Возрождение. Книга 3. Хаос

Пролог

Кто бы знал, что в крепости Хаоса может быть так спокойно.

Высокие стены окутал мрак, большая часть жителей лабиринта скрылась в своих спальнях, чтобы встретить новый день бодрыми. Не спала только вездесущая верхушка. Управленцы считали каждую минуту и старались расходовать их с пользой. А вот кто и что считал полезным – вопрос другой.

Дели, миловидная служанка в выглаженном черном платье, перебирала ногами по дорожке в коридоре крыла Правителя, толкая тележку со свежими полотенцами и собранной ранее грязной посудой. Ее шаги были настолько спешными, но тихими, что им, вероятно, позавидовал бы любой шпион.

Наконец, демоница достигла цели – сбоку, во мраке, прорисовалась двустворчатая дверь. Аккуратно остановила тележку рядом, приоткрыла створку, предупреждая о своем визите, и протиснулась внутрь.

- Честное слово! – раздалось из глубины комнаты. Раньше никто не слышал этот голос таким: по-девичьи звонким, нежным. Вся тяжесть и напряженность из него куда-то делись, вероятно, сказалось влияние появившегося недавно старшего пастыря.

Уж кто, а его жена была рада этому совершенно неописуемым образом. Именно ее фраза была первым, что Дели услышала, войдя в небольшую гостиную.

- Я тебе верю, моя Королева, - благосклонно кивнул Мор, похлопнув собеседницу по коленке. Та никак не могла оторвать от него сверкающих глаз, смотрела, точно зачарованная. Для многих ее любовь к такому спорному существу была пугающей, как и само существо, но Дели почему-то радовалась, глядя на пару. Ей нравилась сама мысль, что они счастливы друг с другом.

Потому, оказавшись неподалеку, она принялась ходить буквально на цыпочках, лишь бы не нарушить идиллию. Но ее, кажется, и без того не планировали замечать: супруги были поглощены друг другом.

Фужер вновь наполнился вином и в момент оказался осушен. Пастырь шлепнул ножкой фужера о столешницу, от чего нахмурился, недовольный своей неповоротливостью.

- Домой бы вернуться. У брата хорошо, но все эти… Вся эта темнота меня в тоску вводит, точно башкой в нору чью-то залез, - пожаловался он. Услышав умиленный смех, сам улыбнулся. – Смешно тебе, моя Королева?

Девушка запустила пальцы в светлые волосы мужа и нежно уложила его на грудь.

- Просто я тоже об этом не раз думала, у него тут мрачновато. Мало того - не рассчитаешь и на железку какую напорешься, не дом, а груда металлолома.

Мор обвил ее талию руками, зарылся носом в меховую накидку и шумно выдохнул, точно большой колючий еж. Даже в такой позе он не выглядел расслабленным. Для старшего пастыря такое состояние было не предусмотрено вовсе.

Они какое-то время молчали, пока Дели собирала оставленную кем-то посуду в темном углу комнаты, куда не доставали красноватые отсветы пламени из камина. Девушка с весьма запоминающимся шрамом в виде креста, оставленным прямо на лбу, задумчиво глядела на огонь. Почему-то ей именно сейчас захотелось поднять личную тему, лишние уши ни капли не смущали.

- Что ты хотел бы делать после войны?

- Жить.

Снова молчание. Даже Дели, которая знала историю мужчины поверхностно, искренне ему посочувствовала. В этом слове было заключено куда больше смысла, чем могло показаться.

- Хороший план. Я бы тоже хотела. Как думаешь, нам стоит рассчитывать на спокойствие? Как долго люди смогут стоять в стороне?

- Все равно. Я не собираюсь рисковать, на этот раз пойду на опережение. Сведущих осталось не много, а я давно не бывал в Старом мире.

Мор улегся на колени жены. Пока она гладила его вечно лохматую прическу, закурил и блаженно прикрыл глаза.

- Есть план?

- Конечно, - выдохнул порцию плотного дыма. Большой палец привычным жестом почесал подбородок. - Сделаю все в лучшем виде ради моей Королевы и братца. И… есть у меня мыслишки на дальнейшую жизнь.

- Правда? Какие же?

- Мы могли бы сделать что-то еще. Развиваться в отношениях, понимаешь?

Девушка недовольно застонала и откинула бритую голову на спинку софы.

- Нет, Мор, не начинай снова, прошу. Только не говори мне, что имеешь ввиду тех… тварей?

- Я просто предполагаю, Мари.

- Никогда в жизни. Не пытайся завести со мной эту тему снова, ладно? Без этого хватает забот, у тебя точно, думай лучше о войне и дальнейших разбирательствах.

Дели покинула комнату на цыпочках. Сложив посуду в тележку, направилась дальше. За ее спиной какое-то время не стихал неторопливый спор между супругами. Странно, но у них даже ругаться не получалось, как следует, голоса звучали участливо и нежно, будто они не спорили, а напротив, действовали сообща.

Темный коридор потянул горничную дальше. Она, преодолевая расстояние от одной горящей лампы к другой, наконец, оказалась у другой двери. На сей раз беседующая пара заставила ее настороженно напрячься, входя. Перед этим даже сконфуженно постучала, а потом опустила глаза в пол.

На нее уставились две пары сверкающих аметистовых глаз: Тамилия и ее дочь застыли у окна, наблюдая за заснеженной пустыней. Территория за стенами замка напоминала им размытые декорации, посетить которые невозможно. Они недосягаемы. Нереальны. Есть ли хоть что-то за пределами высокой ограды на самом деле?

Женщины замолчали, позволяя служанке в полной тишине завершить свое дело. Неловкость момента слаживал лишь едва различимый звон, издаваемый посудой, но, возможно, он делал лишь хуже. Из-за него отсутствие прочих звуков стало слишком явным.

Тамилия оторвала безразличный взгляд от немой прислуги, чтобы озадаченно уставиться на досконально изученный пустырь.

- Ты правда думаешь, что это сработает? – тихо спросила Лорель.

- Уверена, милая. Хуже точно не станет, ведь уже некуда. Как думаешь, чем вся эта игра обернется для демонов? Если мы проиграем, Бириим и Сецейя выпотрошат нас, как людей. Хаоса, может, и не тронут, не смогут, но мы… Потому нам нужна защита.

- А папа?

- Ему тоже. Не бывает всесильных созданий, Лори, иногда приходится хитрить.

- Но это ведь совершенно… бесчестно, - прошипела принцесса, опасливо дернувшись, чтобы обернуться, но вовремя себя остановила.

Тамилия даже не шелохнулась. Тон приобрел нотки задумчивости – демоница потеряла изначальную нить разговора, теперь ее слова были просто рассуждениями вслух.

- Они наверняка будут пользоваться своим единственным козырем, а нам следует этот козырь перехватить, чтобы иметь преимущество.

- Под «нами» ты ведь имеешь ввиду всех? – Лорель сощурилась, не услышав ответа. – Мама? Ты ведь имеешь ввиду всех нас, верно?

Тамилия не ответила. Она ждала, пока Дели покинет комнату. Та не решилась перечить или испытывать терпение госпожи – спешно вышла, даже не стараясь притвориться, что ничего не слышала или не поняла.

Грядущая война выматывала и тревожила всех. Не удивительно, что придворные дамы обсуждали возможные исходы между собой – так рассудила Дели, к моменту, когда достигла третьей комнаты. Там было тихо и подозрительно спокойно. От небольшой читальни веяло чем-то приятным, демонице вдруг очень захотелось туда войти. Протиснув голову внутрь, она поняла, почему.

- Дели! – радостно окликнула Мира, обернувшись на звук. – Входи, входи. Как ты?

Служанка невольно растянула губы в широкой улыбке и юркнула в комнату. Принялась кивать, обозначая, что все хорошо. Ее собеседница отвернулась от карты, перед которой стояла и уложила перьевую ручку меж листами дневника. Он был исписан витиеватым почерком, слова едва ли не наслаивались друг на друга, создавая весьма темный неразборчивый фон.

- Заканчиваешь работу?

Демоница вновь кивнула. Обвела пальцем комнату, спрашивая, есть ли здесь что-то по ее части. Девушка заправила за ухо прядь каштановых волос и осмотрелась. Дели отметила неописуемую прелесть стоящей перед ней жительницы крепости: плавные линии лица подчеркивали общую мягкость вида. Не было излишней худобы, присущей местным аристократкам, румянец рассеялся по щекам и чуть вздернутому носу, приоткрытые губы хоть и не были пухлыми, но выглядели уместно. На виду с большими, ясными глазами иная форма могла бы сделать ее не такой очаровательной.

Мельком служанка подумала, что нисколько не удивлена такому вниманию к ней со стороны хозяина. Все же, у Хаоса должен быть безукоризненный вкус, он ведь один из пастырей.

- Думаю, здесь нет ничего… Знаешь, - девушка спохватилась и быстрым шагом преодолела расстояние до круглого столика в дальнем углу комнаты. – Смотри. Иди же сюда, я покажу кое-что.

Дели послушно последовала за брюнеткой. Та взяла небольшой сверток из ткани и принялась с предвкушением раскрывать то, что было в нем спрятано.

- Красиво, правда?

Служанка подтвердила. Тонкую ладонь занимала брошь в виде паука среди лепестков белоснежной лилии. Красный камень на его брюхе заманчиво сверкал в свете пламени: какие-то грани ослепляли своей яркостью, какие-то казались едва насыщенными красным оттенком. Белый же создавал примитивный, но завораживающий контраст.

Мира смотрела на брошь с любовью, точно вспомнила нечто важное, но в секунду ее лицо изменилось – радость с него стекла на пол, обнажив растерянность и обиду.

- Знаешь, что? Возьми, - она уверенно протянула брошь Дели. Та отскочила от нее, как от огня. Всем известно, чей знак – паук. Только вот придворную леди это не заботило. – Возьми, прошу, иначе выброшу. Не хочу у себя держать. Это подарок. Никто больше такую красоту по достоинству не оценит.

Дели засомневалась. Заломила руки, посмотрела на девушку жалобно, будто умоляла ее не заставлять. Под ласковым взглядом вновь спрятала вещь в платке и сжала кулак Миры, запечатывая там саму мысль о передаче подобного украшения кому бы то ни было.

Демоница покинула комнату, обменявшись с доброй знакомой улыбками.

Проходя мимо столика с оставленной записной книжкой, заметила одно слово, подчеркнутое и обведенное несколько раз:

- «Творец?», - прочитала, после чего скрылась в коридоре. По шагам поняла – девушка вновь встала к карте и взятым из библиотеки книгам.

Дели же покатила тележку дальше. Коридор становился все темнее и тише, жилая часть Хозяйского крыла закончилась, дальше только необжитые холодные спальни и прочие, давно забытые помещения, о которых вспоминала, разве что, многочисленная прислуга.

В такой тишине куда проще услышать даже малейший шум.

Потому горничная, расслышав чей-то шепот, замедлила шаг, пока не остановилась у округлого тупика, должного служить местом отдыха, но по какой-то причине спросом не пользующегося. Она жила в замке долго, потому знала: такие вещи упускать из виду нельзя. Раз кто-то прячется, значит, имеет секреты, а раз имеет секреты под боком пастыря, значит, это напрямую задевает его интересы.

Сильной симпатии Дели к хозяину не испытывала, но свято верила в силу верности и справедливость. Неужто кто-то затевает что-то неприятное против существа, дающего им кров?

- В чем дело? – окликнул ее один из беседующих. – Направляйся к себе, время позднее, закончишь работу завтра.

Как мало надо порой, чтобы вспомнить шаткость своего положения.