Возрождение. Книга 3. Хаос

Нет. Это все равно бы произошло, они бы встретились и стояли бы здесь, обнявшись, потому что так должно было случиться. Это закономерно.

Он бы сделал все ради этого.

От запаха хвои у Миры кружилась голова. Может, дело и не в нем, а в близости Хаоса, но когда он приподнял ее подбородок и коснулся губ своими, пространство совсем потеряло устойчивость. Растворилось.

Хаос подхватил ее, заставив обвить себя ногами, и сел на ступени, опершись спиной об одну из колонн. С Мирой ему было спокойно. Губящее, извращающее чувство поглощало его, стоило ей оказаться в такой близости. Как наркотик, оно заставляло возвращаться, вновь держать ее рядом, как и тогда. Как возможно давать столько чувств и при этом заставлять отсеивать все тревоги? Неужели, это не его собственные фантазии?

Лучше бы оказалось так.

Мира сидела сверху, держа ладони на его челюсти. Иногда руки плохо ее слушались, но в их движениях чувствовалась ласка, желание передать что-то приятное, сильное. Чувство вертится на кончике языка, что же это?

Когда она прижалась к его груди, ладони сами собой принялись гладить торчащие косточки позвоночника. Задумавшись, пастырь причесал пальцами растрепанный хвост, затем стянул ленту и переплел его на тугую косу. Все это время в его голове было совсем пусто. Только закончив, спросил:

- Тебе нравится здесь?

- Да. Очень. Это ведь не мир Смерти, верно?

- Я сделал его сам. Помнишь, когда ты только появилась здесь, сказал: «Здесь есть одно место, на которое снег и вечный день не распространяются»? Это оно.

Мира улыбнулась.

- А еще ты сказал, что я должна быть очень смелой, только тогда покажешь.

- Ты смелая, малышка Мира. Самая смелая из всех, что я встречал, пусть пока не до конца это осознаешь.

Девушка подняла голову. Посмотрела на пастыря внизу вверх, будто хотела выудить из его непроницаемого взгляда ложь, но вдруг обомлела: за мгновение ей удалось прочитать все. Она не могла объяснить, как так вышло, но почувствовала каждую его боль, каждую неопределенность. И было там что-то еще.

За напускной уверенностью пастырь скрывал обеспокоенно мечущуюся душу, истеричную, сотканную из страхов, ран, чужих депрессивных мыслей. Маленькая и изрезанная.

Мира оставила на губах Хаоса короткий поцелуй.

- Спасибо.

За что? За доверие. Все его поступки можно объединить в одно слово.

Хаос залез в карман и достал оттуда небольшой металлический ключ. На раскрытой ладони пастыря он казался совсем маленьким.

- Хочу, чтобы он был у тебя. Каждому нужно место, где можно спрятаться. Пусть твое будет таким.

Мира мягко улыбнулась, почему-то чувствуя грусть. Ощущения смешивались в противоречивые интерпретации, невозможно было определить, хочется ей рассмеяться или заплакать.

Она аккуратно приняла подарок и обвила шею мужчины. Медленный жест, полный новой порции благодарности.

- Все в порядке, Мира. Честно, - шептал Хаос. – Я просто хочу, чтобы ты могла спрятаться от всех, когда станет совсем тяжело. Здесь безопасно, ключ есть только у тебя, и больше об этом месте никто не знает. Скоро война, ты ведь помнишь? Вижу, что ты ей не так озабочена, это и замечательно, просто восприми мои слова правильно, услышь их.

- Я тебя слышу.

- Надеюсь. Придется туго – прячься здесь, а не в другом месте, хорошо?

Мира кивнула. Хаос отстранился, обхватил порозовевшие щеки, вгляделся в широко раскрытые влажные глаза.

- Мира, я полностью серьезен сейчас. Ключа нет даже у меня, он только твой. Ты слышишь, о чем я тебя прошу?

Смутная догадка заставила ее смириться. Она вновь кивнула.

- Умница. Прости меня.

За что он извинялся, Мира не думала. Ее волновало лишь одно: Хаос создал копию обители Смерти, потому что скучал, но отдал единственный способ пройти сюда ей, чтобы спрятать, когда будет тяжело.

- Моя наивная Лилия, - прошептал пастырь воздух, пропитанный ароматами тюльпанов. Среди вытянутых бутонов он видел лишь один иной, так горячо любимый и им, и другим могущественным существом, уже не имеющим возможности за ним наблюдать. – Маленький, гордый цветочек.

Они сидели вот так еще очень долго. Хаос изредка рассказывал о Море, делился своим отношением к брату, а Мира слушала. Оказалось, не так уж сильны и прочны их узы. Братская любовь существует, но так же существует и различие интересов, противоположные менталитеты и установки. Мор испытывал к Хаосу больше чувств, а вот Хаос старался их избегать.

- Когда я появился, Смерть делилась со мной своими эмоциями. Потом показала, как взаимодействовать с людьми, но этого было мало. Мы сблизились с Мором, он меня почему-то с первых дней очень полюбил. Мы проводили вместе все время, спускались к людям парой, вечно бродили, как два сапога. А потом появилась Мари, ему стало не до меня. Я знаю, что быть эгоистом не очень хорошо, но Мор и Смерть были единственными, кто мог выносить меня вечно. К сестре пойти я уже не мог, у нее появились свои дети, а люди… Количество их «потребления» строго регулировалось.

- И в какой-то момент ты сорвался?

- Да. Не удивлен, что ты знаешь. И как много?

- В общих чертах, - Мира непринужденно пожала плечами. - Знаю, что ты начал изводить людей, а на мне Смерть тебя поймала и наказала. Потому мы вместе.

Хаос засмеялся. Девушка и сама растянула губы в улыбке, прячась на его трепещущей груди.

- Вроде того. Когда-нибудь я расскажу полностью, но не сейчас.

- А еще… А еще я знаю, что по этой причине Лорель так к тебе привязана.

- Ко мне много кто привязан по этой причине, Мира. А Лори была одиноким ребенком, я просто ее развлекал время от времени, когда Альб просил.

- Уверена, что его просил Теотерон, а его – Тамилия. Они ведь изначально хотели выдать ее замуж за кого-то из вас.

- Злюка, - прыснул Хаос, склонившись в поиске лица Миры. Та засмеялась, ощущая, как пастырь роется носом чуть выше ее лба и спускается вниз. Помогла, приподнявшись. Вместо ожидаемого поцелуя он оставил три укуса: на мочку уха, на щеке и кончике носа. Касания клыков напомнили о других их встречах.

- Как думаешь, как скоро меня начнут искать? – спросил Правитель, откидываясь к колонне. Обычно прямые плечи расслабились и опустились.

- Могу поспорить, Альб уже бегает по замку, а за ним тянется строй из тех, кто не пошел караулить Мора у его комнаты. А что? Торопишься вернуться?

Рука Хаоса совершенно незаметно нырнула под одежду Миры, ласково поглаживая голую спину.

- Напротив. Посидим еще.

- Потом опять пропадешь?

- Потом тебе придется следовать за мной хвостиком, чтобы урвать минуту на все эти нежности, - иронично заявил мужчина. - Но ты не станешь, я знаю. Постараюсь что-то придумать, малышка, честное слово.

- Верю.

Они синхронно опустили веки, чувствуя касания солнечных лучей к своей коже, и объятия друг друга.

Пара задержалась там чуть больше, чем на «немного» - почти на двое суток. По возвращению Альб принялся отчитывать племянника, но тот все равно выглядел абсолютно счастливым. Держал Миру за руку, шагая из коридора в холл, минуя охранников, прислугу и знать. Мира же без стеснения прижималась к нему, касалась виском плеча. От его одежды пахло тюльпанами и обветшалым деревом, выкрашенным мелом. Вместо жара его кожа источала только мягкое, плотное тепло, постепенно рассеивающееся в холодных стенах крепости. На его спине и волосах – голубые пятна, на брюках – пыльца и пыль. Мира ощущала все это и на себе, но именно на нем каждая деталь их путешествия выглядела по-особенному. Она поняла, что может делать его немного счастливее, широкая улыбка – тому подтверждение.

По прибытию они встретили Мари и Мора, их самих не могли вытащить из спальни все два дня. Выглядела пара идентично – влюбленные, прильнувшие друг к другу. Ведьма помимо прочего, была заинтригована, а Мор откровенно счастлив, глядя на брата.

И методичные наставления Альба в этой ситуации совершенно никого не волновали.

С того момента Мира не могла побыть с Хаосом наедине даже обещанную минуту. Все, что ей удавалось урвать – его взгляды, улыбки, подмигивания, мимолетные касания и общее время за столом, в кабинете Альба или в гостиной. Даже в такие моменты она чувствовала себя самой счастливой.

Вспомнив, что ведьма все это время идет рядом, девушка принялась рассказывать.

- Ничего такого не было…

Мари возмутилась.

- Как это? Мира! Сколько можно, я жажду эротичных подробностей, при том, эротичных прямо на грани, понимаешь? Хаос – извращенец, у него на лице написано. Вы два дня пробыли вместе и ничего не надумали? Это даже странно.

- Ничего странного! – возмутилась Мира в ответ. – Просто мы… Мы идем к этому. И вообще, тебе должно хватать эротичных подробностей, твой муж вернулся домой.

Подлый прием помог увести вектор внимания ведьмы. Она набрала побольше воздуха, сжала плечо подруги и многообещающе уставилась на нее.

- Помнишь его плащ? Я же говорила, что он будет его носить, вот представь, он его надел на голое тело и прямо в нем…

- О, нет, Мари! – взвизгнула Мира. – Не надо!

Ведьма заливисто расхохоталась под возмущения подруги.

- Ох, Мира, Мира, наивный белый цветочек. Жду не дождусь, когда Хаос тебя «испортит» своими выходками. Будет забавно.

Девушки спустились в тренировочный зал. Он представлял собой каменную коробку с рядом арочных узких окон от пола до потолка. Верхняя их часть, типично для замка Хаоса, пестрила вставками красных стекол. Стены по обе стороны были усыпаны крючками под оружие, подставками и витринами с мелочью, вроде метательных ножей, перчаток и масок. Под кессонским потолком висели три люстры с алыми свечами, когда они загорались, можно было заметить прорисованные завитки дыма, тянущиеся по колоннам к своду.

Подоспели дамы вовремя: Паккиот развернулся ударил с такой силой, что мог легко разрубить ногу Мора в районе колена, но остановился в последний момент. Попытки Мора защититься ни к чему не привели, ему явно не хватало скорости и реакции – тело пока плохо слушалось.

Паккиот выглядел очень недовольным. На его и без того угрюмом лице застыла гримаса разочарования, граничащая с обидой. Мор это видел. Удивительно, но пастырь стыдливо отвел глаза, опуская меч, и повел напряженными плечами. Хаос, стоящий с Альбом неподалеку, смерил его хмурым взглядом.

- Вам нужно много тренироваться, Ваше Величество, - наконец, вынес вердикт военачальник. Мире было непривычно слышать, что еще к кому-то в замке обращаются с таким уважением. – Вы - мастер, мало кто сможет вас одолеть, спору нет. Но, - он обернулся, уперев лезвие в деревянный пол. Тот затрещал. – До прежнего результата путь долог. Я бы не советовал вам пропускать тренировки, если хотите одолеть врага.

Мира ожидала, что Мор защититься, «поставит Паккиота на место», как это делал Хаос, но средний пастырь лишь покорно склонил голову, кивнул, отмечая, что все услышал. Мира неожиданно даже для себя почувствовала благодарность – она ни капли не хотела, чтобы Паккиоту вновь досталось за его фамильярное поведение. Не умел старый вояка держать язык за зубами.

В ответ на это демон смягчился.