Полина или история моей любви

— Я куплю тебе новую кепку и, что там были за значки?

— Это были значки из моего детства то, что я любила, что мне нравилось, что вызывало у меня приятные эмоции. Неважно теперь всё это. Мне нравится что-то другое, — сказав это, она взглянула на меня, и в её взгляде было что-то такое, что притягивало, словно магнит.

Мне хотелось потянуться к ней ближе и коснуться своим носом её, и это желание меня напугало. Я отпрянул и, вероятно, в моём взгляде было что-то отталкивающие, что она резко отвернулась.

Больше мы не разговаривали, и вскоре пришла электричка.

Мы продолжили молчать, сидя рядом, но не касаясь друг друга и не смотря, отвернувшись каждый в свою сторону.

Когда уже скоро каждому из нас нужно было выходить, я спросил её номер телефона, аргументируя это тем, что мне нужно купить ей новую кепку и значки, потому что воспоминания детства непременно важны, и она может их просто хранить, чтобы они не напоминали о том, что она любила. “И немножко обо мне, нашей встрече”, — поправил себя тогда я.

Я приготовил телефон и думал, что она продиктует номер, но Полина вытащила тетрадь, буквально всю обклеенную наклейками и что-то написала детской, смешной ручкой.

Она дала мне листок, и вскоре мы попрощались.

Я сказал ей скромное: “Пока”, но она резко поставила свои вещи и обняла меня, слегка поцеловав в щёку. Я ещё долго ощущал её лёгкий поцелуй.

Чуть позже развернув листочек, на котором красиво, с причудливыми завитками и неправильным уклоном, был написан номер телефона и адрес социальных сетей.

Я рада нашему знакомству и первому времени, проведённому вместе.

Полина.

Эту записку я сохраню на долгие годы и иногда, когда мне грустно, в холодные времена года, я смотрю на её неправильный, закорюченный почерк, но для меня всё равно самый красивый.

========== На берегу ==========

Вместо того, чтобы наслаждаться погружением в тёплую морскую воду, ощущая на своих губах согревающую соль, наслаждаться теплом и полным одиночеством, я несколько часов ходил по магазинам в поисках нужны кепки.

Мне хотелось подобрать что-то неповторимое, немного утончённое, чуть-чуть дерзкое, юное, но не детское.

Я смотрел на все эти бейсболки, и, мне казалось, они вообще не подходят. Совершенно случайно я обратил своё внимание на одну шляпу: соломенную, небольшого размера, с ленточкой нежного мятного оттенка.

Я не знал вкуса Полины или то, что я видел — её безразмерная футболка и разноцветные кеды, мало что мне могли о ней рассказать. Если только о том, что она была человеком нестандартным, но мне хотелось купить эту шляпу. Необъяснимо хотелось.

Было что-то в ней нежное, утончённое; мне почему-то вспомнилась история про Пеппи Длинный чулок, и, несмотря на то, что шляпа была маленького размера и очень изящна, всё-таки моя Пеппи была старше, надеюсь, утончённее, красивее и опрятнее.

***

Я позвонил ей в тот же день, как только выбрала эту шляпку, потому что отдых без неё был мне уже не интересен.

Полина вошла как бесплатный бонус и стала главным козырем программы, но для меня это было намного больше, чем просто приятный отдых. Впрочем, на тот момент я не осознавал насколько.

Когда я позвонил, то её голос словно разряд тока был для моих ушей и моего сознания. Я слышал громкую музыку, смех и голоса, женские и мужские вперемешку. Полина продолжала свою жизнь, а моя застыла с того дня, как мы с ней расстались.

Буквально к вечеру она приехала туда, где жил я. Мы встретились с ней у входа городского пляжа.

В этот раз она выглядела по-другому: длинный сарафан тёмно-зелёного цвета на тонких бретелях, лёгкий и немного прозрачный, тонкие босоножки цвета шоколада, но это всё было лишь приложением к её природной красоте.

Её волосы были золотистого оттенка и на солнце, казалось, они ослепительно блестят.

Глаза оказались темнее, и был у них необычный оттенок — зелёный, смешанный с чем-то ещё, эти неравномерные пятна, жёлтые, коричневые, словно крапинки. А ведь сначала мне казалось, что её глаза серые, но сейчас я отчётливо видел зелёный цвет.

— Привет, — также мелодично сказала она.

Полина улыбалась, и её улыбка была для меня подарком. Уже тогда я понял, что пропал. Потому что я не знал, кто передо мной и что будет дальше, я не мог просто взять и забрать её и никуда не отпускать. Я не знал даже, сколько ей лет, в каком именно городе Подмосковья она живёт, чем занимается, и готова ли она вступить в отношения.

Ведь именно тогда я задумался об этом слове — отношения.

Что это такое отношения? До этого в моей жизни был секс, яркий, страстный, бурный, экспериментальный и на данный момент я не мог вспомнить ни одну девушку, которая заставляла меня чувствовать то, что получилось у этой девчонки.

Ведь я даже к ней не прикасался. Эти прикосновения, которые у нас были: осторожные, нежные, робкие, словно мы были детьми. И тогда меня посетила мысль, что, возможно, это то самое, о чём я читал, смотрел фильмы и о чём слышал, то, чего никогда не испытывал. До того самого момента, до момента нашей встречи. Но я побоялся даже себе признаться в этом.

Полина сказала, что городской пляж пугает её и здесь слишком много народу, что ей слишком здесь тесно. И мы пошли по пляжу через толпы, молча двигаясь куда-то вперёд, туда, куда хотела она.

Мы пришли совершенно в малолюдное место, здесь было пару мужчин и одна женщина, которые вскоре ушли. А мы с Полиной так и сидели, смотрели на игривое море, перебирали камни, и изредка она показывала какой-то удивительный, сравнивая с чем-то, на что ей, казалось, он был похож.

Потом она рассказывала какие-то смешные истории из своего детства, связанные с морем, с этим местом и с другим, что находилось рядом. Рассказывала мне про своего кота, который ушёл в восемнадцать лет, так и не вернувшись. И вот тогда я решил спросить:

— Сколько тебе лет?

Полина повернулась и посмотрела на меня, слегка наклонив голову.

— Ты ведь хотел задать этот вопрос с самого начала, ещё тогда, когда мы сидели на той станции после того, как своровали вишню.

— Черешню, — спокойно исправил я. — Да, хотел.

— Это так важно? Возраст, чем человек занимается, кем работает или на кого учится, где он живёт и кто его родители, это всё важно?

— Нет, наверное, это всё неважно, — я помолчал, а потом всё-таки собрался с мыслями. — Знаешь, Полина, раньше это всё было важно. Даже не так, это были стандартные вопросы, которые я задавал. Про образование, для меня всегда было важно образование, потому что я очень рано определился, кем хочу стать. И для этого у меня была цель, и я к ней шёл. Работа для меня не каторга, а то, чем я люблю заниматься. Родителей своих я никогда не обсуждал и этот вопрос задавал редко. Неважно, кто у тебя родители, важно, кто есть ты. Место жительства для меня не имеет никакого значения, но вот возраст… Возраст иногда имеет значение, особенно, если человек несовершеннолетний, а ты взрослый мужчина. Если этот человек начинает что-то испытывать ко второму человеку.

Я сказала эти слова и услышал глухой звон в ушах, такой, что я перестал слышать свои последние слова, но точно знал, кто их произнес. В горле пересохло, и я продолжал смотреть на неё.

Мне хотелось увидеть хоть что-то в её взгляде, что ничего не поменялось, что она не испугалась моих слов, что сейчас она не встанет и не уйдёт. Выражение её лица оставалось таким же.

— Мне девятнадцать, почти. Очень скоро мне исполнится девятнадцать. Осталось совсем чуть-чуть.

Больше она ничего не сказала, встала, сняла свой сарафан, расстегнула босоножки и пошла на волнорез уверено, не оглядываясь.

Она была прекрасна, сохранив какую-то долговязость, удивительную длину ног, стройность и немного неоформленность. Раньше мне казалось, что девушки с красивой пышной грудью и ягодицами привлекают меня больше, чем девушки подростки. Но в Полине была какая-то женственность, изящность и недосягаемость.

Её кожа была слегка тронута солнцем, имея светло-бежевый оттенок.

Находу она собирала волосы в высокий небрежный пучок, неровный, с торчащими холмиками из волос, но это придавало ещё большую очаровательность. Подойдя к волнорезу, она махнула мне рукой. Она звала меня, и я пошёл к ней на встречу.

Когда я к ней подошёл, то она стояла спиной ко мне, смотря на морскую гладь куда-то вдаль. Я подошёл к ней близко и был точно уверен, что она ощущает моё дыхание на своей коже.

Я чувствовал её аромат, и снова он мне показался знакомым, до дрожи, до мурашек на руках и до сильного, жгучего желания.

Я боялся этого, боялся того, что моё мужское начало перекроют те трепетные, новые, незнакомые чувства, которые появлялись у меня, когда я был рядом с этой девушкой.

Я смущался, как подросток, своей физиологии, своего желания, своей страсти.

Мне хотелось прямо сейчас развернуть её и поцеловать так, как я не целовал никого. Потому что сейчас я испытывал не только страсть и острое желание, а нежность. и что-то большее, чем нежность.

Я был уверен, что поцелуй с ней был бы не похож ни на какой другой.

Мне хотелось взять её на руки и не отпускать, мне хотелось её прямо сейчас. Её кожа манила, запах зачаровывал, но я ничего не сделал, даже не коснулся её.

========== Потайные шкафы ==========

Она так и стояла, а я вдыхал её аромат. Внезапно она раскинула руки и упала вниз, в воду, и исчезла в лёгком морском волнении.

Я смотрел вниз и видел, что её нет. Полина не вынырнула. И пришлось резко прыгнул за ней.

Море принимало меня, сначала я почувствовал резкий толчок, ласковый удар, потом погружение и прохладу глубины.

Я открыл глаза под водой, и неприятное жжение — это первое, что почувствовал, но переборол ощущение закрыть глаза. Я должен был её найти.

И только мои глаза привыкли к этой раздирающей соли, как увидел, что ко мне подплывает Полина, словно русалка.

Она приблизилась ко мне и, обхватив меня за талию, оказалось на уровне моего лица, я чувствовал прикосновение её носа и мне показалось на тот момент, что даже её губы коснулись моих.

Её глаза были открыты так же, как мои, и она смотрела на меня.

Я почувствовала, как она тянет меня вверх, и, обхватив её точно так же, мы поплыли к воздуху.

Вынырнув, я почувствовал сильную резь в глазах и знал, что мои глаза покраснели, соль вызвала раздражение, но это было последнее, про что я должен был думать.

— Ты напугала меня, зачем ты это сделала? Ты молча прыгнула и не вынырнула, и я думал, что что-то случилось.

Она закрыла своей ладошкой мой рот и продолжила смотреть на меня своим странным взглядом, слегка склонив голову.

— Я хотела, чтобы ты нырнул за мной, чтобы ты меня спас.

Я хотел сказать, что она прекрасно плавает и я это видел, подобно русалке, и в воде себя ведёт свободно. Но возможности у меня выговориться не было, так как она продолжала зажимать своей ладонью мой рот, и мне нравилось ощущать её прикосновения.

— Я ни с кем никогда не плавала вот так, и мне понравилось.