Не оставляй меня

Эней покусывал губу, вглядываясь во тьму.

– Никогда не смотрел на это с такой стороны, – тихо сказал он. – Всегда думал, что я ей безразличен. У нее так много божественных детей. Она стыдилась любви к моему отцу, знаешь?

Я кивнула. Я довольно хорошо знакома с историей его жизни. «Энеида» – одна из моих любимых поэм, но признаваться ему в этом я не собиралась. Не стоит еще больше тешить его самолюбие. А ведь в детстве я была даже немножко в него влюблена.

Эней встал и потянулся.

– Ты правда думаешь, что я нравлюсь Артемиде? – смущенно спросил он. – По-твоему, у меня есть шанс убедить ее, что я ее люблю?

– Если будешь хорошо себя с ней вести и не тянуть лапы к другим женщинам, то вполне.

– Я стараюсь сделать это уже сотни лет. Но не сдамся. – Ухмыльнувшись, он поцеловал меня в щеку и еще раз крепко прижал к груди. – Береги себя, малышка. Я рад, что мы познакомились, – произнес он. – Уверен, Прометей был бы очень счастлив с тобой. Если бы остался человеком.

Звучало как прощание. После этой ночи все закончится? Тело сжали горячие тиски отчаяния. Они просто заберут с собой Кейдена? Мне даже не дадут с ним попрощаться? Я должна пойти с Энеем к дому богов.

– Еще какое-то время здесь будет больно, а потом утихнет, – сказал полубог, постучав пальцем по моему сердцу. – По крайней мере это Про сделал правильно. У вас не лучшая память.

Что-то мне подсказывало, что он заблуждался. Сын Афродиты ушел в темноту. Артемиде достанется отличный мужчина, если она наконец подпустит его к себе.

Я осмотрелась по сторонам, но вокруг царила тишина, если не считать пару-тройку машин, проезжавших по дороге. Устало потерев лицо руками, я выудила из сумочки ключи от дома. Не таким мне представлялся этот вечер.

– Джесс. – Я медленно обернулась. В свете фонарей у нас на террасе стоял Кейден. На нем по-прежнему был костюм с бала, только волосы заметно разлохматились. Как же мне хотелось запустить в них руки и прикоснуться к каждой пряди. А где же Афина? Она же собиралась увести его в безопасное место.

– Что тебе здесь нужно? – Я сильнее укуталась в пиджак Энея. Он показался мне чем-то вроде доспехов. От Кейдена не укрылся этот жест.

– Почему ты вообще пошла со мной на бал? Почему целовала? – Он подошел ближе. – Почему казалось, что для тебя это что-то значит?

Сглотнув, я молилась, чтобы голос прозвучал достаточно твердо. Неужели он не мог просто оставить все как есть?

– Потому что хотела показать тебе, каково это, когда тебе разбивают сердце.

Кейден кивнул и остановился в двух метрах от меня.

– Я попросил у тебя прощения. А ты все равно со мной играешь.

– Потому что ты играл со мной. – Слова с хрипом вырвались из моего горла. «Пожалуйста, уходи», – мысленно умоляла я. – Я не хочу быть с тобой, Кейден. Прости. Я пыталась, но ты сделал мне слишком больно. – Повторить эту ложь во второй раз у меня уже не получится.

От тени кустов отделилась тень, и я вздрогнула. Агрий пришел сюда, а не в дом богов? Надо спрятать от него Кейдена.

– Оставь Джесс в покое, сынок, – раздался голос Иапета. – Тебе и самому следовало это понять. Как она может еще любить тебя после того, как ты с ней поступал? Я не единожды повторял тебе, что ты играешь с огнем.

От облегчения у меня едва не подогнулись колени. Отец заставит его уйти. Спрятаться в доме Джоша и там дождаться, когда Зевс победит Агрия. Судя по всему, Иапет очень его любит, раз не доверил это дело отцу богов. Или просто решил удостовериться, что я не испорчу его планы? Неужели от моих слов зависело, поможет ли он предотвратить истребление человечества?

– Ты получил то, чего желал. Теперь ты смертный, – безжалостно продолжал титан. – И за это лишился ее любви. Такова жизнь. У всего есть своя цена.

Глаза Кейдена словно заволокло тенью, когда он вновь посмотрел на меня. Отец встал прямо позади него.

– Значит, я уйду, – негромко произнес он. – Если ты этого хочешь.

Ошеломленная, я уставилась на него. Уйдет?

Иапет незаметно кивнул.

– Хотел бы я повернуть время вспять и сделать все по-другому. Но не могу. Я просто надеялся, что ты меня простишь.

– Не уходи, – прошептала я. – Не надо. Просто держись подальше от меня.

Голос дрожал.

Кейден печально улыбнулся.

– Я не смогу смотреть на тебя с другим мужчиной. Но хочу, чтобы ты была счастлива.

Мне хотелось броситься ему на шею и умолять остаться. Но если он уйдет, то не попадет на линию огня, когда настанет время решающего сражения с Агрием. Он будет в безопасности. И Зевс выполнит условие Иапета. Так что я не стала делать ничего, чтобы его удержать.

– Так будет лучше всего. – Иапет сверлил меня пристальным взглядом.

Собрав в кулак всю силу воли, я кивнула. Кейден поверил в обман. Все-таки он недостаточно хорошо меня знал.

– У нас ничего не получится. Рано или поздно недоверие уничтожит то, что между нами, и мы возненавидим друг друга, – на всякий случай добавила я.

– Ты ведь и так уже меня ненавидишь.

Я сделала шаг к нему.

– Я тебя не ненавижу. Но и любить тебя не могу, – соврала я.

Зеленые глаза помрачнели, и он уткнулся лбом в мой лоб.

– Теперь я это понял. – Его губы нежно коснулись моих, а потом Кейден выпрямился. – Не позволяй богам тебя использовать, – настойчиво велел он. – Ты и так уже сделала слишком много. Не рискуй ради них своей жизнью. Пообещай мне. – Он помолчал пару секунд. – Я не хочу представлять себе мир, в котором больше нет тебя.

Всхлипнув, я закрыла ладонью рот. На его лице промелькнула неуверенность, а затем Кейден развернулся и ушел. Иапет кивнул мне и последовал за сыном. Он о нем позаботится. Я должна чувствовать облегчение, но не чувствовала вообще ничего.

В своей комнате я просто упала на кровать. По щекам текли слезы. Я больше никогда не смогу перестать плакать. Завтра он станет бессмертным и покинет наш мир. Я никогда больше его не увижу. Натянуть на себя одеяло, чтобы прогнать охвативший меня холод, оказалось самой сложной задачей в моей жизни. Может, стоило броситься за ним и сказать, что все это сплошная ложь? Что я люблю его, что он мне нужен? По крайней мере, это он должен знать. Но поверит ли он мне? И как это поможет? Я свернулась клубочком. На этот раз я приняла решение, и оно казалось настолько окончательным, что хотелось кричать. Сколько слез я вообще пролила с этого лета? Так или иначе, слишком много.

Наверно, прошла целая вечность, прежде чем я села и вытерла щеки. По крайней мере, Фиби с мамой в безопасности. Надо сосредоточиться на этом. Пусть мы с ним больше никогда не увидимся, теперь я хотя бы буду уверена, что он меня любил. И никто больше не убедит меня в обратном. За это и нужно держаться. Вот только я мечтала, чтобы это было навсегда. Из глаз покатились новые слезы. Сегодня ночью я не смогу быть одна. Поэтому переоделась в пижаму и пошла в комнату сестры.

– Фиби, – прошептала я, пробираясь на ощупь в темноте к ее кровати. – Подвинься.

Обычно она всегда ворчала в ответ на мою просьбу и только потом устраивалась у меня под боком. Сегодня же сестра не издала ни звука, и внезапно я обратила внимание, как тихо у нее в комнате. Может, она у мамы? Я включила ночник, в окне что-то шевельнулось, и я вскинула взгляд.

В оконной нише Фиби сидел Гермес. В комнату задувал прохладный ночной воздух.

– Про можно только пожалеть, – заговорил он. – Он такого не заслужил. По-моему, он правда тебя любит.

– Что ты здесь делаешь? – удивилась я. – Ты что, подслушивал наш разговор?

– Конечно. В конце концов я почти все слышу, – ответил Гермес без следа угрызений совести. – Но я здесь не поэтому. У меня для тебя сообщение от Агрия, – медленно добавил он.

– От Агрия? – Что он имел в виду? Неужели альбинос приходил сюда? Я быстро оглянулась.

И внезапно у меня словно пелена с глаз упала.

– Ты предатель! – прошептала я. Но этого не может быть. Только не этот безобидный юноша, которому я слепо доверяла.

– На такое никто из вас не рассчитывал. Не правда ли? А ведь мы с Агрием сотни лет дружим. Без меня он бы вряд ли выжил во тьме, на которую его обрекли. Когда я его нашел, он представлял собой жалкое зрелище. Я показал ему, как создавать свет.

– Но почему? – спросила я. – Как ты мог? Почему ты предаешь своих братьев и сестер ради него? Своего отца? Меня?

Он пожал плечами.

– А ты думаешь, классно всегда быть только посыльным? Богом, над которым все потешаются? Быть всего лишь Гермесом? Парнем, который, как все считают, ни на что не способен, которому никогда не позволяют участвовать в принятии решений?

Это мои собственные слова. Всего лишь Гермес. Я точно так же не воспринимала его всерьез, как и все остальные боги. И тем не менее я думала, что он мой друг.

– Агрий пообещал, что я буду сидеть рядом с ним, после того как он придет к власти.

Да он же сам в это не верил. Мне стало его чуть ли не жаль.

– Агрий никого не потерпит рядом с собой, и ты навсегда останешься просто предателем, – возразила я. – Я даже не уверена, что Гея вообще даст ему шанс. Она сама хочет заполучить посох. Тебе ведь наверняка это известно, да? – У него на лице промелькнуло какое-то выражение. – Ей надоело, что Олимпом правят мужчины.

И я даже постепенно начала ее понимать. Эти боги так раздражали. Все вечно крутилось вокруг их настроения. Даже этот бедняга считал, что ему уделяют мало внимания. Какая ужасная судьба.

– Так как звучит твое сообщение? – Гермеса ждал сюрприз. Когда он сделает все, что от него требовалось, Агрий выкинет его, как старую тряпку. Но я не позволю, чтобы все зашло настолько далеко. Агрий не должен победить.

– Принеси Агрию посох, и твоей младшей сестре не причинят вреда, – негромко произнес он, не глядя при этом на меня.

– Моей сестре? – просипела я, и мой взгляд упал на зайца, с которым всегда спала Фиби. Она бы никогда не ушла к маме без своей плюшевой игрушки.

– Ну, нам же нужно было какое-то средство давления, – пояснил Гермес, смущенно почесав в затылке. – Я правда не хотел ее забирать, но Агрий настоял. Извини. Но, если ты сделаешь так, как он требует, он и пальцем ее не тронет. Ему пришлось дать мне слово.

Мне стало нечем дышать. Он не мог так поступить. Только не Фиби.

– У тебя есть время до рассвета, а потом… – Он скрестил руки на груди. – Ты ведь сделаешь то, что он просит, да?

Что Агрий потом сделает с Фиби? Мне хотелось наорать на Гермеса, но изо рта не вырывалось ни звука.

– Значит, ты придумал все это вместе с ним? – ахнула я.

Гермес вскочил с ниши и подошел ко мне.

– В лагере Агрий собирался просто спровоцировать отца и выбить из колеи, однако, когда мы выяснили, что ты диафани, Гея предложила воспользоваться этим, чтобы свергнуть Зевса.

– Тебя я бы ни за что не стала подозревать, – сокрушенно выдохнула я.

– Это-то и грустно, – откликнулся бог. – Никто не верит, что я на что-то способен: ни на хорошее, ни на плохое. Ты на самом деле мне нравишься, Джесс. Поверь. Но я не хочу вечно быть пятым колесом. Отец практически меня не замечает. Я для него как воздух. А если Агрий придет к власти, то я смогу доказать, что что-то могу. – Он так рьяно старался добиться моего понимания.