Темноморье

29. Заколдованная песня

Морская пещера представляла собой большой зал, наполовину заполненный водой, которая окружала маленький участок суши рядом с длинным коридором, ведущим в дом. В пещеру можно было попасть не только из особняка, но и через проход под водой, которым Линда часто пользовалась в образе русалки.

Постукивание трости при каждом шаге Линды гулом разносилось по пещере. Пламя свеч отбрасывало причудливые тени и создавало мистическую атмосферу. Линда в нетерпении листала записи в бирюзовом блокноте, ища заклинания, которые могли бы привести в движение магию из амора Марты. Но уже пошла вторая половина блокнота, а янтарный кулон, лежавший на столике, так и продолжил светиться тусклым светом, не откликаясь ни на одно заклинание.

— Ничего не выходит! — гневно бросила Линда, обернувшись к Виктору, который безмолвно наблюдал за ее стараниями. — Столько усилий, чтобы наконец-то заполучить этот амор, а магия в нем отказывается подчиняться!

Виктор подошел к Линде и нежно коснулся ее плеча.

— Ты упоминала, что магию должна отдать русалка по своей воле, так почему ты решила проверить заклинания сама?

— Предлагаешь мне отдать Марте блокнот, чтобы она сама изучала мои записи в поиске заклинания, которое лишит ее жизненных сил? — съязвила Линда и еле сдержалась, чтобы не сбросить с плеча руку Виктора. — Я не собираясь сама извлекать магию из ее амора, мне нужно лишь подобрать подходящее заклинание. Как найти нужный ключ к замку, — пояснила Линда, заметив, что муж недоуменно вскинул брови.

Спустя еще один час безрезультатных попыток Виктор с сомнением протянул:

— Ты действительно уверена, что в этот раз все получится?

Линда вспыхнула, багровея от гнева, и ринулась к Виктору:

— Ты не веришь в мой план?!

— Верю, — его голос не дрогнул, но глаза таили беспокойство. — Но что, если в эту ночь для тебя все закончится еще хуже, чем после кораблекрушения?

— Да почему ты вообще задаешься таким вопросом?! Тебе не хочется, чтобы я вернула красоту и силы повелевать водой? Чтобы я покинула пределы этого противного мне города, разорвав связь с морем, и начала заново строить карьеру актрисы. Думаешь, преподавать в школьном театре — предел моих мечтаний? Это вовсе не та жизнь, которую я заслуживаю, и я не могу понять, почему ты пытаешься отговорить меня?!

— Потому что я волнуюсь за тебя.

Линда замерла и удивленно уставилась на Виктора. От нежности в его взгляде у Линды сжалось сердце. Она задумчиво склонила голову к плечу, отчего сережка с большим сапфиром, словно цветок незабудки на тонкой цепочке, чуть не запуталась в длинных ленточках, украшавших рукав платья. Виктор — единственный человек, который был опорой и поддержкой Линды, когда все отвернулись от нее, но даже спустя столько времени Линде было непривычно слышать, что кто-то может искренне волноваться за нее.

Виктор приблизился к ней и взял за руки.

— Ты же знаешь, что я всегда буду на твоей стороне и поддержу в любом решении. Но мне сложно понять тебя, дорогая. Почему для тебя так важно вернуть утраченное? Разве это стоит того, чтобы снова пойти на риск? — с неподдельной тревогой спросил Виктор. — Отнятая красота не сделала тебя хуже, для меня ты все так же прекрасна. Вместе нам чудесно живется в этом тихом, пусть и мрачноватом, городке, а твоя карьера со временем наладиться. Возможности появятся, если их искать, а не жаловаться на их отсутствие. А силы повелевать водой… В прошлый раз мы видели, насколько страшен гнев Мореславы и чем это для тебя обернулось. Я люблю тебя и не хотел бы, чтобы в попытке вернуть утраченное ты погибла. Так скажи мне, дорогая, ради чего это все?

— Потому что…

Линда отпрянула и застыла, смотря на отблески свеч в карих глазах Виктора.

Ради чего это все?

У Линды всегда был ответ на этот вопрос — чтобы вернуть то, чего ее лишила Мореслава. Потому что Линда чувствовала, что она достойна лучшей жизни и всеми средствами добьется этой цели. Но каждый раз судьба рушила ее планы, стоило Линде обрадоваться, что она в шаге от достигнутого.

Она вздрогнула, вспоминая помолвку на яхте, когда еще не знала, что в этот день она погибнет в море, но получит второй шанс на жизнь. Какие мечты наполняли ее тогда! Удачная помолвка означала, что не придется возвращаться в родительский дом, где о ней с момента переезда в Лазурьск никто не вспомнил. С помощь связей и влияния Виктора ее карьера актрисы пошла бы в гору, а вместе с ней появилась бы долгожданная слава и восхищенные взгляды людей, чтобы… что? Испытать столь желанное чувство, что тебя ценят? Чтобы смотрели не с холодным презрением, а с искренним участием, будто им не все равно, что творится у тебя на душе.

Но разве не таким взглядом на нее прямо сейчас смотрит Виктор?

«Получается, я все это время искала мнимое и такое далекое счастье, не замечая, что оно было рядом? И потребовалась умереть и начать вторую жизнь, чтобы это понять?» — подумала Линда и впервые обратила на Виктора взгляд, полный взаимной нежности и любви.

Но Линда не собиралась бросать начатое. Только не сейчас, когда столько всего сделано! Вернуть утраченное было делом принципа. Она не позволит судьбе в очередной раз разрушить ее планы!

— Потому что тогда я буду полностью счастлива, — твердо заключила Линда, когда Виктор обнял ее и поцеловал в макушку. — А ради этого я готова рискнуть.

Спустя еще несколько попыток амор Марты запульсировал ярким светом и Линда торжествующе заулыбалась.

Войдя в пещеру и вдохнув солоноватый морской воздух, Марта сразу увидела свой амор на небольшом столике, но не бросилась к янтарному кулону, хотя отчаянно этого желала, ведь терпеть боль каждый раз становилось все тяжелее. Марта замерла в ожидании очередного подвоха и с подозрением уставилась на Линду. Яра продолжила играть роль преданной союзницы, покорно прошла в дальний край пещеры и молчаливой тенью застыла рядом с Виктором.

Тягучее ожидание нечто плохого разлилось в воздухе. Марта в ужасе ждала, какой на этот раз план у Линды, чтобы она по своей воле отдала магию. Сердце забилось чаще, а холод сковал тело, когда Марта присмотрелась к короне Линды и заметила, что, кроме амора Яры, там добавилось еще две светящейся магией ракушки. Они были заточены в янтарь, значит это аморы мамы и Кристины.

— Надеюсь, ты успела немного отдохнуть, — фальшивая доброта в голосе Линды заставила Марту до боли сжать ладони. — Милая, твоя скрытая ярость портит всю прелесть момента. Разве это так плохо: поделиться своей магией с пострадавшей женщиной, которая так нуждается в помощи? — Линда красноречиво стукнула тростью, ручка которой была выполнена в виде морского конька.

— Поделиться своими жизненными силами с той, которая столько беды принесла мне и моей семье? — презрительно переспросила Марта. — Что-то не особо желаю.

— Печально это слышать. Твое согласие очень облегчило бы мне и тебе жизнь, — скривилась Линда и подошла к столику. Ее жадный взгляд был прикован к пульсации амора Марты, и ее передернуло от мысли, что Линда без колебаний заберет все крупицы магии.

Марта отчаянно пожелала, чтобы друзья поторапливались. Ей очень хотелось верить, что с ними придет много русалок, но, вспомнив ночь кораблекрушения, когда на зов о помощи никто не откликнулся, Марта еле подавило терзающее душу чувство безысходности.

В темном коридоре послышались шаги, и у Марты замерло сердце. При виде мамы слезы заблестели в глазах и Марта с трудом подавила желание, чтобы не бросится к ней в объятья. Но Линда именно этого и ждала, а Марта не хотела идти у нее на поводу. Несколько охранников в черных костюмах замерли у стен пещеры, настороженно следя за развитием событий.

Полина держалась с присущим ей спокойствием, но в ее голубых глазах плескалась тревога. Светлая улыбка расцвела на губах Полины при виде Марты, в то время как лицо Кристины выражало холодное равнодушие, только руки, вцепившиеся в край плаща, и напряженная поза выдавали, что ей небезразлично происходящее.

— Красиво переливается, не правда ли? — с издевкой поинтересовалась Линда, когда сняла корону и отсоединила от нее амор Полины, с упоением наблюдая, как янтарь изнутри подсвечивается магией. — Будет жаль, если такая красота нечаянно разобьется.

Марта ринулась к Линде, когда та разжала ладонь и амор полетел вниз. Но янтарный кулон завис в воздухе, дернувшись на цепочке, которую Линда до этого намотала на руку. Марта судорожно выдохнула, что амор с жизненными силами не разбился об каменный пол, а замер в нескольких сантиметрах от него. Полина схватилась за локоть Кристины и только так устояла на ногах, поморщившись от резкой боли.

Марта теперь стояла лицом к лицу к Линде, которая провела рукой по вышитым на ее плаще узорам.

— Думаю, пример был наглядный, — с нотками раздражения в голосе осведомилась Линда и направила еще не отошедшую от увиденного Марту к столику, где пульсировал магией ее амор.

Почувствовав прилив сил и приятное тепло, что разлилось по телу и пришло на смену боли, Марта впервые не обрадовалась, что амор снова рядом с ней. Казалось, вот он, лежит на кованой изящной столешнице, но Марта пожелала бы, чтобы амор был как можно дальше, там, где Линда не сможет его найти, пусть это значило мириться с болью от разлуки с янтарным кулоном. А еще лучше, чтобы в нем были только жизненные силы, без магии, дарящей силы повелевать водой. В чем прелесть уникального дара, если из-за него страдают дорогие тебе люди?

Линда вновь надела корону, прикрепив к ней амор Полины.

— Вот слова заклинания. — Линда любезно предоставила Марте текст, написанный витиеватым почерком на странице, вырванной из блокнота. Но буквы расплывались перед глазами, а лист чуть не выпал из дрожащих рук Марты.

Горло пересохло, и невозможно было вымолвить хоть слово заклинания. Шум крови в ушах мешал сосредоточиться, казалось, что полумрак пещеры стал гуще. Сердце колотилось в такт пульсации амора, когда Марта затуманенным взглядом всмотрелась в полные тревоги глаза мамы, скользнула по нахмуренному лицо Кристины и уловила в отблеске свеч, как мелко дрожали руки Яры.

Виктор стал позади Линды и обеспокоенно смотрел, как она сняла свой амор, тоже заточенный в янтарь, как у всех русалок семьи Веда, и положила его на стол рядом с амором Марты. Все в пещере замерли в томительном ожидании.

Марта в последний раз кинула взгляд в пустоту темного коридора, надеясь, что друзья появятся там с минуту на минуту. Но тишина вместо шагов гнетуще давила, и, поняв, что тянуть время она больше не сможет, Марта зачитала начало заклинания.

Слова сплелись в дивную мелодию, завораживающую мистическим звучанием. Магия откликнулась на зов заколдованной песни и покинула стенки ракушки. Желто-оранжевые искорки лучились ослепляющим светом, и с каждой крупицей магии, что покидала амор и переходила в ракушку Линды, Марта болезненно морщилась, теряя жизненные силы. Из-за сбившегося дыхания произносить слова давалось все труднее, губы еле шевелились. Линда схватила Марту за руку, когда она покачнулась от нахлынувшей слабости, едва не упав на колени. Из-за окутавшей сознания пелены Марта не сразу расслышала звуки борьбы и голоса, эхом разносившееся по пещере. Образы людей превратились в размытые тени. Марта смогла уловить негодование в глазах Линды и ее лицо, исказившееся от злобы. Крупицы магии, подчиненные заколдованной песне, почти полностью покинули амор Марты, находя новое пристанище в янтарном кулоне Линды. Неясные тени метнулись к Марте, и под тревожные голоса, которые она не могла различить, хватка Линды пропала. Марта потеряла опору и рухнула бы на каменный пол, но чьи-то теплые руки успели подхватить ее. Затуманенная мысль, что друзья теперь рядом, успела подарить Марте спокойствие, прежде чем мир погрузился во тьму.