Хозяин Севера

— Хотела бы я, чтобы у людей было так же, — тяжело вздохнула я. На что Марианна невесело хмыкнула.

— Правда говорят, бойтесь свои желаний, — тихо произнесла девушка, скорее себе самой, чем мне. А уже затем, громко добавила. — Если бы люди жили по волчьим законам, то это были бы уже не люди, а оборотни...

Она тихонько рассмеялась.

— И всё равно... Знаешь, при всей той свободе, что есть у людей, они умудряются сильно всё усложнить.

— То есть? — не поняла я.

— Любить надо не за что-то материальное. Не за чистый дом или золотое колечко, а только в ответ на заботу и любовь. Волки не думают ни о чем таком — потому и живут счастливо всю жизнь со своей парой.

Я посмотрела на Марианну и вдруг осознала, что она в сущности моя ровесница — или даже младше меня.

— А как понять, что чувствует другой человек? — спросила я у своей провожатой. — Может, за чистый дом любить и не стоит, но что если жена, зная, что у мужа аллергия на пыль, каждый день после работы вылизывает квартиру — жертвуя своим свободным временем, возможностью отдохнуть и расслабиться? Или, допустим, золотое колечко... А что, если муж это колечко зарабатывал, разгружая по ночам вагоны, надрывая себе спину, или таксовал на машине все праздники? Тогда чистый дом и золотое колечко считаются?

Марианна удивленно застыла на против меня.

— Знаешь, — невпопад произнесла Марианна. — По-моему, Василиса Игнатьевна гений.

— А? — не поняла я.

Моя провожатая рассмеялась.

— Не обращай внимание. Так, мысли вслух.

Я молча кивнула, решив не допытываться до Марианны дальше . Да и зачем? И так было понятно, что девушка неспроста упомянула квартирную хозяйку.

Скорее всего, когда Василиса Игнатьевна обсуждала с Марианной мою кандидатуру в качестве временного жильца, хозяйка квартиры сказала что-то... приятное на мой счёт.

Эта мысль неожиданно согрела мне душу.

«Значит, не совсем я ещё пропащий человек, если чужие люди за несколько минут знакомства могут отыскать во мне что-то правильное».

Не совсем ещё пропащая душа...

Я ещё раз посмотрела на озеро, раскинувшееся перед нами и улыбнулась своим мыслям.

«Действительно, не всё так плохо».

И вообще, мне нравилось здесь — и природа, и люди, и... то, что здесь я могу начать всё с начала. С чистого листа. Разве не в этом был смысл моего переезда из Москвы?

Тем временем Марианна забралась на большой камень и встала, вытянув руки в разные стороны. Точь-в-точь как Лео ди Каприо в Титанике. Только из Марианны получался молчаливый диКаприо.

— Нет-нет, — я подошла к девушке, качая головой. — Это так не работает.

Марианна приоткрыла один глаз и удивленно посмотрела на меня.

— Не работает?

— Ох, — сконфуженно протянула я. — Я думала, ты изображаешь Джека из «Титаника». Обычно в такой позе кричат «Я король мира».

— Вообще-то, именно его я и изображаю, — сильно смутившись, кивнула Марианна. — Я когда маленькая была, забиралась с дедушкиной помощью на этот камень и орала, как ненормальная, на всю округу, что я — король мира.

Марианна вдруг прямо на камне села на корточки и обняла свои колени руками.

— А дед всегда повторял, что я не король, а королева... Он меня очень любил. — Она подняла на меня взгляд... странный взгляд. — Знаешь, Наташа, меня тоже в основном растили родители мамы. Отец рано погиб, а мама всегда была занята на работе...

— Она тоже умерла? — спросила я, думая о печальной истории своих родителей. — Мой отец умер первым, но мама ненадолго задержалась без него в этом мире. Мне кажется, её убили не болезни, а просто тоска по отцу.

Марианна тихо покачала головой.

— Моя мать никогда не любила отца. Они поженились по уговору — просто две сильных семьи хотели породниться... Отцу это, в итоге, ничем не помогло. Он был очень сильным — и поэтому ушёл очень рано.

Я не поняла последнюю фразу Марианны, но решила не уточнять, чтобы ещё больше не расстраивать свою провожатую.

— А твоя мама? — спросила я.

— Мама в порядке, — пожала плечами девушка. — В полном порядке. Своя компания, связи с администрацией города, хороший доход — всё благодаря семье отца.

Марианна усмехнулась.

— По мне не скажешь, но я вроде как золотая девочка — не работаю, но ни в чем себе не отказываю.

— Но...

Марианна нахмурилась.

— Но?

— Чувствуется, что есть какое-то «но», — кивнула я.

Моя провожатая невесело рассмеялась.

— Ага, есть... — она прикусила губу, явно не решаясь поделиться с тем, что отравляло ей жизнь. Наконец, девушка произнесла. — Семья отца, ну и естественно, моя мать хотят, чтобы я тоже исполнила своё предназначение... вышла замуж по уговору.

— Ой, — поморщилась я.

Если честно, то я понятия не имела, какие традиции у богатых — может, им удобней заводить семьи только со своими — да, без любви и какой-то романтики, но зато с общими интересами.

«И неизвестно, что ещё лучше», — подумала я, вспомнив свой неудачный брак по любви.

— Тебе не нравится жених, да? — спросила я у Марианны.

Девушка пожала плечами.

Счастливой невестой она не выглядела.

Чуть помедлив, Марианна тряхнула волосами, неожиданно признавшись.

— Он вряд вообще кому-то понравится, если дело только не касается денег. Он думает, что если я выйду за него замуж и рожу ему детей, он отсрочит своё время, но он ошибается.

Марианна перевела взгляд на меня.

— Я видела судьбу отца, видела судьбу деда... это не спасает. А я не хочу становиться причиной гибели даже такого, как он.

Марианна вдруг резко поднялась во весь рост и, снова раскинув руки в стороны, закричала что есть мочи:

— Я — королева мира!

И я деланно рассмеялась, понимая, что Марианна не нуждается сейчас в моей жалости. Точнее, нуждается, но... она не позволит этого. И поэтому единственное, чем я могу её поддержать — это улыбаться и делать вид, что всё хорошо.

Все хорошо... Как часто я повторяла это себе?

Но в это надо было верить. Что всё ещё будет... и всё ещё будет хорошо!

А пока, вдоволь отдохнув у озера, мы пошли дальше, в сторону старой базы заповедника, которая сейчас выполняла функции музея первого директора заповедника

Если честно, то я думала, что мы дойдем дотуда, побываем в музее и вернемся назад.

Но оказалось, что у Марианны была своя особенная программа.

Мы действительно побывали в музее, где у меня была возможность узнать про то, как почти сто лет назад, в тяжелые тридцатые, люди из последних сил сражались за неповторимую природу нашего севера, за всякие мхи, плодоядные растения, за популяцию северных оленей, про которых мне в машине рассказывала Марианна.

Но когда мы вышли из музея, мы не пошли за остальными туристами назад— нет.

Вместо этого моя провожатая махнула рукой какому-то незнакомому бородатому мужчине, поджидавшему нас на лавочке, и он, коротко кивнув, повёл нас в сторону деревьев. Оказалось, что почти в двух шагах от дома первого директора заповедника, притаилась вторая избушка.

И для нас открыли дверь этого домика.

— Добро пожаловать в Лапландский лес, — кивнул мужчина, пропуская меня внутрь. — Чувствую по запаху, что ещё не встречался с вами.

Я не поняла этой «северной» шутки, но на всякий случай вежливо улыбнулась в ответ, а мужчина в этот момент уже протягивал Марианне ключ.

— Будете завтра уходить, положи ключ под порог, хорошо?

— Спасибо, Борь, — кивнула Марианна, снимая свой рюкзак.

— Какие вопросы, — хмыкнул мужчина и ушёл, оставив нас в домике одних.

— Завтра? — спросила я у девушки. — Там мы прямо здесь заночуем?

Марианна кивнула.

— Здесь место силы. — Пояснила она. — Конечно, лучше было бы провести здесь ночь в полнолуние, но...

Моя провожатая странно усмехнулась.

— Имеем то, что имеем. Давай раскладываться.

Я растерянно оглядела домик. Он был ещё меньше, чем музей — всего-то одна комната: две узкие кровати, стоящие возле стен, между ними, у окна, небольшой деревянный крашенный столик, накрытый то ли маленькой скатертью, то ли большой салфеткой — с красивой вышивкой, в которой чувствовалась ручная работа.

С другой стороны комнаты, возле входной двери, имелся длинный узкий стол, а рядом с небольшим оконцем висела грубо сработанная полка с посудой. Плюс необходимые мелочи для туристов: спички, соль в открытой пачке, несколько жёлтых газет.

— Спартанские условия, — проследив за моим взглядом, кивнула Марианна. — Но сюда едут не за этим.

Кажется, что Марианна таким образом завуалированно извиняется, но мне не привыкать к скромным условиям. Видела бы она наш приусадебный участок, и крохотный щитовой домик, в котором я провела своё детство.

Я вообще неприхотливая. Провести дополнительное время на природе в таком экзотическом месте — да мне кажется, половина сегодняшних туристов кусала бы себе локти ради этого...

А повезло мне.

Улыбнувшись, я сказала об этом Марианне.

— Повезло... — со странной интонацией в голосе повторила девушка.

Чуть-чуть переведя дух, мы принялись выкладывать наши нехитрые припасы: половинку чёрного хлеба, варёные яйца, банку тушёнки, свежие мытые огурцы. Пока я занималась провизией, Марианна ненадолго вышла из домика, вернувшись с полным ведром ледяной воды. Раздобыв где-то ковшик, девушка предложила умыться.

Получилось на самом деле как на даче: помогая друг другу, мы сполоснули руки, умылись, а затем и напились свежей, вкусной воды.

А потом вернулись в домик трапезничать. Я решила не отказывать себе сегодня в нормальном питании, прикинув, что даже полбанки тушенки и четвертинка хлеба вряд ли превысят все те калории, которые я потратила, добираясь до этого места.

И вообще, я целый месяц сидела на салатах — имею право!

Впрочем, Марианна тоже ела с охотой — и не жеманничала, кладя хлеб на расстеленную газету.

— Почему-то еда в походе всегда вкуснее, — усмехнулась девушка — Дома я бы эту тушенку даже в рот не взяла, а здесь ем и вроде ничего.

— А у меня такое ощущение, что это лучший деликатес, который я когда-либо ела, — призналась я, спешно проглотив половинку яйца. — Но у меня всё усугубляется ещё тем, что я месяц на диете.

Марианна вежливо улыбнулась, но во взгляде её промелькнула тревога.

Если честно, то мне показалось, что это была странная тревога для обыкновенного разговора за едой.

— А ты уверена, что твоя диета сбалансированная? — спросила девушка. — Ты обращалась к врачам? Кто отслеживает твое состояние? Именно поэтому ты так сильно похудела за месяц?

«Я похудела, потому что больше не запихиваю в себя двадцать булок за раз и много хожу», — подумала я, вслух ответив другое.

— Всё в порядке, — поспешила я успокоить Марианну, удивляясь такой заботливости моей новой подруги. — От салатов ещё никто не умирал.

Марианна замерла... и кажется даже тихо рыкнула. Точь-в-точь как дикий зверь. Забавный звук, если учесть, что его издавала молодая девушка.

— Я бы не была так уверена, — ответила Марианна. — Надо проконсультироваться с Василисой Игнатьевной.

— А она врач? — спросила я, мысленно удивляясь: мы всё ещё говорим о моей безобидной диете?