреналин схлынул. — Мы переместились?

— Полагаю, что… — тихо ответила Гермиона. — Если все верно, то Министерство сейчас под контролем… Сам-Знаешь-Кого, — вовремя осеклась она.

— Я думал, вы не боитесь называть его В…

— Нет! Заклятие Табу, наложенное на его имя. Нас сразу найдут. Тогда у них возникнет о-о-очень много вопросов. Нужно аккуратно выбираться. Еще бы дверь найти…

Потолкавшись в стены несколько минут, Гермиона все же смогла найти выход. Это была не черная комната с дверями, а какой-то кабинет, уставленный простыми столами, похожий на ее собственный. Там было темно и тихо. Девушка осторожно зажгла палочку: часы над одной из дверей (видимо, главным входом) показывали половину четвертого. Ночи, сразу поняла Гермиона, иначе здесь вряд ли было бы так безлюдно. Она помогла Малфою войти в кабинет, и тот сразу пошатнулся — сказались и долгое отсутствие гравитации, и рана на ноге, кровь из которой уже основательно пропитала штанину.

Включать свет Гермиона не решилась, создав вместо этого огонек вечного пламени. Даже при его неярком свете видно было, как побледнел Малфой. Он доковылял до стоявшего у стены диванчика и развалился на нем. Гермиона без слов достала из маленькой сумочки экстракт бадьяна.

— Снимай штаны, — велела она.

— Вот так сразу? — не мог удержаться от шутки Драко, хотя произнес ее очень слабым голосом, но подчинился и снял брюки вместе с рубашкой, чтобы Грейнджер сразу оценила весь ущерб.

Будь она обычной девушкой, в ужасе ахнула бы, но рана Рона от расщепа была куда страшнее. А тут все чисто, края ровные, с мясом ничего не вырвано. Она полила ногу экстрактом бадьяна, кровь вспенилась, края кожи начали сходиться, а Малфой схватился за подлокотник дивана, проскрежетав что-то сквозь зубы. С рукой было сложнее: заклинание рассекло мышцу аж до кости. Гермиона осторожно капнула туда зелье, и Драко крикнул уже в голос.

— Да ты, блять, хоть предупреждай!

— Тише! Молчание — золото, знаешь ли.

Рана и не думала срастаться так резво, но хоть кость перестала розоветь на дне.

— Так сразу не заживить, нужно время, — констатировала Гермиона.

— Какая ирония! — сдавлено проскрипел Драко.

— Я сделаю компресс, будет жечь, — не обратив внимания на сарказм, она извлекла из сумочки бинты и вату, смочила ее в зелье, аккуратно проложила рану и надежно забинтовала. — Пей, — велела девушка, достав еще какую-то склянку.

Драко нахмурил брови, всмотрелся в зелье, понюхал его и только потом выпил. Гермиона невольно улыбнулась: узнал. Все-таки приятно было иметь дело с человеком, не спрашивающим каждые пять минут «А это что такое?».

— Подождем здесь до утра, а потом выскользнем, когда начнут прибывать волшебники, — она плюхнулась на диван с противоположной от Малфоя стороны.

— А если сегодня выходной? — Драко натянул штаны и теперь застегивал рубашку, но левая рука плохо слушалась, и маленькие пуговицы не поддавались.

— Значит, будем сидеть здесь до понедельника, — спокойно ответила Гермиона — за две недели она привыкла к бесконечному сволочизму Малфоя и поняла, что проще его игнорировать. — А раз нам так долго сидеть, то можно поспать. Я первая посторожу. Через пару часов разбужу тебя.

— Неужели сможешь спокойно заснуть, оставив меня сторожем?

— Ты слишком труслив, чтобы остаться одному, — ухмыльнулась Гермиона.

Драко только фыркнул, но с ответом не нашелся, поэтому она победно расслабилась и удобнее устроилась на диване. Малфой постарался заснуть, но никак не мог улечься так, чтобы было удобно для руки. Гермиона погасила вечное пламя и развернула мантию-невидимку, чтобы накинуть ее быстро, случись какая-нибудь неожиданность.

— Грейнджер? — тихо позвал Драко спустя минут десять.

— Мм?

— Как ты думаешь… что будет с нами, когда мы вернемся? В смысле… невыразимцы нас видели. Что они сделают? Или всего этого уже не будет?

— Эм… я… не знаю. Я просто… еще не думала об этом.

— Потому что… считаешь, что мы не сможем вернуться?

— А… нет, надеюсь, нет. Потому что… ну… Дамблдор сказал, что не хочет моей смерти, поэтому я должна взять кого-нибудь с собой. Потому я предполагаю, что вернусь живой и невредимой.

— А я?

— А ты — что?

— Я не вернусь?

— Что? Нет! Что? В смысле… нет.. ну… Слушай, я не собираюсь просто оставить тебя, когда дело будет сделано. Не знаю, ты, наверное, привык, потому что вы, слизеринцы, так себя и ведете. Но мы, гриффиндорцы, поступаем иначе. И… я надеюсь, что ты тоже не оставишь меня. Если бы я могла справиться с этим в одиночку, поверь, я никогда бы тебя не позвала.

— В том смысле, что будь у тебя выбор, я был бы последним человеком, к которому ты бы обратилась?

— Вроде… того.

— Но… Дамблдор убедил тебя?

— Ой, прекрати, я тебе уже объясняла! У нас всегда были поганые отношения, но… в Мэноре… ты ведь узнал нас. Сразу. Ты не мог не узнать, мы вместе шесть лет учились. И тем не менее что-то я не помню, чтобы ты выдавал нас с отцовским энтузиазмом. Ты не так плох. Ты совсем не так плох… Спи давай, ладно? У нас впереди еще так много всего, что рано думать о возвращении.

В темноте она не могла видеть его залитого краской стыда лица.

* * *

Малфой растолкал Гермиону за полчаса до начала рабочего дня в Министерстве.

— Как твоя рука? — спросила она, потянувшись.

Драко пытался размять ее все время, пока не спал. Пуговицы на рубашке удалось застегнуть, но шевелить пальцами все равно было больно и связку тянуло невыносимо.

— Нормально.

Они были готовы услышать шаги, и даже не вздрогнули, когда те раздались за дверью, только накинули на себя мантию-невидимку и отступили в угол кабинета. В комнату вошли два волшебника совершенно обыкновенного вида, но лица у них были озабоченные.

— Та-а-ак, что тут у нас? — протянул один, кинув на стол газету и разглядывая лежащие рядом предметы. — Книга и снитч? Опять шифры шерстить, — вздохнул он.

Гермиона шумно вздохнула, но успела зажать рот. Ночью они были слишком заняты собой, чтобы разглядывать кабинет, но теперь Гермиона сразу поняла, что невыразимцам только-только доставили завещание Дамблдора и собственно самое подозрительное завещанное.

— А со снитчем что делать-то будем? Вскрыть бы его… — второй невыразимец крутил мячик в руках. — Ладно, давай кофейку сначала бахнем?

— Пойдем.

Невыразимцы оставили на столе завещание, книгу и снитч и отправились в столовую Министерства. Впереди у них был целый тридцать один день на исследование предметов, и они не торопились.

— Он сказал: «Книга и снитч»? — заволновавшись, обратилась Гермиона к Малфою.

— Ну, да. А что?

— Не может быть, нет, тут что-то неправильно, — девушка бросилась к столу. Дрожащими руками она держала завещание Дамблдора, пробегая глазами строчку за строчкой.

— Грейнджер, нам нужно уходить, — зашипел Драко, готовый накинуть на нее мантию-невидимку, но девушка не двигалась с места.

— Но как же Рон? Он ведь не сможет вернуться к нам… — бормотала она. Неужели он, всезнающий директор, не догадался, что Рону придется к ним возвращаться? Он ведь плохо знал его, но мог быть уверен, что тот последует за Гарри и в огонь, и в воду, так о какой разлуке…

— Гарри… Патронус…

Мысль пришла в голову мгновенно. Выверенным движением Гермиона увеличила пергамент, оставляя место ровно на две строчки. Повторить почерк Дамблдора было куда сложнее, она сначала попробовала на другом пергаменте — вышло ужасно.

— Какого черта ты творишь?! — Малфой наблюдал за всем этим с раздражением, ему хотелось поскорее убраться. Он вырвал у Грейнджер перо.

— Мне нужно дописать! — Гермиона резво попыталась отнять его.

— У меня лучше получится, — Драко понял, что спорить с ней бесполезно — помочь будет куда быстрее. — Что писать?

— Рональду Билиусу Уизли, — без заминки оттарабанила она, краем глаза отметив, как идеально Малфой скопировал почерк директора, — я оставляю мой делюминатор…

Точную формулировку спустя пять лет она уже не могла припомнить, но если в этой временной линии что-то сломалось? Может, из-за того, что они продвинулись так далеко назад? Или все… Гермиона тряхнула головой — сейчас это было не важно. Как же написать, чтобы Рон догадался? Она тогда так не хотела, чтобы он ушел, так надеялась…

— … в надежде, — продолжила она наконец, — что, пользуясь им, он будет вспоминать обо мне. В смысле «о друзьях»! «О своих друзьях»!

За дверью послышались шаги и голоса, править было некогда. Драко едва успел вскочить со стула и набросить на обоих мантию-невидимку, смахнув при этом чернильницу, как вошли невыразимцы.

— Пх… — волшебник взял в руки завещание Дамблдора, в очередной раз оттягивая работу. — Ну-у… книга… — он повертел затрепанный томик сказок Барда Бидля, — снитч… — шарик поблескивал в свете зажженных ламп.

— Эй! А тут что? — второй невыразимец выглянул из-за его плеча. — Уизли… делюминатор… Уизли… это не тот, который с маггловскими штучками раньше работал? Кажется, этот Рональд — его сын?

— Ну-у… может быть. Нам-то что? Вот, принесли книгу и снитч, их и нужно исследовать.

— Вряд ли Скримджера это удовлетворит. Кто выдавал предметы? — невыразимец взял другой пергамент со стола. — Лиза Мерриуэзер. Знаю я ее, наверняка что-нибудь забыла! Так, садись за шифры, а я схожу, уточню про делюминатор.

Сжав в руке завещание, невыразимец двинулся на выход, и Драко с Гермионой выскользнули за ним.

* * *

— Ну и какого черта там произошло?! — заорал Драко, когда они наконец окружили себя защитными заклинаниями посреди какого-то леса и могли сбросить мантию-невидимку. — Ты же все трындела «нам нельзя менять прошлое, нельзя менять прошлое»! Что случилось с этим, а?! Ты просто берешь и дописываешь какую-то херню в… что это вообще было такое, мать твою?!

— А ты мне помог, — справедливо заметила Гермиона

— Потому что… — нет, у Малфоя просто слов не хватало! Он по-звериному зарычал, пнув со всей дури ближайший камень, который, впрочем, отплатил ему и, ударившись о барьер, залепил в еще больную руку. — Да твою же!

— Успокойся, ладно? Это нужно было вписать.

Гермионе пришлось ко всему прочему рассказать Малфою о вещах, доставшихся им по завещанию Дамблдора, и о том, как важно было, чтобы Рон получил делюминатор.

— Ладно, возможно, хотя я и не очень понимаю, насколько сильно изменилось бы ваше путешествие, не вернись рыжий в команду, но ответь мне на два вопроса: почему этой штуки не было в завещании и какого черта мы перенеслись в хреново второе июля? — для пущего драматизма Малфой мог бы потрясти перед ней номером «Пророка», в котором и подсмотрел дату, но не успел прихватить его.