Фронтир. Здесь водятся чудовища

Эпилог.

Чудесный горный воздух, который можно было просто по бутылкам закупоривать и за рубли продавать, настолько целебным и приятным для организма он был. Сам Максим только семь месяцев назад прибыл сюда после окончания военных действий с райхами. Наскоро обжил красивейшую каменную резиденцию, сказочным замком возвышавшуюся на громадной ровной площадке, сотворенной заместо вершины одной из гор, слуг, точнее работников, следящих за порядком, нанял, да флайер купил, чтобы на берег нежно любимого им моря иногда летать. Ну, и занялся поиском родных, конечно. На Афине то их к этому времени не оказалось. Хорошо еще, что поиски оказались недолгими, искины рулят!

Старшие Усковы отыскались на Новом Краснодаре, дыре еще почище Афины, даром, что одна из первых русских колоний. Просто, неудачное расположение. Тупиковое ответвление от торговых трасс. Снабжать — дорого, куда-то выбираться оттуда — долго и тоже дорого. Зато такая неудобица даже райхам нафиг не сдалась. Они в окрестностях планеты за всю войну ни разу не появлялись.

Родных к себе перевез, с соседями познакомился, хотел уже было потихоньку к полету в Солнечную систему морально и материально начинать готовиться, чтобы поискать ту пространственную аномалию, через которую аварцы землян воровали, да предчувствия нехорошие одолели. Вроде как, не время для такого путешествия пока.

Зато для старательского бизнеса самое время было. А что? Денег на то, чтобы свою небольшую шахтерскую компанию открыть, а также оснастить ее качественным оборудованием было больше, чем достаточно. Флотские финансисты по распоряжению царевича Михаила ему больше трех миллионов рублей премии выплатили за уничтоженный авианосец райхов. Обжулили, конечно, не без этого, сверхмощный чудо-корабль посчитали по цене обычного авианосца первого класса, но и так чуть ли не в первые богачи в округе выбился.

Так вот, возвращаясь к делам шахтерским. Парадиз — планета курортная. Добыча полезных ископаемых здесь — тема не модная. Поэтому астероидные поля в системе почти нетронутые стояли. По крайней мере так дело обстояло до Максима с его чудо-сканером. Он только и сделал, что по окрестностям прошвырнулся, да глянул своим чудо-оком, и уже план добычи руды на десяток лет вперед готов. А то, что в здешней местности и людей шахтерской профессии острая нехватка, так и вовсе не горе. Зато шахтерских роботов на заказ разом под сотню привезли. Нанятым работникам со свежими нейроглифами осталось только с рудника на рудник их по мере исчерпания выработки перевозить, да руду добытую сдавать, как только трюмы их кораблей наполнялись. Короче, богатейте в свое удовольствие, ваше благородие.

Почему благородие? Так орден Святого Георгия, пусть и низшая, четвертая его степень, автоматически дворянством наделяет. А дворяне даже налоги с производства совсем по другой, более низкой ставке платят.

М-да. Пока летел до ставшего уже родным замка, все свои достижения на этой планете вспомнил. Есть чем погордиться немного. Тем неприятнее осознавать, что он, со своими предпринимательскими замашками будет среди прочих благородных белой вороной выглядеть. Те вообще не заморачиваются подобным. Живут сегодняшним днем. Государство их раз в год-два на сборы собирает, платит денежку в их конце за боеготовность, а, случись война, как недавно закончившаяся, и воевать отправит.

— Максим! Ты почему всю свою связь отрубил? — К приземлившемуся на стоянку возле их «горного замка» флайеру нашего героя со всех ног мчалась его сестренка. — Тебе уже два дня как вызов пришел на начавшиеся флотские сборы, а мы тебя никак найти не можем.

— Ну, два дня опоздания по почти уважительной причине — это не преступление. Вот если бы я лично принял тот вызов, после чего вовремя не явился, тогда да. Заслуживал бы порицания и примерного наказания. А так всего лишнюю пару суток своей жизни вместо скучных армейских порядков наслаждался обществом прекрасной дамы. — От последних его слов Ксюшка заалела, запунцовела щечками. Макс ей залюбовался даже: гарная дивчина все же растет у папки с мамкой. Скоро женихов придется поленом отгонять.

— Дурак! Сообщили уже, что в этот раз можешь и не являться вовсе, раз такой неуловимый. Нельзя же так!

Знала бы она, что не просто так ее брат вдруг совершенно внезапно из дома сорвался, наскоро попрощавшись с дорогими ему, только несколько месяцев назад отысканными людьми. Предчувствие, будь оно неладно! Вдруг повеяло, что если еще немного дома пробудет, то в очень крупные неприятности встрять может. И не умолкало это предчувствие ни в какую, пока не сообразил напрочь всю связь с миром отрубить, даже экстренную. Зато теперь хоть чуть-чуть прояснилось. Не то под начало командира, какого попал бы сильно негожего, не то еще в какую историю вляпался. Но сейчас, вроде, все спокойно, можно временно успокоиться. Или нет?

Вот не так, совсем не так, представлялась Максиму Ускову его дальнейшая дворянская жизнь! Простой народ-то все больше на дворянские налоговые вычеты облизывался, да на их богато выглядящие усадьбы любовался. Со стороны же трудно заметить, что дворяне почти и не принадлежат себе. Люди войны, право слово! В усадьбах в основном их близкие живут, а сами обладатели этого статуса как-то больше по тесным корабельным каютам, да армейским казармам ютятся. Не война, так сборы.

И еще три месяца пролетело. По случаю окончания сборов в здании дворянского собрания их округа бал был организован. Максу тоже приглашение пришло. Не пошел бы, тем более, он и на сборах-то не был, да Ксюшке шестнадцать недавно исполнилось. По традициям полагалось в первый раз ее в люди вывезти. Обиделась бы смертельно, если с такой красивой традицией прокатил. Она же и курсы специальные в течение всей зимы посещала, училась правильно столовыми приборами пользоваться, танцевать, просто в правильном ключе себя подавать.

Ксюшка состоявшимся балом упивалась просто. Внимание кавалеров, красивые наряды дам, взрослые речи. А Максим Усков попал конкретно. Только взглянув в бездонно черные глаза своей партнерши по танцу, понял, о чем ему его предчувствие зудело на краю сознания все это время. Как там, в старинной еще во времена его прошлой жизни песне пелось: «Любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь…». Но, на удивление, в отличие от той же Греты, никакой опасности от Наташи, так представилась красавица, не исходило. Даже напротив, казалось его внутреннее чувство именно к этой встрече его и вело. А еще в мозгу вдруг щелкнуло: теперь и в Солнечную систему можно в любой момент наведаться будет. Предчувствие разрешает.

— А я Максим Усков. — Представился он в ответ и услышал:

— Кто же героя минувшей войны не знает. Расскажу подругам, что с вами на балу танцевала, завидовать будут и злословить, что столь яркого парня не смогла очаровать.

— Вот уж последнее точно мимо. — Рассмеялся Максим, у которого душа пела в такт мелодии танца. — Я уже у ваших ног, Наташа.

Наташа, разумеется не сразу поверила столь скоропалительной капитуляции, но контакт свой для связи предоставила.

Каким образом оказались увязаны дочка одного из Максимовых соседей и нестабильная пространственно-временная аномалия, Максим даже не пытался разобраться. И так понятно, что это из той же области, что и бессмертная логическая цепочка: Аннушка уже разлила масло, поэтому девушка комсомолка отрежет одному литератору голову. Впрочем, после знакомства с Наташей разом временно не до аномалии стало. Хорошо еще, что сосед не запретил своей дочери с внезапно нарисовавшимся кавалером встречаться. А там и до свадебки дело дошло. Три месяца и проженихались всего.

— Смотри, любимая! — Напутствовал свою пузатую супругу Максим Усков перед расставанием. — Эти кристаллы надо будет по очереди имплантировать нашему сыну под кожу, когда тот достигнет возраста хотя бы десяти лет. Начнешь вот с этого, красного. Потом разные цвета по очереди. Это поправит ему здоровье и сделает его сильнее, умнее. Каждый последующий можно имплантировать только когда предыдущий окончательно рассосется. И не смотри на меня такими испуганными глазами. Цена каждого такого самоцвета уже до полумиллиона доходит. Поверь, очень редкие и могучие штуки.

— Да я не этого боюсь! — Вдруг взорвалась обычно всегда позитивно-деятельная красавица. — Ты меня совсем одну здесь оставляешь. А вдруг ты не вернешься?

— Верь мне! — Проникновенно, глядя прямо в глаза, уже в который раз за последние дни повторил ей Макс. — Я обязательно к тебе вернусь. А завещание и передача тебе этих самоцветов — просто на всякий пожарный, для надежности. — Сказал и вдруг сам почувствовал: именно так все и будет. Он обязательно вернется!