Отрочество

Тогда, чтобы удержать Говорова у его ворот, Платон переместился вправо, но по-прежнему выдвигаясь далеко вперёд. А Лёшу Агеева попросили играть оттянутого центрального нападающего и не давать Игорю принимать мячи от своих партнёров. И теперь верховые передачи Саши Павлова сначала шли через головы защитников на край Платону, который в борьбе с Говоровым иногда сбрасывал мячи в центр штрафной площадки.

И такая тактика сразу же принесла результат. Ведь один центральный защитник, пытавшийся опекать Платона, был вынужден сдвинуться за ним к левому краю защиты, мешая своему партнёру Говорову. Получилось так, что Кочет оттянул на себя сразу двух игроков. Однако опытный Михаил раскусил хитрость соперника, но вынужден был пока играть по его правилам, теперь лично борясь с Кочетом и поначалу опережая его, первым оказываясь у мяча. Но зато действия Платона, плотно наседавшего на Говорова, не позволяли ему начинать контратаку точным пасом, хорошо держащему мяч и распасовывающего его, техничному Игорю Сигаеву, прозванному Гариком.

Но когда Кочет первым оказывался у мяча, то практически в одно касание посылал его вдоль ворот на набегающих товарищей. А самым дальним и надёжным из них всегда оказывался Саша Павлов, дважды отличавшийся мощнейшими точными ударами сходу и слёту. И счёт к концу первого тайма сравнялся – 2:2.

А в перерыве до Платона донеслись обрывки разговора Сигаева с Говоровым, в котором он упрекал товарища, что тот стал не успевать за Кочетом.

– «Гарик! А ты сам попробуй, догони его и отними у него мяч! У него вон, какие длинные ноги! Ты же сам видишь, как он по полю носится, просто летает, будто на крыльях!? Как этот, самый… петух!» – оправдывался Миша Говоров.

– «Ладно! Давай я во втором тайме против Павлова плотненько поиграю, из игры его выключу! А на моё место пусть Витя Немков пока сместится!» – почти переходя на шёпот, предложил Гарик.

Но чуткое музыкальное ухо Кочета разобрало главное, и он сообщил эту важную весть капитану Саше Павлову.

– «Платон! А давай их совсем запутаем – сразу с начала тайма сдвоимся с тобой по центру!? Пусть и они с нами в одной куче побегают, а наши ребята с остальными справятся!» – предложил своим почти девчачьим гундосым, потому всем противным голосом, сын второго тренера московского «Динамо».

– «А давай! Только я сначала буду впереди на самом острие, а ты чуть сзади! Как раз около Гарика, как он и хотел!? Заодно ты его и выключишь в центре поля! Ты ведь в «Динамо» как раз учился на левого крайнего защитника?! А-а?» – предложил тренер, шедших к своему третьему подряд из трёх возможных, титулу чемпионов СССР по настольному футболу – динамовцев Тбилиси.

– «Точно! И буду бить с левой по центру! А вы тогда с Лёшей Агеевым иногда меняйтесь местами и краями, чтобы Говорова держать… в узде! Так Лёш?» – опять свои смешным гундосым голосом согласился Павлов с Кочетом, спросив согласия и Агеева.

– «Давайте! Давайте, стратеги!» – согласился тот, завистливо отворачиваясь от самых удачливых и сметливых в футболе.

– «Только не стратеги, а тактики!» – поправил того Платон.

– «А ты, Лёш, больше слушай Платона! Он в этом дел толк знает!» – с назиданием вмешался и старший из братьев Моховиковых.

И опять сюрприз в новой тактике «Спутника» дал результат в буквальном смысле слова. Причём теперь как раз и отличился Лёша Агеев.

Саша Павлов попытался прорваться по центру, но на помощь своим центральным защитникам пришёл их центральный полузащитник Гарик. В результате яростной борьбы за мяч, Павлов успел пропихнуть его на выход Платону. И тот рванулся вперёд к воротам соперников, увлекая за собой других защитников, в том числе и поспешившего на помощь Мишу Говорова. Но, оттесняемый к своему левому флангу, Платон успел в сутолоке в центре штрафной площадки, оказавшись спиной к воротам, пяткой отдать пас на правый фланг и чуть вперёд к штанге. А брошенный Говоровым Лёша Агеев подхватил мяч и буквально внёс его в пустой угол ворот – 3:2.

Соперник отчаянно бросился отыгрываться, но игроки «Спутника» поймали его на контратаке. Саша Павлов, помогая своей защите, отобрал мяч у соперника почти у угла своей штрафной площадки, и резко рванул по левому краю вперёд, обегая с мячом поспешившего ему навстречу защитника. А, сразу понявший его возможный дальнейший манёвр, Платон рванул на свободное место на правом фланге, заботясь лишь о том, чтобы не забежать в офсайд. Всем осталось лишь наблюдать за тем, как Павлов, не сближаясь с очередным его атакующим игроком, сделал аккуратный навес по диагонали направо ближе к углу вратарской площадки, продолжая на скорости бежать к противоположному углу вратарской площадки противника в ожидании ещё одного результативного ответного паса Платона. И противник попался на это, предположив, что опять состоится игра Павлова и Кочета в большую стенку.

Но Платон в этот раз почти идеально рассчитал точку встречи с летящим сверху вниз мячом, и, с уже ставшего острым угла, ударом с отскока подъёмом левой ноги просто вонзил его в ворота – 4:2.

– «Хавале!» – обозвал удар Платона знаток Саша Павлов.

Но противник не сдался и в одну из атак Гарик хитрым кручёным ударом обманул опытного вратаря «Спутника» Вову Моховикова – 4:3. Но большего сделать они не успели. Эта победа позволила «Спутнику» оторваться от преследователей уже на четыре очка. И теперь только чудо или собственная глупость могли помешать им занять первое место.

А вечером они смотрели тоже решающую встречу, но мужчин, в которой победу тоже одержала их команда «Спутник».

Но самым интересным моментом этой игры явился выход на поле за семь минут до конца игры Саши Павлова, успевшего по месту левого крайнего нападающего пару раз прорваться по своему краю и нанести два удара, один из которых, попавший в створ ворот, вратарь отбил. Но за этот период безусый юнец удостоился аплодисментов.

Платон даже в этот момент чуть позавидовал ему, подумав:

– А меня-то, вот, почему-то не позвали? Хотя именно я похож на молодого мужчину, а не этот Сашка – белобрысый хиляк!

Возбуждённые мальчишки, возвращаясь домой, ещё долго обсуждали перипетии увиденной игры мужских команд.

А на подходе к своему участку Платон вместе с братьями Моховиковыми и Борисом Чуйковым неожиданно услышали громкое от Галины Борисовны, обращённое в сторону сада:

– «Муравейник закрывается!» – звала она своего загулявшего в саду внука Лёшу на ночлег в дом.

В первой половине августа вечера ещё были тёплые, хотя уже тёмные. Поэтому дети стали раньше возвращаться на свои участки, в преддверие нового учебного года навёрстывая упущенное время на внеклассное чтение.

Платон тоже читал, но только то, что ему было интересно. Летом он прочитал детектив «Тарантул» Г.Матвеева. А в одном из других детективов ему особенно было жалко полковника Лобова, от лица которого сначала и шло повествование, но затем неожиданно в упор, выстрелом в лоб, убитого главным бандитом.

– Так бы и поймал гада! И убил бы за это! – про себя негодовал он неожиданной развязкой.

На следующий день, подсознательно став подозрительней и внимательней, он невольно автоматически всматривался по сторонам под кусты и вокруг себя. И вдруг он увидел, как из под сложенных в конце их участка досок от московского сарая, вдруг появилась мордочка какого-то маленького тёмно-коричневого животного с чёрными глазками, напомнившего ему одновременно белку и лису. А рядом вокруг неё он увидел ещё несколько совсем малюсеньких блестящих чёрных глазёнок. Поводив носом по сторонам, их мать снова спряталась под досками.

– «Это, скорее всего, ласка! Наверно она сделала там себе уютную норку и выкармливает в ней своих детёнышей!?» – объяснил сыну отец.

– «Знать, это правда, раз я так чихнула!?» – подтвердила сыну и мать.

– «Что ты чишешь, как блажная?!» – вмешалась в разговор и бабушка Нина Васильевна.

– Ну, вам всем, как бывшим деревенским жителям, это виднее! – про себя улыбнулся Платон.

А через день их семейный коллектив пополнился новыми бывшими деревенскими жителями – семьёй Виталия Сергеевича Комарова.

В один из дней команда «Спутника» устроила лёгкую тренировку на бадминтонной площадке. На этот раз они решили отработать взаимозаменяемость, в том числе вратаря, и в отсутствие самого Володи Моховикова.

По старой памяти и Платон стал показывать ребятам, как надо смело бросаться за мячом в сторону. Увлекшись показом, он в один из таких бросков упал правым плечом в густые и высокие заросли разнообразной растительности. И всё было бы ничего от этого его очередного сознательного падения, если бы не торчащий из правого плеча обломок жёсткого стебля какого-то растения. В азарте Платон не ощутил боли, но плечо уже саднило.

Пришлось горе-вратарю срочно идти домой, а дяде Виталию вытаскивать пинцетом эту громадную занозу, причём даже по частям.

Но крови не было, так как заноза своей толщиной перекрыла все капилляры. Но после обработки рану пришлось забинтовать.

Вечером Виталий Сергеевич долго делился новостями, из которых Кочеты узнали, что в этом году его двоюродный брат Геннадий Андреевич Комаров был переведён по службе уже в город Орёл.

Платон слушал рассказ дяди о службе, одновременно чувствуя и лёгкий зуд раны на плече.

Однако на следующий день он, как ни в чём не бывало, уже как всегда делал на улице утреннюю зарядку и свободно отжимался от пола веранды, потому вернувшись в дом и невольно помешав тёте Лене делать завтрак.

Увидев это, опытная медсестра с юмором прокомментировала отжимания будущего девятиклассника от пола веранды:

– «Так её, так!».

А не успели они позавтракать и выйти всем вместе его переваривать из дома в сад, как с улицы из-за забора вдруг донеслось громкое и протяжно-просительное:

– «Плато-он!» – дружно заголосили сразу три голоса его партнёров по настольному футболу.

– «Платон! А ты тут прям нарасхват! Тебя вон даже мальчики младше тебя зовут!» – опять вмешалась, во всё любящая влезать, тётя Лена.

– «Здрасте! Да! Он у нас такой! – донеслось из-за штакетника разъяснение гостье от Галины Борисовны Костылиной – Ну, он прям Макаренко! Так управляет табуном непослушных молодых жеребчиков!».

Платон в ответ крикнул пацанам:

– «Сейчас начнём, но пока под берёзой! Ждите! Вынесу!» – и вернулся в дом за доской, часами, тетрадкой с ручкой и шашками.

А пока он этим занимался, в отличие от Алевтины Сергеевны, любившие посплетничать женщины, сошлись у штакетника, где Галина Борисовна поведал Елене Андреевне жуткую последнюю историю местных детских забав и разборок.

Однажды два Сергея – Базлов и Капин – за очередную подлость, сильно избили младшего по возрасту Мишу Спектора – соседа Кочетов, жившего через улицу напротив.

И когда его мать – дородная врач Эмма Фёдоровна, увидела любимого и единственного сыночка в ссадинах и слезах, то после рассказа того, сразу ринулась на участок к Базловым на разборку, с порога начав орать и ругаться. Но там она нарвалась на, находившегося в эти дни в гостях, дядю Серёжи. И когда разгневанная мать после оскорблений в адрес двух Сергеев перешла на угрозы, что наймёт кого надо и они убьют их, раздражённый дядя послал её очень далеко что-то искать в мужских штанах.