Игрок

-

Два следующих дня прошли без особых событий. Большую часть времени он проводил за чтением статей, написанных другими игроками и теоретиками, закончил собственную статью, начатую в ту ночь, когда у него оставалась Рен Миглан. Рен уехала на следующее утро во время завтрака, после небольшого скандала. Гурдже любил работать за завтраком, а ей хотелось говорить. Он подозревал, что причина ее раздражительности — плохой сон ночью.

Он получил несколько писем. В основном это были просьбы: посетить другие миры, принять участие в крупных соревнованиях, написать статью, дать отзыв о новой игре, стать лектором/профессором такого-то учебного заведения, приехать в гости на любой из нескольких ВСК, посмотреть того или иного вундеркинда — список был длинный.

Он отверг все приглашения, испытав при этом довольно приятное чувство.

Поступило сообщение с одного из ЭКК — экспедиционных кораблей Контакта — об открытии нового мира, где обнаружилась игра, основанная на точной топографии отдельных снежинок: по этой причине она никогда не игралась дважды на одной доске. Гурдже в жизни не слышал о такой игре и не нашел упоминаний о ней в материалах, собиравшихся для таких, как он, Контактом и обычно содержащих самые свежие данные. Он подозревал, что это фальшивка (проказы ЭКК уже вошли в поговорку), но отправил взвешенный (хотя и не лишенный язвительности) ответ: такого рода шутки, если только это была шутка, ему нравились.

Он посмотрел соревнования по планеризму над горами и утесами по другую сторону фьорда, а потом включил домашний голографический экран — посмотреть новую забаву, о которой много слышал. Речь шла о планете, разумные обитатели которой были мыслящими ледниками, а дети их — айсбергами. Гурдже полагал, что эта нелепица оттолкнет его, но нашел ее довольно увлекательной. Он набросал игру на тему ледников: нужно было предугадывать, какие разновидности минералов будут вымыты из пород, какие горы разрушены, какие реки перекрыты, какие ландшафты образованы, какие бухты заблокированы, если бы ледники тоже могли по своей воле растоплять и замораживать свои части. Игра оказалась довольно забавной, но не содержала ничего нового; примерно через час Гурдже бросил ее.

Большую часть следующего дня он провел, плавая в бассейне, оборудованном в подвале Икроха. Плывя на спине, он продолжал надиктовывать статью — карманный терминал, вися над головой, путешествовал вместе с ним взад-вперед.

Ближе к вечеру из лесу выехали верхом женщина и ее юная дочь; они спешились в Икрохе. Ни одна, ни другая, похоже, слыхом о нем не слыхивали — просто случайно проезжали мимо. Гурдже пригласил их выпить и приготовил поздний ланч. Они привязали своих запыхавшихся высоких скакунов рядом с домом, автономники принесли животным воду. Когда женщина с дочерью собрались ехать дальше, Гурдже посоветовал им самый живописный маршрут и дал девочке одну из богато украшенных фигурок для игры в батаос, которые так ей понравились.

Обедал он на террасе, раскрыв перед собой терминал и читая древний варварский трактат по играм. Книга (написанная за тысячу лет до того, как Контакт две тысячи лет назад нашел эту цивилизацию), конечно, давала далеко не полные комментарии, но Гурдже не переставал восхищаться тем, как много игры того или иного общества могут поведать о его происхождении, философии, самом его духе. К тому же варварские цивилизации всегда интересовали его — еще прежде, чем проснулся интерес к их играм.

Книга была любопытной. Гурдже посмотрел на заходящее солнце, а когда сумрак немного сгустился, снова перевел взгляд на книгу. Домашние автономники принесли ему выпивку, куртку потеплее и легкую закуску, как он и просил. Он велел дому не отвечать ни на один входящий вызов.

Огни на террасе постепенно стали ярче. Дальняя сторона Чиарка отливала белизной в небе, покрывая все вокруг серебром; облаков не было, мерцали звезды. Гурдже продолжал чтение.

Терминал бипнул. Гурдже сурово посмотрел в глазок камеры, установленный в углу экрана.

— Дом, ты что, оглох?

— Прошу мне простить внезапное вторжение, — сказал с экрана довольно назойливый и хамский голос, незнакомый Гурдже. — Я говорю с Чиарк-Гевантсой Жерно Морат Гурдже дам Хассизом?

Гурдже неуверенно вгляделся в глазок экрана. Он много лет не слышал своего полного имени.

— Да.

— Меня зовут Лоаш Армаско-Йап Ву-Хандрахен Кса-то Коум.

Гурдже поднял бровь:

— Да, запомнить проще простого.

— Позвольте прервать вас, будьте так любезны?

— Вы уже прервали. Что вам угодно?

— Поговорить с вами. Я вторгся к вам, хотя ничего чрезвычайного не произошло; просто я могу говорить с вами напрямую только этим вечером. Я представляю здесь отдел Контакта по просьбе Даставеба Хамлиса Амалк-нея Эп-Хандры Тедрейскре Остлхорпа. Позвольте приблизиться к вам.

— Да, если вы перестанете пользоваться полными именами.

— Я буду с вами немедленно.

Гурдже выключил экран. Он постучал по терминалу в форме авторучки на кромке деревянной столешницы и посмотрел на другой берег фьорда, где вдалеке неярко светились огни нескольких домов.

Он услышал рев в небесах, поднял глаза и увидел наверху подсвеченный с дальней стороны инверсионный след, крутая траектория которого уперлась в склон горы над Икрохом. Из леса над домом раздался приглушенный хлопок, затем звук, похожий на внезапный порыв ветра, после чего из-за угла дома появился небольшой автономник с ярко-синим, в желтую полоску, полем.

Он направился прямо к Гурдже. Машина была почти такого же размера, что и Маврин-Скел; Гурдже подумал, что она вполне могла бы удобно расположиться на прямоугольном подносе для сэндвичей. Ее корпус из пушечной бронзы казался немного более сложным и шишковатым, чем у Маврин-Скела.

— Добрый вечер, — сказал Гурдже, когда маленькая машина спустилась со стены террасы.

Она уселась на столе у подноса для сэндвичей.

— Добрый вечер, Морат Гурдже.

— Так вы из Контакта? — сказал Гурдже, засовывая свой терминал в карман халата. — Быстро же это у вас. Я ведь с Хамлисом говорил только позавчера вечером.

— Я оказался поблизости, — объяснила машина, глотая звуки, — на пути от ЭКК «Гибкое поведение» к ВСК «Прискорбное противоречие в показаниях» на борту (Д)КБР «Фанатик». Поскольку я оказался ближайшим оперативником Контакта, то выбор естественным образом пал на меня. Но, должен сказать, я могу пробыть у вас лишь очень недолго.

— Ах, какая жалость.

— Да, у вас тут совершенно очаровательное орбиталище. Может, как-нибудь в другой раз.

— Ну, тем не менее я надеюсь, что вы не напрасно проделали этот путь, Лоаш… Откровенно говоря, я никак не ожидал аудиенции оперативника из Контакта. Мой друг Хамлис просто сказал, что у Контакта, может быть… Не знаю, может, есть что-то интересное не для общего пользования. Я ничего такого не ждал, кроме разве что информации. Позвольте у вас спросить, что вы здесь делаете.

Он наклонился вперед, нависая над машиной и поставив оба локтя на стол. На блюде, как раз напротив автономника, лежал сэндвич. Гурдже взял его и принялся есть, поглядывая на машину.

— Да, конечно. Я здесь для того, чтобы выяснить, насколько вы открыты предложениям. Возможно, Контакту удастся найти кое-что, представляющее для вас интерес.

— Игру?

— Мне дали понять, что это связано с игрой.

— Это не означает, что вы должны вести игру со мной, — сказал Гурдже, стряхивая крошки с руки на блюдо.

Несколько крошек отлетели в сторону автономника, как и рассчитывал Гурдже, но тот отразил их своим полем, и они, отлетев, упали прямо в середину блюда перед ним.

— Вот все, что мне известно: Контакт, возможно, нашел что-то, представляющее для вас интерес. Я полагаю, это связано с игрой. Мне поручено выяснить, готовы ли вы совершить путешествие. А потому я думаю, игра — если речь идет об игре — должна состояться в каком-то другом месте, не на Чиарке.

— Путешествие? — переспросил Гурдже и откинулся к спинке стула. — Куда? Далеко ли? Надолго ли?

— Я не знаю.

— Ну хотя бы приблизительно.

— Мне не хотелось бы строить догадки. Сколько времени вы готовы провести вне дома?

Гурдже сощурил глаза. Дольше всего он отсутствовал на Чиарке, когда однажды, тридцатью годами ранее, отправился в круиз. Ему это дело не очень понравилось. Полетел он скорее потому, что так было принято в его возрасте, а не потому, что у него возникло такое желание. В других звездных системах было на что посмотреть, но то же самое можно было увидеть и на голографическом экране, и Гурдже так по-настоящему и не понял, что же люди находят в межзвездных путешествиях. Он планировал провести в том круизе несколько лет, но выдержал лишь год.

Гурдже потер бороду:

— Ну, может, с полгода. Трудно сказать, когда не знаешь подробностей. Но остановимся на этом, скажем, полгода… хотя, по-моему, в этом нет нужды. Местный колорит редко добавляет что-то к игре.

— Обычно это так. — Машина помолчала немного. — Насколько я понимаю, эта игра может быть довольно сложной. Чтобы ее изучить, потребуется время.

— Уверен, что справлюсь.

На освоение новой игры Гурдже тратил не больше трех дней. За всю жизнь он не забыл ни одного правила ни одной выученной им игры и ни одну не учил по второму разу.

— Отлично, — сказал маленький автономник. — Именно так я и доложу. Прощайте, Морат Гурдже.

И машина стала подниматься. Гурдже смотрел на нее с открытым ртом, подавляя желание вскочить на ноги:

— И это все?

Маленькая машина остановилась на высоте двух-трех метров.

— Это все, что мне было позволено сказать. Я спросил у вас то, что должен был спросить. Теперь я должен доложить о ваших ответах. Может быть, вы хотите узнать еще что-нибудь, на что у меня есть ответ?

— Да, — сказал Гурдже, чувствуя нарастающее раздражение. — Я узнаю что-нибудь еще о том, о чем вы со мной говорили?

Ему показалось, что машина задумчиво качнулась в воздухе. Поле ее с момента прибытия не менялось. Наконец она сказала:

— Жерно Гурдже?

Настала длительная пауза, во время которой оба не проронили ни звука. Гурдже, не отрываясь, смотрел на машину, потом встал, уперся руками в бока, наклонил голову и прокричал:

— Да?

— …Возможно, и нет, — резко бросил в ответ автономник и мгновенно взметнулся вверх; поля его замерцали.

Гурдже услышал рев и увидел инверсионный след, который сначала показался крохотным облачком, поскольку Гурдже стоял точно над ним; несколько секунд он медленно вытягивался и внезапно перестал расти. Гурдже потряс головой.

Он вытащил из кармана терминал.

— Дом, установите связь с этим автономником, — сказал он и поднял к небу голову.

— Каким автономником, Жерно? — спросил дом. — Хамлисом?

Гурдже уставился на терминал.

— Нет! С этим маленьким прохиндеем из Контакта — Лоашем Армаско-Йапом Ву-Хандрахеном Ксато Коумом, вот с кем! Который только что был здесь!

— Только что? — недоумевающе спросил дом.

Гурдже, ссутулившись, сел.

— Вы что — ничего сейчас не видели и не слышали?

— За последние одиннадцать минут, после того как вы запретили мне принимать вызовы, — ничего, кроме тишины, но…