Возрождение. Книга 3. Хаос

Скорость все увеличивалась, движения становились грубее, пока Хаос не вошел в последний раз практически до упора одним резким движением. Мира закашлялась, ощущая во рту горькое послевкусие. Моргала в попытке смахнуть влажную пелену, но не успела сказать и слова, когда он грубо подхватил ее одной рукой за талию и поволок к зеркалу во весь рост, занимающее место неподалеку от постели. Поставил на ноги, раздвинул их и ввел два пальца внутрь без спроса или предупреждения. Мира вцепилась ногтями в предплечье, огибающую ее шею. Горячее дыхание пастыря обожгло ухо. Язык очертил ушную раковину, зубы сомкнулись на мочке, а пальцы продолжали двигаться, вытаскивая из нее совершенно неконтролируемые стоны.

- Посмотри на себя, малышка. Посмотри.

Мира послушно подняла веки. Хаос вынул пальцы, массируя влажную кожу. Она видела все: его белые глаза, дьявольскую улыбку с острыми уголками, свою наготу, раскрасневшиеся щеки и полные слез глаза. Глаза. Сверкающие, с огромными зрачками, полные вожделения и послушания.

Вдруг стало ясно, почему Мари так смотрит на Мора.

- Ты такая красивая, - продолжил Хаос. Его звучание исказилось, приобрело знакомую пугающую многослойность, но быстро вернулось. – Такая красивая… Я таких никогда не встречал. Я видел многих, но ты… Посмотри.

Мира повернула лицо к нему и поймала губы своими. Хаос отвечал охотно, сплетая их языки друг с другом в совершенно диком виде. Мира перестала стесняться чего бы то ни было – звук ее голоса нравился Хаосу.

Разрядка была совсем близко. Она вцепилась в пастыря так сильно, что почувствовала, как ногти входят в его кожу. Ноги ослабли. Физическая сила позволяла мужчине держать ее без затруднений и продолжать бесконтрольно рассыпать поцелуи по виску, щеке, шее, голове, пока Мира беззастенчиво просила продолжать. Когда девичье тело сотряслось в последний раз, обнял обеими руками и уткнулся в шею.

Мира плохо помнила, как оказалась на постели, и как Хаос принес ей вина. Смогла сделать несколько глотков, остальное допил он, затем застегнул брюки и сел рядом.

Девушка смотрела на кроваво-красный балдахин и никак не могла поверить в то, что сделала. От взгляда пастыря, его движений и слов внутри все сжималось, наполнялось новой дозой возбуждения. Неужели, вот такой он настоящий? Обычно заботливый, терпеливый, но если дело касается чего-то… интимного, совершенно иной?

- «Нравится ли мне это?», - ответ оказался очевидным, и Мира не стала отнекиваться. – «Да, мне нравится. Теперь я хочу его еще больше».

Горячая ладонь коснулась ее колена. Девушка улыбнулась, приподнялась на локтях. Хаос, увидев выражение, застывшее на миловидном лице, усмехнулся.

- А я начал переживать. Как ты?

Она подалась вперед, и, схватив его за торс, утянула с собой на постель. Хаос совершенно не сопротивлялся, вместо того оставил на кончике носа совершенно целомудренный поцелуй.

- Потрясающе. Мне очень хорошо.

- Уверена?

- Полностью. Это было волнующе. А тебе… понравилось?

- Понравилось. Должен признаться, ты довольно ловкая. Неожиданно, - на возмущение отреагировал спешно. – Что? Согласись, ждать от воспитанницы религиозного пансиона какие-то чудеса не стоит.

Мира стянула ленту с волос и запихнула в карман брюк Хаоса. Сжала его бедро, ощущая под пальцами все еще напряженные, твердые мышцы.

- Что ты делаешь? – невинно поинтересовался их обладатель.

- Просто тебя трогаю. Мне интересно, как ты устроен в тех местах, которые я пока не успела изучить.

- Смелая малышка Мира. Хотя… Могу ли я называть тебя малышкой после того, что ты со мной сделала? Это как-то неправильно, - договаривал Хаос уже сквозь смех, потому что Мира отстранилась от него с выражением отвращения на лице. Обманчивым эмоциям не поддался: схватил ее за запястье и притянул, заставив вновь лечь рядом.

После долгого поцелуя Мира спросила:

- А как много еще ты можешь?

- Достаточно. Но…

- Ты все еще хочешь дразнить меня?

- Да. Это приносит хорошие результаты, ты смелеешь на глазах.

- А если я решу дразнить тебя?

Хаос сощурился с подозрением. Ему такая провокационная идея была не по душе.

- Попробуй, но не перестарайся, потому что в какой-то момент твои отказы уже перестанут иметь значение. Я не смогу себя контролировать.

- Меня это не пугает, - смело отрезала Мира, что совершенно не обрадовало пастыря.

- Очень зря.

Он поднялся и подал девушке руку, помогая встать на ноги.

- Тебе пора, я сейчас ухожу. Нам с Паккиотом нужно посетить Центру, проверить кое-кого. Не важны подробности, общее ты понимаешь.

- Понимаю. А когда ты вернешься? – Мира принялась поправлять платье, изредка поглядывая на Правителя. Тот стянул рубашку, обнажив верхнюю часть тела. Спина так же оказалась покрыта печатями и символами, запершими его в теле Константина. Не значит ли это, что связь у нее была именно с культистом?

Глупая идея.

- Завтра к полудню, надеюсь, буду в замке. А что?

- Просто спрашиваю.

Хаос натянул чистую одежду и обернулся, смерив девушку наигранно-серьезным взглядом.

- Мирослава, вы, кажется, что-то замыслили? Не сотворил ли я чудовище своими действиями?

- Отстань, - буркнула она под протяжное «Пф-ф-ф-ф».

Когда пастырь вновь отвернулся, все же улыбнулась. Будь она в комнате одна, то точно завизжала бы от радости – такой Хаос нравился ей, открытый, позволяющий себе не только серьезность в ее присутствии, но и быть веселым. Ей хотелось обнять его, покрыть частыми поцелуями каждый сантиметр светящегося лица.

Они покинули спальню вместе. С трудом оторвались друг от друга, будто виделись в последний раз. Мира вернулась к себе окрыленная, приняла ванну и едва уснула, все еще ощущая рядом Правителя демонов. Память навязчиво возрождала каждую секунду, проведенную в его спальне.

Глаза отрыла в незнакомом месте. От шока приросла к полу, сделать шаг не было и мысли.

- «Это что, церковь?», - спросила она сама у себя, осматривая смутно знакомое помещение. Высокие стены, ряды скамеек, а впереди небольшой подиум, на который падает свет из полукруглого окна под потолком. В остальном все заполонила сероватая тень. Казалось, церквушка стояла посреди ничего, настолько свет был белым. В нем Мира с трудом различила женский силуэт, одетый во что-то светлое. Блондинистые короткие волосы, высокий рост. Снова чувство дежавю - женщина была ей знакома.

Стояла спиной и, кажется, молилась. Сверкнувшее на ее поясе золото на момент ослепило Миру и заставило попятиться в попытке спастись от блика. Каблук сапог задел маленький камушек. Стук, разрезавший густой воздух, заставил незнакомку обернуться.

Мира подскочила на постели с чувством ужаса. Всего лишь сон.