Джек

Леший Северный
Джек

Джек был трусливым щенком. Он и сам это осознавал своим маленьким щенячьим мозгом, но ничего поделать не мог. Другие щенки его помёта вовсю носились по вольеру, старались найти щёлочку, чтобы выбраться и исследовать мир по ту сторону прочной металлической сетки. Он затевали свары, грызлись, царапались и рычали. Джек никогда не участвовал в этих потасовка, а если кто-то из братьев и сестёр нападал на него, падал и, скуля во всю силу своих маленьких лёгких, сворачивался калачиком. Опыт показывал, что таким образом он становился малоинтересен агрессорам и от него быстро отставали.

Заводчица была им недовольна — за такого овчара не получишь хороших денег. Ну и чисто по-человечески волновалась за него, что он всего боится — как ему жить-то дальше? Она пыталась с ним заниматься, научить выполнять простейшие команды, ещё не ОКД, малы они были для такой дрессировки, но хоть что-то. Джек успешно бегал за веточкой, приносил мячик, но, принося, сразу укладывал у ног заводчицы, не пытаясь отнять, когда он старалась его поддразнить.

Джек не боялся ещё только свою хозяйку. Её он просто обожал! После заводчицы, которая заботилась о нём первые несколько месяцев, Нина была самым лучшим человеком на этом свете! Джек её почуял и полюбил, как только уловил её легкий, нежный аромат, донёсшийся из-за забора, когда она подходила к дому заводчицы. Тогда впервые в жизни Джек проявил активность — растолкав и опередив своих собратьев, кинулся к калитке с задорным радостным лаем. Заводчица была столь шокирована таким его поведением, что отдала его практически задаром.

Нина жила в однокомнатной квартире на втором этаже пятиэтажного многоквартирного дома. Поначалу Джеку было непривычно столь маленькое помещение — это после огромного-то двора-вольера! К тому же здесь страхов было даже больше, чем у заводчицы. За стенами постоянно кто-то ходил и разговаривал, из-под двери неслись странные и страшные чужие запахи, за окном жутко рычали проносящиеся по дороге машины. На улице тоже было немало страшного — начиная от наглых ворон, которым любопытно было взглянуть на нового обитателя их двора, и заканчивая соседским бульдогом Булей, который всё норовил познакомиться и грозным рычанием вызывал на бой. В эти моменты Джек прижимался к ногам Нины и дрожал не хуже осинового листа на ветру.

— Ну что же ты, дружочек? — Нина в такие моменты садилась на корточки и нежно гладила его. — Джек, ты же пёс, ты овчарка, ты сильный и могучий! Ты боишься эту ворону? Гавкни на неё как следует! Пусть она тебя боится!

Но Джек не пытался лаять или поймать зубами близко подобравшуюся ворону. Поджимая хвост, он старался забраться к Нине на коленки и спрятаться — от страшной вороны, от злого Були, он рычащих машин…

Людей Джек тоже боялся. Прохожие умилялись маленькому красивому пёсику, сюсюкали и пытались погладить его. Но Джек тут же прятался за ноги своей хозяйки, которая смущённо объясняла людям, что он ещё маленький, потому пугается чужих. Кто-то давал советы, кто-то просто смеялся и проходил мимо.

Только ещё одного человека не испугался Джек. К сожалению, он никак не мог вспомнить его — ни запаха, ни вида. Только смутный образ большого человека в памяти. Это случилось, когда Джек испугался резко затормозившего автомобиля и так сильно рванул в сторону, что Нина не удержала поводок, и тот вился странной, дёргающейся змеёй вслед за убегающим псом. Несколько минут Джек петлял между деревьями парка, где они гуляли с Ниной, проскакивал между ног подпрыгивающих от неожиданности людей — их вскрики пугали его с новой силой и он бежал всё дальше и дальше. Остановился, когда дыхания стало совсем не хватать. Он даже не услышал шагов, не учуял приближения. Тяжело дыша, он смотрел на человека, который присел рядом с ним на корточки, и почему-то совсем его не боялся.

Удивительное спокойствие шло от этого человека. Джек на уровне чувств и ощущений понимал, что это хороший человек, хоть и чужой. Он сразу понял, что не потерял свою Нину, что человек приведёт его к ней. Человек поднял его на руки и тихонько сказал в самое ухо:

— Ты сильный и смелый пёс, хоть и трусишка пока, я вижу это. Однажды наступит день, когда тебе надо будет защитить свою хозяйку. Ты перестанешь бояться чего бы то ни было и ты сможешь защитить её. Не сомневайся в тот момент, просто действуй, как должно. И всё у вас будет хорошо.

Первые дни Джек помнил эту встречу и этот странный разговор. Но проходил день за днём, а смелость не приходила, он по прежнему боялся всего на свете, особенно людей. Потом он вообще смутно вспоминал ту встречу — только осознание того, что это было что-то очень важное. Это тревожило Джека. Но каждый раз, когда он пытался вспомнить, ему становилось беспокойно на душе, он начинал нервничать, бегать по квартире, пытаясь укрыться от этого беспокойства.

— Джек, Джек! — Ласково успокаивала его Нина. — Успокойся, всё хорошо. Ты не потерялся, ты дома. Я с тобой. Посмотри на меня.

Она брала его голову в руки и поворачивала к себе. Джек смотрел в её серые глаза, на которые постоянно падала чёлка, и не мог передать ей своего беспокойства. Он не знал причины. Джек точно знал, хоть и не помнил этого, что чужой человек привёл его к обеспокоенной и заплаканной Нине, успокоил их обоих, а потом ушёл, как не бывало. Придя домой, Нина сокрушалась, что не отблагодарила хорошего человека. В тот момент, когда Джек вырвался, ей показалось, что снова рухнула вся её жизнь.

Несколько лет назад она переехала в этот окраинный район Москвы из своего маленького городка, когда поступила в институт. Родители первое время помогали деньгами, потом жизнь изменилась настолько, что им стало самим трудно. Нина поднапряглась и нашла работу, чтобы оплачивать и аренду жилья, и чтобы родителям хоть что-то можно было отправить. Было тяжело, последний курс, дипломка. Но она справилась. И почти сразу нашла работу по специальности. Дела пошли в гору, она хоть пока и не скопила на первый взнос на свою квартиру, но жить стало гораздо легче.

Потом умерла мама, а через полгода и папа следом за ней. Это был удар. Нина осталась одна в этом мире — ни близкой, ни дальней родни не было. Вернее, жила где-то за Уралом какая-то мамина то ли двоюродная, то ли троюродная тётка, но Нина не смогла найти никаких контактов. Впрочем, она особо и не искала, после похорон продала наследную квартиру, рассчиталась с долгами, да и вернулась обратно в Москву.

Квартирный вопрос постепенно решился, но одиночество было в тягость, не с кем было поговорить по душам. Тихая, скромная Нина не привлекала взгляд, да и сама особо не искала общения с теми напыщенными франтами, которых нет-нет да подкидывала ей жизнь. Все эти ночные тусовки, разговоры ни о чём — это было не для неё. Как-то раз кто-то на работе случайно упомянул питомник овчарок, хвалил заводчицу. И Нина решила — почему нет? Будет родная душа, да и овчарка — защитник как-никак. С родной душой получилось, а вот с защитником не особо. Пока Нине самой приходилось защищать Джека от всех напастей и постоянно его успокаивать, уговаривая не бояться всего на свете.

Прошёл год, как Джек жил у Нины. Он подрос, окреп. Уже не так дёргался от проезжающих машин, задорно лаял на ворон, каркающих в ответ с забора, но по прежнему боялся людей и других собак — как только кто-то пытался подойти к ним с Ниной, Джек тут же поджимал хвост и старался спрятаться за ноги хозяйки. Нина по совету заводчицы повела его на ОКД. Джек прекрасно освоил команды «Сидеть», «Рядом», «Лежать» и «Апорт», но по-прежнему боялся людей, не реагировал на слова и команды инструкторов, а резкие звуки его так сильно пугали, что Джек сразу бежал куда глаза глядят, не видя и не слыша ничего. Диплома они так и не получили, что очень огорчало Нину.

— Эх, Джек, ну что же ты за овчарка такая? — восклицала в сердцах Нина.

Джек видел, что она очень недовольна им, хоть и любит его безмерно. От этого ему тоже становилось грустно. Он не знал, как справиться со своей трусостью, как стать смелым. Таким смелым, чтобы хозяйка могла им гордиться! Но как стать таким, он не знал. Даже подумать о том, чтобы оскалить зубы в ответ на вызов Були, было настолько страшно, что кончик хвоста начинал дрожать сам собой. В такие моменты Джек скулил, и Нине снова приходилось его успокаивать.

Наступил октябрь с его тёмными дождливыми ночами, мокрыми тротуарами и пронизывающими ветрами. Фонари вдоль улицы почти не освещали пространство — мокрый чёрный асфальт лишь разбрызгивал в лужах свет, не давая толком видеть дорогу. Нина с Джеком не любили гулять в это время — Нине было зябко, а Джеку не нравилась обязательная после таких прогулок процедура мытья лап, пуза и всего, что он успел запачкать, бегая вокруг любимой хозяйки.

В этот день Нина задержалась на работе и они вышли гулять намного позже обычного. Джек едва дождался свою хозяйку, чуть было не случилось конфуза, когда она наконец пришла домой, и он вился у её ног, подпрыгивая и пытаясь лизнуть в нос. Но он вовремя спохватился, поэтому только пара капелек брызнуло на пол. Нина отметила этот момент, похвалила Джека, быстро надела на него ошейник, и они выскочили во двор.

Обычно Нина держала Джека на поводке, так как он, испугавшись, мог рвануть в произвольном направлении, а ей не хотелось снова пережить тот день, когда он потерялся. Но сегодня они спешили, поэтому Джек выскочил из подъезда раньше своей хозяйки и помчался до ближайшего дерева, не обратив внимания на людей, стоявших на крыльце. Парни отскочили в стороны, вслед Джеку понеслась раздражённая пьяная брань. Когда Нина вышла вслед за псом, тон комментариев сменился на похабный.

— О, какая девушка! И почему мы её раньше не видели?

Нина попыталась проскочить мимо них и догнать Джека. Но один из молодых людей схватил её за локоть и развернул к себе:

— Ты куда? Не уходи, постой с нами!

— А она не хочет с тобой стоять, Витёк! Ей интереснее полежать будет! — откликнулись наперебой его товарищи, гогоча во всё горло и распространяя тяжёлый запах перегара.

Нина пыталась молча вырваться, но её держали уже двое. Ноги подгибались от страха, но она всё ещё пыталась выдернуть руки из пьяной хватки, неловко перебирала ногами, когда от рывков теряла равновесие. Липкий ужас холодными волнами поднимался по ногам от тёплых сапожек с животу. Перед глазами мелькал калейдоскоп движений — её крутили, вертели, пытались на ходу то ли поцеловать, то ли облизать. Было так противно, что к горлу стал подступать комок. Руки слабели от бесконечных и бесплодных попыток освободиться, одна нога соскользнула со ступеньки и Нина, слабо вскрикнув от неожиданности и переполняющего страха, упала на колени. Её мучители загоготали ещё громче, рывком подняли её и приблизились настолько вплотную, что стало тяжело дышать.

Джек не обращал внимания на происходящее позади, он был занят своими собачьими делами. Их прогулки была неспешными, они обходили дом, шли в дикий парк, где гуляли собачники, стараясь выбирать дорожки, на никого не было, чтобы Джек не пугался лишний раз. В этот день Джек оказался без поводка, но не сразу осознал этот факт. Он пометил одно дерево, затем отбежал ко второму. Неспешно опорожнил кишечник и только тут обратил внимание, что Нины рядом нет. Обычно в этот момент она подходила к нему со специально приготовленным пакетом. Джек никогда этого не понимал, но всегда терпеливо ждал, когда Нина уберёт за ним.